Когда сердце выбирает свободу

Мы  нелюбимые испуганные дети,
Заблудились на дорогах жизни,
Крепко держимся за руки
И не отпустим друг друга
Пока солнце не зайдет над горизонтом

Целый день я плутаю по лесу. Плотный ковер осенней листвы скрывает заветную тропинку. Темнеет. Я с трудом держусь в седле, конь спотыкается на жилистых корнях деревьев. Давно пора повернуть домой. Моросит дождь, дует ледяной ветер, а я все блуждаю в лесной чаще.

 Вчера Мэтью послал голубя с запиской. Беспокойный крылатый гость долго бился в окно, прежде чем я его заметила и распахнула ставни. На лапку он привязал записку:
«Елена, встретимся в дальней роще. Очень жду».

Последний луч заходящего солнца осветил долину. Послышался топот копыт. Я инстинктивно нащупала клинок в складках одежды — мало ли кого встретишь в лесу? В сумерках приближался всадник. Поравнявшись, он схватил моего коня под уздцы. Лошадь испуганно дернулась, и я охнула, отпустила поводья и чуть не упала в лужу.

- Елена, ты? - он подхватил меня и обнял.
- Мэтью, ты? А я думала, ты грабитель, - я выругалась и вырвалась из его объятий.
- Прости, - он сжал мою руку до боли. -  Наконец я нашел тебя в этой чертовой темноте. Я обыскал весь лес, боялся, что ты не получила письмо.
- Куда мы поедем? - спросила я.
- В мое поместье, - ответил он и улыбнулся как ребенок в предвкушении подарка, - я давно обещал тебе показать мои владения.
- Ты с ума сошел? А жена?  Она уже приехала? - перебила я его.
- Супруга? Через неделю приедет, - будничным тоном сказал он, как будто говорил о сестре.
- Зачем рисковать? Лучше встретимся в другом месте. Она вернется и прислуга все ей разболтает. Начнется скандал.
- Я все уладил, не переживай так. Никто и слова не скажет.

Я уже собиралась сесть на коня и повернуть обратно, но Мэтью прижал меня к себе и долго целовал, шептал, что очень соскучился. Потом он усадил меня на коня и всю дорогу крепко держал, будто я могла сбежать или раствориться в воздухе. Моя лошадь устало поплелась сзади.

Мы долго неслись по каменистой равнине. За бесплодными равнинами простиралось озеро, а на обрыве высился замок.

- Смотри, мы уже близко, - сказал он сквозь шум ветра, - это мое поместье.
Мы приближаемся к громадине, высеченной в скале много веков назад. Во тьме каменный замок, окруженный огнями на остроконечных башнях, казался совсем мрачным. Мэтью прошел в калитку и ворота со скрипом открылись. Охраны не было.
Он отправил лошадей на конюшню. Мэтью открыл ключом деревянную дверь. Пахнуло сыростью. Он зажег свечу, и мы прошли в длинном узком коридоре с низкими потолками.
 
 Он отвел меня в крошечную комнату. В ней помещалась тахта и маленький столик. Камин  жарко натопили. Я сбросила плащ и села у огня. Несколько минут мы молчали.
- Что случилось? Ты не рада? - спросил он с тревогой.
- Мне страшно, любимый. Зачем ты меня сюда привез? Она узнает и будет скандал.
- Милая, не бойся, ей все равно. Глубоко на меня наплевать. Она все время путешествует, ездит на званые вечера. Даже меня не спрашивает.
 
Но я так устала,  не было сил с ним спорить. Мы просто сидели обнявшись у камина, он легонько целовал в висок и гладил по голове, как ребенка, пока я не задремала.
 
Он уложил меня на кровать, лег рядом и долго шептал, как он любит меня. Я проснулась ночью, на столике нашла  еду: мясо, овощи, козий сыр. Я жадно поела и снова легла. На рассвете дверь скрипнула, он нырнул ко мне под одеяло и волна страсти накрыла нас. И так с первой встречи: только он касался меня, между нами проскакивала искра, и мы не могли оторваться друг от друга.

Проснулась я одна в постели. Огонь в камине погас. На кресле лежало новое платье. Завтрак уже ждал меня на столе: молоко и свежие лепешки.
Целый день я не выходила из убежища. Смотрела, как дождь и ветер бьется в маленькое решетчатое окно. В камине с треском горели сырые дрова, и комната наполнялась едким дымом.

