Друзей не покупают и не продают

Не в дальнем царстве, а в нашем государстве, в земле Новгородской, в пятине Водской, жили своеземцы (*) – муж и жена. Не бедны и не богаты были они, всё своим трудом жили. И был у них сын единственный, крещён в честь святителя Илариона (**) Киевского, но все его звали просто Ларик. Сызмальства его к работе приучили, так что без дела никогда не сидел.

И вот, когда Ларику минуло двенадцать лет, случилась чёрная беда: умерли его родители. Недолго думал он и решил:

- Тяжко мне здесь оставаться, всё об отце и матери напоминать будет. С хозяйством родительским одному мне не управиться, да и земля-то у нас в деревне общая, не чья-то. Другим наш клин отойдёт – тягостней того мне оставаться будет. Пойду в город-господин Новгород Великий, там счастья попытаю.

Оставил Ларик дом семье погорельцев, собрал котомку, топор за пояс – и пошёл из деревни в деревню, из села в село. Посильной работой по пути кормился: где дров наколет да воды натаскает, где скот хозяйский накормит, где в доме приберёт, где ещё чем поможет.

В одной из деревень Ларик увидел на краю дом, где никто не жил: крестовина на дверь набита. И сидела у этого дома бурая кошка.

- Ты, видно, тоже одна осталась? – спросил Ларик – Видать, померли твои хозяева?

Ему показалось, что кошка ответила – «Да».

- Может, со мной пойдёшь? – предложил ей Ларик – Я иду в город-господин Новгород Великий. Хочешь?

Ему показалось, что и на этот раз кошка по-человечески сказала – «Хочу».

- Полезай ко мне в котомку – и пойдём, посмотрим, что и кому в этой деревне нужно. Работу везде найти можно.

Так они и отправились дальше вместе. Долго ли, коротко, пришёл Ларик в большое село, а там бортники у подвод суетятся, бочонки да вёдра с мёдом и воском на подводы грузят.

- Бог на помощь! – приветствовал их Ларик.

- А ты, мальчик, куда путь держишь? – спросил его бортник.

- В город-господин наш, Новгород Великий. Счастья попытать, работу найти.
- Коли так, можем тебя подвезти. Мы везём мёд и воск для богатого купца Тургошева. Говорят, он во многих странах заморских торгует. Есть у него мастерские, там много по дереву работают.

- Так я что-то по дереву как раз умею, - обрадовался Ларик – И, может, большему научусь, мастером стану.

Уселся Ларик на подводу, кошка с ним была, в котомке сидела, да и тронулись в путь. Так и доехали до Новгорода Великого, на большой двор купца Тургошева.

Попросился Ларик к купцу в работники.

- Что ж, коли по дереву работать можешь и учиться большему хочешь, ступай в мою мастерскую, - сказал купец – А если понадобишься что-то по дому моему делать, позову.

- Быть по сему, - ответил Ларик – Только и другу моему место понадобится, - А кошка в ту пору из котомки вылезла. - Вот эта кошка – мой друг.

- Пусть живёт у нас, крыс да мышей ловит, - согласился купец.

Стал Ларик работать в мастерской по дереву. Посуду деревянную, вёдра, бочонки там делали, и он учился у старших и переимчив оказался. Да и в доме да на дворе самого купца Тургошева не раз приходилось разную работу выполнять.

А на Ларика заглядывалась самая младшая из дочерей купца – Даша. Нравился он ей, работящий, такого она хотела бы, когда вырастет.

Год прошёл, другой. Ларик в мастерской работал, кошка мышей довила. И один раз собрался купец в такие заморские страны, куда разве что Садко хаживал. Нагрузили шесть кораблей мёдом, воском, кожей, мехами, бочками с засоленной рыбой. И из мастеров кое-кому велел с собой собраться, да и Ларика спросил:

- Пойдёшь ли со мной за моря?

- Ещё бы! – ответил Ларик. – Только пусть и кошка со мной отправится.

Не возражал купец. И вот в назначенный день простился Ларик со всеми, кого знал на купеческом дворе, а с Дашей в особицу, да и взошёл на корабль. Пошли корабли по озеру Ильмень, по реке Волхов, по Ладоге неспокойной, по Неве быстротечной, да и вышли в моря – одно, другое, третье. Сначала на закат шли, потом на полдень повернули. Долго ли, коротко, достигли они земли, где люди и видом, и одёжей иначе были, да и на языке другом говорили. Ну, у купца на то толмачи наёмные были, так что скоро смог он договориться, и с небольшой свитой пригласили его к местному правителю. Дворец-то его в том самом большом приморском городе находился. И Ларик с кошкой тоже при купце были. Только заметил Ларик, что здешние смотрят на кошку так, как будто никогда её не видели.

