Перевал Каменных Стражей

        Глава 1 
                Важно помнить:  Страх -  естественная  реакция. 
                Смелость же проявляется в том, чтобы
                продолжать идти вперёд, несмотря на
                него.

       Наша группа из шести человек, осторожно спускались по узкой, едва заметной тропе, ведущей в самое сердце Алтайских гор. Мы направлялись к затерянному  перевалу, о котором  в местных деревнях говорили шёпотом и с опаской, вспоминая пропавших туристов и странные явления, связанные с этим местом.
       Легенды гласили, что там, среди вечных снегов и острых скал, где воздух разряжен, обитает нечто древнее, не терпящее чужаков.
      
       Пронизывающий до костей ветер пробирался сквозь одежду, заставляя нас съёживаться.  Его вой в ущельях звучал как протяжный стон, и при каждом таком звуке мы переглядывались, пытаясь понять его природу. Я же в этом вое слышал не просто ветер, а нечто иное, невыразимое,  от чего по всему телу пробегала дрожь.   

       Впереди шел  наш  проводник Алексей. Его  выдубленное ветрами лицо казалось непроницаемой маской.  Не отрывая взгляда от мокрой,  скользкой тропы, он делал каждый  шаг с предельной осторожностью.   За ним следовал Александр, чьи глаза загорались при каждом упоминании местных сказаний, но сейчас был погружен в свои мысли. Чуть отстав, осторожно ступая, шла его жена Анна. Она то и дело останавливалась, чтобы запечатлеть величие гор на телефон, с  восторгом проверяла снятое. Но взгляд её ненадолго задерживался   на экране - он снова и снова возвращался к  горным вершинам. 

       Позади них, с неуёмным любопытством осматриваясь по сторонам, шёл их тринадцатилетний сын Ярослав, мой внук. Его взгляд метался от причудливых скал к парящим в небе орлам. Он то и дело пытался обогнать нас, стремясь первым увидеть, что там, за  следующим поворотом. Плечи напрягались под небольшим рюкзаком, и он выглядел вполне взрослым.   
      Нашу  цепочку замыкал Андрей - молодой,  энергичный, младший брат Александра. Следом шёл я:  годы оставили  на лице сеть морщин, но не погасили  юношеский  огнь в глазах.  Тот, кто сейчас  пишет эти  строки,  пытаясь передать  неуловимую магию гор.   
      
       Мы двигались  в напряжённом ритме, где каждый шаг требовал внимания.  Привыкшие к нагрузке и  знающие, что горы не прощают расслабленности, мы были сосредоточенные и осторожны.      
       Солнце играло на ледяных гранях вершин. Воздух был разряженным и звенящим, а тишина - такой густой, что  казалось, её можно потрогать. Ее нарушали лишь редкие, тревожные крики орлов. 
       Чем глубже  мы проникали в эти каменные лабиринты, тем сильнее становилось ощущение, что мы не одни. Воздух сгущался, и каждый шорох, каждый треск ветки заставлял нас замирать, чувствуя на себе чей-то невидимый, но пристальные взгляд. 
      
       Ярослав, хоть и старался не отставать, но то и  дело перехватывал лямки рюкзака, впивающиеся в плечи.  Стоило ему остановиться, как он сбрасывал с себя ношу,  глубоко выдыхал и с восторгом объявлял:
      
       -   Привал!
      
       С улыбкой глядя на него, мы с удовольствием избавлялись от тяжести, без разбора валились на землю - будь то камни или трава. Лишь лежа можно было ощутить, как благодарно расслабляются мышцы спины, а кровь пульсирует, разносясь  по всему телу.
    
       Вечером, когда лагерь разбился у подножия скального гребня, Анна заметила странную кладку камней.  Присев на корточки, она разглядела на камнях знаки, больше похожие на царапины. Внимательно изучая их, она  увидела, что каждый камень  испещрён символами, почти стёртыми неумолимым временем.
      
       -   Как интересно, - проговорила она. - На древние иероглифы похоже.  - улыбнувшись добавила: - Хотя я не знаю как они выглядят.
К ней подошёл наш проводник: 
   
       -   Скорее всего, это знаки древних шаманов, –  его голос звучал непривычно напряжённо. –  Возможно, они связаны с местными легендами  и служат для отпугивания злых духов.
    
       Александр усмехнулся.

       -   Духи? Да ладно. Байки для туристов. Просто кто-то развлекался, и нацарапал для красоты.
    
       Ярослав подошёл, и прикоснулся к одному из камней,  который оказался ледяным.  Он испугано отдёрнул руку, будто ожёгся, и потёр ладонь о штаны. На лице выступила испарина, глаза его расширились. 
      
       -   Что с тобой? -  спросил отец, заметив его гримасу.
      
       -    Ничего, - пробормотал Ярослав, но губы его дрожали, и страх в глазах был очевиден. 
    
       Ночью начался настоящий кошмар. Меня разбудили  странные звуки, доносившиеся со стороны высокой горы, видневшейся за редкими деревьями неподалёку от наших палаток.

       Я прислушался, звуки постоянно меняли  тональность, напоминая скорее тягучий стон, чем крик или рык животного.   
       Самое ужасное и необъяснимое было то,  что источник звука исходил из глубины горы. Этот низкий гул проникал прямо в душу, вызывая необъяснимое беспокойство.      

       Я, затаив дыхание, оттянул молнию палатки и выглянул наружу. В лунном свете,  не понятно  откуда, вдруг возникли огромные искажённые силуэты. Я отшатнулся назад, и упёрся в свой собственный рюкзак. Силуэты медленно обступали  наш лагерь, принимая причудливые и угрожающие очертания.         