Я вспомнила первую встречу с Мэтью. Я тогда пела на свадьбе. Полная таверна народу набилась, яблоку негде упасть. В конце выступления я вдруг ощутила, что на меня смотрит мужчина восхищенно, страстно.  Я поймала его взгляд, и он не смутился и тепло улыбнулся. И от его взгляда мне вдруг стало жарко.  Я уже 8 лет выступала по тавернам и ярмаркам, мне ли стесняться мужских  вожделеющих взглядов?
 
После выступления я забрала цветы и  пошла домой. У въезда на рынок я заметила вороного породистого коня. Молодой мужчина был одет как зажиточный крестьянин. Вьющиеся светлые волосы и серые глаза. Он улыбнулся и протянул мне букет полевых цветов.

- Я не могу забыть ваш голос, - сказал он. - Вы настоящий талант, должны выступать на лучших сценах, а не в грязной таверне.
- Благодарю, - ответила я, - извините, мне пора.

На следующий день я отправилась торговать на рынок. По узкой дороге проскакал знакомый породистый рысак. Всадник остановился у прилавка.

- Что для вас? - спросила я и смутилась, - свежую зелень, огурцы, помидоры?
-  Вы еще и торговка?
- Помогаю тете. Деньги лишние не бывают.
Он постоял пару минут в неловком молчании. Мне показалось, что он не крестьянин. 
- И как вас зовут?
- Елена.
- А я Мэтью.
- Зелень свежая?
- Только с огорода, утром собирала.
- Дайте три пучка.

Разговор не клеился. Он смотрел на меня и улыбался так открыто, не отводил глаз. Прямо тепло стало на душе, не знаю, почему. Но я незаметно им любовалась: ладная фигура и выразительные черты лица.  Особенно глаза, они притягивали мой взгляд, как магнит. Я усилием воли отвела взгляд.

Когда я подавала ему сверток с зеленью, он взял меня за руку и легонько пожал горячей мозолистой ладонью. И меня будто огнем обожгло. Я поспешно отдернула руку и повернулась к другому покупателю.
Он еще немного постоял и уехал.

Через пару дней он опять , купил зелени. Мы разговорились. Я все еще стеснялась его восхищенного взгляда, но он вел себя вежливо, никаких намеков не давал. Потом он проводил меня до дома. Он сильно отличался от других парней на рынке, которые все время отпускали грубые шутки и норовили хлопнуть пониже спины.

Я  жила с тетушкой Лукрецией, помогала ей по хозяйству. Три года назад я ушла из дома.
Когда мне было 11 лет, моя мама заболела и умерла.  Отец снова женился и привел в дом молодую жену Флору. С ней моя жизнь превратилась в мучение. Она считала меня прислугой, жаловалась отцу из-за каждой ерунды и ныла, что я ей порчу жизнь. В детстве я старалась быть как можно тише и незаметнее, запиралась в мастерской и лепила из глины.

- Где опять эта дрянная девчонка? - кричала Флора, - Я ее послала за водой, а она пропала.
Отец выгонял меня из мастерской и заставлял прибираться, готовить и помогать ему в трактире. Когда Флора родила сына, я стала нянькой. Качала кричащего малыша, пыталась готовить обед и смотреть за хозяйством. А мачеха сидела в трактире и строила глазки приезжим каменщикам.  И ни одного доброго слова  я не услышала, только упреки да крики. 

Когда мне исполнилось 16 лет, я не выдержала и сбежала. Лунной летней  ночью я собрала вещи, завязала их в узелок, взяла еды из кладовой. Прокралась в конюшню, оседлала мою лошадь помчалась прочь из родной деревни. От матери  слышала, что за дальним еловым лесом живет ее родная сестра Лукреция.

К вечеру я нашла избушку-развалюшку у края заброшенной деревни. На скамейке у ворот сидела пожилая женщина. Я узнала ее. Мы обнялись.
- Елена, как ты выросла, девочка моя, - обрадовалась тетя.
Я ей все рассказала, и тетя Лукреция приютила меня. Она была одинокая женщина, муж у нее умер, а дети выросли и уехали на заработки. Я помогала по хозяйству, топила печь и смотрела за скотиной. По субботам я торговала на рынке зеленью. Иногда пела на праздниках и свадьбах.
Отец узнал, что я живу у тетки. Пытался меня вернуть домой. Но я отказалась. Потом он приезжал к Лукреции.
 
- Сначала жену- мегеру усмири, а потом и поговорим, - ответила ему тетушка сурово. - Она тебе не прислуга, а родная дочь.
Отец побаивался Лукреции и уехал ни с чем. Так я и осталась жить у тетки.
***
Я устала сидеть в убежище.  Отворила скрипучие двери, прошла по длинному каменному коридору и попала на кухню. У очага месила тесто полная пожилая женщина в чепчике и фартуке. Она покраснела, по щекам ее струился пот. От печки шел невыносимый жар.

