Трактат Об эволюции компромиссов
Аксиома 2. Развитие биологических видов, устремленное в вечность, возможно только в единстве с противоположными видами и средой обитания.
Лемма 1. Целью и результатом эволюции биологических видов может быть только ещё более совершенное, ещё более многогранное и гармоничное единство противоположных видов.
Теорема 1. В наследственности особей могут закрепляться вредные для них самих, но полезные для их видов поведенческие и морфологические признаки; в стержневой ДНК видов могут закрепляться условно вредные для видов, но полезные для их противоположных видов поведенческие и морфологические признаки.
Аксиома 3. Новый признак изначально всегда рецессивный, то есть имеется в наследственности лишь одной особи, и передаётся он по наследству, никак не проявляя себя.
Лемма 2. Проявление и закрепление новых признаков возможно только в небольших локальных группах родственных особей, так как проявляются только те признаки, которые уже имеются в наследственности обоих родителей.
Теорема 2. Биологический вид процветает и в своём сосуществовании с окружающим миром устремлен в вечность, если численность его особей и плотность их населения на обширном ареале высоки; биологический вид вырождается или перерождается (эволюционирует), если на ранее обширном ареале вида сохранились лишь разрозненные группы малочисленных родственных особей.
Примечания. "Противоположные виды" - это, например: волк и лось, лось и осина, человек и пшеница и т. д., и т. п.
"Стержневая ДНК вида" - это обязательный для всех особей вида набор доминантных генов и признаков. Наследственность особей бывает отягощена рецессивными признаками, проявляющимися и закрепляющимися только при родственном скрещивании. Перекрестное опыление у растений и беспорядочное скрещивание у животных является защитой от родственного скрещивания и от вырождения процветающего вида. Тут многоопытная Природа словно использует знание теории вероятности встреч для защиты постоянства особей своих процветающих видов. Однако эта защита перестаёт работать в изолированных и малочисленных группах особей. В таких группах все особи вскоре становятся родственными. Вот почему в этих локальных группах проявляются и закрепляются в результате инбридинга новые признаки. Всё просто.
Первую теорему данного трактата можно доказывать только примерами или фактами из природы. И таких примеров - вся природа. Да и глупо доказывать очевидное: удивительно разнообразный и поразительно гармоничный мир дикой природы Земли может быть результатом только встречных эволюционных устремлений, а не результатом примитивной дарвиновской борьбы особей всех видов за пищу и место под солнцем. И вообще, дарвинизм - это философия и идеология вымирающих монстров.
"Борьба" - это философская категория, предполагающая не только наличие цели, но и знание способов её достижения. Конечно, никакой "борьбы" в дикой природе Земли никогда не было... а монстры были. Были, но недолго.
"Движущей силой эволюции" может быть только изменяющаяся среда обитания и изменяющиеся условия сосуществования с ней и в ней. И виды приспосабливаются к среде и друг к другу на уровне видов, в то время как мутационная изменчивость наследственности особей является лишь потенциальным ресурсом и возможностью для эволюции видов. Поэтому хоть борись особь, хоть заборись, всё зависит не от неё, а от высших законов сосуществования и совместного процветания и развития видов. Дарвинисты же видят в природе только то, что все кого-то или что-то едят, причём не просто едят, а просто жрут. И это вульгарное видение мира проявляется в действиях западных политиков-монстров, от которых все страдают и с которыми все будут вынуждены бороться.
Правильное знание об эволюции должно начинаться с ответа на вопрос "Почему некоторым видам 500 миллионов лет, а другие - совсем молодые виды - вымирают буквально на наших глазах?". Сам Чарльз Дарвин так и не смог ответить на вопрос о постоянстве особей процветающих видов. И вопрос инженера Дженкина стал для него, по меткому определению Вернадского, "кошмаром Дженкина", который преследовал создателя эволюционной теории до самой смерти. А для объяснения постоянства особей процветающих видов нужно было знать хотя бы законы Мендедя и теорию вероятностей.
Некоторые процветающие виды научились сводить к нулю вероятность родственного скрещивания и встречу при оплодотворении одинаковых рецессивных признаков. Например, самцы и самки земляных муравьёв из всех муравейников одновременно "встают на крыло" и в брачном танце (или в брачном угаре) собираются в огромные тучи, в которых очень тщательно перемешиваются между собой перед спариванием. Выходит, что эволюция муравьишкам уже не нужна. А нам не нужны ложные теории и "общепризнанные авторитеты".
