Прилипала

В кои веки раз Вера Даниловна поехала в санаторий: собес, наконец-то, расщедрился и выдал бесплатную путёвку. Не сразу, конечно, пришлось пару лет в очереди постоять, а тут подвернулась горящая. Вера Даниловна и согласилась сразу.  С курортной картой помогла знакомая врач. Собираться? "Бедному одеться - только подпоясаться", - шутила Вера, кидая в рюкзак халат, ночнушку, тапочки, брюки, футболки, пару свитеров, ещё кое-что по мелочи. Подумала, брать ли платья, и заколебалась.

"На танцы ходить? В моём возрасте? Да ну, позориться только... Хотя... В парке на танцплощадке "Кому за..." бабули и постарше вон, как отплясывают! И вальсы, и танго, и фокстроты, и даже ламбаду. Пару раз видела, как какой-то дед лет под восемьдесят с бабкой-ровесницей такой рок-н-ролл выдали, что вся площадка аплодировала, даже зеваки из-за забора глазеть прибежали. Крепкие у нас бабули, дедов только маловато осталось".

И полезла в шкаф доставать "парадное" платье.

Платье нашлось не сразу: сама запамятовала, что ещё после скоропалительной свадьбы внука запаковала его в пакет и убрала на самую верхнюю полку. Муж, заметив её возню, с интересом спросил, заглядывая в глубину шкафа как спелеолог в пещеру:

- Ищешь что-то? Никак, платье собралась с собой брать? Ну и ну! - и засмеялся тихо.

Вера Даниловна вдруг почувствовала себя обиженной, поджала губы и так глянула на мужа, что тот сразу замолчал.

- А ты как думал? Что я уже песочница старая, никому не приглянусь? Подумаешь, шестьдесят пять всего, а ты меня на пять лет старше - вот ты и есть старый перечник! Вот поеду в санаторий и привезу оттуда ровесника или кого помоложе - будешь знать, как жену обижать!

Брякнула вроде в шутку, но прикусила язык. Не заслужил её Алексей Степанович такого обращения. Сорок три года вместе, почти никогда и не ссорились. Что вдруг нашло? Какая муха це-це укусила? Подумала про себя: "старею,  язык не держится!"

Вслух сказала:

- Ладно, Лёш, не сердись. С дуру ляпнула. Никто мне, кроме тебя, не нужен, ты же знаешь. Да и какие в санатории в это время мужчины? Два с половиной дедка под девяносто лет если и найдутся, так вдовушки мигом расхватают.   
 
- А я и не думал сердиться! - ответил, улыбаясь, Алексей Степанович. - Ещё чего! Будто я тебя не знаю! Бери, бери своё платье - покрасуешься там на танцах или на вечере каком - пусть все видят, какая у меня красивая жена!

- Ты уж прости, что без тебя еду, но путёвка только одна, а ты эти казённые дома с юности, с общежития,  терпеть не можешь. Я и подумала, что ты всё равно откажешься.

- Конечно, отказался бы, правильно говоришь! Я лучше дома футбол посмотрю, сериал какой-нибудь про ментов. Я же неисправимый домосед,   -  он хитро глянул на жену, - и готовлю-то я куда как лучше, чем ты, так что с голода не умру!

Вера Даниловна засмеялась. Представить себе, что бывший шеф-повар известного в городе ресторана будет умирать от голода в отсутствие жены, было невозможно.

И Вера Даниловна уехала.

**************

Санаторий располагался не далеко, но и не близко к городу. Полтора часа на электричке, да ещё минут двадцать в переполненной автобусе - Вера всё-таки опоздала к заезду, и ей пришлось добираться до санатория своим ходом, - к воротам она подошла красная, распаренная  и слегка взлохмаченная несмотря на прохладную погоду. Ворота были открыты и перегорожены шлагбаумом, будка охраны пустовала, и Вера без проблем прошла на территорию, слегка пригнувшись под перекладиной. Территория показалась ей очень большой. Бесконечный бетонный двухметровый забор терялся вдали, на расстоянии метров ста уходил в заросли кустарника с одной и с другой стороны. Газоны, клумбы, в это время года покрытые только бурой пожухлой травой, были аккуратно обложены белым кирпичом, между ними вились и пересекались асфальтовые дорожки, стояли лавочки. За воротами виднелись два пятиэтажных корпуса старой, скорее всего, послевоенной постройки, но заботливо отремонтированные, покрашенные светлой краской без трещин и проплешин, так часто украшающих  "пожилые" дома.  Весь двор был усажен елями и соснами вперемежку с берёзами и ещё какими-то деревьями с облетевшей листвой, определить названия которых Вера не смогла.

