Соломея 56-58 главы черновик

   56 глава
Ариэдна услышала, как хлопнула входная дверь. Соломея! Уже ушла… Все-таки странно это. Отчего она постоянно сбегает? Да, сбегает, сознательно старается не показываться ей на глаза… Да и общение их с братом подозрительно недолго длится… Действительно, странно. Но каков результат лечения! Адик просто на седьмом небе от счастья. У него уже и проект почти готов. Только боли, конечно, все равно мучают, особенно по ночам. Ничего, ничего, снятие порчи – процесс долгий, даже отец Дамон ей об этом говорил. Только бы вылечился!
Девушка осторожно подошла к двери комнаты брата, прильнула к замочной скважине. Пишет, уже и линейки в сторонку отложил. Увлеченно что-то пишет, взахлеб! Значит, все хорошо, значит, все чертежи уже готовы, остается только теорию объяснить комиссии. Может, и вправду он сумеет выиграть тендер? Да только бы сил хватило на само осуществление проекта. И еще… Брат как-то обмолвился, что прежде, чем отдавать проект на рассмотрение комиссии, нужно заручиться поддержкой профессионального эколога, чтобы тот тоже приложил свои наработки к дополнению проекта. Может, ей самой заняться поиском такого специалиста? Брат вряд ли сумеет справиться с этой проблемой, вряд ли, он и не выходит уже давно из дома, а в коляску принципиально не хочет пересаживаться… Гордый! Да, она постарается ему помочь в этом, хотя бы в этом…
Через полтора часа брат сам позвал ее:
- Арька! Загляни ко мне!
Та не заставила себя долго ждать. Брат уже лежал на кровати и ожесточенно растирал свою правую руку.
- Можешь массаж сделать?
- Конечно! – с готовностью отозвалась она. – Адик, я вот подумала, может, я займусь поиском эколога для тебя?
Адольф усмехнулся:
- С Юлькой хочешь помириться? Угадал? Да ладно тебе, не красней. А то я не знаю, что он тебе всегда нравился… Да только забудь уже его! навсегда забудь!
Ариэдна неожиданно для себя вступилась за их бывшего друга:
- Адик, говорят, он проклят был… Он не виноват, что так себя вел…
- Очень удобная позиция! Я проклят, я в домике! Надо взять на вооружение! Сделал гадость – и в кусты! Тьфу! Не по-мужски это! Арька! Не смей с ним мириться! Дерьмо он, а не человек!
Но Ариэдна и на этот раз не стала его слушать:
- А ты, когда такие гадости говоришь, кто ты? Разве по своей воле у тебя на языке эти мерзкие слова вертятся? Не верю! Ты хороший, но эта боль – она тебя делает темным.
Адольф решил не спорить, даже больше, пошутить попробовал:
- Ну, значит, и я проклят! Красота! Что там в таких случаях делать надо? Ведьму звать? Или в церковь идти, поклоны бить?
- Не смейся… Адик, я его вчера видела…
Брату не нужно было уточнять кого, только спросил:
- Где?
Чуть не проговорилась, что в доме ее новых подруг, вовремя спохватилась, что незачем ему это знать:
- Он упал… Без сознания, прямо … на улице. Пенелопа ему помогла, ему совсем плохо было…
- Ну правильно, сколько бухать можно! – безжалостно отреагировал на ее рассказ Адольф. – И что ты? Сразу растаяла, поспешила помочь страждущему?
- Не надо так, Адик. Нет, я не стала вмешиваться, хотя, конечно, должна была… Я к тебе пошла… Но… Адик! С ним что-то не так…
- Слушай, забудь о нем, ладно? Ну попытайся хотя бы! Ради меня, сестренка! Кстати, что с этой… брюхатой… Когда уже разродится?
- Адик! – снова вскинулась на его бестактные слова Ариэдна. – Ну зачем ты так? Как о собаке какой…
- Сучка и есть. Как родит, чтобы духа ее в нашем доме не было! И это не обсуждается, Арька! Поняла?
Со слезами на глазах ответила:
- Хорошо… Только… Ты не прав! Не прав! А срок у нее через две недели где-то… Только боюсь я очень за них с ребенком. Она совсем не соблюдает режим. Не знаю, что с ней делать. Еще бы узнать от кого ребенок…
Адольф с готовностью отозвался, словно только и ждал этого предложения:
- А ты у Юльки спроси! Он точно знает.