Трактат "О равновесии".
Аксиома. Любое естественное движение, как и эволюционное развитие, всегда стремится к равновесию. (Сложный и многогранный вид равновесия называется гармонией.)
Лемма. Равновесие и движение к равновесию - это способ наоболее продолжительного существования процветающих видов, поэтому виды должны уметь сохранять его и быть способными к эволюционному движению к нему.
Теорема. Развитие видов в условиях длительного дефицита ресурсов всегда направлено на сохранение этих ресурсов и идёт по закону красоты; развитие видов в условиях длительного изобилия всегда направлено на уничтожение ресурсов, идёт по закону акселеоации и может привести к появлению монстров.
Примечания. Закон красоты гласит: красиво всё, что в высшей степени целесообразно и функционально и уже не имеет ничего лишнего. В условиях дефицита красота всегда имеет преимущества, поэтому и развитие видов при дефиците приводит к красоте их особей. В условиях же изобилия красота особей и отношений между видами становится неактуальной, поэтому развитие видов идёт по закону акселерации. Развитие в условиях длительного изобилия приводит к появлению видов-монстров. Их главный отличительный признак - это неспособность к экономичному и бережному потреблению ресурсов. Поэтому при оскудении ресурсов такие виды-монстры просто вымирают. Ящеры вымерли, а изящные ящерки живут.
Трактат академика Шварца "О природных ингибиторах".
Аксиома. Во внутривидовой борьбе особей за пищу и место под солнцем "подобное всегда ингибирует (подавляет) подобное".
Лемма. Особь вида может выделять в среду обитания особые вещества-ингибиторы, которые при большой плотности населения особей могут быть причиной угнетения всех особей в плотных популяциях данного вида.
Теорема. У водных обитателей ингибиторы выделяются в воду и "вода скоплений" может быть источником для получения веществ-ингибиторов в медицинских и иных целях. Возможно, использование природных ингибиторов окажется эффективным для подавления развития раковых клеток.
Примечания. Академик Станислав Семёнович Шварц (1919-1976) - это первый уральский академик АН СССР, основатель Уральской школы экологов и руководитель Института популяционной экологии в Екатеринбурге. Сейчас в этом городе есть улица Академика Шварца. Но сам академик мечтал о том, что когда-то в Свердловске будет поставлен памятник лягушке. И вот почему.
Кем-то и когда-то было замечено: если в маленькой луже головастиков много, то они очень быстро проходят все стадии метаморфоза и крошечными лягушатами покидают тесную лужицу уже в конце июля; если же лужа больше походит на маленькое озерцо, а головастиков в ней мало, то головастики в ней вырастают до уродливо больших размеров и лениво покидают свой водоём только в конце августа, часто волоча за собой ещё сохранившиеся хвосты.
Из этого наблюдения зоолог-дарвинист Шварц сделал логичный вывод: лягушата в тесной лужице выросли маленькими потому, что в среде их обитания было много ингибиторов, выделяемых самими головастиками для подавления развития друг друга; а в большой луже с небольшим количеством головастиков концентрация веществ-ингибиторов в воде их обитания была небольшой, поэтому головастики хорошо развивались и выросли большими.
Пример с головастиками академик Шварц считал подсказкой природы и блестящим доказательством своей, возможно, гениальной догадки. Вот почему он хотел, чтобы в Свердловске поставили памятник лягушке.
Однако мы уже знаем: в маленькой лужице с большим количеством головастиков было мало пищи, поэтому развитие головастиков шло в ней по закону красоты; а в луже с малым количеством головастиков пищи было в избытке, поэтому развитие головастиков тут подчинилось закону акселерации. Очевидно, Природа в процессе эволюции нашла какие-то биохимические механизмы, включающие в зависимости от наличия пищи те или иные программы развития молодых поколений животных и растений. И доказательств тому - тоже вся природа. Например, в засушливый год вырастает просто карликовый овес, дающий всего лишь два-три спелых зернышка в метелке. Но, заметьте, выросший в таких жестоких условиях овес всё же даёт надежду на будущий урожай.
