Будьте моей мамой

  Марина ждала эту практику и боялась. Да все боялись, потому что это было почти самостоятельное общение с тридцатью детьми в течение нескольких часов каждый день целый месяц. И при этом надо было проходить программу, воспитывать, водить на завтрак, разговаривать с родителями и готовиться уже не к одному уроку, как раньше, а сразу ко всем и каждый день.
  Но это было почти счастье, потому что вот сейчас, прямо тут начиналась большая жизнь, та, что ждала впереди её, Марину Ивановну.
  Это потом, когда уже начала работать, Марина поняла, что эта практика была игрой в учителя. А позже, став уже наставницей, она увидела, сколько делает классный руководитель, чтобы эта практика не завалила месяц учебы.
  Когда в школу пришли практикантки из педагогического училища, лица педагогов начальной школы погрустнели. Казалось бы, отдыхай, радуйся! Какое там...
Работы у них стало в два раза больше, потому что приходилось оставаться после уроков, разбирать проведенные уроки, обсуждать будущие.
  Марине повезло- Ирина Павловна была прекрасным педагогом. Не просто учителем начальных классов, а именно педагогом, потому что очень деликатно, грамотно, с улыбкой и похвалой умела исправить глупые, досадные промахи Марины, не обидеть, а поддержать, подкорректировать, не нагнетая.
  Уже через неделю Марине стало легче. Она вошла в ритм работы, как ей казалось, стала спокойнее объяснять темы и проводить опросы. К середине второй недели она даже запомнила почти всех детей. В первую неделю они сливались в единую массу, поверх которой она тогда старалась смотреть, потому что было страшно. 
И это подкорректировала Ирина Павловна, подсказав методы индивидуальной работы. И Марина вдруг увидела мальчишек и девчонок, таких разных, таких интересных в своих рассуждениях! Как-то сразу стало легче. Легче, потому что объясняла она уже не массе, а каждому из них, спрашивала по именам, хвалила по именам, тетрадки раздавала прямо в руки кому надо, не боясь уже ошибиться.
  Внимание Марины сразу привлёк мальчишка, постоянно поднимающий руку и знающий ответ на любой вопрос. Пашка был отличником, учился легко, играючи, потому что знал гораздо больше. Ирина Павловна всегда готовила для него дополнительные карточки с заданиями или просила помочь другим, когда он выполнял свое задание.
Это всё было отработано, поэтому на первой же неделе практики Марина столкнулась с этой ситуацией. Минуты через три после того, как она дала задание, Пашка встал с места и пошел по классу.
  Марина была испугана, потому что не была к такому готова, даже сделала ему резкое замечание. Пашка удивился, ведь на него никогда не повышали голоса, вернулся на своё место, сложил руки одну на другую и уткнулся взглядом в парту.
—Паша, уж не обиделся ли ты?— голос Ирины Павловны прозвучал мягко, но строго. Она умела так говорить.
—Нет, —тихо ответил Пашка, не поднимая глаз.
—Марина Ивановна, простите, я что не предупредила вас.  Для нас это рабочий момент. —Ирина Павловна встала со своего места за последней партой, где сидела всегда во время практики.— Павел у нас помогает тем, у кого возникают сложности. Это его обязанность. Я должна была вам сказать.
—Я поняла...—Марина извиняющимся взглядом посмотрела на Пашку.—Паша... Прости, я не права. Ты можешь продолжить помогать ребятам.
  Пашка посмотрел на Марину Ивановну. Этот взгляд был невероятным. Даже непонятно, что он выражал. Ребята перестали писать, смотрели по очереди то на Пашку, то на Ирину Павловну, то на Марину Ивановну. Ситуация была странная со всех сторон. Во-первых, Пашку никогда не ругали, это было просто невозможно. Во-вторых, сразу два взрослых человека извинялись! Их учительница перед практиканткой, а практикантка перед Пашкой!
—Ситуации в жизни бывают разные, ребята, —сказала Ирина Павловна. —Бывает, что и взрослые ошибаются. И ничего в этом страшного нет, ведь всегда можно признать свою ошибку и извиниться. Ведь правда?
Ребята закивали, осмысливая сказанное, а Ирина Павловна подошла к Пашке и погладила его по красивым тёмным волосам.
—Ты же понял, Паша?
—Да, я понял. —Пашка ещё несколько секунд посидел, как бы собираясь с духом, потом встал и отправился по классу.
  Постепенно напряжение спало, работа вошла в обычное русло. Только Марина до конца дня была скованна и очень косноязычна.