- Нет! Нет! Адик! нет! Он… он же давно с ней больше не встречается. Да с той самой проклятой ночи они больше не виделись! Нет! Этого не может быть! Неправда!
- Ага, ага, а на новогодние праздники кто в усадьбе их зажигал? А? фейерверки-то даже отсюда видны были…
Ариэдна побледнела:
- Но… Паолы же с ними не было… А потом, откуда ты знаешь, что это Юлий с Леоном?
- Ага, прислуга развлекалась. Или ты думаешь, что Давид с Камиллой способны на такие оргии. А насчет отсутствия там Паолы, ты ошибаешься, сестренка. Была она там. Да сама ее спроси, она тебе такое расскажет…
- Нет! Адик, нет!
Ариэдна уже не могла себя сдерживать, рыдала, уткнувшись носом в грудь брата. Тот жалостливо поглаживал ее по волосам и успокаивал:
- Глупенькая ты моя… Ну-ну, ничего, ничего… Любовь это еще не смертельно. Пройдет потихоньку. А что не достоин он твоей любви оказался, так сама знаешь, такое бывает… Да найдешь ты себе другого, не бойся. Дай только выздороветь, сам тебе мужа подыщу.
- Не надо мне никого искать!  - всхлипнула она и попыталась освободиться от его объятий.
Но он не дал ей этого сделать. Только крепче прижал к себе и примиряюще сказал:
- Ну все, все. Не надо, так не надо! Мне еще легче, и правда, сама найдешь свое счастье. А насчет ребенка Паолы, ну может, и ошибаюсь, конечно, может, и не он его отец… Эх! Арька, Арька! Ты думаешь, я не жалею о потере такого друга как Юлий? И даже сумел бы простить его… Все ошибаемся, да и небезгрешны, чего уж там… Но… прятаться за проклятие… Это на грани. Если бы он сам пришел ко мне на следующий день, поговорил откровенно, прощения попросил, то… может, и простил бы. Но… он ведет себя… Ну ты понимаешь как… Я уже говорил… Все, все! Давай больше не будем о нем? Хорошо?
- Хорошо, - выдавила из себя Ариэдна.
- Я что хотел у тебя спросить… насчет той тетрадки с шифром…
- Ты сумел его разгадать?
- Да что там разгадывать, детский практически. Ты говоришь, что это тетрадь той девушки, что мне массаж делает?
- Да, это дневник ее мамы…
- Она жива?
- Не знаю… Хотя… Да, она рассказывала, что ее мама погибла, когда ей всего два года было… что с дедушкой живет, жила… Сейчас они отчего-то поругались, да так сильно, что дед ее больше видеть не хочет. Я не стала в душу лезть, не знаю подробностей. А почему ты спрашиваешь?
- Спрашиваю, потому что прочитал дневник. Вот почему! И знаешь, что, верни ей тетрадь и скажи, что не сумел я шифр разгадать. Хорошо?
Ариэдна непонимающе взглянула на брата:
- Там что-то страшное?
- Мягко говоря, неприятное для нее. Думаю, что не надо ей это читать.
- Она на тебя так надеялась. Ей Леон порекомендовал к тебе обратиться. Но напрямую сама просить тебя не решилась, меня попросила.
— Значит, боится меня все-таки, - усмехнулся Адольф.
- И тебя это радует?
- В данном случае, да. А то уж больно ставит из себя. Вся прям такая растакая, независимая, смелая…
- Солли?! – искренне недоумевая переспросила сестренка. – Да ты что! Ну нет, она хорошая, и добрая, и еще… даже не знаю, поймешь ли ты меня, мне она очень слабой показалась, ну не то, что слабой, а беззащитной, что ли… И одинокой…
Адольф только усмехнулся на это:
- Ты безнадежна! Арька, ну нельзя же так патологически не разбираться в людях! Ты видишь в них только то, что сама хочешь видеть, а не то, что на самом деле есть. Нельзя так… Что с роялем? Продала?
- Нет, сдала в аренду, старик один попросил, - ответила она полуправдой.
- Молодец! Так даже лучше, может, вернем еще мамин рояль. Это ты молодец, что додумалась. Не ожидал даже.
