Не срезанные гладиолусы. 1, 2

 
    Часть первая.

 Три мокрых, рыжих пса, безучастно проводили хмурым взглядом серую машину, которая, спотыкаясь на неровностях деревенской дороги, медленно подъезжала к высокому дому, чуть скрытому за разросшейся кроной высокого дуба.
- Давай, чуть левее! Там есть место, где развернуться! - и Глаша показала сестре, Зине, неприметный поворот.
Машина, чуть качнувшись на очередной выбоине, заурчав мотором, дёрнулась и встала.
- Ну, ёж - матрёш! - выругалась Зинаида и нервно стукнула по рулю и потянулась к зажиганию.
- Ой, не кипятись! Дай машине отдохнуть после этих прыжков! А тут рядом, метров 5. Дойдем! - и Глаша, нажав на ручку двери, оттолкнулась и выбралась из теплого салона машины.
Поникшая жухлая трава, вся изъеденная улитками , которых этим летом было превеликое множество, смятые кусты алеющего шиповника и голые сучья засохшей калины, резко контрастировали с её настроением.
Холодный, октябрьский ветер тут же остудил её желание быстро преодолеть эти 5 метров .
Небо, набухшее тяжёлыми, низкими облаками неприветливо смотрело на двух пожилых женщин, которым взбрело в голову, в холодный, октябрьский день промчаться за сотню километров на дачу. Прозрачность и холод, знаменитая «прощальная краса» осени , с её четкостью далей и свежим дыханием, уже не красили природу. Даже скупой рисунок далекого золота леса и рощ, которые редели с каждым часом, всё это лишь усиливало резкость линий, подчёркивая обнаженные ветви. И будя скрытую тревогу.

- Ладно! Ты позвони сыну.Пусть откроет ворота.Я машину подгоню ближе, - крикнула ей сестра, приоткрыв окно и Глаша, ещё раз окинув взглядом неприветливый пейзаж, вдруг сильно пожалела, что они приехали сюда.
От высокого дома, который построил не так давно её сын, тянуло тоской и глухой ненавистью.
" Ладно...Ты прекрасно знала, что если здесь живёт мать твоей невестки, то покоя здесь никогда не будет.Здесь будет царить тупость, жадность и деревенская заносчивость .Прикрытая заботой о помощи в хозяйстве .Которое она же и навязала твоему сыну.Под маркой: своя картошка и капуста вкуснее ",- устало подходя к железным воротам,подумала она и, не дожидаясь появления сына, просто дёрнула створки закрытых ворот.
Те ворчливо скрипнули и, после пары сильных толчков, распахнулись.
Глаша ещё раз вздохнула и зашла на задворки огромного участка.

- Ну, куда идти? - подошла сзади к ней сестра и оценивающе посмотрела на темнеющие вдали огромного участка распаханные грядки и серебристые теплицы.
- Иди за мной.Тут метров сто пройти и мы уже будем на моей территории,- глухо ответила ей Глафира, борясь с воспоминаниями прошедшего лета...
..Она, вернувшись в Россию после долгих лет житья около теплого моря и, привезя с собой двух собак, очень неуютно и даже некомфортно чувствовала себя в городе, во время летней жары.И она надеялась, что сын, имея такой участок в полгектара, на котором было не одно строение, разрешит ей побыть в одном из домов, который стоял на самом краю участка и собаки бы никоим образом не мешали бы никому .
Тем более, что гулять она собиралась с ними только на поводке и не на участке, а за его пределами.
Однако её ожиданиям не предстояло сбыться .
 Сын отговаривался, что тот дом не готов к проживанию, там течёт крыша, потом там оказался проломлен пол, потом у него не было времени на ремонт, потом .. потом... потом просто наступила осень.
За все лето он не позвал ее к себе на дачу даже без собак.
Хотя мог бы отвезти и привезти на машине .
  Причина оказалась более, чем прозаична: на даче поселилась его тёща с тестем и встреча её с Глафирой не сулила той ничего хорошего.Ибо уж кто - кто, а Глафира до тонкостей видела её хамоватую натуру деревенщины и знала о всех её ухищрениях женить её сына на своей доченьке.

        Часть 2.
 