- Здравствуйте!
- А ты здесь что делаешь? - строго спросила она. - Хозяин не берет новую прислугу.
- Я гостья, - ответила я.
Пока я молчала, силясь придумать ответ, она смягчилась и сказала:
-  Знаю, кто ты. Хозяин мне все сказал. Ты не бойся, девочка, я не проболтаюсь, - она мне лукаво подмигнула, - здесь я одна прислуга.
- Может вам помочь? - спросила я.
- А что ты умеешь?
- Я все умею,  в детстве помогала отцу в трактире.
- Ладно, - обрадовалась Марта. - Помощница моя замуж вышла, уехала из замка. Трудно мне обед готовить.
- А если хозяйка узнает? - после молчания спросила я.
- Она на кухне и не появляется, - усмехнулась старушка. -  За пять лет я ее видела пару раз. Все по балам, званным обедам. Птица высокого полета, зачем ей знать нас, маленьких людей.

Прошло несколько дней. С утра до вечера за окном лил дождь, буря билась в цветные стекла, будто ветер хотел ворваться в старинный замок. Вечерами мы с Мэтью сидели у камина. Уютно потрескивали дрова в очаге. Иногда разговаривали до утра. Он гладил мою ладонь и рассказывал о семье.
 
- Мой отец, Вильям, старый вояка, всю жизнь служил королю. Да и не нажил больших денег. Вот пожаловали ему замок. На старости лет женился, родился я. Но мать моя долго не прожила. Воспитала меня нянюшка Марта, пока отец пропадал в военных походах.
Так хорошо  было с ним, смотреть в его колдовские серые глаза, слушать его голос и замирать от счастья. Каждая встреча с ним - как глоток свежего воздуха.
 - Почему ты от жены не уйдешь? - спросила я. - Если вы давно чужие люди.
- Я не могу, - сказал он и нахмурился.
- Даже ради меня?
Он прижал меня к себе и нежно поцеловал в щеку.
- Я тебя очень люблю. Но пойми, Елена. Ее титул и положение в обществе спасли меня. Моя семья бедна. Если я разведусь, я потеряю все мое состояние.
- Но у тебя есть замок и земли. Ты богат.
- Милая моя, какая ты еще наивная, - засмеялся он, - поместье нужно содержать. Прислуга бесплатно работать не будет. Замок рушится с каждым годом. Нужны рабочие.  А мое состояние очень скромное.

- И ты живешь с ней ради денег?
- Елена, хватит вопросов. Не хочу говорить о ней. Ты моя единственная любовь.
И он обнимал меня, и мы отдавались страсти. И каждый его поцелуй пьянил, как дорогое вино. И хотелось вновь и вновь ласкать мужчину, шептать ему, что он только мой.

Днем Мэтью сидел в библиотеке, а я помогала старой Марте готовить обед, чистила картошку и резала лук, лазила в погреб и слушала ее истории про обитателей замка. Она рассказала, что знает хозяина с пеленок.
- Я ведь ему заменила мать, - сказала Марта, - его родная мама прожила всего два года после его рождения. А потом простудилась и умерла от горячки. Вильям больше не женился. Так он и вырос со мной. Потом привел ему невесту и заставил жениться. А после свадьбы внезапно умер.

- А она красивая, жена Мэтью? Как ее зовут? - спросила я.
- Элеонора? Очень красивая. Но она не любит его.
- Откуда вы знаете?

- Ну как мне не знать? Старая нянька все знает, - усмехнулась Марта. - В день свадьбы у алтаря у нее было испуганное и грустное лицо. Кажется, она плакала. Мэтью сначала оробел от такой красоты, потом  пытался с ней говорить, шутить с красавицей женой.  Она лишь холодно молчала. А потом она стала относиться к нему презрительно. Даже по имени его не называет, ни разу не слышала. Она его терпит, потому что для ее семьи — это выгодный брак.

***
 Вечером на закате к замку подъехали три всадника. Впереди на белом жеребце скакала высокая женщина в красном плаще. Она спешилась,  махнула рукой охране на башне и мост опустили.
Я сидела в своей келье тихо, как мышь. В коридоре эхом раздавались голоса, топот слуг.

В эту ночь он не пришел. Только заглянул на следующее утро в комнатку  и попросил не ходить на кухню.
Меня мучила одна мысль, она жгла  меня раскаленным железом: «Он там, со своей королевой.  Улыбается ей, целует руку. Ложится с ней на широкую роскошную кровать».