- Да я бы и не додумалась, - честно призналась девушка. – Соломея подсказала…
- Ааа, - разочарованно протянул Адольф. – Тогда ясно… Ладно, попробую поспать чуть-чуть. Иди уже…
Даже спасибо не сказал, впрочем, Ариэдна и не думала обижаться на брата. Только бы поспал спокойно, только бы выздоровел!


   57 глава
К вечеру в дом неожиданно заглянул почтальон, принес бандероль, завернутую в дорогую непромокаемую бумагу. Получатель – Ариэдна Акосто, в графе отправитель – только прочерк…
Девушка с удивлением приняла посылку, недоумевая, кто же ей мог отправить ее. А когда развернула, то так и ахнула от восторга. Полное собрание сочинений Шервуса! Подарочное издание, отпечатанное на первосортной импортной бумаге. Да этот альбом целое состояние стоит! Может открытка какая вложена? Она поспешно пролистала подарок, но нет, ничего, даже никакого намека на то, кто является отправителем… Странно все это. Об ее увлечении музыкой Шервуса мало кто знает на самом деле, только Пенелопа с Соломеей, им она рассказывала об этом, да брат еще, конечно в курсе. ну и отец Дамон… Но откуда у него такие деньги? Да и девочкам нет никакого резона дарить ей такой роскошный подарок. Не день рождения, да и для дня рождения это слишком. Он же около трехсот песов стоит, она это хорошо знала. Видела в магазине, в Солане еще. Вот ведь загадка…
И все же какое счастье! Теперь она выучит наизусть Грезы Лурзкого озера. И полет бабочки. Да! И Ромашковые сны! Ее любимое произведение! Девушка быстро нашла нужную страницу и мельком просмотрела ноты, да, выучит, и довольно быстро. Ничего сложного. Так! А это что такое?! Слезы набежали на глаза Ариэдны, когда она увидела нарисованный перьевой ручкой прямо под словом конец букетик ромашек… так странно похожий на тот, какой ей Юлий на ее двенадцатилетие подарил. Юлий… Господи! Это он! Ну конечно, больше некому! Юлий…
Не сдержала эмоций, зарыдала в полный голос, рискуя залить слезами заветные страницы с нотами.
Хлопнула дверь. Это Паола вышла из своей комнаты. Осторожно подошла к хозяйке, несмело тронула ее за плечи. Ариэдна подняла голову, обернулась и тут же смутилась:
- Паола, прости, я тебя напугала? Что с тобой? Как ты себя чувствуешь?
- Да как я себя чувствую… как тыква раздутая… Ты-то что? Из-за брата, да? Что врачи говорят?
- Да ничего они не говорят.
- Вот и я о том же, - подхватила Паола, - ничего они не знают, только даром деньги берут. Все сплошь неучи. Эта, рыжая, что ты ко мне пригласила. Ну мыслимо такое советовать! Меньше есть и зарядку делать? Сразу видно, что ничего в своем деле не понимает. Ребенку силы нужны, а движения могут спровоцировать преждевременные роды. Разве я не права? Права, конечно!
- Ой, Паола, я не знаю… мне кажется, движение тоже нужно, - засомневалась в ее словах Ариэдна.
- Мне лучше знать. Я что хотела-то. Я попросить тебя об одном одолжении хотела. Чувствую, не выйду уже из больницы. Сон мне снился, будто в землю меня зарывают…
- Ну что ты! Паола! Зачем такие вещи говоришь! – испуганно вскрикнула Ариэдна. – Все с тобой будет хорошо.
- Да неважно уже, - отмахнулась та. – Я вот что тебя хочу попросить. Если я умру… Ну… Отдай вот это письмо одному человеку… Отдашь?
Она протянула конверт, Ариэдна машинально взяла его в руки и спросила:
- Кому?
- Ну… Юлию… Кому еще? Отдашь?
- Хорошо, - еле выдавила из себя Ариэдна и почувствовала, что ее лицо снова покрывается краской.