Ещё пример. Если семена чахлой лиственницы, выросшей в лесо-тундре, посадить на Среднем Урале, то из них стремительно вырастут лиственницы-гиганты. Человек, посадивший в молодости такие семена, к выходу на пенсию может в избытке иметь строевой лес и деловую древесину. И это не догадка, а факт. Оказывается, таким огромным может быть потенциал роста у потомков тех особей, что выросли в условиях крайнего дефицита.
Подводя промежуточный итог этой теме, можно сказать: вся жизнь особи в природе подчинена интересам наиболее продолжительного сосуществования своего биологического вида; вся жизнь вида подчинена интересам вечного процветания своих особей. И никто никого не съедает и не подавляет. А поступает как?
Наш, человеческий, закон разумного природопользования гласит: нужно стремиться взять от природы как можно больше, но без ущерба (или с пользой) для воспроизводства. Из этого следует, что нужно брать как раз ту продукцию биологического вида, которую сам вид может дать потребителю с наименьшим ущербом (пользой) для воспроизводства. И это знает сама Природа. Многие её виды ориентированы на добычу только молодняка и на сохранение взрослого "репродуктивного ядра популяции"; другие виды, потребляя плоды, данные им противоположными видами, сохраняют и даже сеют их семена и т. д.
Мы говорим, что Природа мудра. И мудрость её всегда никак не связана с какой-то идеалистической борьбой особей за пищу и место под солнцем; мудрость Природы всегда в компромиссах, то есть во встречных устремлениях и во взаимных уступках, а также в поразительно экономичных решениях.
P.S. Мысли академика были почерпнуты автором в юности из книжки Станислава Шварца "Единство жизни". Сейчас эту книгу каждый при желании может прочитать в Интернете. Однако такие вещества, посредством которых особи видов могли бы подавлять в дикой природе Земли развитие друг друга, так и не были обнаружены. Очевидно, не такая она и дикая... а дикие - это, скорее, взгляды дарвинистов на неё.
Завершаем тему встречных эволюций только двумя примерами из природы.
Лось и Осина, Жираф и Акация.
Лось - обычно во время зимних оттепелей - питается корой молодых осинок. При этом он поедает не всю доступную ему кору, а делает на осинках лишь небольшие «затески», словно пробует на вкус. Такое «некозлиное» поведение лося может показаться нам, людям, странным, но именно оно и закреплено у всех лосей на генетическом уровне. Вот почему «окольцованных» и загубленных лосями осин вы в лесу не найдете. Это факт. А в природе всё не просто так - всё для чего-то. К чему бы всё это?
Второй факт. Поврежденная лосем осина продолжает расти, с годами выходит в верхний ярус леса, обильно плодоносит… Вот тут-то один из грозовых вихрей её и ломает, причём как раз по месту старой лосиной «затески» и подгнившей в этом месте древесины ствола. То, что лось "занимается лесозаготовками", первыми заметили лесники.
Третий факт. Осина падает своей вершиной на землю и за оставшиеся жаркие летние дни успевает превратиться в огромный, полувисящий на высоком пне, "веник". С такой осиной лось уже не церемонится и обдирает её поздней осенью и зимой как липку. То, что лось "занимается заготовкой веточного корма", заметили и охотоведы. Оказывается, лось, делая небольшие затёски на стволах молодых осинок, как бы смотрит далеко вперёд и заготавливает таким способом осиновые веники для следующих поколений лосей.
А теперь "включим логику". Такое «щадящее" поведение лося по отношению к живой осинке и для нее самой, и для её вида весьма полезно: во-первых, лось не губит молодую осинку и позволяет ей вырасти. Во-вторых, лось, кормясь потом своим "веником", острыми копытами взрывает кислую и плотную лесную подстилку и разносит на гладких, влажных копытах и с помощью их же садит мелкие семена «сладкой» осины. Поэтому, если вы в углу лесной полянки заметите густой молодой осинничек, то в его середине обязательно обнаружите останки когда-то объеденной лосями осины. Не знаю, кто был первым, но М.М. Пришвин точно знал: когда лось просто идёт по лесу, он высаживает семена деревьев - такая у него особенность строения копыт и постановки ног при ходьбе.