       Холодная волна паники окатила меня. Сердце заколотилось так, что казалось, палатка содрогается. Я замер, парализованный страхом, не в силах пошевелиться. По коже побежали мурашки. 
      
       Рядом, в своем спальнике, спокойно посапывал Ярослав. Я коснулся его плеча, и легонько потряс. Он открыл глаза, сонно уставился на меня, приподняв голову.

       -   Только тихо, - прошептал я,  стараясь скрыть дрожь в голосе. - Кажется, снаружи  что-то происходит.
      
       Ярослав, ещё до конца не проснувшийся, сонно моргнул. Его взгляд скользнул по моему лицу, и он мгновенно уловил мою панику. В его глазах, ещё недавно безмятежных, зажёгся тот же огонёк страха, что и у меня. Он прислушался. Тишина, казалось, стала плотнее, тяжелее. Испуганно оглядываясь он замер,  вцепившись в спальник.
      
       Я бесшумно нашарил телефон, включил камеру и направил её на вход в палатку. На экране тени стали неестественно  длинными и подвижными. 
      
       Внезапно совсем рядом  раздался треск сухой ветки. Затем ещё один, и ещё. Эти звуки не походили на шаги животного,  они были неровными, будто кто-то неуклюже переступал, волоча за собой что-то тяжёлое.

       Снаружи  явно кто-то ходил.  Я нервно осматривал  стены палатки, пытаясь определить источник этого жуткого звука. Силуэты, что ещё недавно казались далёкими, теперь стали ближе, их угрожающие очертания все чётче  проступали в тусклом лунном свете. Они двигались, медленно, но неотвратимо, будто хищники, окружающие добычу.
 
       Ярослав, забыв о сне, вцепился в меня. Его дыхание стало частым,  прерывистым.

       -    Что это? - прошептал он,  голос его дрожал.
 
       Я не мог ответить. Сердце колотилось где-то в горле, заглушая даже этот нарастающий снаружи шум. Каждый шорох, каждый скрип казался предвестником чего-то ужасного.
       Я почувствовал, как холодный пот стекает по спине, а пальцы Ярослава впиваются в мою руку до боли. Мы находились в тёмной палатке, и слышали как что-то большое, тяжёлое и явно недоброе, медленно, но верно приближалось к нам.

       -    Я не знаю, - ответил я, стараясь говорить как можно тише.  Каждое слово давалось с трудом. - Но они... ещё здесь. И они приближаются.
 
       Мозг лихорадочно метался в поисках выхода, но тело, скованное страхом, отказывалось подчиниться. Я был парализован,  как и несколько минут назад.  И тут, в самый напряжённый момент, я вспомнил слова проводника: «Знаки древних шаманов...  для отпугивания злых духов».

       Теперь я понял, что Александр был неправ. Эти царапины на камнях были не просто детскими забавами, а предупреждением.
       Внезапно  из темноты, раздался тот же тягучий, проникающий в душу стон, что  разбудил меня вначале. Но теперь он звучал гораздо ближе, и уже исходил не их глубины гор, а из самой земли под нами. Земля под палаткой едва заметно вздрогнула.

       Я медленно, стараясь не издавать ни звука, потянулся к  рюкзаку. Там лежал нож - не  лучшее оружие против теней, но единственное, что у меня было.
      Один из силуэтов, самый крупный и искажённый, остановился прямо у края нашего лагеря. Он был так близко, что я мог разглядеть его причудливые, угловатые формы. Казалось, он  был собран как трансформер из каменных чёрных кубиков, и сквозь него проглядывались другие тени.

       И тогда, в полной тишине, я услышал ... шепот. Тихий, едва различимый, но отчётливый. Он звучал так, будто исходил изнутри моей головы, но одновременно и  снаружи. Слова были непонятны, но интонация... интонация была полна первобытной злобы.

       Ярослав замер, его глаза были прикованы к силуэту. Я почувствовал, как его рука сжимается на моей. Мы затаив дыхание,  смотрели из палатки на двигающиеся чёрные тени. Я, прислушиваясь к непонятному гулу, пытался различить звуки, но было тщетно, и я ощутил, что столкнулся лицом к лицу с чем-то, что не должно существовать.

       Я крепче сжал рукоять ножа. Это был не просто кусок стали, это была моя последняя надежда, моя единственная защита. Шансы, я понимал, ничтожны, но я был готов сражаться. За нас обоих, за то, чтобы выжить в этом кошмаре.

       Гул усилился, стал более настойчивее, пытаясь проникнуть в мой разум, сломить мою волю. Я закрыл глаза, пытаясь отгородиться от него, но он зазвучал ещё громче и громче, заполняя  все пространство. Голова раскалывалась от боли, сознание мутнело.

       Из глубины темноты внезапно прозвучал новый звук. Он был  тихим и мелодичным, похожий на перезвон крошечных колокольчиков, с нежным и успокаивающим звуком,  будто  обращался к кому-то. 

       И вдруг, медленно, очень медленно, чёрный силуэт начал растворяться в сгустившемся  тумане, увлекая за собой остальные тени. Звон становился  все тише, пока не затих совсем. Туман начал рассеиваться, оставляя после себя тишину и черноту ночи.
 
       Я пытался убедить себя, что это лишь игра  воображения,  но страх уже крепко сжимал моё сердце.
 
       Сон пришёл лишь с наступлением рассвета, и я уверен, что Ярослав тоже не сомкнул глаз до самого утра.
       С первыми лучами солнца, пробившимися сквозь ткань палатки, ночные ужасы отступили. Я включил видео в надежде на сенсацию, и был разочарован. На экране царила темнота, и только стук моего сердца нарушал тишину.  Необъяснимая тревога охватила меня, перед глазами замелькали смутные, как дым, образы. 