- Ну и спасибо, ты уж прости меня за все, плохая я вам работница была. Да вот такая я непутевая. Ладно, что-то плохо мне, пойду полежу…
Ариэдна даже ни слова не промолвила, глядя на удаляющуюся служанку. Только судорожно, до боли в костяшках пальцев сжимала конверт, предназначенный ее любимому… Голова закружилась… Она опустилась в кресло, растерянно оглядела конверт, без надписи и… даже не заклеен! Прочитать? Нет, нет и еще раз нет! Нельзя читать чужие письма! Это подло! Нельзя… Но… Юлий… Неужели же он отец ребенка? Господи, Господи, пожалуйста, пусть это будет не так! 


   58 глава
Соломея не спала всю ночь, обдумывая, как же ей лучше поступить с Адольфом. Понятно, что продолжать бессмысленные попытки снятия порчи, поставленной сумасшедшим человеком, не просто нецелесообразно, но и опасно для ее жизни. Но как сказать об этом Ариэдне и Адольфу, поверившим в ее силы?! А просто оттягивать пока боль несчастного юноши на себя… Ну что это даст? Только ложную надежду? Да и она уже того и гляди загубит свою ауру, вон сердце-то коркой какой-то покрывается. Может, съездить ей в Солан, в академию? Проконсультироваться с кем-нибудь? Но с кем? Получается не с кем уже, разве только что с Августином… Не очень-то они и ладили между собой, но да что уж теперь… Может, проникнется проблемой, подскажет путь решения… Но существует ли оно вообще, это решение? Вот в чем главный вопрос! Да! Точно! Сегодня же возьмет билет до Солана и поедет, только Ариэдну нужно будет предупредить, конечно.
Слегка ободренная принятым решением, дающим ей пусть небольшую, но отсрочку от ежедневных полуторачасовых мучений, девушка спустилась в столовую, ожидая увидеть там Пепу с Макарио. Но… в комнате никого не было. Что ж, ладно, позавтракает одна.
На кухонном столе лежала какая-то бумага. Надо бы убрать, пока едой не заляпали. Девушка потянулась за листком и так и замерла на месте, узнав знакомый дедушкин почерк. Да, нехорошо читать чужие письма! Но… иногда необходимо! Жадно впилась глазами в написанные строчки:
- Господин Макарио! Принимаю Вашу заботу обо мне и уважаю Ваше миротворческую миссию, которую Вы на себя наложили, но… Эта Ваша инициатива! И только Ваша! Мне нет нужды в той информации, коей Вы щедро и совершенно напрасно делитесь со мной. Что же касается той женщины, о которой Вы мне так пространно повествуете, то, говорю Вам как на духу, знать ее я не знаю и прошу Вас впредь не докучать мне подобными…
На лестнице послышались тяжелые шаги деда Пенелопы. Солли испуганно переложила недочитанное письмо на буфет и еле сдерживая себя от переполнявших сердце чувств, принялась разжигать плиту…
Так, значит, он о ней… знать не знаю и впредь не докучать… А Ариэдна говорит, все уладится. Да ничего уже не уладится! Не нужна она деду оказалась. Он только собственные амбиции и желания в ней лелеял, игрушка она для него была. Всю жизнь, просто игрушка. А вот стала неудобной, перестала удовлетворять его прихоти, знать не знаю и не докучать впредь…
Еле проглотила завтрак, рассеянно слушая рассказы Макарио о феноменальном таланте отца Дамона в игре шахматы:
- Я ему так прямо и сказал, прости, но ты грех огромный в своей жизни совершил! Не пошел в шахматный спорт! Вывел бы нашу страну в мировые лидеры по шахматам! А скольких бы молодых спортсменов сумел воспитать! А он только посмеивается! «Все мы грешны, что уж теперь». Ну вот скажите мне девоньки милые, разве я не прав? А, Солли, как думаешь?