Отдыхающих не было видно. То ли на утренних процедурах все, то ли сырая, промозглая погода помешала. Когда Вера подходила к корпусу, над козырьком двери в который крупными буквами было написано "Дирекция", из-за угла здания бодрым шагом выскочили две солидной комплекции дамы в куртках и брюках, с палками для "скандинавской" ходьбы. Завидев новенькую, дамы остановились, переглянулись, и одна сказала довольно громко:

- О! К нам туристка пожаловала! - намекая на Верин рюкзак.

Отвечать Вера не стала, молча поправила волосы, запихав их под вязаную шапочку собственной ручной работы, повернулась и прошла в дверь. За спиной хихикали дамы.

******************

Веру поселили на третьем этаже того же корпуса, где располагалась дирекция. Как она позже узнала, в другом корпусе размещались процедурные кабинеты, медпункт, спортивные залы и всякие другие помещения для лечения и занятий спортом, а столовая и ещё какие-то подсобные строения - на заднем дворе, к ним вели крытые переходы.

Вера протопала по длинному коридору с каменным полом, отыскала свою комнату и вошла. Комнаты, или палаты, как их называли здесь, имели один вход, маленький тамбур, из которого четыре двери вели в душ, туалет и два не очень просторных, но уютных помещения для "отдыхающих пациентов". В комнате Веры стояли две кровати, шкаф для одежды, тумбочки, у окна - стол без скатерти с двумя стульями,  телевизор в углу. Судя по толстому слою пыли на экране, телевизор давно и безнадёжно спал. У двери - большое зеркало во весь рост. На столе - белая кружевная салфетка, на ней - вазочка с искусственной веткой цветущей яблони. Над столом - картина в позолоченной раме. Вера невольно засмеялась: она ожидала, что на картине будут изображены традиционные медведи в сосновом бору, но там, кроме разноцветных квадратов, ромбов, кругов и полос, разбросанных по полотну как попало, ничего не было.

"Дань моде, - смеясь, подумала Вера, - современное искусство вытесняет традиции, и неважно, что рама осталась от другой картины, с мишками".

"Небогато, но чисто, за исключением телевизора, - подумала Вера, - пару недель проскучать можно, лишь бы в соседях не оказались те дамы с палками, что хихикали за спиной. Знать бы, кто моя соседка, которая отсутствует. Молодая или старая? Судя по тому, как аккуратно заправлена её кровать, и по вещам в шкафу, повешенным на плечики, скорее, моих лет или старше. Молодые порядок поддерживать не любят, - вспомнила она свою дочь с зятем и внука. - В обед, надеюсь, и познакомимся."

Но в обед, сидя за столиком в столовой, за которым сидели ещё трое - мужчина лет шестидесяти и две сильно пожилых женщины. Как Вера ни старалась, оглядывая зал, угадать свою соседку так и не смогла. Отдыхающих в зале было мало, половина столов занята молчаливыми бабулями старшего пенсионного возраста. Отдельный стол занимала компания из четырёх мужчин, по всей видимости, друзей или сослуживцев, разговаривавших громко, перебивая друг друга, и не обращавших внимания на остальных посетителей. Ещё два столика занимали семейные пары,  среди них обнаружились и дамы, так неприветливо встретившие Веру.  Совсем молодых не было. Несколько столов пустовало.

Тайком скосив глаза на мужскую компанию, Вера подумала, что эти точно приехали не поправлять здоровье, а испортить его: стойкий запах перегара  чувствовался за несколько шагов.

- Вы правы, - глядя на Веру, вдруг заговорил мужчина, сидевший за столом напротив Веры, - они действительно выпивохи. Сбежали от жён и отрываются по полной программе. Подходящих дам для их компании здесь нет, поэтому остаётся одно: пить и не просыхать. Настоящий отдых от дома и работы, в их понимании.

Вера подняла глаза от тарелки и взглянула на мужчину, которого, садясь, толком не разглядела. Соседом по комнате он быть не мог, а потому мало её интересовал. Бабули за её столом тоже заинтересованности в новенькой не выказали, поэтому все обедали молча.