       Ярослав ещё пытался ухватиться за ускользающие детали ночного  кошмара, бормоча что-то о тенях и звуках.

       Но я уже не желал  вдаваться в подробности.  Дневной свет развеял страх, и все казалось призрачным, потерявшим свою остроту.
       Мы быстро позавтракали и принялись сворачивать лагерь. Я старался уже не думать о пережитом. 

       Алексей, обычно невозмутимый, выглядел задумчивым. Он хмурил брови, его взгляд был устремлён куда-то вдаль.
      
       -     Сегодня нам предстоит  пройти  сложный перевал, - сказал он, указывая на гору с еле заметной тропой. -  Местные называют его «Каменные Стражи». - Он показал на крутой подъём. -  Будьте предельно   осторожны. Держитесь друг друга . Этот перевал не прощает ошибок.
      
       -     Они нам ничего не сделают? - спросила Аня, её голос звучал немного встревоженно.  -  Название уж больно пугающее.
      
       -    Думаю нет, - ответил Алексей. -  Местные говорят, что  если приходишь в горы  с уважением и  открытым сердцем, то Стражи отвечают миром. Хотя я не знаю, существуют ли «Стражи» на самом деле. Говорят, что они являются хранителями священного равновесия между человеком и природой...
      
       Алексей огляделся:
      
       -     Все, пора! - скомандовал он, а затем тихо добавил: - Мне самому как-то не по себе.
      
       Закинув  рюкзаки на плечи, мы двинулись к перевалу. Погода начала портиться.
       Тропа, то сужаясь, то расширяясь, вела нас вперёд. Ярослав, несмотря на ночные переживания, шёл бодро, хотя его попытки шутить звучали натянуто.
       Александр и Анна шли молча, их лица были напряжены. Андрей, как всегда, был полон энергии, но в его глазах читалась настороженность.
      
       Достигнув вершины, мы были  совершенно измотаны. Наверху нас встретил ледяной ветер и плотный туман, застилавший все  непроглядной пеленой. Видимость  упала почти до нуля. Алексей остановился.
      
       -   Мы пришли, -  произнёс он глухо. - Жаль что не увидим красоту с высоты.  Туман все скрывает.  Легенды гласят, что именно в таком тумане обитают хранители этих мест.
      
       Внезапно  воздух вокруг нас сгустился. Я почувствовал, что мы не одни.  Кто - то ещё находился рядом, невидимый, но ощутимый.
      
       -    Думаю,  это место без солнца очень мрачное, - сказал я, пытаясь скрыть нарастающую тревогу,  и тут же предложил: - Алексей, давай  спускаться.
      
       Ощущение чужого присутствия усилилось.  Теперь этот невидимый кто - то стал почти осязаемым,  казалось, дышал мне в затылок, его невидимые шаги отдавались эхом в моей голове. Я лихорадочно искал глазами хоть намёк на тропу, но туман был непроницаемым.   
      
       И тут, сквозь молочную завесу, прорвался резкий треск.  Звук был глухой и тяжёлый, будто кто-то, не разбирая дороги, пробирался по камням. Мы замерли, каждый мускул натянулся.    Сердце  заколотилось о ребра,  дыхание сбилось в короткие, судорожные вздохи. Ярослав, стоявший рядом, вцепился в мой рукав с такой силой, что я ощущал дрожь его пальцев, выдававшую его страх.
      
       -   Это...  больше похоже  на ветер, - мой голос сорвался на хрип, не убедил даже меня.  Я пытался  успокоить  остальных, но неуверенность просачивалась сквозь каждое слово.  -  Идёмте дальше. Кажется, я вижу спуск.
      
       Алексей  не спешил, его взгляд,  прикованный к туману,  чего-то выжидал. Внезапно он указал вдаль. Я прищурился, пытаясь разглядеть, но пелена тумана лишь усиливала ощущение неопределённости.
       
       -  Там, - произнёс он, - я вижу что - то похожее на фигуры.
       
       Сердце у меня забилось быстрее. Я не мог понять, что именно  увидел Алексей, но Ярослав, и остальные ребята, не отрываясь, смотрели в ту же сторону. В их глазах  смешалось настороженное любопытство и затаившийся страх.
      
       -   Может, это просто камни? - предположил Андрей, но его голос  звучал неуверенно. - Нет, - возразил Алексей, -  это не камни. Это... это Стражи.
      
       В тот же миг туман начал таять, открывая  взору картину, от которой  перехватило дыхание. Перед нами замерли силуэты, будто высеченные  из самого гранита.  Огромные,  с лицами, излучающими первобытную угрюмость. 
       Их глаза, как вставленные угольки, впились в нас,  мерцая холодным, неестественным светом. Они не мигали, а медленно, словно сканируя, скользили по нашим фигурам,  оценивая свою добычу.   
      
       -   Это... это  невозможно, - выдохнула Анна, её пальцы судорожно сжали край куртки.   Ноги сами собой отступили на шаг.
      
       -    Они охраняют этот перевал, - прохрипел Алексей, его плечи напряглись, а голос сорвался на полуслове. - Легенды... они  правдивы.
      
       Ярослав рванулся назад, но невидимая сила сковала его движение. Мы замерли, поражённые этой каменной громадой. Туман, ещё недавно казавшийся просто природным явлением, теперь ощущался как живая завеса, готовая исполнить  волю этих Стражей.  В тот миг, когда реальность столкнулась с мифами, я понял: что н цена нашего любопытство может оказаться непомерно высокой.
       Ярослав снова отшатнулся.
       -     Стой! - мой крик, вырвавшийся из глубины груди, заглушил  даже стук собственного сердца.
      
