134

Сказать, что она была красива – значит, ничего толком не сказать. Она была сказочной красоты. Тонкая, хрупкая, огромноглазая, с пухлыми губами и широким ртом – как раз таким, какой так и хочется поцеловать.
Никита смутился. Тысяча вопросов, какие ему только что хотелось задать, теперь рассыпались в невидимый прах. Зато появилась парочка новых – кто она такая и что здесь делает? Но не задал. И не то, что решил сначала подождать, что скажет она. А просто забыл, как они задаются, эти вопросы.
Она стояла в длинной голубой накидке до пят и тоже молчала. Тонкие красивые пальцы пробежали по ткани на груди, словно поправляя её, но Никите показалось, что это нервное движение от волнения. Он поднялся с пола.
- Добрый день, - чуть поклонился головой.
- Неужели вы ещё остались?
Голос! Никита вскинул удивлённые глаза. Голос прекрасен. Чуть низкий, нежный, мелодичный.
- Кто остались? – спросил и смутился. В его голосе и прохрипело что-то, и присвистнуло, и каркнуло. Да уж. Лучше бы помолчал.
- Чистые. Ты ведь не робот?
Девица чуть склонила голову набок, немного опустила длинные прямые ресницы, определяя его вид.
- Нет… Ты человек.
- И ты человек, - в голове стало немного проясняться.
- Теперь уже… не совсем. А впрочем… неважно. Меня зовут Лея.
- Никита. Хотелось бы знать, почему меня посадили на цепь… как собаку.
- Как собаку? Разве собак сажают на цепи? И они сидят? – Лея широко распахнула глазищи в наивной удивлении.
- Ну…, - смутился Никита. Ему не хотелось знакомить такую девушку с жестокой стороной человеческой жизни. - …бывало. Но мне бы не хотелось на цепи…
Лея медленно подошла. Близко-близко. Никита едва сдержался, чтобы не сделать шаг назад. Но девушка внезапно и резко села на пол. Она стала трогать тяжёлый браслет на ноге Никиты. Тот опустил голову. Смотрел, как тонкие пальцы порхают над металлическими кольцами, временами прохладно касаясь его кожи. Кожа предательски покрылась мурашками. И не от прохлады.
- О, жестокие девушки…, - голос Леи зазвенел от огорчения. Она подняла голову. Посмотрела снизу вверх. В её глазах блестели слёзы. – Иногда мне страшно… Оттого, что в этом мире слишком много зла.