Буйство

О бунте стрелецком продолжим рассказ,
Громили стрельцы за приказом приказ.
Чтоб посадских и челядь к восстанью привлечь,
Бумаги казенные бросили в печь.

Чтоб людям боярским чтоб вольную дать,
Холопий приказ принялись разорять.
Вели с приказными себя очень нахально.
Ведь, средь стрельцов, было много кабальных.

Там, приказных, подьячих, тычками гоня,
Всяки письма порвав, и казну разгромя,
Записные книги в куски изодрали,
По Площади Красной листы разметали.

Врывались в дома, все ломали, крушили,
Что ценное было, забрать поспешили.
Не только дьяков и бояр убивали,
Посадские тоже от них пострадали.
Кто место в ряду не желал уступить,
Того бердышами могли зарубить.

Московские звонницы скорбно звонили,
Убитых, по всей, по Москве хоронили.
И заглушали печальные звоны,
Вдовьи и материнские стоны.

На площади Красной, кровью залитой,
Родных находили, стрельцами убитых.
Восставшие, чтобы бояр запугать,
Три дня запрещали тела убирать.

Вот так был убит и боярин Матвеев,
Его на куски изрубили злодеи.
Лишь, верный слуга, а арапом он был,
Стрельцов, взбунтовавшихся уговорил.

Останки хозяина смог он собрать,
Чтоб в церкви отпеть и земле их предать.
Родные, Матвеева как хоронили,
Слугу того верного, сразу спросили:
В награду себе хочешь, что получить?
С хозяином, рядом похоронить.

Десять дней во Кремле бесновались стрельцы,
Всех держали в смятении, страхе.
Лишь царицы отца не решились убить
И насильно постригли в монахи.