       Ярослав замер, его лицо стало пепельно-серым.  В тот же миг густой, непроглядный туман сомкнулся вокруг каменных гигантов, поглотив их целиком.  Остался лишь пронизывающий свист ветра, заставляющий дрожать до костей, и гнетущая тишина, где каждый шорох казался предвестником беды.
      
       -   Что это было? - голос Андрея срывался,  дрожа, как осиновый лист.
      
       -     Не знаю, -  Алексей сглотнул,  губы его побелели от ужаса.   - Но мы должны уйти от сюда. Как можно быстрее! Эти места...  они хранят тайны, и я совершенно не хочу  знать, какие именно.   

       Небо внезапно  потемнело, будто кто-то выключил свет. В тот же миг хлынул ледяной ливень, заставив нас броситься вниз по склону.  Тропа, ещё недавно казавшаяся надёжной, превратилась в скользкий, предательский поток грязи, где каждый шаг давался с трудом.   

       Невидимое присутствие стало почти осязаемым, давящим.  Казалось, из непроглядной пелены на нас устремлены сотни глаз. сотни глаз. 
       Ярослав молчал. Напряжение застыло на его лице, а недавний смех  испарился, уступив место предчувствию надвигающейся беды.   

       Добравшись средины перевала и выйдя на открытое плато, мы попали под настоящий шквал.  Дождь  хлестал с такой яростью, будто хотел смыть нас с лица земли, а ветер, завывая, грозил подхватить и сбросить в пропасть.

       -    Ребята! - крикнул Алексей, его голос едва пробивался сквозь рёв стихии. Он вытянул руку, указывая в даль.  -  Там, метров через пятьдесят, видна небольшая пещера!  Туда!

       Не прошло и десяти минут, как, спотыкаясь о камни, мы оказались в сумрачном чреве пещеры. В нос ударил резкий запах сырости и затхлости, с примесью чего-то непонятным и тревожным. 
      
       Пока Александр и Андрей чертыхаясь,  пытаясь развести костёр из сухих веток, Анна скользила лучом фонарика по неровным стенам. Вдруг она замерла. Свет выхватил из мрака странные, пугающие рисунки: вытянутые, костлявые фигуры с зияющими глазницами. Казалось, они оживали, и их тени плясали в мерцающем свете. 
       Вокруг этих существ застыли фигуры людей, их лица искажены ужасом, а раскрытые рты беззвучно кричали. В дрожащих руках они держали факелы, от света которых монстры скрючивались, будто пытались спрятаться... или от чего-то ещё более ужасного. 
      
       -   Смотрите! Что это?  -  прошептала Анна, судорожно сжимая фонарик. Она отступила на шаг, прикрывая рот ладонью. 
 
       -   Это похоже на древние изображения существ, о которых сказывают легенды этих гор.  - ответил Алексей, нахмурившись.  - Я где – то читал, их называют  Воинами, исполняющими волю Каменных Стражей, и охраняя что-то в этих горах.
    
       В этот момент из глубины пещеры донесся звук, от которого  кровь застыла в жилах, а кожа  покрылась мурашками. Сначала он напоминал завывание ветра, в расщелинах скал, но затем перерос в низкий, утробный рык, полный  злобы и голода.
       Этот звук приближался, и в его эхе слышалось обещание неминуемой смерти.       
Александр с глухим стуком выхватил из рюкзака топор. Я, с трудом сглотнув комок в горле, отстегнул от пояса нож, ощущая, как холодное лезвие скользит по ладони.   

       Прижавшись спинами друг к другу, мы дрожащими руками направили тусклые лучи мобильных фонарей в сторону приближающегося звука. Свет едва пробивался сквозь густую,  почти осязаемую тьму, в которой таилась неведомая опасность. 
      
       Вскоре из непроглядной тьмы,  начали вырисовываться силуэты. Высокие, иссохшие фигуры, с неестественно длинными когтистыми руками,  казалось, были готовы разорвать саму ткань реальности. 

       Их кожа,  цвета влажной, пропитанной кровью земли,  не просто сливалась с камнем пещеры, она становилась его продолжением. Это было живое воплощение вечной сырости и холода. 
       Мох и лишайники покрывали их тела, напоминая странные узоры, и превращали их в жуткие, ожившие изваяния. Пустые глазницы, не отражали свет, а безжалостно поглощали его, оставляя в душе леденящее ощущение абсолютной пустоты.
      
       -   Это... это воины Каменных Стражей... -  голос Алексея сорвался, превратившись в хриплый шёпот, наполненного ужасом. Его лицо,  бледное, как обледеневший камень, напряглось до предела, и он выдавил из себя.  -  Видно, они не любят, когда их тревожат...
    
       Из темноты пещеры,  медленно, будто выплывая из бездны, показался ещё один силуэт. Где должно было быть лицо, зияла искажённая, безликая масса,  точно вылепленная из сырой, холодной глины, лишённая всякого подобия человечности. Из этой бесформенной массы вырвался тихий, шипящий звук, похожий на шелест змеи. И остальные существа повинуясь  ему, рванулись к нам.
 
       -   Это... это воины Каменных Стражей... -  голос Алексея сорвался, превратившись в хриплый шёпот, полного ужаса. Его лицо,  бледное, как обледеневший камень, напряглось до предела, и он выдавил из себя.  -  Видно, они не любят, когда их тревожат...
    
       Из темноты пещеры,  медленно, будто выплывая из бездны, показался ещё один силуэт. Где должно было быть лицом,  оказалось искажённой, безликой массой,  точно вылепленный из сырой, холодной глины, лишённая всякого подобия человечности. Из этой бесформенной массы вырвался тихий, шипящий звук, похожий на шелест змеи. И остальные существа,  будто повинуясь  ему, рванулись к нам.

