Необходимо учиться видеть рассвет
Видел ли ты когда-нибудь эту бездонную бездну темноты — смотришь вокруг, и ни земли, ни неба не видать. Словно невиданный науки очень прожорливый монстр полностью сожрал окружающий мир, весь целиком, без остатка.
В такие минуты бываешь абсолютно дезориентирован, а иногда даже напуган. Думается, это тот самый первобытный страх, который в своё побуждал человека искать ночлег, неосознанно стремится к безопасности.
Сегодня ты проснулся именно в такой час. Стоишь в данный момент у окна и смотришь слепыми глазами во что-то чёрное, вязкое, парализующее.
Смотришь направо, туда, откуда ещё вчера доносилось журчание детского смеха, а немного левее, да, кажется, левее, сейчас это уже невозможно определить точно, надрывно стонала качель.
Вспомни, ещё каких-нибудь восемь часов назад ты, кляня всё на свете, со звоном расшатанного в обветшалой раме стекла, захлопнул окно. Ты жаждал покоя и тишины.
А откуда взялась твоя злость, ну да, точно, припоминаешь теперь... Весь день стояла духота, солнце палило, точно голодный людоед, собирающийся приготовить себе на ужин тонны, миллионы тонн жареного мяса. И злился ты тогда, да, а на кого ты злился... То ли на детей, что до жалобных стонов замучили несчастную качель, то ли на коммунальщиков, что никак не могут смазать бедную железную мученицу.
Ты выбрал покой, и, испытывая лёгкую степень удушья, яростно, заставив звенеть от страха ни в чем неповинное окно, хлопнул старой рамой. Хлопнул так, что на потрескавшийся подоконник неспешно полетела пыльная пелена пересохшей от времени краски. Тем не менее, этот немилосердный железный скрип всё же продолжил терзать твои уши, однако дрожь окна всё же смогла смягчить твоё сердце.
А что же сейчас?
Ты, озираясь по сторонам, словно обронил конец указующей путь нити, не можешь понять, где что находишься, и как быть дальше?
Пустота, чёрная, безжалостная пустота пугает тебя.
Ты вдруг вспоминаешь, как в третьем классе, вопреки совету бабушки, прочитал «Голову профессора Доуэля».
Как же ты испугался тогда. Нет, не самой книги, история, в сущности, не показалась тебе страшной.
Страх пришёл после, поздней ночью. Кажется, ты тогда проснулся, совсем как сейчас. В окно светила луна, поблёскивая в старом серванте. Ты с детским любопытством осматривал комнату. Казалось, что-то в ней изменилось, но ты не мог сказать, что именно. Тебе даже стало казаться это забавным, словно игра в шарады... Ты улыбнулся чему-то, как вдруг улыбка оборвалась, как обычно обрывается недосказанное слово, недописанное предложение или красивая прямая линия, которую ты когда-то, пыхтя от сосредоточения, вычерчивал в классе, а эта чёрная ворона, Ленка-пенка, бессменная соседка по парте, эта вредина, толкнула тебя, и шикарная линия, которая могла бы претендовать на произведение искусства, оборвалась сделав неловкий черкаш.
Твою улыбку оборвало тогда воспоминание, нет, не о Ленке, ты тогда вспомнил о голове, голове профессора. Ты, закутанный в одеяло по подбородок, живо представил себя на месте этой головы. И всё бы ничего, даже забавно, но... Тут ты вспомнил картинку из журнала «Наука и жизнь», где был изображён змеиный клубок. И вот тебе представилось, как этот клубок распутывается, а змеи... Вместо того чтобы расползтись в разные стороны, все дружно устремляются к тебе, а у тебя одна лишь голова, ни рук, ни ног.
А змеи всё ближе... И вот самая большая, толстая, холодная и слегка влажная уже забирается на твоё ухо...
Помнишь, как было больно сглатывать слюну. С одной стороны, в горле пересохло от страха, но вместе с тем казалось, что если сию же секунду не сглотнешь, то захлебнешься.
А холодок, противный, мерзкий холодок, что родился где-то в животе и словно зубная заморозка заставил тело оцепенеть.
Начинало и впрямь казаться, что кроме головы у тебя ничего нет, ты совершенно беззащитен перед целым змеиным полчищем.
Как ты уснул тогда — загадка.
И вот сейчас ты в душной комнате, стоишь у захлопнутого со вечера окна, вглядываешься в космическую темноту и ничего не видишь.
Ощущение такое, что находишься на краю чего-то незримого, неосязаемого и... опасного.
Неопределённость, неуловимость этой черноты пугает тебя.
Ты смотришь на электронные часы, что стоят на книжной полке, прямо рядом с той самой книгой из детства, или лучше сказать из детского кошмара. Часы показывают без одной минуты четыре. Ты вспоминаешь, что вчера в приложении Яндекса, в прогнозе погоды видел, что восход солнца начинается ровно в четыре, и ты не можешь поверить в это. Ты знаешь, что Яндекс не врёт, и Алиса не ошибается, но твои глаза...
Ты видишь только темноту за окном. Сплошное чёрное ничто. Кажется, что если сейчас открыть окно, то задохнёшься от вакуума этой ночи.
Но вдруг, в том самом месте, где встаёт солнце, ты замечаешь полоску. Робкую, неуверенную, не имеющую чётких границ, ты её не то чтобы видишь, а скорее чувствуешь глазами.
Сегодня ты счастливчик, ты свидетель магического действа, и пусть оно происходит ежедневно, но именно сегодня ты лицезрел его.
Это что-то вроде магии, происходящей ежедневно. И казалось бы, что здесь особенного, с первого дня сотворения мира свет сменяется тьмой, а тьма в исступленном бессилии уступает свету.
И тут происходит вспышка, яркая и ослепительная, почти обжигающая.
Нет, на небе по-прежнему темно, только горизонт легонько тронут светом.
Этой вспышкой было озарение, ты неожиданно для себя понял, что всё дело в рассвете, и что вопрос уже не в рамках природных явлений, а в философии самой жизни.
«Необходимо учиться видеть рассвет», – произнёс ты шёпотом.
Ведь когда мы напуганы, блуждаем во тьме или стоим в оцепенении, не видя дороги, редко кто из нас умнеет видеть начало светлого пути.
Часто мы обессиленно падаем там, где надо рвануть вперёд, сдаёмся тогда, когда приходит время действовать...
С большим наслаждением взбивая примятую за ночь подушку, ты снова проговариваешь про себя неожиданно обретённую мантру:
«Необходимо учиться видеть рассвет».
Свидетельство о публикации №225100901451