 Наталья истерично всхлипнула и снова набрала номер своей тётки.
- Ну, чего ты звонишь?- послышался из трубки сухой, старческий голос,- что тебе ещё от меня надо, дрянь бессовестная?
Глухой голос набирал обороты и вскоре стал похож на крик.
Наталья, поправив свой завитый парик на макушке тыквеннообразного темени, нервно закусила тонкие губы.
- Да, охолонись ты! Заплачу я тебе, слышь? Много заплачу! Ты выслушай только! Да помоги! Ты же можешь! - зло шептала она, держа трубку в левой руке, откинув её в сторону, морщась при звуке криков, которые можно было услышать за пару метров.
 Послышался звук открываемой двери и Наталья , чертыхнувшись, выключила телефон.

 В кабинет зашла главврач отделения и неодобрительно покачала головой.
- Милочка, уж простите меня за моё любопытство, что вы делаете в моем кабинете в разгар рабочего дня? И, - тут главврач бросила быстрый взгляд на бумаги, разбросанные по столу,- кто Вам разрешил рыться у меня на столе??
 Наталья, которой нужны были подписанные бланки, как горная серна, резво переместилась к двери и, глухо буркнув под вислый нос какие - то слова извинения, моментально ретировалась из кабинета.
 Её и так не любили в больнице, где она со своим гонором и тупостью достала уже всех медсестер, поэтому нарываться на гнев начальства, ей было не с руки.Больно долго она добивалась места старшей сестры - хозяйки, чтоб так просто его потерять.
Ведь на ней висела ипотека и пару кредитов, которые она взяла, чтобы жить в Питере " не хуже других".

 - Ты должна мне помочь, а не орать на меня! - на бегу,чуть запыхавшись, прошипела она в трубку.
После Ковида, который жёстко потрепал её здоровье и макушку головы, оставив там проплешины, она стала задыхаться при быстрой ходьбе.
- Тебе мало проблем, оторва? Мало по жизни тебе дала я и моя сестра? Надоело слушать твой бред и пытаться помочь тебе на чужом горбу въехать в рай! - снова послышался крик из телефонной трубки и Наталья, вся покрывшаяся бурыми пятнами на отёкших щеках, со всего маха саданула ногой по выступу колонны.
 
 Её злости не было предела.
 
Почти восемнадцать лет она могла держать своего зятя в узде, превратив того в простого раба, который пахал,чтобы обеспечить её доченьку деньгами.Не зря же она обихаживала его ещё  женихом 5 лет, при помощи всё той же тётки, которая знала магию и не раз помогала ей в её авантюрах.
Та даже не испугалась, когда её вычислили во время свадьбы и у неё загорелось платье от свечей, которые гневно коптились перед новобрачными и были переставлены, чтобы гости не сильно обращали бы на это внимание.
 
  Одного она не учла.

 Она вступила в войну не просто с обыкновенной "учителькой", как спесиво называла она Глафиру, польстившись на её деньги. Которые она мечтала получить при помощи магии своей тетки.И не зная законов отработки кармы и не веря в неё, убедила свою тётку просто приворожить парня к её дочке.Сначала к одной, а потом,когда не получилось, ко второй.
Слишком уж лакомым  был кусочек для её планов.Одним махом,из затрапезном медсестры, превратиться в обеспеченную даму.
Зря что ли она выведывала о положении своего будущего зятька!?
 То,что Глафира была одним из сильнейших магов не только в городе,но и её знали в других странах,Наталья просто заносчиво проигнорировала. Считая,что это просто обыкновенные сплетни.
 А про тот факт, что тётка должна встать на тропу войны с другим магом, она вообще и не подумала.А та, возомнив себя чуть ли не гуру, легко на это согласилась ...
   И вот теперь ей приходилось признавать, что она так и не сумела достичь желаемого : её тётка свалилась от быстротечного рака, так же  как и её муженёк.Который тоже участвовал в этой авантюре. Сама она ежедневно теряла слух и волосы . А её зять, даже при наличии трёх детей, не спешил переписать на них жильё.
И всё виной была вернувшаяся сватья, которую так и не смогли они убрать с дороги.
Хотя они прибегали к черной магии и неоднократно.
Бесполезно .
И теперь любая дополнительная ворожба била по ним рикошетом с большими потерями.
Даже смерть бабки зятя,ничего не изменила в их планах.Хотя они считали, что здесь одержат верх. Квартира досталась не зятю.А они лишь потеряли силы и окончательно подорвав их, полностью себя раскрыли.
 Поэтому Наталье было нужно срочно что - то предпринимать, чтобы не получить ответный бумеранг.
Ведь заколдованная любовь,привязка и простое отравление - каралось не только по - людским законам.
Месть колдуньи, которая сохранила силы и умножила их - теперь Наталья боялась этого удара буквально до дрожи.