Дальше - проще. Лось не стал бы питаться корой «горькой» осины и не стал бы самым естественным образом сеять ее семена. Этим обусловлено встречное эволюционное устремление осины - дать лосю как можно больше с наименьшим ущербом (пользой) для себя. Кора осины в процессе эволюции стала для лося очень привлекательной и питательной. Кроме того, в ней много минеральных веществ и витамина Е, называемого еще витамином размножения. Физиологически большое количество минеральных веществ и витаминов самой осине явно не нужны; она их накапливает и продуцирует исключительно для лося - своего заботливого «сеятеля». Проще говоря, кора осины - это её плод. И плод этот для лося созревает только тогда, когда осина становится взрослой и выходит в верхний ярус леса. И тут она должна упасть и стать доступной лосю. Что и происходит в действительности.
Подобные результаты встречных эволюционных устремлений в природе можно наблюдать буквально на каждом шагу. Например, в отношениях дрозда-рябинника и рябины. Рябина кормит дрозда своими плодами, за это дрозд на своих крыльях разносит по белому свету ее непереваримые в птичьих желудках семена. В урожайные на рябину годы дрозды остаются у нас зимовать. Это как раз и доказывает то, что рябина для дрозда - "основной пищевой объект". А господство и процветание цветковых растений, например, было бы просто невозможным без участия насекомых и никому не нужным. В природе ведь как: стань максимально полезным, и тебя никто не съест; более того, тебя будут лелеять и оберегать.
Лось с живой осинки не обдирает всю доступную для него кору. Для конкретного лося такое поведение является вредным и даже опасным. Такой лось-альтруист вынужден дольше кормиться и больше тратить энергии на поиск корма; больше перемещаться и как бы самому искать встреч с хищниками и другими опасностями. Но именно такие "воспитанные и мудрые" лоси и живут в наших лесах. Откуда они взялись? Или их кто-то научил?..
Допустим, изначально жизнь на Земле развивалась чисто по Дарвину, и каждая особь, и каждый их вид, были только сами за себя, были эгоистами. В этой жуткой всеобщей давильне выживали и давали потомство только сильнейшие и жесточайшие особи. Это обязательно привело к появлению монстров. Вот и предок нашего лося тоже когда-то вполне мог быть жестоким пожирателем и губителем леса. Но вот пришла Чума, то есть сибирская язва или какое-то другое инфекционное заболевание, вызвавшее эпизоотию. На территории ранее обширного ареала древнего лося - по закону вероятностей - уцелели лишь небольшие группы особей. По причине беспорядочного скрещивания особей в таких малочисленных группах все лоси в них вскоре стали родственниками. При родственном скрещивании проявляются все рецессивные (скрытные или "подавленные") признаки (второй закон Менделя). Большинство из таких признаков являются вредными и уничтожаются естественным отбором вместе с их носителями, то есть с особями-мутантами. Но среди этих новых проявившихся признаков могут быть и полезные признаки, только таким образом сумевшие «выбраться из скрытного рецессива». Одним из таких новых признаков, представьте себе, был и ген-мутант, обусловивший «щадящее" поведение лося по отношению к осине.
Смотрим дальше. Со временем таких лосей-альтруистов в численно возрастающей группе родственных особей становится все больше. Растет и количество заготовленных ими осиновых «веников». И тут снова приходит Чума…
Вот тут-то и становятся очевидными преимущества наших лосей-альтруистов перед лосями-монстрами: во-первых, они в своих «обустроенных» кормовых угодьях относительно малоподвижны. Это значительно уменьшает вероятность их контактов с зараженными особями и хищниками. Во-вторых, они сыты и здоровы, а потому еще и менее восприимчивы к различным инфекциям.
Вероятность прихода Чумы возрастает с ростом численности особей вида, то есть с увеличением контактов между ними. Поэтому ее приход всегда закономерен. Сколько сотен раз на протяжении тысячелетий Чума как бы стремилась уничтожить лосиное племя – никто не знает. Но, думается, именно Она и научила лосей «щадящему» и рациональному отношению к осине – своему основному пищевому объекту.