Она ответила, что, скорее всего, прав, но исключительно для того, чтобы больше не вступать в разговор. Не до спасения шахматного престижа своей страны ей сейчас было…
Помыла посуду, вымыла пол в столовой и снова закрылась в своей комнате. Плакать некогда, поезд до Солана уже через час, но… Да ну его! Не поедет она никуда. Да и отпуска сейчас у преподавателей, почти у всех, у Августина уж точно, лучше она с отцом Дамоном пока посоветуется, он тоже с магией близко знаком, непростой он все-таки человечек, совсем непростой. И эта его зеркальная аура. Вот как ему удается держать ее в таком идеальном состоянии? У нее-то она словно одержимая меняется постоянно, сплошной хаос. Да, грязи не допускает, но эмоции и чувства такие картинки в ней лепят, что хоть за кисть берись, зарисовывай. Да, отец Дамон, наверное, может и подсказать ей что-нибудь дельное. Ну а нет, так нет. Адольфу поможет, пусть хоть ненадолго, но скрасит его последние дни жизни. Все равно она никому на этом свете не нужна. Если уж дед так о ней отзывается, то чего уж теперь? Да еще и Пепа вчера намекнула, что, мол, зря она от наследства отказывается, что давно бы во дворце собственном жила. Может, конечно, это и не намек был, а искреннее пожелание ей более спокойной и счастливой жизни, но Соломеи в последнее время во всем подвох мерещился, ведь и вправду, живет-то она за счет Пепы с Макарио, да, продукты покупает, конечно, но… арендную плату за ее проживание они наотрез отказались брать… 
Быстро разобрала уже сложенный в поездку чемодан, взяла ловушку и… положила ее обратно. Что толку?  Если читка только путает дело. Лучше свечу зажжет, скажет пациенту, что это необходимо для концентрации энергии. Не откажет же? Откуда ему знать, что свеча церковная? Восточные монахи практикуют медитации на свечи, так что поверит, куда денется. А она заодно эксперимент проведет. А вдруг боли не такие сильные будут? Ну вдруг? Сумасшедшие мысли, конечно, но… других не было.
* * *
 В коридоре встретила Ариэдну. По опухшему лицу сестры Адольфа, было ясно, плакала, причем, всю ночь.
- Так… рассказывай уже. Что случилось? – вместо приветствия бросила ей Солли.
- Нет, ничего не случилось, - опустив глаза ответила Ариэдна. – Просто… Адольф… он не смог расшифровать твой дневник…
- Понятно! Не захотел тратить свое драгоценное время на такие пустяки, ну что ж… Переживем как-нибудь. Но не из-за этого же ты плакала? Давай, давай, рассказывай уже!
Ариэдна снова подозрительно шмыгнула носом:
- Нет, я… в общем, Паола… Она почему-то решила, что умрет в родах и… попросила меня передать письмо… ему…
Соломея зло усмехнулась:
- Юлию? И что в письме?
- Да как можно чужие письма читать! Я не открывала конверт.
- Давай сюда, - буквально приказала ей Солли.
И та послушно отдала письмо ей в руки.
- Что? Конверт так и был не заклеенным? Впрочем, не удивлена. Так… посмотрим, посмотрим…
И без малейшего зазрения совести прочитала содержимое записки, про себя, конечно. Ариэдне не зачем было его знать. Хитрость служанки она без труда разгадала, да только вот не учла, убогая, что хозяйка-то ее не так воспитана, чтобы на подобные провокации поддаваться.
И вправду, провокация! В письме содержалась просьба позаботиться об их совместном ребенке и еще приписка, совсем уж вопиющего содержание, что она-де прощает его великодушно.
- Сучка!- не сдержалась Солли от выплеска эмоций и тут же, не колеблясь ни секунды, прямо на глазах Ариэдны разорвала письмо на маленькие кусочки, так, чтобы уже точно не было возможности прочитать.
Ариэдна только вскрикнула от неожиданности, увидев это. Но Соломея строго посмотрела на нее и уверенно заявила:
- Ничего передавать не нужно! И вообще это не для Юлия было написано, а для тебя, чтобы прочитала, но… незачем тебе такие глупости читать! Ты молодец вообще-то, я бы не выдержала, поддалась любопытству. А ты молодец, уважаю! Но… мой тебе совет! Настоятельный причем! Отправьте с Адольфом уже свою служанку в госпиталь, могу поговорить с Давидом, он посодействует, пока она еще каких гадостей не натворила, да и ребенку ее там спокойней будет, больше шансов за благополучное рождение. И рассчитайте ее уже, нечего подобных жалеть.
- Ой, ну нет… ты прямо, как Адик, сейчас говоришь, нельзя так, - попыталась защитить Паолу Ариэдна.
Но Солли только усмехнулась на это:
- Адольф твой старший брат? Старший? Вот он пусть и руководит делами дома. Так? А тебе об этом и думать нечего. Я поговорю с ним.