- Вы читаете мысли? - спросила Вера, обращаясь к соседу.

Тот хмыкнул.

- Вы мыслите банально, - заявил он, глядя на Веру нахальными серыми глазами. - У вас на лице всё написано. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы прочитать на нём все ваши мысли и эмоции.

- А вы бесцеремонны! - заявила Вера. - С какой стати вы разглядываете незнакомую женщину и пытаетесь читать её мысли? Так не поступают культурные люди!

Мужчина откинулся на спинку стула и негромко засмеялся.

- А я и есть бескультурный, - сказал он, - я всего-навсего директор магазина. Не хозяин, заметьте, а директор при хозяине. Культурные навыки в общении с людьми мне не требуются. Однако... Если я вдруг обидел вас своими словами, то искренне прошу простить. Ни разу не хотел.

Сидевшие за столом старушки во все глаза уставились на Веру и её собеседника и даже есть перестали, ожидая продолжения развернувшейся перед ними сцены.

Растерянная Вера молчала, не стесняясь, огладывала собеседника. Лет шестьдесят, брюнет, шевелюра с намёком на седину хорошо сохранилась, глаза вроде смеются, но лицо строгое. Не красавец, но что-то в нём есть, как говорят, невидимое обаяние.  Не полный, не худой, о росте трудно судить, пока сидит.

- Если это ваш способ знакомиться, то вы ошиблись адресом, - сказала, наконец, Вера. - Я давно замужем, мать, тёща и бабушка почти взрослого внука. Курортные романы меня не интересуют.

Мужчина снова хмыкнул, на этот раз даже слегка улыбнулся.

- Ну что вы! Какие романы, да ещё курортные, могут быть в нашем с вами возрасте! - тут он сделал жест, будто хотел погладить Верину руку,  она отдёрнула её и покраснела. - Не бойтесь меня, я совершенно безобидный старый холостяк. Жена давно ушла, детей нет, близкой родни тоже. Просто увидел вас и хотел предложить приятно провести недельку-другую в прогулках по лесу, если позволит погода, в приятных беседах. Поверьте, я очень интересный собеседник, много видел, много знаю. Я ведь до этой своей должности директором театра много лет работал. Театр маленький, провинциальный, но на гастроли ездил.  Уволиться пришлось - интриги, знаете ли, в творческих коллективах их всегда много бывает. Ну как, согласитесь время со мной провести в дружеском общении?

- Как-то вы себя много рекламируете, - сказала Вера. - Директором театра были, а ведёте себя как грузчик. Сами о себе сказали, что некультурный - пошутили, а ведь это так и есть. Вы у артистов-интриганов этому научились? И женщинам про их возраст напоминать -  тоже? Я вот человек, от искусства далёкий, инженер-конструктов по профессии, и скажу вам, что среди технарей культурных и широко образованных людей больше, чем среди так называемых интеллигентов.  Я приехала сюда отдыхать, а не развлекаться, поэтому прошу оставить меня в покое.  Вы поняли?

Мужчина задумчиво посмотрел на Веру и произнес негромко:

- Понял. Кстати, меня зовут Константин, отчество и фамилия не нужны, а вас?

- Вера, - машинально ответила Вера Даниловна и спохватилась: - что?!

- А ничего особенного, просто мы теперь знакомы, - со смешком ответил Константин, поднимаясь из-за стола. - Приятного всем аппетита, за ужином встретимся! Пейте компот, он сегодня вкусный как никогда!

Константин отвесил сидящим за столом лёгкий поклон и удалился, оставив собеседников доедать обед и недоумевать.

*****************

Остаток дня до ужина Вера провела в хлопотах по записям на процедуры и знакомству с территорией. Обошла весь лечебный корпус, а затем вышла во двор, походила по дорожкам, зашла на задний двор посмотреть, какие ещё строения есть в санатории. На заднем дворе располагались какие-то склады, гаражи, небольшая жилая постройка - всё это в окружении деревьев и кустарника.  Летом из-за разросшейся зелени они, наверное, были не видны, а сейчас бросались в глаза странной неухоженностью по сравнению с главными корпусами. Земля под ногами была засыпана опавшей мокрой листвой и  шишками с нескольких высоких сосен, росших у забора.

Не найдя на территории ничего интересного, Вера вернулась в свою комнату. Соседки по номеру по-прежнему в комнате не было. Вере это уже начинало казаться каким-то детективом, но она не стала додумывать эту мысль.

