Ab initio

свет и след

… люблю дождь. затяжной и ритмичный, как надоевшая в детстве гамма. и прижаться к стеклу и ничего не видеть из-за бесконечно льющихся слёз небесных. и смешать их со своими слезами. и плакать. плакать. до режущей сухости маленькой близорукой мышцы. словно со слезами выходит всё – плохое и хорошее, давнишнее и нынешнее. и даже то, что когда-нибудь будет. опустошение. и я превращаюсь в пустыню, где в особенной – своей – глубине хранится живительная капля, которой предстоит напоить эту пустошь.

…люблю солнце. утром, вечером. и ночью, когда не вижу его, всё равно люблю. я даже превратила себя в «жаворонка», чтобы не пропустить ни одного восхода своей жизни. когда ещё можно смотреть, не смежая ресниц, и осознавать свою, пусть временную, причастность к этому безвременному великолепию. и, когда видимый, недосягаемый горизонт начинает розоветь, убыстряются мои пульсы, до звона напрягаются мышцы, и я верю, что могу летать. туда! туда! к горизонту! и стать фламинго. розовым – не от поглощаемых водорослей, а от нежности раннего солнца. но я крепко прижимаю ступни к земле и никуда не лечу, потому что

… люблю землю. не всю планету – на это меня не хватит. а ту, по которой хожу, которую покупаю в противно шуршащих пакетах для цветов, которую, бранясь, счищаю с обуви. люблю, как маленькое безымянное семя, случайно занесенное в плодородное тело и брошенное туда только для жизни. и семечко уютно устраивается в тёплой складке и безмятежно спит, пока материнское лоно не вытолкнет его к солнечному оплодотворяющему лучу. и семя бесстыдно откроется навстречу этой любви, и родится трогательно бледный росток – новая жизнь. новое семя.

… люблю море. люблю так, что могу забыть себя, своё имя, свои страсти и страхи, слова и буквы. всё! потому что я немею и могу только видеть и слышать. мо – ре. мо – ре. учусь говорить – учусь дышать. мо – вдох. ре – выдох. лёгкие трепещут, как крылья тропической бабочки. распахиваются до самых рёбер и опадают. и опять становятся на крыло в солёных потоках морского ветра. из всех морей больше всего люблю море детства, потому что это и есть

Начало
меня кто-то целует. не мама, не папа. мальчик. а, первый поцелуй. стоп! ещё, ещё назад. это я?! клоунски рыжая и худая, как весенний кузнечик. меня и не видно из-за огромного букета. млею от гордости – буду «звонить» на первый урок. меня посадили у окна, и я десять лет витала за облаками.

не то! ещё назад! ещё!
где я? свёрнутое в клубок тело, колени прижаты к щекам. темно и беззвучно. и откуда-то из пурпурного далека незнакомая маленькая птаха выдаёт короткую трель «тум», а внутри меня что-то отвечает «тум-тум». я внимательно осматриваюсь, осторожно протягиваю руку и наталкиваюсь на прозрачную стенку, которая вибрирует под моими пальцами. далёкая птичка убыстряет свой ритм «тум-тум, тум-тум, тум…». хочу увидеть её, успокоить. желание распрямляет мой свёрнутый позвоночник, я отталкиваюсь пятками от скользкой стенки, и головой вперёд, как в прыжке с трамплина, падаю в свет. его так много, что я почти слепну и с ужасом едва различаю приближающееся лицо – огромное, как Вселенная, с зелёными инопланетными глазами. страх выталкивает из моих водянистых лёгких истошный крик. и после этого мир наполняется тысячами звуков и первым запахом – молоко. я так тружусь, наполняя себя этой амброзией, что быстро засыпаю. проснувшись, вижу над собой те же зелёные глаза и спрашиваю:»има?» она не понимает и что-то лопочет мне, и смотрит с такой любовью, что я отвечаю себе сама:»да, это – има. мама». как кенгурёнок, повисаю на маленьком коричневом соске, под которым нежное сердце имы по-птичьи вскрикивает: тум-тум…тум-тум. и это мои первые

Буквы и звуки
самые трудолюбивые муравьи на свете – буквы. маленькие, изящные букашки, которые изо дня в день строят небоскрёбы слов. за тысячи лет построена, наверное, лестница до самой далёкой звезды и, осиянные её светом, мы научились говорить. как тяжело выталкивалась из гортани первая буква! какой огромный ком забил глотку, сковал челюсть и на тягучем выдохе, обрывая связь со звериным оскалом, понеслось «а-а-а-а-а». первая буква- первый муравьишко.

мы бьёмся над загадками своего рождения. я же мечтаю узнать – как родились они. из каких глубин, из какого поднебесья? и почему, выполнив несколько мышечных сокращений, я могу произнести всю буквицу?

каждую букву я по-гурмански пробую на вкус, ощущаю всеми рецепторами, щедро сдабриваю специями орфографии и пишу

автопортрет

из маленькой песчинки бытия
жемчужину рождает океан.
и, кажется, все люди, ты и я –
пришельцы из далёких, дивных стран.
и – странники  на ласковой земле
мы делимся и счастьем, и бедой,
но если мне сегодня и светлей,
то это – свет, принесенный тобой.
за створками хранятся жемчуга,
так я тобой хранима много лет
и верю: через годы и снега
всегда меня согреет этот свет…