       Андрей с топором бросился на первого воина. Железо с глухим, влажным  стуком врезалось в каменную конечность. Отдача прошла по рукам, но на поверхности Стража осталась лишь едва заметная царапина.   Существо дёрнулось, как от назойливой мошки, и молниеносным движением отбросило Андрея.  Он ударился спиной о стену пещеры и сдавленно застонал, пытаясь вдохнуть воздух, который, казалось, исчез из этого проклятого места.
       Анна, пытаясь заснять происходящий кошмар, в панике выронила фонарик.  Тот погас, и внезапно  наступившую кромешную  тьму  разорвал её пронзительный, захлёбывающийся  крик, полный ужаса.
       Мы бросились к ней, но  в этой непроглядной мгле каждый шаг казался вечностью, каждый шорох предвестником гибели.

       Когда Алексей дрожащими руками наконец включил свой фонарь, мы увидели Анну. Она лежала на полу с широко распахнутыми глазами, в которых застыл ужас.  Грудь её вздымалась в судорожных,  прерывистых вдохах.  Рядом с ней, на стене, виднелись свежие борозды,  оставленные, судя по всему, огромными когтями.
       Мы замерли, эти отметины свидетельствовали о их чудовищной силе.

       Воздух стал густым и тяжёлым, и весь был пропитан липким страхом. Мы инстинктивно сжались, готовые к худшему...
      Несмотря на шок, Анна, будто пробудившись от кошмара, схватила  фонарик.  Включив его, она начала лихорадочно освещать  рисунки на стене. Её пальцы дрожали, но взгляд был сосредоточен, в нем горела искра надежды.

       -   Здесь... здесь есть что-то ещё!  - её голос, хоть и дрожал, звучал с новой неожиданной силой.  -  Эти существа... они боятся света! И звука!
      
       Услышав её, Алексей тут же  подскочил к нам, его глаза загорелись предвкушением.   
 
       -    Фонари! Все фонари - на них! - закричал он.  Его голос, будто боевой клич, прокатился эхом по пещере,предвещая последнюю схватку.
      
       Мы направили все наши источники света на приближающихся Стражей. Они замерли, ослеплённые, их каменные тела задрожали, словно от невыносимого холода, исходящего от наших лучей.  Безликие фигуры начали сжиматься, будто от нестерпимой боли, и они попятились,  издавая тихие, скрежещущие звуки, полные невыразимой муки. 
      Вспомнив  высеченные на скале лица, чьи  рты застыли в беззвучном крике,  Анна поняла: это не просто рисунки, а отголоски древних ритуалов, возможно, заклинаний, призванных держать этих тварей в заточении.   Не раздумывая, она подняла руки, и из её горла вырвался протяжный, гортанный звук - отчаянная  мольба, точно пытающаяся пробить каменную толщу.
    
       И это сработало.  Ее крик, усиленный эхом пещеры,  слился со светом фонарей, создавая невыносимую для Стражей какофонию.      Мы, будто по команде, подхватили этот зов - скорее отчаянный вопль, чем мелодию - и, широко раскрыв рты, вторили ей, ощущая, как дрожат наши собственные голосовые связки. 
    
       Стражи зашатались, их движение стали хаотичными. Они тщетно пытались прикрыть свои пустые глазницы,  но ослепительный свет и оглушительный рёв были невыносимы. С пронзительным скрежетом, похожим на предсмертный вой, они растворились в непроглядной тьме, их тени,  как чернила, растеклись по стенам.   

       Мы не знали, как долго продлится это затишье, но в груди зародилась робкая надежда - надежда на спасение, на шанс вырваться из этого кошмара. 
    
       Александр помог Андрею подняться. Прихрамывая, он подобрал свой топор, который до этого казался бесполезным куском металла. Палки, которые мы по наивности вообразили оружием,выбросили и бросились прочь из пещеры, навстречу неизвестности.

       Вырвавшись наружу, мы ощутили, как холодный ветер и хлещущий дождь,  смывают с нас липкий страх, точно грязь.
       Вдали, на горизонте, лучи солнца уже касались вершин гор, окрашивая их в нежные, бледно -  розовые тона.  И только сейчас, на свободе, мы почувствовали, как напряжение, сковавшее наши тела, начинает медленно отступать, оставляя после себя лишь дрожь и опустошение.   
       Спускались мы молча, каждый погруженный в пучину собственных  мыслей и переживаний. Солнце поднималось все выше, но его лучи, казалось, не могли пробиться сквозь плотную завесу страха, накрывшую нас.
       
       Проводник, несмотря на усталость, шёл впереди, настороженно оглядываясь.  Страх нападения все ещё пульсировал в наших жилах, заставляя каждый шорох воспринимать как предвестие неминуемой опасности.   

       Андрей, прихрамывая, держался рядом. Его бледное, осунувшееся лицо выдавало  слабость,  но в глазах, несмотря на усталость,  горела искра решимости, идти вперёд, во что бы то ни стало.

       Анна, все ещё ощущала дрожь в руках, шла следом за Сашей. Мобильный телефон в её руке был сжат так крепко, что костяшки пальцев побелели,  будто этот маленький предмет мог стать её единственным оружием.

       Ярослав, поджав губы, что-то беззвучно шептал, не отрывая взгляда от земли.
 
       Я замыкал нашу группу, и на моих плечах лежала вся тяжесть ответственности за каждого. Каждый их шаг,  каждый их вздох, отзывался во мне,  будто я проживал их жизнь заново.  Эта ноша, давящая на плечи, гнала меня вперёд, несмотря ни на что.
      
       Мы возвращались по другой тропе. Поначалу она казалась ровной, усыпанной лишь мелким гравием, суля лёгкий путь. Но это обманчивое впечатление испарилось, едва мы сделали насколько шагов. 