Принял их правитель, стал расспрашивать, чем торговать они будут. А потом велел столы накрыть, местных блюд изысканных, фруктов да восточных сладостей подать. Но едва слуги сделали это, как на столы полезли крысы. Да только кошка Ларика не дремала, прыгнула и стала крыс ловить да разгонять.

- Что это за зверь? – спросил правитель.

- Мы зовём этого зверя кошкой, - ответил купец.

- Не желаете ли продать нам вашу кошку? - правитель произнёс это незнакомое для него слово медленно и с почтением – У нас во всей стране нет кошек.

- Хотя хозяин всех прибывших в твою страну кораблей и товаров – я, кошка не моя, а моего слуги, - купец указал на Ларика, – и только ему и решать.

Ларик вскочил и, невзирая на то, что он в чужой стране и во дворце её правителя, решительно ответил:

- Кошка – мой друг, а друзей мы не продаём!

Обиделся правитель, но промолчал. Кое-как обед был завершён, и купец со всеми своими вернулся к кораблям.

Ночью Ларику не спалось. Тягостно было выслушивать упрёки и здешних царедворцев, и купцовых слуг. И в это время кошка встала, подошла к нему, и уже Ларику не казалось, - кошка действительно заговорила:

- Ты правильно сделал. Друзей не покупают и не продают. Скажи своему хозяину, что, когда мы вернёмся домой, я пойду по всему Новгороду, по его ближним предместьям и соберу десятки бездомных кошек и котов, а его мастера пусть изготовят не меньше сотни мышеловок. И когда хозяин по следующей весне снова отправится сюда, пусть и кошек, и мышеловки он доставит здешнему правителю.

Понял Ларик, что кошка и в самом деле может говорить, но только он может понять её.

Наутро он явился к хозяину и предложил ему поступить так:

- Кошку я не продам. Лучше пусть, когда снова по весне в эти земли корабли отправятся, хозяин, на них сюда будут доставлены бродячие кошки из нашего Новгорода Великого. Моя кошка их приведёт, ей я доверяю, как никому больше. Да ещё вели мастерам сотню мышеловок изготовить.

Послушал его купец, пришёл к правителю, пересказал ему всё это и слово дал, что в следующий приезд всё доставлено будет.

Не слишком это правителю местному понравилось, но вынужден был он согласиться. Любые богатства обещал, если купец слово сдержит.

Продал купец привезённые товары, да и домой отправился. Рады были дома его возвращению, и больше всех – Даша. И снова Ларик в мастерской работал, вместе с другими мышеловки стал делать, и снова кошка мышей и крыс на купеческом дворе ловила.

А по первой же весне, незадолго до того, как снова купец стал корабли снаряжать, кошка пришла к Ларику и сказала:

- Вот и моё время наступило. Сегодня ухожу я по предместьям-концам Новгорода Великого, бродячих кошек звать.

Пожелал Ларик удачи кошке. Ушла она, и три дня её не было. А на четвёртый день она вернулась, а за ней тридцать кошек и котов со всего Новгорода идут.

Позвал Ларик купца-хозяина. А тот велел кошек приблудных сначала покормить, а затем по клеткам рассадить, чтобы не разбегались, да и на корабли доставить. И мышеловки заодно.

На этот раз Ларик и его кошка не поехали с хозяином, а дома остались и прежними делами занялись. Только к Ларику стала Даша приходить, и он рассказывал ей о том, как с её отцом побывал в заморских странах.

Много ли, мало ли времени прошло, но вернулся купец из той заморской страны, где ранее кошек не знали. Выполнил правитель своё обещание, большие богатства за кошек да мышеловки отдал.

Позвал купец Ларика и сказал ему:

- По праву это твоё. И вижу я, что это тебе награда не только за совет дельный, но и за то, что ты настоял на своём: друзей не покупают и не продают.

Теперь Ларик был богат, но и богатым он оставался работником при доме Тургошева, пока не подрос, ведь не привык он бездельничать. А когда Ларик, уже теперь Иларион, в полный возраст вошёл, то женился на Даше и сам в купцы записался. Что дальше было – того не ведаю, разве только то, что кошка ещё до тех дней дожила, хотя и состарилась: кошачий срок короткий.

(*) Название не закрепощённых крестьян-землевладельцев в Новгородской земле.
(**) Имя написано без удвоения, как в святцах и согласно русской традиции.