На ужин Константин не явился, что даже обрадовало Веру. Не было и шумной компании выпивох, которые, скорее всего, продолжали пир у себя в палатах.

Вера немного поболтала с соседками по столу. Обычные вопросы: давно ли здесь, бывали ли раньше, где живёте, есть ли семья, муж, кто в семье работает, давно ли на пенсии, что лечить приехали, - и так далее в том же духе. Вера отвечала коротко, стараясь не выдавать лишней информации о себе - она не любила откровенничать с незнакомыми людьми. Зато бабули о себе рассказывали много и с удовольствием, в основном, о болезнях, врачах и народных методах лечения. Вера слушала их в пол уха, стараясь всё-таки определить в зале свою таинственную соседку. Дождавшись паузы в разговоре, Вера задала, наконец, интересовавший её вопрос.

Бабульки переглянулись, заулыбались и ответили:

- Шапочка? Да вон же она, за третьим столиком сидит с подружками. Они, прям, неразлучны! С приветом немного, да кто из нас без него на старости лет! - бабульки захихикали дружно, а Вера насторожилась:

- Как это - с приветом?  Она что, не в себе?

- Да господь с тобой, - замахали старушки руками, - нормальная она, только про кошку свою твердить любит очень, все уши про неё прожужжала.

- Про кошку? А что у неё с кошкой?

Вера животных любила, ещё два года назад у них жил домашний любимец - кот Базилио. Чёрный как ночь, с единственным крошечным белым пятнышком на животе, которое видно было только тогда, когда кот переворачивался на спину. Кот умер от старости, и вся семья тяжело переживала его уход. Тогда они дружно решили больше никаких животных не заводить: всё равно похожих на Базилио нет и никогда не будет, а терять их невыносимо тяжело.

Вера повернула голову, посмотрела туда, куда указывали соседки. Пожилая женщина в кокетливой вязаной шапочке, на вид ещё не совсем старая, хорошо сохранившаяся, ухоженная. Сидела за одним столом с такими же подружками и о чём-то разговаривала с ними.

- А почему вы её Шапочкой зовёте? - спросила Вера, - она её всегда носит, не снимая?

- Так и есть! - ответили бабульки, - наверное, и спит в ней, ты нам утром скажешь. Ночевать-то она всё равно заявится! Даже интересно, что скрывает - лысину, не иначе! - и бабульки снова захихикали.

Так, а что с кошкой-то у неё, повторила Вера вопрос, - болеет, что ли?

Старшая из бабулек презрительно поджала губы и ответила:

- Ну, если рожать дважды в год - болезнь, то да, болеет. Шапочка уже замучилась котят топить да пристраивать.

- В наше время котят топить? - удивилась Вера, - а почему она операцию ей не сделает? Один раз и на всю жизнь никаких хлопот с котятами, если никому не нужны.

- "Почему, почему", - с досадой сказала бабулька, - дорого, наверное, а может, ещё почему-то. Короче, последнего котёнка - он один родился, - она сюда привезла и выпустила на территории где-то.

У Веры округлились глаза.

- Так она же его просто выбросила! На погибель! Скоро холода начнутся, где ему здесь укрыться? Подвалы закрыты - я видела. Как же он выживать будет?

Веру аж передёрнуло от мысли о судьбе котёнка.

Бабули пожали плечами.

- Может, выживет, может нет - это как Бог решит. Может, подберёт кто. Нам-то он точно не нужен - куда в нашем возрасте живность заводить!

- А вы его видели, котёнка этого? Где он обитает?

- Да за гаражами где-то. Рыженький такой, хорошенький, но дичится. Перепугался, видно. Мы ему остатки от обеда иногда выносим. Вечером не ходим - темно, страшно.

Вера задумалась. Скоро начнутся снегопады, шансов выжить у котёнка не останется. Надежды на то, что удастся уговорить соседку-хозяйку забрать котёнка обратно, почти что нет. Такие люди, как она, слышат только себя, а своё мнение считают самым правильным и непоколебимым. Придётся отложить решение до утра: ночью искать маленького зверька в зарослях бессмысленно.