       Под ногами Каждый камень казался острым, а  колючие кусты норовили впиться в одежду. Мы двигались, напряжённо вслушиваясь в каждый шорох, как хищники, выслеживающие добычу.
       Любой треск под ногами заставлял нас замирать, ожидая чего-то ужасного. Казалось, сами горы, эти безмолвные исполины, следили за нами своими каменными лицами. 
       Алексей резко остановился, его дыхание стало прерывистым, будто он только что преодолел марафон.  Мы, тяжело пыхтя, сбросили рюкзаки на землю, чтобы перевести дух и хоть немного прийти в себя.

       -     Ребята, -  его голос сорвался на хрип, в нем звучала неприкрытая тревога - Нам нужно быть начеку. Те камни, где Анна видела символы... это не просто знаки. Это предупреждение. Те, кто знал о Стражах, оставляли такие метки, чтобы предостеречь других.
    
       Андрей кивнул, его лицо было бледным, как полотно.

       -    Я больше не сомневаюсь. Эти твари реальны. И они не просто легенда.

       -    Вот именно, - подтвердил Алексей, напрягая плечи, будто готовясь к удару.   -  Мне кажется, они могут преследовать нас.  Выслеживать,  как дикие звери. Мы должны быть готовы к худшему.
      
       Мы в спешке накинули рюкзаки и ускорили шаг, стремясь как можно скорее покинуть это место. Но чем дальше мы уходили от проклятой территории, тем сильнее становилось ощущение, что мы снова не одни.
      
       Ветер, который ещё недавно казался просто природным явлением, теперь носился вокруг, слегка завывая.  Видно  он пытался передать нечто важное.  Мы слышали его, но смысл ускользал, оставляя лишь тревогу.
   
       Внезапно Анна остановилась и замерла. Она прислушалась,  взгляд её устремился куда-то вдаль, а в  глазах отразился неподдельный ужас.
      
       -  Они идут, – прошептала она,  дрожащим голосом. –  Я слышу их шаги.
      
       Мы замерли, вслушиваясь в звенящую тишину.  И действительно, где-то вдали, среди скалистых ущелий, раздался глухой, ритмичный стук. Он нарастал,  становясь все громче и неотвратимее.   
       Этот  звук, который невозможно было спутать ни с чем другим. Это были шаги воинов, Каменных Стражей. Их каменные тела, казалось дышали холодом, а каждый шаг отдавался глухим рокотом от тяжести.
      Ледяная волна паники захлестнула нас, и мы бросились в безумное бегство. Страх стал нашим единственным компасом, стирая усталость, боль и само осознание.   
 
      Мы мчались по каменистой тропе, спотыкаясь и чертыхаясь сквозь зубы. Колени разбивались о острые камни, но мы поднимались, не давая себе передышки. За спиной нарастало утробное рычание, от которого волосы вставали дыбом. Земля дрожала под их приближением. 
      
       Андрей, стиснув зубы от боли, схватил Ярослава за руку и  потащил его за собой. Прорываясь сквозь цепкие кустарники и колючие ветки деревьев, он прокладывал нам путь.   

       Александр, держа жену за руку, хрипел от напряжения,  стараясь не отставать.  Она же, сжимая в руке  амулет, найденный в пещере,  шептала слова защиты, пытаясь удержать ускользающую надежду.
    
      Все неслись к краю ущелья, надеясь увидеть  спасительный  проход. Но вместо этого перед  нами выросла глухая каменная стена.  Огромный валун, казалось, специально перекрывал путь.      

      -  Черт! -  Александр ударил кулаком по камню. -  Они нас загнали в ловушку!
      
      На фоне свинцового неба показались силуэты Воинов Каменных Стражей. Но теперь, они двигались бесшумно, будто вырастая из земли и сливаясь с окружающими скалами, делая их почти невидимыми до последнего момента. Их очертания, вырисовывающиеся на фоне серого неба, уже маячили впереди.
      
      -   Что делать?!  – в отчаянии закричала Анна, её голос сорвался.
      
      Андрей, превозмогая боль,  вместе со мной и Ярославом  попытался сдвинуть валун. Мы толкали, напрягая все силы, но камень не поддавался ни на миллиметр.  Он был неподвижен,  будто врос в землю. Казалось, что сама гора противилась нашему бегству.   
      Анна, оглядываясь на приближающихся Стражей, вдруг вспомнила о рисунках в пещере.
    
       -   Свет! И звук! – выдохнула она, и в её глазах вспыхнула искра надежды. - Мы должны снова использовать свет и звук!
      
       Алексей, понимая, что другого выхода нет, крикнул:
 
       -      Давайте фонари! Все фонари на них! И кричите! Кричите изо всех сил!
      
       Не раздумывая, мы направили весь свет фонарей на приближающихся существ, хотя и не знали, будет ли это эффективно на открытом пространстве.    
       Неожиданно,  каменные тела Стражей задрожали и замерли, будто яркий свет впечатал их в землю. 
       И внезапно они покрылись сетью тонких трещин, пыль посыпалась с их плеч.  Собрав последние силы, мы закричали. Наши голоса, смешанные с воем ветра и стуком собственных сердец, казались ничтожными против первобытного рыка Стражей, но мы не собирались сдавались.
      
       Анна, вспомнив слова,  произнесённые в пещере, начала громко и отчётливо повторять их вслух. Ее голос, сначала дрожащий, набирал силу, наполняя пространство странной, резонирующей энергией. Казалось, что эти непонятные звуки обладали собственной, неведомой мощью.  Вся группа подхватили её звуки, и, вторя завываниям ветра, заголосили в унисон. 
      Стражи издали пронзительный, скрежещущий вопль, и начали пятится.  Их силуэты  растворялись в камнях, подобно теням, отступающим перед рассветом. Мы не знали, как долго продлится их отступление, но понимали, что  действовать нужно немедленно.
    
