Чулки Астарты

«Боги не носят глянцевых масок. Но иногда их имена носят те, кто боится быть собой».


Смешно, как легко теперь найти легитимную жертву.
Достаточно пролистать ленту.

Вот она — Астарта.
Тусовщица, сияющая в stories с фразами вроде «Я — энергия хаоса», и, конечно, с губами, надутыми так, словно они - спасательный круг для тонущего эго.
Она «коуч по женской власти», «разоблачительница токсиков», и просто стерва, гордящаяся этим словом.
Но я не против стерв.
Я против фальшивых богинь.

Астарта.
Имя Великой.
А тут — заносчивая сучка, которая зовёт мужчин «жертвами патриархата», а потом сливает их интимные фото и переписки в телеграм-канал под хэштегом #мужикиплачут.
Грязь, спрятанная в блёстках.

Когда я вижу такое, у меня чешутся клыки.

Я встретила её в клубе, где она воображала себя охотницей.

Подсела рядом, когда она заказала коктейль «Bloody Mary».
— У тебя красивые чулки, — сказала я.
Она обернулась, прищурилась.
— У тебя хороший вкус. Хочешь такие?
— Нет, — ответила я тихо. — Хочу твои.

Она засмеялась.
Я люблю, когда они смеются.
Смех — это дверь, которую легко приоткрыть.

Я сказала, что хочу сделать с ней фотосессию — «готическую, но с вайбом старого Голливуда».
Она согласилась сразу.
Её самолюбие сияло ярче айфона.

В моей квартире всё готово: свечи, бархат, приглушённый свет.
Я умею создавать атмосферу доверия.
Впрочем, доверие — не более чем прелюдия к бессмертному искусству укуса.

Она села на кресло, закинув ногу за ногу.
Чёрные чулки с кружевом, плотные, дорогие.
— Хочешь снять? — спросила она, явно играя.
— Хочу, — сказала я. — Чтобы увидеть, что скрыто под образом богини.

Я провела пальцем по её бедру.
Девушка задрожала.
На секунду мне стало её почти жаль.
Но только на секунду.

Тело её дёрнулось от внезапной боли, дыхание сорвалось.
Сначала — испуг, потом — после попытки борьбы - сдача в мою власть, слабые стоны, оцепенение и вскоре... полная тишина.

Кровь — сладкая и терпкая, как дешёвое шампанское, вперемешку с лайками и самообманом.
Она пахла духами «с феромонами» и страхом потерять аудиторию.
Много шума — мало сути.

Теперь чулки мерзавки лежат у меня в ящике, свёрнутые аккуратно, почти с нежностью.
Иногда я достаю их, провожу пальцами по мягкому узору, и чувствую слабый след бывшей хозяйки — запах сигарет, духи, и под ними — едва уловимую медную ноту крови.
Я не ношу их — просто иногда достаю, чтобы напомнить себе, что под «богиней хаоса» часто прячется просто меркантильная самка, которая слишком рано поняла, что внимание — валюта.

Эти чулки — мой трофей.
Напоминание о том, что зло не всегда прячется в тенях.
Иногда оно сидит в баре, красит губы и смеётся над тем, кто слишком сильно доверился.