*******************

После ужина обитатели санатория потянулись в кино. Вера тоже пошла. Фильм был старым, много раз пересмотренным по телевизору, но больше заняться в санатории было нечем. Она выбрала место в середине ряда. Постепенно зал заполнялся отдыхающими, большинство мест, в том числе рядом с Верой, оказались заняты. Фильм ещё е начался, когда в зал вошёл Константин. Оглядев собравшихся и не увидев возможности сесть рядом с Верой, он пробрался на соседний сзади ряд, попросил кого-то пересесть и уселся прямо за Вериной спиной.

- Верочка, приветствую вас в категорической форме! - раздался почти у Вериного уха его баритон.

Вера вздрогнула от неожиданности (появления Константина в зале она не заметила), повернулась и сказала:

- Здравствуйте ещё раз. Не могли бы вы вести себя потише и поаккуратнее? Сейчас начнётся фильм и я хочу его посмотреть, а вы дышите мне в затылок. Это неприятно.

Константин слегка отстранился и загудел тише:

- Простите великодушно, если напугал. Каюсь, каюсь. Пугать красивых женщин не рекомендуется. Верочка, а вы не хотели бы вместо кино пройтись по территории? Такой приятный вечер! Прохладный, но дождя нет, небо чистое, звёзды светят, скоро луна взойдёт. Право слово, что сидеть в душном зале и смотреть старое кино! Куда приятнее пройтись, воздухом подышать!

Вера едва не застонала от досады.

- Послушайте, Константин или как вас там! Я не давала вам повода для знакомства и, тем более,  приглашения на прогулку поздно вечером! Вам нравится гулять - гуляйте, только меня трогать не надо! Никуда я с вами не пойду, забудьте эту идею! И не называйте меня Верочкой - это пошло!

Высказавшись, Вера передвинулась на край стула, чтобы быть как можно дальше от навязчивого кавалера, но тот не собирался отставать. На них оглядывались, шипели "тише.. да потише вы! смотреть мешаете" (фильм уже начался, шли заглавные титры).

Поняв, что переборщил, Константин поднялся и, пробравшись мимо зрителей, вышел.

Вздохнув свободней, Вера продолжила смотреть фильм, однако мысли о брошенном котёнке и назойливом кавалере не выходили из головы.

"Надо что-то делать, - думала она. - Надо, в первую очередь, постараться отшить этого прилипалу! Ишь, присосался, как рыбка к акуле!"

Когда-то давно Вера видела по телевизору передачу о рыбках, которые присасываются к акулам и путешествуют таким образом с ними, а когда акула нападает на косяк рыбы, отлипают и подбирают остатки добычи хищника. У прилипал даже специальная присоска на голове есть для удобства путешествия. Интересно, куда этот Костя собирается со мной плыть и на какую добычу рассчитывает? Дон Жуан или мошенник? Впрочем, всё равно иметь с ним дела я не буду ни в коем случае. Вот котёнок... Куда трудней вопрос. Он неминуемо погибнет, если останется здесь, значит, надо взять с собой. Но времени до конца санаторного курса ещё много, как он проживёт эти две недели?  Ох, даже голова разболелась от этих дум! Здесь, и вправду, душно. Пойду-ка к себе."

И Вера, без конца извиняясь, наклоняясь, чтобы не загораживать экран, пробралась к выходу. Выйдя из зала, огляделась, но Константина не увидела. Почти бегом, не пользуясь лифтом, добежала до своего этажа и нырнула в комнату.

В комнате было темно, соседка ещё не вернулась, и Вера, поиграв немного в телефон и умывшись на ночь, легла спать.

*********************

Думы о незавидной дальнейшей судьбе маленького кошачьего ребёнка, которого она ни разу не видела,  не дала Вере спокойно спать. Несколько раз за ночь Вера просыпалась, слушала мирное похрапывание спящей соседки и не переставала возмущаться.

Проснувшись утром, Вера снова не застала в комнате соседку.

"Вот шустрая мадам! - подумала она, стоя под душем,- уже успела усвистать к своим подружкам. Её бы энергию, да в мирных целях! Могла бы постараться и пристроить котёнка в добрые руки, чем сюда везти и здесь бросить!"

Позавтракав, Вера решила пропустить процедуры и заняться поиском. Кости в столовой опять не было.

Отложив в пакетик две маленькие котлетки, которые давали на завтрак, она решительно направилась в свою комнату, оделась и вышла на улицу. День обещал быть на удивление солнечным и тёплым, редким для этого времени года. Плотные тучи, затянувшие небо вчера, разошлись, нерешительное солнце выбралось, наконец, из их плена и радостно светило, покрывая позолотой ковёр из жухлых листьев на земле, играя лучами в тонких ветках берёз, мохнатых еловых лапах и стройных стволах сосен.