Он пришел поздно вечером. Сел рядом у камина.
- Мэтью, я лучше уеду. Твоя жена — красивая богатая женщина. Зачем тебе я, простолюдинка? Отпусти меня.
-  Елена, ты моя звезда, любовь. Я уже прикипел к тебе сердцем. Не уезжай, подожди. Я выберу момент и ночью отвезу тебя домой.
- Мэтью, иди к жене, она тебя ждет. Тебя начнут искать.
Он грустно посмотрел на меня и вышел.
***
Прошел еще один дождливый тревожный день в одиночестве.  Поздно вечером я не выдержала и пошла к Марте на кухню. Бабушка варила пряный суп и мурлыкала под нос песенку.
- Марта, я здесь лишняя, - сказала я, - лучше уеду.
- Знаю, девочка, знаю. Но он любит тебя. Но поступай так, как велит тебе сердце.
- Если бы любил, он ушел бы ко мне.
- Не все так просто, девочка моя.
- Он не понимает, как мне больно? - крикнула я сквозь слезы, - лучше я уеду, - Почему я должна терпеть и ждать?

Вечером я  оставила записку на столе: « Мэтью, прости, так жить невыносимо. Меня не ищи».
 
Я заглянула на кухню и попрощалась с бабушкой. Она обняла меня и протянула бумажный сверток. Я развернула его и замерла от от восторга: тонкая пушистая белоснежную шаль из козьей шерсти.
- Бери подарок от старой Марты, она согреет тебя в холодные вечера.
Я крепко обняла старушку.
- Не забывайте меня, бабушка. Пожелайте мне удачи.
- Береги себя, девочка. В дороге полно опасностей. И помни: ни один мужчина не стоит твоих слез, - добавила она.

Я прокралась в конюшню и забрала коня. В замке собрались гости, из открытых окон звучала музыка. Мэтью не заметил моего исчезновения.
Стражник открыл ворота. Наверное, он подумал, что я обычная гостья. В холодных сумерках  ледяной ветер раздувал мой плащ и пронизывал до костей.
 ***

Всю ночь я гнала коня, не разбирая дороги. Задыхалась от слез, от боли и ревности. Его любовь грела меня, как солнце. Словно нить связала наши судьбы, а я пыталась порвать эти путы, но не могла. Шумела сухая трава, пела в кустах одинокая птица, звезды сияли среди облаков. Под утро я поехала на закат, узкая алая полоска света становилась все ярче. Зато я свободна. И вольна поступать, как хочу. Я не хочу быть игрушкой в руках руках мужчины.

В полдень я подъехала к лесу и нырнула в чащу. Там царил сумрак, и солнечные лучи не проникали сквозь плотный шатер листвы. Посреди поляны росли две могучие вербы. Он росли от одного корня, и стволы сплелись, образуя одну могучую изумрудную крону.
Я подумала:
- Ну, допустим, Мэтью уйдет от жены. И кем я буду для него?Даже если он женится, я так и останусь простолюдиной, прислугой в его замке. Буду его тенью: угадывать его желания и угождать. Такой ли судьбы я хотела? Как это дерево, наши жизни сплетутся, и я потеряю себя.
Передо мной простиралось поле, заросшее одуванчиками.   Я спешилась и упала от усталости в сырую траву. Вдали виднелись  три узкие тропинки. Одна вела налево, к другой деревне. Вторая терялась в поле. А третья тянулась к реке.
Ветер трепал мои волосы и унес ленточку. Красная ленточка лежала в траве у реки. Шум травы, журчание убаюкивали. Я бросила ленточку в воду и задумчиво смотрела, как ее уносит течением. Потом умылась ледяной водой и налила воды в походную фляжку.   


К вечеру я доехала до маленькой деревушки. Коня привязала к забору и пошла вместе с толпой к торговым рядам. В воздухе витал аромат жареного мяса, специй, фруктов. В пыли играли дети, хозяйки громко торговались с продавцами.
На базаре увидела старуху, над ее прилавком висели пучки трав и сушеные куринные лапки. Она кричала зычным мужским голосом, перекрывая шум толпы: «Приворот, отворот, белая любовная магия!»