И с самым решительным видом направилась в комнату своего пациента, оставив бедную Ариэдну в полном недоумении…
Да и Адольф, услышав последние слова своей массажистки, мягко говоря, был слегка удивлен:
- Это вы о чем там спорили? И при чем здесь я?
- Да, о Паоле, пора ей в больницу ложиться, по-моему, - небрежно ответила Соломея. – Слишком много твоя сестренка с ней носится.
- Согласен, а это что за свеча? Отпевать меня будешь?
- Много чести, а потом, зачем тебе? Ты же неверующий. А мне при ее свете легче сосредоточиться будет. Тебе же она не помешает?
Адольф поморщился:
- Вообще-то не люблю запах жженых свеч, глупость какая-то, да еще и черная… Ты что колдовать собралась?
- Какая в вашем доме была, такую и взяла. Ариэдна дала. А что не любишь, извини, потерпишь! Не хочешь, сам себе массаж делай.
- Да ладно, ладно… зажигай уже. Чего такая злая? Не выспалась?
Соломея сунула ему под нос, переданный ей Ариэдной, дневник и напрямую спросила:
- Не смог расшифровать или все-таки не захотел? Только честно, Адольф! Для меня это очень важно.
- Ты, кажется, забываешь, что я болен. Так что не требуй от меня невозможного. Если вылечусь, может, и расшифрую.
- Врешь! Нет, не в том, конечно, что тебе сейчас очень плохо. Я это знаю, как никто другой.
Он зло перебил:
- Не можете вы ничего знать! Все! И хватит уже об этом! Да и дневник этот, что ты узнать хочешь, о детских переживаниях твоей мамы? Наверняка, ничего интересного… А потом, иногда чем меньше знаешь о человеке, тем проще его любить… Дневник – он же для личного пользования предназначен.
- Точно врешь!
Последние уклончивые слова юноши почти убедили ее в этом.
Адольф ядовито заметил:
- Тебе бы хорошим манерам поучиться. Говоришь, академию закончила? Точно закончила? Или тебя выгнали? Нет, правда, если не будешь работать над своим характером, у тебя никаких шансов на удачную карьеру, по-дружески тебя предупреждаю.
- Тоже мне друг нашелся, - практически поневоле огрызнулась в ответ девушка. – Без твоих советов обойдусь! Над своим характером, кстати, поработай лучше.
Адольф через силу сдерживая очередной приступ боли, на этот раз скрутило левое плечо, заставил себя улыбнуться и предложил мировую:
- Да ладно, ладно, оба не ангелы. Чего уж тут? Ты забыла, что мы договорились не ссориться хотя бы на время лечения? А в моем случае, похоже, это означает – навсегда…
Солли и сама уже устыдилась своей несдержанности и смущенно ответила:
- Хорошо, ссориться не будем. Да и не собиралась я с тобой ссориться вообще-то. Просто важен для меня этот дневник, очень важен. А ты, я точно знаю, способен его расшифровать. Меня в этом Давид Моренсо лично уверял.
- Ты и с ним дружишь?
- Да, очень хороший человек, впрочем, его сыновья тоже неплохие…
- Да уж… Нет, насчет Леона не спорю.
- Юлий был болен, долго, больше трех лет! Знаю, что ты этому не веришь, сестра рассказывала, но это твои проблемы. А я проклятых в академии перевидала и знаю, как опасны эти заболевания. Так что… Ты не прав, Юлька – отличный парень.
- Даже Юлька? Ты, случайно не влюблена в него? – иронически спросил Адольф.
- Нет, мы просто очень хорошие друзья! Слушай, назначай цену! Пойми, мне нужно его прочитать! Очень нужно!
Юноша опять недовольно поморщился:
- Да не нужно! Просто поверь!
Солли вздрогнула и чуть прикрыла глаза, рассматривая ауру своего пациента. Врет точно, а еще… беспокоится! Значит, не просто расшифровал, а и прочитал… Ладно! Есть у нее в запасе и тяжелая артиллерия.
Внутренне содрогнувшись от осознания того, на что она сейчас добровольно обречет самое себя, девушка тихо предложила:
- Еще полчаса без боли… Когда хочешь, можно и вечером, по твоему желанию…
И как бы ни хотел Адольф уберечь свою массажистку от предстоящих психических испытаний, от подобного щедрого предложения он просто не смог отказаться…