Зайдя за гаражи, Вера остановилась, подставила лицо солнцу и зажмурилась под тёплыми лучами.

- Хорошо-то как! - вдруг раздался за спиной знакомый голос Константина.

- Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень
С печальным шумом обнажалась,
Ложился на поля туман,
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоял ноябрь уж у двора.

Встав позу памятника с простёртой вверх рукой, Константин вдохновенно продекламировал  строки из "Евгения Онегина" и, глядя на Веру с весёлой ухмылкой, ждал её реакции, однако вместо ожидаемого восторга Вера шагнула в сторону, окинула Константина презрительным взглядом и сказала негромко, но гневно, чётко выговаривая слова:

- Опять вы? Я просила и опять прошу вас оставить меня в покое! Вы хорошо слышите или мне громче повторить? Вы мне противны, понимаете?!  Артист погорелого театра, что вы корчите из себя? Что вам от меня нужно?

Несколько озадаченный неожиданным выпадом Веры, Константин даже немного растерялся, но быстро опомнился и заговорил почти просительным тоном:

- Ну что ты, Верочка, нельзя так сердиться! Гнев разрушает нервную систему, таким красивым женщинам нельзя волноваться, а то у них портится цвет лица и появляются морщины. Ты согласна со мной?

- На "ты" мы с вами не переходили - не родня, слава богу, и я просила вас не называть меня этим пошлым именем! - Вера шипела, не в силах даже повысить голос, так её разозлило неожиданное появление Константина и его речи.

- Верочка! - не обращая внимания на Верины слова, продолжал Константин, - Верочка! Применительно к вам это имя совсем не имеет пошлого смысла! Подумайте, может быть, мы с тобой всё-таки договоримся? Ты отдыхаешь одна, я и живу, и отдыхаю тоже совсем один, почему бы нам не провести это недолгое время вместе? Поверь...

Константин не договорил, потому что покрасневшая от гнева Вера сделала шаг и от души залепила ему пощёчину.

- Негодяй! Прилипала! - кричала Вера, наступая. - Я порядочная женщина, в отличие от  шлюх, с которыми ты привык иметь дело! Сгинь с глаз моих и не появляйся на моей дороге! Я попрошу администратора, чтобы тебя пересадили за отдельный стол, выделили отдельную палату и держали там взаперти!

Константин слушал Верину тираду, держась за щёку  и покачиваясь - рука у Веры была тяжёлой.

Пробормотав: "неправду древние говорили, что, если женщина говорит "нет", то это значит "всё может быть", Константин отошёл на насколько шагов, достал из кармана носовой платок, приложил к разбитой губе, но не ушёл совсем.

"Что ему ещё надо? - с тревогой подумала Вера, отступая подальше, - неужели сдачи захочет дать? От таких всего ждать можно..."

Тут Веру отвлёк шорох, доносившийся из-под гаража. Пошуршав, из щели под стеной высунулась белая лапка, а за ней выглянула рыжая усатая мордочка котёнка.

Позабыв про всё, Вера кинулась к гаражу, повторяя "кис, кис, кис! Иди сюда, малыш, я тебе поесть принесла!"

Лапка и мордочка на минуту скрылись, а потом котёнок вылез наружу весь, глядя на Веру оранжевыми испуганными глазами. В любой момент готовый удрать обратно в укрытие, котёнок всё же робко подвинулся в её сторону. Голод, терзавший его с вечера, заставил забыть об осторожности, а от женщины соблазнительно пахло котлетами.

Вера потихоньку придвинула к нему угощение и убрала руку, чтобы не пугать. Котёнок начал есть, жадно хватая куски и не жуя, проглатывал, Вера стояла, не шевелясь, а за спиной вдруг услышала брезгливый крик Константина:

- Зачем ты кормишь эту мерзость?! Это же сплошная зараза, блохи, глисты, лишай, чёрт знает, что ещё! Может, он вообще бешеный и тебя заразит! Отойди от него немедленно!

Котёнок вздрогнул, и не доев, нырнул под гараж.

