Новое равноправие

Честно говоря, я сегодня была просто ошарашена.Нет, я, конечно, давно слышала, что дамы нынче сражаются против мужчин, отстаивая свои права. Что ж, борьба борьбой, но симпатии этот феминизм у меня, признаться, не вызывает. Тем не менее, последствия его — уже налицо.

Вот и у нас приключилась история. Наша замечательная домработница, умница и труженица, уехала к себе на родину. Мы остались без неё. Что делать? На рынке — только агентства. А у них всё по высшему разряду: домработницы есть, но и контракты — на тринадцать страниц! И читаешь, как роман: права работниц защищены основательно, а вот права тех, кто ими пользуется, — не особенно. Там даже пункт имеется: «Не оставлять ценности на видном месте». То есть, если что-то и исчезнет — сами виноваты, что соблазнили.

Ладно, решили обратиться в Коммуну. Нам ведь уже полагается помощь по возрасту — волонтёры, всё оплачивает государство, для нас бесплатно. Я, правда, немного смутилась: мы вроде не из категории нуждающихся. Но безвыходность победила.
И вот сегодня, в назначенный час, позвонили. На пороге — социальный служащий и два юных волонтёра. Два создания мужского пола — румяные, стеснительные, в модных кроссовках. И именно в этот момент я, по иронии судьбы, решила сменить постельное бельё.

Пришлось им объяснять, как это делается. Молодые люди слушали внимательно, но с таким видом, будто впервые слышат о столь банальной вещи, как смена белья. Заранее я приготовила чистые коврики для ванной и велела отнести их туда, подразумевая, что они постелят их после уборки. Но мои герои, исполненные энтузиазма, постелили коврики прямо на грязный пол. Сейчас они моют кухню. Оттуда доносится их хихиканье. Что там происходит — не знаю.

Без моего руководства, пожалуй, ничего бы и не сделали: они, оказывается, не знают, для чего существует губка и моющее средство. И это при том, что социальный служащий заранее уточнил, есть ли у меня всё необходимое для уборки! Пришлось открывать шкафы и показывать, где тряпки, а где химия.

В итоге, вдвоём они  уложились в два с половиной часа, хотя я заказывала три. Ну да ладно, всё-таки что-то сделали — ведь в доме не было уборщицы почти месяц.Вот такое оно, современное равноправие. Женщины добились, мужчины теперь моют вместо них.

Что интересно во всём этом, так это реакция агента: услышав моё удивление по поводу мужчин-уборщиков, он строго предупредил — никакой дискриминации! Мол,  нет разницы между мужчиной и женщиной.

А ведь вспоминаю я и другую историю — с остеопатом. Тогда тоже всё оплатило страхование, но с тех пор нога болит. Диагноз почти детский — плоскостопие, только теперь его называют по-новому: фасциит. Звучит красиво, почти как форциит — словно от слова фортисия, того самого золотистого дерева, которое всегда вызывало у меня восторг.

Что могу сказать о заботе государства? Только поблагодарить. Хотя… Для меня эта забота почему-то оборачивается неприятными последствиями. В прошлый раз пострадало здоровье, теперь — покой. Новое равноправие привело к тому, что юные волонтёры не имеют ни малейшего представления о том, что существуют губки и моющие средства, зато уверенно стелют чистые коврики на грязный пол.

Видимо, эпоха добра вступила в новую фазу.Всё вокруг делается для нас — но всё меньше получается по-нашему.

10 октября 2025 года, Брюссель