       -   Бежим!  -  выдохнул Александр, хватая Анну за руку.
    
       Все бросились к валуну. Теперь, когда Стражи отступили, мы   увидели, что валун сам сдвинулся, обнажив узкую щель. Один за другим мы протискивались сквозь неё, чувствуя, как шершавый, ледяной камень царапает ткань одежды, как приходится изгибаться, чтобы пролезть.   
      
       Когда Андрей, последний из нас, протиснулся через узкий проход, за спиной раздался оглушительный грохот. Валун, который мы только миновали,  с пугающей силой  вернулся на место, навсегда перекрыв нам путь назад.      

       Мы неслись вперёд,  спотыкаясь о камни, но не замедляли бега, пока лёгкие не начали гореть. Наконец мы выскочили на открытое пространство.  Ветер, ещё недавно казавшийся враждебным, теперь трепал волосы и одежду, принося облегчение. 

       За спиной слышался  затихающий вой  Стражей, но мы знали:   на открытом пространстве, они не осмелятся нас преследовать.
       Когда  мы наконец  покинули перевал, и первые лучи солнца, окрасили вершины гор в нежные розовые тона, нас охватило  огромное облегчение. 

       Да, мы спустились с перевала, но часть наших мыслей  навсегда осталась там, среди древних скал и вечных снегов, под незримым взглядом  Каменных Стражей.
      Это было не просто путешествие через горы. Мы прикоснулись к чему-то древнему, к самой душе Алтая, к его сокровенным легендам, которые, казалось, пульсировали в самой земле.
     Лагерь мы разбили в укромной лощине, подальше от сурового взора Каменных Стражей. Деревья плотно укрывали нас от ветра, создавая ощущение уюта и безопасности.

       У костра сидел Ярослав.  Его лицо озарялось пляшущими отблесками пламени, но в глазах все ещё таилась тень пережитого.  Я понимал, что он не сможет уснуть, и мне нужно было что-то сделать, чтобы развеять этот туман беспокойства.

       Я подошёл и сел рядом, протягивая ему кружку с горячим чаем.

       -    Ярослав, все уже позади, -  сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно. - Эти приключения ты позже  будешь вспоминать с улыбкой. Поверь мне.

       Он поднял на меня взгляд, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на вызов.
    
        -   Я не боюсь, — произнёс он, но голос его прозвучал непривычно резко. Эта внезапная уверенность, как ни странно, насторожила меня.

        -   Уже вечер, - раздался голос Алексея, который подошёл к нам, держа в руках котелок.. - Я вот думаю, мы сегодня много пережили, но завтра нас ждёт ещё один перевал.  Местные  называют его Призрачным. Хотел спросить. Как Вы?  Готовы идти дальше, или лучше взять день отдыха,  чтобы  прийти в себя и развеять эти воспоминания?

       Я посмотрел на Ярослава, затем на Алексея, и почувствовал, как внутри меня поднимается волна решимости.

       -  Мне кажется, - ответил я, - что день - два не сотрут пережитое. Нам нужно двигаться вперёд. Другого выхода нет: кругом горы и тайга. Чем дольше мы будем стоять на месте, тем сильнее будут эти воспоминания.

       Ярослав кивнул, его взгляд стал более спокойным. Алексей, потерев затылок, тоже согласился. Все поддержали мою идею.

        -   Тогда ложитесь пораньше, - посоветовал Алексей -  Неизвестно, что нас ждёт на этом Призрачном перевале.

       Он закрепил последний колышек, оглянулся на меня и скрылся в своём тканевом убежище. Вскоре разошлись и остальные, шурша спальниками и бормоча пожелания спокойной ночи.

       Я потушил фонарик последним. Перед тем, как нырнуть в палатку, задержал взгляд на тропе, серебрившейся под луной. Она казалась змеёй, сбросившей кожу и выжидающей новую жертву.

      Едва голова коснулась надувной подушки, сон настиг меня мгновенно. Но блаженное спокойствие длилось недолго. Палатку будто выстудили изнутри: иней заблестел на ткани, и она наполнилась ледяным дыханием ночи. 

      Глубокий, настойчивый звук пронзил мой слух, он звучал откуда-то из бездны. Я почувствовал, как непреодолимая сила потянула меня обратно к перевалу, к тем молчаливым каменным Стражам, от которых мы так отчаянно бежали.

      Не в силах сопротивляться этому зову, я бесшумно выбрался из палатки. Ночь накрыла горы непроглядной тьмой, и лишь бледный лунный свет вычерчивал тропу, ведущую к перевалу. Разум кричал о безумии, но ноги уже не слушались.Что-то внутри, властное и неумолимое,  толкало меня вперёд.

      Я начал подъём,  стараясь ступать как можно тише, чтобы не хрустеть гравием. Каждый удар сердца отдавался в ушах. Холодный пот пропитал спину. Но первобытное,  неутолимое любопытство пересилило страх. Добравшись до места, где землю вновь покрыл туман, я замер, втянув голову в плечи, и вслушиваясь в тишину.
      
       Тишина давила на барабанные перепонки. Она была почти осязаемой, но вскоре вновь прозвучал тот странный, завораживающий и одновременно пугающий звук.  Я сделал шаг вперёд. Туман, повинуясь невидимой команде, начал рассеиваться,  открывая взору величественные каменные фигуры. Они возвышались над тропой, неподвижные и грозные.

       -   Ты вернулся, - прозвучал грубый, резонирующий голос, заставив меня вздрогнуть. Звук, казалось, исходил от самой скалы. - Зачем  ты снова здесь, чужак?

