Необычное рядом сердце выдры

Это было в августе прошлого года. Теплый, солоноватый ветер с моря ласкал лицо рыбаков, а солнце, еще не уставшее от лета, играло бликами на воде. Причал в заливе был обычным – старые доски, скрип тросов, запах тины и морской свежести. Здесь каждый день начиналась и заканчивалась трудовая рутина: чистка сетей, погрузка улова, разговоры о погоде и удаче. Ничего не предвещало чуда. Но чудо пришло... из глубины.
Сначала они услышали  шлеп – что – то мокрое и стремительное выскользнуло из воды и запрыгало по настилу. Все обернулись. На причале стояла выдра. Самец. Мокрая, дрожащая, с глазами, полными паники и мольбы. Она не бежала, не пряталась, как делают дикие звери. Нет, она бегала между людьми, касаясь лапой чьей – то ноги, сулила тонко, почти по – детски, и снова устремлялась к краю пристани.
- Что за чертовщина? Пробормотал один из моряков, откладывая в сторону моток веревки.
- Да брось, уйдет сама.
Но она не уходила. Она просила.
Один из стариков, с лицом, испещренным морщинами от солнца и ветра, по имени Игорь, вдруг понял. Он не был биологом, не читал научных статей. Просто в его глазах мелькнуло что – то древнее – инстинкт, который помнил времена, когда люди и природа еще говорили на одном языке.
-Подождите – тихо сказал он. – Она хочет, чтобы мы пошли за ней.
Он шагнул к краю. Выдра ту же побежала вперед, оглядываясь, словно убедиться – идет ли он.
И тогда Игорь увидел
Там внизу, в запутанной паутине старых сетей, в клочьях водорослей и рваных веревках, билась выдра. Самка. Ее лапы были намертво зажаты, хвост беспомощно хлопал по воде. Каждое движение только сильнее втягивало ее в ловушку. Она задыхалась. Ее глаза были полны ужаса. А рядом на поверхности, плавал маленький детеныш – крошечный комочек меха, прижавшийся к маме, не понимающий, что происходит, но чувствующий смерть.
Выдра – самец, тот что пришел за помощью, , сидел на краю настила и смотрел. И в этом взгляде было больше человечности, чем во многих людях.
- Быстро! Закричал Игорь – Сюда! Она там! Запуталась

Моряки бросились к краю. Кто – то спрыгнул в лодку, кто – то начал резать сети. Все, происходило в какой – то дикой, напряженной тишине, нарушаемой только хриплым дыханием животного и плеском волн. Минуты растянулись как часы.
Когда они, наконец, освободили самку, она была на грани. Ее тело дрожало, лапы едва шевелились. Но детеныш прижался к ней, и она слабо лизнула его в ответ.
-Бросайте! – крикнул кто – то. – В море! Быстро!
Они аккуратно опустили их в воду. И в тот же миг – мать и детеныш – исчезли в глубине. Самец, что стоял все это время неподвижно, нырнул следом.
Все замерли. Никто не говорил. Только дышали как будто только что вышли из боя.
И тогда, через несколько минут, вода снова зашевелилась. Он вернулся.
Один.
Вынырнул у самого настила, смотрел на людей. Потом медленно, с усилием, вытащил из – под передней лапы камень. Серый, гладкий, немного вытянутый – видно, что обкатанный годам и, любимый. Он положил его на деревянную доску. Ту самую, где только что бегал, моля о помощи.
И исчез.
Молчание.
Никто не шелохнулся. Даже ветер, кажется, перестал дуть.
- Он оставил нам... свой камень? – прошептал молодой парень, почти мальчик.
Игорь опустился на колени. Поднял камень. Холодный. Весе – в значении.
- Да – сказал он, и голос его дрогнул. Он отдал нам самое ценное. Потому что для выдры этот камень – как сердце. Это ее инструмент, ее оружие, ее игрушка, ее память. Они носят его всю жизнь. Каждый выдр находит свой – и больше не расстается. Он не просто бьет им раковины...Он любит его. Он спит с ним, играет с ним, передает детям. Это – семья. жизнь
- А он... отдал его нам.
Слезы покатились по щекам Игоря, не стыдился их. Никто не стыдился. Потому что в этот момент все поняли: он благодарил. Не лаем, не вилянием хвоста. Не жестом, не звуком. Он отдал самое дорогое, что у него было. Как человек, отдающий последнюю рубашку, чтобы спасти другого
-