Кошкина любовь

Молодой, но уже крупный как маленький кабанчик котенок ласково и нежно потерся о ногу Кошкина. Шерсть, лавсан, вискоза, полиэстер и прочие компоненты домашних штанов спортивного типа откликнулись электростатическими разливами, поднимаясь вверх, туда, куда нельзя, к сердцу, к кардиостимулятору. Все дело в этих штанах! Кошкин уже давно поменял свою одежду и обувь на хлопок, резину и прочие антистатики. Если кардиостимулятор выйдет из строя или собьется его программа, это буквально опасно для жизни. Для жизни Кошкина.

Кошкин оттолкнул котенка ногой подальше от себя. Получилось грубовато. Кошкин прислушался к себе. Раздражение. По-мультяшному большие глазки котенка еще больше расширились, что соответствовало охватившему его состоянию. Растерянность.

Кошкину стало жаль котенка. Ведь он не виноват, что в квартире сестры для него нашлись лишь эти старые спортивные штаны,  не уступавшие по способности электризоваться статическим электричеством эбонитовой палочке, которая, если ее потереть сухой шерстяной трапочкой вздыбливала волосы на голове и собирала на свою электростатику бумажные клочки. Кошкин подумал, было, утешить растерянного котенка, но гладить его по электрической шерсти тоже никак нельзя, и тогда он подумал, что надо бы сказать котенку какое-нибудь слово - утешающее, успокаивающее, спасающее и выводящее малыша из того состояния, в которое его вогнал человек. И как только Кошкин открыл рот, чтобы этим активировать поиск подходящего слова, котенок повернулся и засеменил прочь. И Кошкин остался один.

В квартире сестры, школьной учительницы, жили два кота. Сама она с утра до вечера пропадала в школе, а старшего брата позвала помочь по хозяйству - прибить, прикрутить, повесить, отремонтировать, настроить, и Кошкин всегда делал это с удовольствием, вырываясь из столичной суеты в тишь да благодать областного центра своего детства. В оставшейся после ухода родителей квартире хватало места и для брата. Вот только коты. Официальные их имена - Василий и Зиновий, но доброго сердца хозяйка звала их Бася и Зёма, и конечно, избаловала, отчего они все время путались под ногами, норовили метнуться наперерез пути, а самое неприятное - терлись своей электрической шерстью о допотопные штаны, охотно откликающиеся на электростатику. Широкие и короткие, неудобные, раздражающие временного хозяина, а коты лишь добавляли раздражению усиливающих коэффициентов.

На ночь Кошкин выгонял котов из своей комнаты и закрывал дверь, чтобы эти электрические скаты-коты, не лезли к нему на одеяло, а манера такая у них была. Если бы не сестра, нежно любившая этих наглых животных, Кошкин нашел бы способ он них избавиться. А пока терпел. Скрипел зубами, чертыхался, иногда матерился, но терпел.

Зиновий притрусил к Василию, и старший из них сразу угадал причину подавленности младшего, выразившегося в походке.

- Пнул? - ухмыльнулся Василий, которому в человеческом пересчете лет было что-то около шестидесяти, как и хозяйке, и ее родственнику.

- Мяу-у-у! - заныл в ответ Зиновий, совсем еще ребенок, ему было не больно, но непонятно - за что этот человек, похожий на любимую хозяйку, ненавидит его.
Другое дело наша Наташа! - блаженно улыбнулся Василий, и было в обертонах его мурчания что-то философское.

- Мне больно от такого отношения! - продолжил хныкать котенок Зиновий. - Как будто иглы вонзаются! Отравленные! Ядовитые! Я погибаю!

- Не принимай так близко к сердцу! Люди - они такие! - философская линия снова прозвучала в словах старого кота Василия. - Таких людей жалко! Они не знают секрета любви! Вот наша Наташа знает!

- Какие могут быть секреты в таком простом вопросе как любовь! - по-детски горячился Зиновий.

- Не скажи! - о чем-то задумался Василий. - Это важнейший секрет мироздания! Слышал у хозяйки из ноутбука в одной аудиокниге: “Бог есть любовь!”.

- Бог? - услышал незнакомое слово котенок.

- Да! Бог! Всевышний Кот людей! Он заботится о людях и придумывает законы, чтобы люди подчинялись им и жили хорошо, - Василий добавил в мурчание величественности. - Бог говорит людям: “Да любите друг друга!”, а у людей не получается. Это непросто!

- Что же может быть проще, чем любить? - искренне возмутился Зиновий. - Просто люби и все! Это же естественно для каждого живого существа!

- Вот тут и зарыт секрет! - Василий поднял правую лапу вверх, как если бы поднял вверх указательный палец человек. - Любви к другому мешает любовь к себе!

- Да как же так? - снова недоуменно возмутился Зиновий. - Любви бездонное море и бескрайнее небо! Ее невозможно исчерпать! Так что и себе, и другим достанется с лихвой!

- Да-а-а! - протянул ноту мурчания Василий - Люди никак не могут этого понять! Не верят! Боятся, что если поделятся любовью, проявят любовь, полюбят, то им самим не достанется, и кажется, в мире людей все так и обстоит. Люди не дарят любовь, и оттого сами оказываются обделенными любовью. Как же открыть людям глаза на эту простую истину?

Зиновий снова хотел что-то спросить или чем-то возмутиться, но старый кот решительно поднялся на артрических лапах, выгнул не гнущуюся спину и с криком “Сейчас я научу вас любить!” бросился под ноги брату хозяйки. Вскрик, ругательства, шум падения, ор старого кота и визг испугавшегося котенка, и все стихло.