Другой пример. Жирафы дефилируют по африканской саванне в разных направлениях. Это не совсем удобно для посетителей национальных парков, так как никто не знает, где эти красавцы могут быть в настоящее время. Тогда и было решено сооружать очень большие вольеры для жирафов и других растительноядных экзотов Африки, представляющие собой огороженные участки естественной саванны. Но вот беда: жирафы «объявили голодовку» и быстро отощали настолько, что их пришлось немедленно выпустить на волю. Однако в зоопарках жирафы в пище неразборчивы и живут годами даже на несвойственных им кормах. Поэтому причина отказа жирафов от естественной пищи в вольерах и по сей день является большой загадкой. Однако для объяснения подобных феноменов в поведении животных учёные не знают главного. Вот оно:
«Ничто не может существовать, всё может только сосуществовать… и соразвиваться ("коэволюционировать") в направлении ещё более прочного и взаимовыгодного, ещё более многогранного и гармоничного, а главное – ещё более долговечного единства всех и вся. Поэтому вся жизнь особи в природе – от рождения и до самой смерти – подчинена интересам процветания своего биологического вида; поэтому вся жизнь вида подчинена интересам процветания противоположных (или "кормовых") видов и сохранения устойчивого равновесия всей экосистемы на максимальном продуктивном уровне. Законами развития в единстве и был создан удивительно прекрасный, многообразный и гармоничный мир дикой природы Земли». Следовательно, у эволюции была естественная цель и эта цель - взаимовыгодное единство.
Отсюда: жираф в саванне – "самый искуссный и самый бережный лесовод", поддерживающий деревья и кустарники в наиболее продуктивном состоянии, а так же самым естественным образом разносящий и сеющий их семена. Кочуя по саванне и поедая лишние ветки, "спелые" и больные листья растений, он трудится во благо всем. Такое «щадящее» поведение по отношению к своему «основному пищевому объекту» закреплено у жирафа на генетическом уровне, поэтому он «предпочтёт сдохнуть с голода», чем нанести вред деревьям и кустарниками.
Вот нам, вкратце, и ответ на вопрос о голодовках жирафов в вольерах в естественной саванне. Но встаёт другой вопрос: уж не совесть ли не позволяет жирафу вредить растениям?.. ; уж не разум ли?..
Свидетельство о публикации №225101200697
Вопрос. Как же в свете аксиомы 1, аксиомы 2, леммы 1 объяснить существование и развитие человечества. Утверждать, что человек в гармонии с остальным миром – это противоречить фактам, но человечество развивается, вот в чём парадокс.
Аксиома 3. О новых признаках. Вопрос в том каким образом эти новые признаки появляются, случайным образом, мутации в генах?
«Закон красоты гласит: красиво всё, что в высшей степени целесообразно и функционально и уже не имеет ничего лишнего».
Цветы – это красиво, но в чём целесообразность красоты цветов?
Сергей Карпов 6 15.10.2025 09:51 Заявить о нарушении
Большое спасибо!
Когда-то, на заре своего существования, так сказать, занимаясь собирательством и кой-какой охотой, человек вполне был органичной составляющей окружающей природы. То есть он жил с ней в ладах. Сейчас, конечно, понастроив города, дороги, размножившись численно, он природе вредит. Но сознание людей уже повернулось лицом к природе; он понял, что так дальше нельзя. Да и сама природа тычет его мордой в то, что он с ней натворил. Если человек не сможет жить с природой в ладах, она может стряхнуть его с лика Земли, как она поступила с динозаврами. Вообще-то, вопрос быть или не быть человечеству уже стоит острее некуда. Человек уже не дитя природы, а сам себе враг.
Новые полезные мутации (признаки) появляются потому, что они всегда, по сути, являются лишь небольшими отклонениями. Например, как появились крылья у летучих мышей? Они появились не в результате революционной мутации, а из необходимости укрываться от дождя и холода. И сначала это были совсем небольшие кожные перепонки между удлиннеными пальцами, которыми уже можно было хоть как-то прикрыть хотя бы голову от холодного дождя и выжить.
Цветы нужны растениям для привлечения насекомых-опылителей. И красивы они не для людей и даже не для насекомых. А красивы они именно потому, что они максимально функциональны и целесообразны, то есть максимально экономичны. При всей своей яркости и заметности сухого вещества в лепестках почти ноль.
Виктор Бабинцев 15.10.2025 13:37 Заявить о нарушении