Тряпкин Галка и кристал Тряпкин, ты достал!

            Тряпкин ты достал
Какое то время вся буза с Гришкиными фантазиями вроде поутихла и парня даже стали иногда вызывать к доске. Но на это решались только самые отважные, готовые к любым фортелям Тряпкина учителя, готовые всем своим авторитетом и знаниями полученными в институте защищать напечатанную в учебниках информацию. Считалось что Тряпкин взялся за ум, унял свою бурную фантазию и до конца восьмого класса проблем с ним не будет. О-о-о! как они все ошибались, два относительно спокойных учебных года, это было затишье перед бурей и эта буря случилась в первой же учебной четверти. Камнем преткновения стал все тот же Вильям, понимаете Шекспир, так горячо уважаемый дедушкой Алексеем. За неделю до окончания первой четверти случился педсовет, вызвали Гришу и спокойно так, без нервов попросили открыть источник альтернативных знаний коими была набита его голова и которые шли в разрез со школьной программой, утвержденной министерством образования. Первой взяла слово заслуженная училка по литературе с почти сорокалетним стажем. Она сказала что Тряпкин играет с огнем, если только не прекратит свои кривляния и клоунские ужимки на потеху всему классу, а возможно и всей школе. Все было так, только учительница литературы умолчала о том что Гришка отвечал совершенно серьезно и даже торжественно, как ученик точно знающий ответ на поставленный вопрс. И самое страшное то что где то на самом дне ее учительской души беспокойно ворочались неясные сомнения, говорящие что Тряпкин не так уж и не прав. Она спросила присутствующих педагогов не желают ли они послушать что высказал Тряпкин на последнем уроке о произведениях У.Шекспира? Гришка не мог осознать всю гибельность своего положения, но сомневаться в словах родного деда даже и не думал. Он вздохнул и глядя на родных учителей сказал что принц датский Гамлет вовсе не был ранен отравленным клинком в поединке с Лаэртом, принц давно уже довел себя своими же вопросами  до полного отчаяния и окончил жизнь свою прыгнув с обрыва на острые черные камни у холодных берегов Северного моря. И то сказать прыгнул, он и здесь стоял на краю обрыва полный не ясных сомнений и вопросов. Решиться на столь отважный поступок принцу помог все тот же Полоний. Неслышно подойдя сзади он виртуозно сделав движение коленкой принцу под зад, после чего посмотрел ему во след и резюмировал содеянное словами-”Всего и делов то.” И потому наследник датского престола совсем не мучился, сразу решив все свои проблемы в подорвавших его здоровье вопросах быть или не быть и главное с кем быть и вообще как дальше жить. А подружка его Оффелия так та точно свихнулась, но не утопилась, а была вовремя поймана и посажена в свои покои под строгий контроль. Но все равно не уследили, чего то она там наглоталась, то ли крысиного яду то ли свечек наелась, короче скапутилась. Так что сэр Вильям Шекспир слегка приукрасил, а точнее переврал всю подлинную историю датского принца, да и вообще он порядочный врун и садист был. Дездемону придушил, Гамлета прикончил, Оффелию утопил, Джульетту и Ромео, страшно сказать в склепе угробил, тот еще был душегуб, но до чего красиво сочинял. И к слову можно добавить несчастная любовь двух подростков взволновала только впечатлительных жителей Вероны, на самом деле ребята бежали в Испанию на первой же шхуне, под покровом ночи. Но пока плыли, успели здорово поссориться и сойдя на берег в ближайшем Мадридском порту разбежались в разные стороны. Джульета, вскоре вернулась домой к родителям и от греха подальше была срочно выдана замуж за какого то богатого и знатного неополитанского купца, а Ромео прибился к шайке местных бродяг и стал по слухам морским пиратом. Тоже довольно грустная история, но сэр Уильям все же решил сделать историю двух юных балбесов совсем трагической. Чтобы читатель захлебываясь от рыданий и размазывая сопли по щекам долго еще не мог успокоиться, горестно вздыхая над судьбиной несчастных подростков. Он прикончил обоих в склепе и решил что это наиболее удачный конец трагедии и пусть их хоронит вся Верона.  Когда Гришка закончил излагать свою версию в учительской наступило гробовое молчание и только учительница литературы нервно постукивала тупым концом карандаша по столу. Все это Гриша уже рассказывал на уроке литературы, класс от души веселился в тайне радуясь что никого сегодня больше не спросят, учительница слушала Гришку не перебивая и улыбалась какой то особенной улыбкой в месте с классом. Время шло и чем дальше тем больше узнавал Григорий необыкновенные и чудесные тайны осторожно присматриваясь и проникая все глубже в многослойные и вековые тайны стекляного оракула. Гриша уже давно понял почему кристал нужно хранить в тряпочке, кристал обладал свойством магнита и прилеплялся ко всему до чего мог коснуться. Мало того он незаметно превращал в свое подобие все с чем имел контакт, но не сразу а постепенно человек становился чем то вроде смеси живой плоти и стекла. Неважно что это было - бумага или дерево, а может стекло или металл, кристалу было все равно и в руках его держать было опасно так как через малое время он, кристал значит, крепко прилипал к руке и оторвать его порой было крайне сложно. Его поверхность не отражала солнечный свет, она поглощала его огромными дозами и  темнела до полной черноты. А если дотронуться до его поверхности то пальцы обжигало ледяным холодом и стекло было мягким и вязким словно холодная глина.  Прислоненный к зеркалу кристал проявлял себя удивительным образом, отражение всех предметов было в нем не как в простом зеркале, а трехмерным или точнее сказать объемным и если Гришка примерял какую либо обнову, то его двойник в стекле раскинув руки в стороны медленно поворачивался вокруг себя так что бы Гриша успел как следует рассмотреть свое отражение и спереди и сзади. Заниматься с кристалом такой ерундой было тоже самое что колоть орехи атомной бомбой. Гришка даже не подозревал о безграничных возможностях черного осколка и это незнание спасало его жизнь. Зазеркалье было местом где история всего сущего замирает во времени и пространстве. Где возможно было войти во тьму где был сам Создатель, то есть войти в бесформенное, невидимое и безвещное прасуществование всех существующих вещей, увидеть начало начал времени и пространства. Но такое глубокое путешествие к самому началу сотворения мира грозило гибелью и хорошо что Гришка не догадался узнать через кристал как началось Бытие.