       Холод пронзил меня до костей, но взгляд остался прикованным к каменным гигантам. Их очертания, перекошенные лунным светом, казались нереальными, будто порождённые ночным кошмаром.

       Тишина, повисшая между нами, стала тяжелее камня. Лица Стражей, высеченные из вечности, не дрогнули, но их безмолвное внимание впивалось в меня, точно тысячи невидимых игл. Один из них шагнул. Земля под ним заметно вздрогнула, не нарушив тишины. В глубине его глаз, там, где должны быть зрачки, вспыхнул холодный, неистовый свет, подобный зареву далёкого пожара.

       Горло пересохло.  Я с трудом сглотнул слюну, ощущая, как по спине побежал ледяной пот. Это не игра. Слова Стражей о нарушенном покое эхом отдавались в голове. Теперь я понимал цену своего безумия.

       -   Я жертва?  - выдохнул я, предчувствуя ужасный ответ.

       Стражи обменялись безмолвными, нечеловеческими взглядами.  Туман, до этого лишь клубившийся у их ног, начал стремительно сгущаться, оборачивая меня плотной, давящей пеленой. Один из них поднял каменную руку, и в клубах дымки стали формироваться видения, от которых у меня перехватило дыхание.

      Я увидел древние цивилизации, где люди преклонялись перед  этими каменными исполинами.  Я увидел их ритуалы, пропитанные  страхом и благоговением,  во всей их первобытной  жестокости. 
Я стал свидетелем отчаянных попыток людей обрести силу и  противостоять Стражам, увидел их чудовищные жертвоприношения на которые они шли.  Но сила Стражей, подобно неумолимой стихии, сметала все на своём пути, оставляя лишь выжженную землю и пепел. В конечном итоге, эта сила уничтожила и самих людей, оставив лишь пепел.

       Холод сковал меня до костей, но ужас не позволял отвести взгляд от этих видений. Я осознал, что это не просто история, не отголоски прошлого, а  предостережение,  кровью и безумием высеченное в камне. 

       Вдруг, сквозь эту зыбкую завесу, я увидел Ярослава.  Он стоял у подножия Стражей,  неподвижный и безмолвный, будто один из них.

       Не раздумывая, я бросился к нему. Но было поздно. Стражи ожили. Их каменные руки, веками пребывавшие в бездействии, медленно стали подниматься,  будто готовились схватить Ярослава в свои  бессмертные объятия.

       -   Ярослав, уходи! Немедленно! -  мой крик рвал горло, но он,  казалось, был заворожён, их потусторонней красотой.

       -   Я готов! — повторял он, и в его глазах горел безумный огонь, а на щеках выступил нездоровый румянец. 

       Я видел, как дёргается уголок его губы, и понимал: любое слово сейчас, лишь подбросит хворост в этот костёр.       

       В этот миг, когда он шагнул вперёд, я почувствовал ледяной укол в сердце. Я осознал: если мы не уйдём сейчас, я потеряю его навсегда.  Я схватил его за руку, пытаясь оттащить назад, но Стражи уже начали произносить заклинания. Воздух сгустился, застыл в напряжении, казалось сама природа замерла в ожидании.
 
       Земля под ногами вздрогнула, мелкие камни посыпались вниз по склону. Туман, до этого лениво клубящийся у подножия скалы, вдруг взметнулся вверх, закручиваясь в плотный, серый смерч. Он надвигался, обволакивая нас, лишая воздуха.
       Я сжал его руку сильнее и, не дожидаясь, пока туман поглотит нас, потянул его назад.

       -   Бежим! — закричал я, и мы пятясь, начали отступать, цепляясь за ветки, царапая руки о кору деревьев. Но туман настиг нас, липкий и влажный, и напоминал живую плоть. Он уже укрыл нас, и невидимые руки тянули за одежду, за волосы,  стремясь затянуть в свои холодные мокрые объятия.

       -   Ярослав,  если мы не уйдём сейчас, - прохрипел я, чувствуя, как страх сковывает горло, - то останемся здесь навсегда.
 
       Я схватил его за руку и, несмотря на его замешательство, потащил вниз по тропе. За спиной,  слышались  глухие крики Стражей, искажённые эхом. В них звучала злоба и торжество.

       -   Вы не сможете уйти! — донесся голос, и я почувствовал, как туман, своими невидимыми руками, снова пытается схватить нас за ноги, чтобы остановить наш бег.

      Мы не собирались сдаваться. Неслись вперёд, пока не вырвались из удушающей пелены на открытую поляну, залитую призрачным лунным светом. Я остановился,  задыхаясь, и обернулся, вглядываясь в темноту, чтобы убедиться в нашей безопасности.

       Ярослав стоял рядом,  бледный, с глазами,  полными слез.
       В них я увидел отражение своего собственного неуёмного  любопытства. Я знал, что это желание познать неизведанное может быть  опасным, но также понимал, что избавиться от него так же невозможно, как от навязчивой мелодии.

       -    Ярослав, — сказал я, стараясь говорить как можно мягче, — иногда лучше оставить некоторые тайны неразгаданными.

Он опустил взгляд, но я чувствовал, что он слушает.

       -    Но если ты действительно хочешь что-то узнать, я обещаю, что мы пройдём этот путь  вместе. Когда придет время, когда мы оба будем к этому готовы.

       Внезапно я почувствовал, как чья-то рука сжала мою.

       -  Дедушка, что с тобой? - донесся далекий голос Ярослава.

       Я открыл глаза. Глубокий вздох наполнил лёгкие, и я тихо произнёс, чувствуя, как усталость наваливается на плечи:

       -   Давай спать. Завтра нас ждёт новый перевал, и нам нужны силы, чтобы пройти его.

    Продолжение следует.