Чтобы видеть хоть что-то перед собой, Кошкину пришлось держать голову на весу, поскольку он лежал на животе, от чего шея с непривычки быстро устала и заболела, и приходилось терпеть, давая передышку мышцам опусканием головы вниз. Картина перед ним открылась невероятная. Вокруг что-то вроде какой-то лаборатории, напичканной приборами, но все в полумраке, и подробности разглядеть трудно. Сам он лежит на животе на чем-то похожем на спортивного коня с железными ножками, и к этому коню он как-то приторочен, а руки и ноги его свешиваются вниз и как раз прикручены к этим ножкам. От его головы отходят и куда-то тянутся цветные проводки, а голову сжимает что-то вроде обруча или шапочки.

- Что происходит, и что все это значит, Кошкину не удавалось понять, поскольку он никак не мог вспомнить, что было перед этим. Какая-то брешь в памяти.

Где-то впереди, куда Кошкин был направлен головой, послышались звуки, и он снова поднял голову, чтобы рассмотреть, что там такое.

- Ну, вот! Очнулся! Как самочувствие? - услышал Кошкин незнакомый скрипучий голос с протяжными мяукающими интонациями.

Впереди стало светлее - включилась лампа над подобием лабораторного стола или пульта. Все как в лаборатории, вот только во вращающемся кресле, повернувшись к Кошкину, сидел кот, облаченный в белый халат и в белой шапочке на голове, из под которой по сторонам торчали кошачьи ушки.

- Где я? Кто вы? Что происходит? - прохрипел Кошкин, потому что в таком положении тела говорить нормально не удавалось.

- Считайте, что вы в лаборатории. Мы кое-что проделаем с вами, а потом вы уснете и очнетесь в другом, более подходящем для вас месте, - все это сказал именно тот кот в белой одежде. - Это нужно, прежде всего, вам. Ой как нужно!

- Что нужно? Что? - с хрипом вскричал Кошкин и опустил голову - мышцы заболели нестерпимо.

- Нужно быть добрее…

- Что за…! - из уст Кошкина вырвалось ругательство, прозвеневшее ненавистью и яростью.

Рядом в стороне раздался детский вскрик, и тоже с протяжной интонацией.
- Тише! Тише! Потерпи! - адресовал слова кому-то кот в белом, и добавил уже Кошкину, - мы уже все подключили, осталось включить.

Кошкин ожесточенно заворочался, намереваясь отвязаться от странного сооружения, к которому оказался привязанным. Его захлестывала злость, и он выплескивал ее словами. Рядом слева звучал детский плач. Кошкин поднял и повернул голову. В подобном, только малых размеров устройстве был приторочен крупный котенок - на животе и лапами вниз. От его головы тоже тянулись провода. Котенок вздрагивал и всхлипывал.

- Прежде чем я запущу процесс, хочу дать необходимые пояснения, - снова подал свой мяукающий голос кот в белом. - Обычно, люди, причиняющие кому-то боль, не могут ее сами оценить, предположить, почувствовать, а это было бы полезно. Такая обратная связь заставила бы источник боли снизить ее интенсивность. Это как самого себя укусить - сразу разжимаются зубы. Мало кто задумывается, насколько больно тому, кому он боль причинил. Если это взаимное причинение боли в честной драке или словесной перепалке, то для обоих, ввиду равенства их положения, боль терпима как неизбежная. Если же сильный бьет слабого, то интенсивность боли выше из-за неравенства. Если ударили или оскорбили невиновного и неожиданно, становится еще больнее. Однако самую сильную боль испытывает тот, кто получает ее от того, кого любит. Вот уж когда по-настоящему больно…

Кот в белом повернулся в крутящемся кресле к пульту управления и склонился над приборами. Кошкин почувствовал, что по подключенным к его голове проводкам побежал ток, голова словно наполнилась чем-то таким, что это чувствовалось. Появилась и разлилась по всей голове боль, и Кошкин потерял сознание.

Когда он пришел в себя, то обнаружил себя лежащим на полу в прихожей квартиры сестры. Кошкин огляделся, догадался, что упал, когда шел по коридору, потому что под ноги ему бросился кот. Осторожно поднявшись, Кошкин прислушался к себе. Кажется, ничего не болело.

Увидев, что человек жив, котенок обрадовался и бросился к нему выразить свои искренние чувства. Кошкин вовремя увидел новую опасность и громогласно пресек нападение ругательством. В этот момент его пронзила боль, взрывной волной распространяясь от сердца во все стороны, и Кошкин упал навзничь.

Хорошо, что в этот же момент из школы пришла домой его сестра. Увидев брата без сознания, она вызвала скорую. Опасаться было чего - у брата кардиостимулятор, слабое сердце. Приходя в себя, Кошкин вспомнил конец наставления кота в белом: «Теперь, когда ты причинишь боль тому, кто тебя любит, ты сам испытаешь эту боль! По-другому вас, людей, не научить любить ближнего. Ваш Всевышний Кот слишком добр к вам, потому что слишком любит. Кстати, вот он-то испытывал на себе всю боль, которую все люди мира причиняли друг другу…».

- Зиновий! Будь осторожен! Человеку потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть к новой программе в его голове, - наставительно увещевал Василий котенка. - Постарайся сдерживать свою любовь к людям! Дай человеку привыкнуть! Теперь он умеет любить ближнего как самого себя, а это непросто.

Сергей Александрович Русаков.
31 августа 2025 года, воскресенье.
СНТ «Бройлер», деревня Сергеевка, Рязанская область.