Пенсильвания - рай для пенсов

Пенсильвания – рай для пенсов
Раннее утро застало Михеича за активными поисками антидота. Организм требовал детоксикации после вчерашнего самогона, которым угощал его Вадик. Да и вообще, Вадик был новичком. Лишь не так давно пропил свою квартиру, вернее, не пропил, а его обманули мошенники. Сказали, что его ждет выплата недостающей пенсии за советский период работы, да и вклад в Сбербанке, который у него пропал из-за кризиса, ему индексируют. И лишь надо назвать четыре заветных цифры из СМС-ки. А когда он назвал, то ему позвонил майор госбезопасности и строгим голосом сказал, что он подозревается в терроризме и что ему надо срочно снять деньги со счета и перевести на безопасный счет. Вадик не понял всей абсурдности заявлений майора. Просто у него голова после вчерашнего самогона не варила. То ли он туда листьев тимьяна переложил, то ли  с перцем чили перебрал – хотел перцовку поядреней сотворить. Да, еще хрена потер. Ему баба Маня из соседнего подъезда хрену с огорода дала. Сказала, что у нее ни хрена не выросло, кроме самого хрена. И в итоге получилась гремучая смесь, которая ударила в голову, да так, что ноги ослабли. А руки не ослабли, и продолжали все подливать и подливать в стакан самогонки из большой двухлитровой бутылки. В общем, Вадик сдулся. А наутро ему начали названивать эти люди непонятно откуда. В итоге, он потерял все деньги со счета, и остался без квартиры. Пришлось собрать вещмешок, еще от прадеда с войны прошлой остался, бросить туда несколько банок тушенки, макарон по пятнадцать рублей, бутылку растительного масла и буханку черного хлеба. И две четверти самогона, который он нагнал за последнюю неделю. Самогонный аппарат он продал бабе Мане за один рубль.
- Баб Мань, продаю тебе это чудо техники за один рупь! С правом обратного выкупа. Вишь, мне некуда его пристроить – квартирку профукал. Пойду в бомжи!
- А как же ты жить то будешь?
- Пенсию то мне платят пока. На телефон буду получать. Карточку Сбера заберу.
- А ты слыхал, в одном из банков сразу дают три тысячи, если к ним переведешь пенсию?
- Да что ты говоришь? Ну – дела! А в какой банк то надо перевести?
- Да запамятовала я! Заходи через пару дней – может быть, вспомню!
- Лады – буду иметь это в виду. На крайний случай! Мне то сейчас уже за квартиру платить не надо будет, хоть со скидкой, хоть без скидки. Да и за свет и воду. Буду жить на улице.
- А где ж ты , милай, ночевать то будешь?
- Да где придется! В подъездах, ежели какие не закрывают. А в те, котороые закрывают – пройти всегда можно, ежели там консьержки нет. Где нибудь на лестнице примощусь – и переночую. Даже можно в чьем нибудь авто переночевать. Линейку металлическую вставляешь под стекло – и замок открывается. Не у всех срабатывает – а в некоторых. Завернусь в черную пленку – подумают, что мешок на заднем сиденье. А утром уйду.
- Ну ты и знаток! Как будто всю жизнь этим занимаешься.
- Да я вахтовиком работал. В тайге. Там и не такого насмотришься. Один раз даже с медведем в берлоге ночевал. Он то спал, я к нему под бок и пристроился.
- Врешь ты все, и не краснеешь!
- Да я уже сам не знаю, где ложь, а где правда. Никому не верю. Телевизор давно не смотрю. И смотреть теперь уже нечего будет.
- Ладно-ть! Ежели вдруг совсем плохо будет – приходи ко мне. Я одна живу. Брошу тебе матрасик на кухне. Если приставать не будешь!
- Ну, ты, баб Мань, меня и рассмешила! Приставать! Что я, тебе, насильник, что ли?
- Ну, если немного попристаешь, то можно. Я же не такая скромница! – зарделась баба Маня, вспомнив молодость.
- Лады! Плохо будет совсем – приду! Хоть помыться пустишь? Постираться?
- Я же не зверь, Вадим Петрович! Конечно, пущу!
- Да просто Вадиком называй меня!
- По рукам, Вадик. Приходи, ежели что!
Так Вадик оказался на улице. Сначала помыкался по подъездам, пока в одном из них не получил по ребрам от агрессивного жильца. Тот ночью решил по лестнице спуститься – лифт на ночь отключили. И наткнулся в темноте на Вадика. Да так ему саданул по груди – Вадик чуть не задохнулся. И выгнал его жилец на улицу. Пришлось на скамейке поздней осенью ночевать. Ребро жутко болело так, что тяжело было сильно вдохнуть. А потом, месяца через два зажило, как на собаке. И Вадик научился жить не хуже бездомных собак. Ходил по помойкам, собирал объедки. Из пивных банок сливал остатки – получалось немного покайфовать. Нашел бутылку какого-то спирта. Очень ядреного. Выпил грамм пятьдесят – запьянел совсем. А потом оказалось, что это изопропиловый спирт был. Отравиться совсем им не получилось, но он подействовал раза в три сильнее, чем этанол. Больше Вадик пить не стал. Еще ему посоветовали умные люди поджигать спирт перед употреблением. Ежели это будет метанол, то он гореть будет зеленым пламенем. А ежели этанол – то синим. А так, на вкус и цвет – их не различить.
Свой самогон, настоянный на травах и бабманином хрене,  Вадик берег, держал в своем сидоре, и пил только в крайних случаях, чтобы совсем не замерзнуть в ночное время. А днем мерзнуть было некогда – волка ноги кормят, как говорили раньше. Проезд у Вадика был бесплатным – ему удалось сохранить соцкарту. В общем, жить было можно. А визит к бабе Мане Вадик все откладывал. Оно понятно, что женщина его ждала. И может быть, даже борщ время от времени варила. Одной то грустно жить, а он бы для нее был, как домашний кот. О котором заботиться надо. Но этот исход был для него, как спасательная шлюпка на морском пассажирском лайнере. Которой можно воспользоваться только один раз – в случае, когда сам лайнер терпит крушение.
В любом случае, одна эта мысль грела Вадика. Пока он не встретил Михеича. Который был асом и ветераном бомжевания, отматывавшего второй десяток лет в дикой уличной среде. Это нам она кажется организованной и безопасной. Потому, что мы спим дома в теплой постели. А когда вечером тебе негде прилечь, и, тем более, согреться и поесть – вот тут то и начинается самый треш. Хотя, опытные бомжи знают , что в большом городе с голоду пропасть нельзя. Да и замерзнуть тоже. Это у них там, на диком Западе, бездомные замерзают, лишь температура окружающей среды опускается ниже нуля. У нас не замерзают, если даже ниже тридцати мороза температура падает. Потому, что у нас есть центральное отопление. А у них там – нет. И у тепломагистрали всегда можно найти место для сугрева и лежанки.
Всю эту науку Вадику преподал Михеич. Который разузнал, что у Вадика есть свой самогон. И начал его учить жизни, с оплатой в миллилитрах самогона. Пятьдесят граммов в час установил тариф. Вадику, если уж сказать по честному, надоело таскать в сидоре эту горючую жидкость. И он с удовольствием внимал опыту Михеича, который им делился с Вадиком с большим удовольствием после очередного тоста.
Вот так, запасы Вадика быстро подошли к концу. А Михеич, что и говорить, подсел на волшебное вадиково лекарство. Оно и правду поднимало настроение и улучшало здоровье. Только если бы его употреблять было в ограниченных дозах. А кто же у нас дозы то ограничивает, а?
(продолжение следует)


Рецензии