  Уроки закончились,  Марина и Ирина Павловна проводили ребят и вернулись в класс.
  Ирина Павловна очень помогла тогда Марине преодолеть эту ситуацию. Она рассказывала о своих проблемах в начале работы, о трудностях с подбором путей воспитания и обучения, о непослушных детях, о трудных родителях...
  Они просидели несколько часов. Но этот разговор был невероятно важен Марине и дал очень много.
___________________
  К концу практики Ирине Павловне пришлось еще раз поговорить с Мариной очень серьёзно. И разговор этот был уже совсем о другом. То ли желая загладить вину, то ли просто получая удовольствие от работы с умненьким учеником, Марина начала на каждом уроке спрашивать Пашку и ставить ему пятёрки, да не на словах, а прямо в журнал.  Ничего особенного в его пятерках не было, но не в таком же количестве! А другие ребята? Они тоже хотят и могут отвечать! А есть и такие, кто вообще расслабился и решил, что его никогда спрашивать не будут.
  Броски из крайности в крайность очень характерны для студентов. Это всё от увлеченности, недостаточного знания  и понимания процесса обучения, неумения видеть и слышать каждого. Это всё поправимо. Было бы желание...
___________________
  Через два дня заканчивалась практика. Марине было очень жаль уходить, жаль, что больше не увидит этих детей -привыкла к ним за это время. Но больше всего она привыкла к Пашке. Марина это понимала, но очень старалась гнать от себя эту мысль.
  Проверяя тетради, она ждала, когда, наконец, возьмёт в руки Пашкину тетрадь, полюбуется на красивый почерк, на абсолютно правильно оформленную работу, на верно решенные задачи.
  Стопка уже подходила к концу. Его тетрадь лежала последней, потому что он первым её сдал.
  Марина смотрела в окно. Почему этот мальчик так тронул её сердце? Ирина Павловна сказала "Не заводи себе любимчиков! Дети этого не прощают!"
  Любимчик... Наверно. Он невероятный! Умный, веселый, всегда готов всем помочь. Такие глаза! Ну как тут устоять? Хорошо ей, она опытная, умеет ко всем ровно относиться...
  Дверь кабинета приоткрылась, и в неё просунулась голова Пашки.
—Марина Ивановна, можно войти?
Марина вздрогнула. Такого подарка она не ждала.
—Конечно, Паша, —Марина постаралась сказать это как можно безразличнее, но щёки загорелись сразу.
  Пашка аккуратно положил портфель на парту и сел прямо перед Мариной. Она смотрела на него и не могла налюбоваться! Хотела бы она такого сынишку себе. Это же мечта прямо!
—Что, Паш? За тобой не пришли?
—Пришли. Папа пришёл...
—-А что домой не идёшь?
—Марина Ивановна...—Пашка смотрел прямо в душу. — Марина Ивановна! Будьте моей мамой!
  Марина замерла. Глядя на этого милого мальчишку, она будто оглохла. Что он сказал? Как это?
—Паша, — еле выговорила Марина,— что ты говоришь? Ты о чём?
—Я говорю, что хочу, чтобы вы были моей мамой.— Пашкин голос дрогнул, но он взял себя в руки.
  В этот момент в кабинет вошла Ирина Павловна. Она слышала последнюю фразу, поджала губы и подошла к Пашке.
—Пойдём, папа ждёт.
—Вы подумаете? — обернувшись спросил Пашка.
Марина промолчала. Это был шок. Как так? Почему? Почему этот малыш такое сказал?
Ирина Павловна проводила Пашу и вернулась в кабинет.
—Вот, Марина. О чём я и говорила. Думай.
—У него нет мамы?
—У него есть папа.
—А мама? Мама есть?
—Где-то есть. Но это не наше дело.
—Ясно.
  Марина подошла к окну. Из школьного двора выходили двое: Пашка и его папа. Папа обнимал за плечо медленно идущего сына. Вдруг Паша остановился, будто почувствовал взгляд в спину, обернулся и посмотрел в окно на втором этаже.   Взгляды Марины и Пашки встретились. Папа  тоже посмотрел в окно, что-то сказал сыну, улыбнулся Марине и чуть кивнул.
  Они были очень похожи. Те же глаза, волосы, обаяние. Марина закусила губу.
   На следующий день Пашка заболел. Больше Марина его не видела. Практика закончилась...
_______________________
  Теперь, по прошествии нескольких десятков лет, Марина вспоминает эти глаза, эту улыбку и слова... "Будьте моей мамой!" И сердце до сих пор щемит от мысли, что всё могло быть иначе. А может и хорошо, что не было... Кто знает...