Вера, повернувшись и глядя в глаза неудачливому кавалеру, негромко, но очень решительно скомандовала, наступая:

- А ну, пошёл отсюда вон! Мерзость - это ты и такие как ты, а не этот малыш! Это ты портишь людям жизнь и распространяешь всякую заразу одним своим присутствием! Вон, говорю!

Ошеломлённый натиском, Константин попятился, потом развернулся и зашагал прочь, бормоча "ты ещё пожалеешь об этом! Я этого так не оставлю!" - но Вера Даниловна уже не слушала его. Присев на корточки у лазейки, снова позвала "кис-кис", придвинула к щели остатки котлеты и стала ждать. Немного погодя котёнок снова высунулся, осмотрелся, быстро схватил кусок котлеты и хотел удрать, но Вера оказалась проворней: схватила котёнка поперёк туловища и вместе с котлетой в зубах, которую котёнок, рыча, не собирался выпускать; засунула под куртку, придерживая снизу рукой, расстегнула у горла молнию, и из отверстия немедленно высунулась рыжая мордаха, доедающая угощение.

- Мяу! - сказала морда, проглотив подачку и озираясь, - мяу! Куда это я попал?

- В добрые руки ты попал, - улыбнулась Вера Даниловна, устраивая котёнка поудобней. - Пойдём, будем начинать жизнь с начала!

И они двинулись к санаторному корпусу.

Без проблем добравшись до своего номера, Вера поставила котёнка на пол - тот тут же отправился исследовать незнакомое место - Вера сложила вещи в рюкзак и задумалась, в чём везти котёнка домой. В том, что отдых придется прервать, у неё не было сомнений не только потому, что что котёнок спутал все её планы, а потому, что отдыхать и лечиться в обществе Константина ей не представлялось возможным. Не отлипнет Прилипала, пока не добьётся своего, и трудно представить, какой гадости можно от него ожидать.

Вера позвонила мужу и предупредила, что приедет не одна (Алексей этому нисколько не удивился), велела срочно бежать в зоомагазин за кормом, лотком, мисочками, игрушками, переноской, лежанками  и прочим необходимым для комфорта нового жильца. Отключившись, села на кровать и стала думать, в чём везти котёнка. Наблюдая за галопом, которым котёнок передвигался по комнате, решила, что просто в руках везти его не получится: больно шустрый. Успел уже запрыгнуть на стол, свалить вазочку и теперь трепал зубами и когтями веточку яблони.

"Завернуть в свитер? Но на улице холодно, оба свитера на мне, а дорога дальняя. В юбку? Не отчистишь потом, - размышляла Вера. - Идея! Заверну его в платье. Всё равно за последние пять лет ни разу его не надевала, наверное, и не влезу уже. Фасон тоже давно устарел, пора менять гардероб!"

Вера решительно встала, вынула из рюкзака платье, полюбовалась на него и принялась ловить котёнка. Это удалось не сразу, но в результате шустрик был пойман, протёрт влажной салфеткой, плотно замотан в платье и засунут под куртку. Недовольная рыжая мордочка всячески выражала протесты, но Вера не обращала на них внимания.

Теперь оставалось выбраться из санатория, не встретив по дороге Прилипалу. Это ей почти удалось, но в последний момент сработал закон подлости: у самых ворот она почти столкнулась с Константином, казалось, караулящим её.

- Убегаешь от проблем? - с саркастической улыбкой спросил Костик, разглядывая Веру с рюкзаком и выглядывающим из ворота куртки котёнком. - Ну-ну! Скатертью, так сказать, дорога, счастливого пути! Всё-таки везёшь эту заразу домой, дура! Вот заболеют у тебя все - будешь впредь умных людей слушать! - с этими словами он сделал грубый жест рукой, повернулся и зашагал прочь.

- Типун тебе на поганый язык! - крикнула Вера вслед, пролезла под шлагбаумом и пошла по дороге на остановку автобуса.

**************************

 - Как же тебя назвать? - спрашивала Вера Даниловна дорогой у котёнка, ласково поглаживая его по голове и успокаивая. - Рыжик? Нет, слишком просто. Апельсин? Банально. Персик? Избито... Решила: будешь ты Янтарь! Яник сокращённо. И неизбито, и красиво. Ты как, согласен?

- Мяу! - ответил котёнок, соглашаясь. Он как будто понимал, что впереди его ждут большие перемены, добрые люди  и счастливая жизнь.

И он не ошибся!


Татьяна Викторова (Лохтева)

11.10.25