- Как мне забыть человека? - спросила я.
- А ты уверена? Смотри, пожалеешь, - сказала она с грустной усмешкой. -  Если чувства сильные и взаимные, магия тут бессильна.
- Я точно хочу его забыть, он женат,  - ответила я.
Старуха кивнула и ушла в соседнюю таверну. За 10 монет она приготовила противное горькое зелье. Я выпила мутную горькую жижу из железно кружки, закашлялась и закружилась голова. В голове спутались мысли. В тумане я добрела до коня и поехала домой.
К ночи я уже была дома. Лукреция обняла меня и распрашивала, куда я пропала.
И на самом деле я забыла его. Но по ночам плакала от непонятной тоски. И петь почти перестала. Все искала в толпе тот взгляд, полный страсти и любви.
Прошло лето и наступила осень. Я совсем перестала ходить на рынок. Целыми днями пряла и вязала, куталась в белую пушистую шаль.

***
- Тетя Марта, куда она уехала? Она тебе сказала? - спросил Мэтью.
 - Она забрала коня и ускакала.  Только оставила тебе вот это, - и передала Мэтью записку.
Он скомкал ее в руках, потом прочитал и выбросил в камин.
- И что она еще сказала?
- Что ей невыносимо смотреть, как ты с другой женщиной.
- Зачем ты ее отпустила? Почему ты мне не сказала сразу? - закричал он.
- А что ты хотел? Что она будет жить с тобой как в гареме?  Зачем ты ее сюда привез?

Он только пожал плечами и тяжело вздохнул. Пошел на конюшню и оседлал коня.
Когда он приехал к Лукреции, то не застал Елену дома.
 Мэтью искал ее  долго, по харчевням, базарам, квартирам. И всюду, в каждой женщине и девушке ему мерещилось ее лицо.

На обратном пути он заехал в трактир. Хозяйка, старуха, покрикивала на помощниц мужским хриплым голосом.
Мэтью сел за столик в углу.
Старуха бесцеремонно села рядом.
- Ушла? А что ты хотел? Думал, она терпеть будет и ждать тебя? - спросила она.
Мэтью отвернулся и сделал вид, что не услышал.
Старуха ушла на кухню и вернулась с большой кружкой.
- На, пей, больно на тебя смотреть. За счет заведения.
- Что это? - поморщился он.
- Отворотное зелье. Кто выпьет — забудет свои чувства.
Мэтью залпом выпил горькое варево. Голова закружилась, он едва не упал. Так и заснул на столике. Утром он очнулся, отвязал коня и поехал домой.

***
Жизнь потекла обычным руслом. Он каждый день охотился, читал у огня. Но его накрыла серая тоска. Жена, ослепительная красавица, приходила и болтала с ним, а он лишь рассеянно кивал.

Незаметно прошел год. Однажды он ездил по делам в дальний город. На ярмарке гулял народ. На маленькой сцене выступали артисты, акробаты и певцы. Он остановился посмотреть. На сцену вышла миниатюрная брюнетка в ярком платье.

Она запела,  и он вздрогнул. Ее нежный глубокий голос доходил до самого сердца, будоражил. Он будто проснулся. И с каждым звуком ему казалось, что она пела для него. Она пела, что хочет остаться свободной, что не хочет страдать. Что она боится не морали, не греха, а только беспокойного сердца. Разве любовь — это кандалы? Любовь свободна.

 В голове беспокойно закрутились воспоминания. Он едва дождался окончания концерта.
  Наконец   она вышла подышать на крыльцо трактира. Елена прошла мимо, будто не узнала.
- Елена, ты?
Она изумленно уставилась на него.
- Кто вы? - спросила она.
Знакомый голос, такой родной до боли. Серые глаза и теплая улыбка.
- Милая, ты меня не помнишь?
- Мэтью? Это ты? - она всхлипнула и отвернулась. - Что ты здесь делаешь?
- Я думал, ты меня забыла. Ты тогда уехала и пропала.
Она стиснула его руку и завела в вагончик. Он сжал ее в объятиях и долго целовал.
- Зачем, зачем ты тогда уехала? - шептал он. - Почему ты не сказала? Я тогда чуть с ума не сошел.
- Прости, я больше так не могла. Лучше возвращайся к жене, она тебя ждет.

***
Поздним вечером дождь хлестал в ставни. Я с тетей сидела у очага. Кто-то робко постучался в дверь.
- Кто там? - спросила я. На пороге стоял Мэтью. Мокрый до нитки.
Она зашел и сел у очага. Повисло неловкое молчание.
- Принеси ему сухую одежду, - сказала Лукреция, - он же простудится.
Я подала ему старую рубаху и штаны.
Он переоделся за перегородкой.
- Ну, рассказывай, - сказала я.
- Что рассказывать? - спросил он. - Я ушел из замка. Любимая, налей горячего чаю, я все расскажу.