Монастырь босых кармелиток

«Ты входишь в чужой мир, думая, что наблюдаешь. А он уже наблюдает тебя.»

 Помню однажды, меня пригласили на семинар, как специалиста в области строительства. Тогда я охотно соглашался на подобные мероприятия, где можно было участвовать в дискуссиях по разным тематикам, делясь опытом, своими знаниями, сам узнавал всегда что-то новое и для себя. Всё бы ничего. Но, в этот раз предложение было от прихода католического собора, с подписью самого епископа области Януша Калетта.
 В небольшом актовом зале я оказался только одним одетым в «гражданку». Мне ещё не приходилось когда-либо видеть такое количество людей в монашеских облачениях, собранных в одном месте, на небольшом клочке пространства. Тема семинара была «Системы жизнеобеспечения зданий и сооружений», потому меня не мало удивило количество присутствующих дам. Ну, как дам… Дамами я бы их назвал условно. Ведь это были «невесты Божьи» — не иначе. Обличённые во всё чёрное, их тонкие силуэты, то одинокие, то вдруг сбивавшиеся в одно тёмное пятно, словно стайкой птиц, я наблюдал минут двадцать перед началом мероприятия.
 А вот белый элемент головного убора, широкой полосой на лбу, немного вносил разнообразие в эту мрачную темноту их женского гардероба. Эта полоса, почему-то вызвала тогда во мне ассоциации с белым светом в конце туннеля. Или, как чёткое разграничение жизни, на полосу белую и чёрную. Одновременно с этим, даже как некий «стоп-сигнал», «кирпич» в круглом дорожном знаке на шоссе.
 За лёгкой поступью неосязаемых шажков, я слышал лишь шелест их широких подолов по мраморному полу, тщетно пытаясь уловить аромат дорогого парфюма в пролетающем мимо меня шлейфе. Косметика на лицах отсутствовала в принципе. Но, не у всех. У одних, это действительно было нарочито выпукло, на показ. И таких было большинство. У других же, я заметил игривые отступления от норм. Например, одна, очевидно пытаясь скрыть тускло-рыжие брови, нанесла на них лёгкую пыль туши для ресниц. А ресницы некоторых были почти незаметно подкрашены. На одной особе не старше тридцати, так вообще я успел разглядеть слегка затенённые веки и едва угадываемый контур стрелок вокруг глаз.
 Нет, я не стоял истуканом по-среди зала. И не пялился нагло на присутствующих случайным пижоном на нудистском пляже. Я просто делал эти краткие наблюдения в перерывах между разглядыванием архитектурного орнамента вокруг, не мало очаровываясь изяществом форм позолоченных барельефов на стенах и живописному убранству потолка.
 Большинство, конечно же, из присутствующих были мужчины. Их сутулые чёрные рясы важно бродили по коридорам. Иногда кучкуясь во взаимных приветствиях друг друга. Все вдруг дружно засуетились и быстро расселись на своих местах. Со стороны, я казался себе белой вороной, на фоне этого чёрно-белого кино.
Ведущий семинара, на удивление тоже оказался одетым в «штатское». Его помятый костюм свидетельствовал о бессонной ночи в гостинице, ибо сразу выяснилось, что он приехал к нам только вчера с западной Украины. Что у него сейчас там происходят удивительные события, обязательно приведущие его страну к существенным изменениям в их будущей жизни… (Дата проведения семинара конец ноября 2013 года, — примечание автора)
Первый час его лекции мне было откровенно скучно. Я молча наблюдал за окружающими. Кто делал просто вид внимательного слушателя, кто-то даже делал заметки в конспектах, подобно прилежным ученикам.
Сам «шеф» этого религиозного образования, Януш, заседал отдельно за столом, окружённый четырьмя, видимо, приближёнными. У него был действительно неподдельный интерес к теме. Так как в последние годы возросла стоимость на содержание приходов.
Для справки: Карагандинская область насчитывает 19 приходов. Три основных из которых находятся в самой Караганде — Приход Пресвятой Девы Марии Фатимской (Юго-Восток), Приход Святого Иосифа (Майкудук), Приход Марии — Матери Церкви (Майкудук). Регистрация на этот семинар проходила в головном кафедральном соборе.
Когда я впервые переступал порог этого здания, заметил у себя лёгкое волнение. Почувствовал себя здесь как бы чужим. Постучавшись в указанную мне приветливым служителем дверь, первое, на что я обратил внимание, как быстро женщина, облачённая в светлую сутану, захлопнула яблочный ноутбук, перевернула экраном вниз на стол ай-под и сунула в карман ай-фон. Сделала она это очень быстро, почти одновременно. И застыла в вопрошаемой позе.
Вот кто меня тянул за язык?.. После заполнения моих данных в блокнот и подписания свидетельства о регистрации участника, и чтобы заполнить возникшую паузу, я сказал: 
— Вообще-то я православный. Удивлён, что меня пригласили. Надеюсь, темы семинара будут касаться только строительства. И я избегу каких-либо агитаций в свой адрес…
Её лицо мгновенно стало каменным. 
— Мы не ожидали, что к нам придут чужие… — её польский акцент мне понравился. Она была иностранкой. Как и те, с кем мне потом позже придётся встретиться, девять из десяти говорили с акцентом. 
— Чужие? — неожиданно для себя я её осёк. — Разве не принято считать, что Бог один, и все мы его дети?.. 
Она натянула на себя подобие улыбки. Но её замешательство я, конечно, заметил… 
— Проститэ, я ещё нэ такъ хорашо снаю русский. И не то хотэльа сказат… Вам необходимо внести регистрационную сумму — 2000 тенге…
 Опа. Ну за что же я так?.. Значит опять и снова деньги… Для чужих… Вспомнил это, когда среди сидящих рядом с епископом, по правую руку, я заметил её.
В это время доктор «лектор» кончил говорить и предложил приступить к вопросам. Последовавшие далее вопросы епископа носили технический характер, и по понятным причинам, я не буду углубляться ни в ответы, ни в сами вопросы. Януш не скрывал своего разочарования и попросил аудиторию быть более активными. Большинство заёрзали причинным местом, от чего акустика помещения наполнилась скрипом кресел. Стоящий «у доски» нервно сложил кисти рук в замок. Ситуацию нужно было спасать.
Наш с ним диалог немного оживил присутствующих. Для меня же было хорошо заметно, что он действительно нервничал. Неохотно отвечал. Очевидно, что он скорее хотел оказаться у своего ноутбука, у интернета. Где он мог узнать новое о происходящих сейчас в Киеве событиях.
 После окончания мы все толпились в вестибюле, в ожидании готовящихся сертификатов. Ко мне подошли две женщины. Девушки, если точнее. Почти не касаясь меня взглядом, часто опуская ресницы в пол, одна из них кратко рассказала, что в их монастыре есть кое-какая проблема с кровлей. И смогу ли я им помочь. Голос её слегка дрожал. Она заметно волновалась. Боковым зрением я видел, как за нами наблюдает со стороны епископ. Он в это время вёл беседу с нашим украинским гостем, который ему достаточно эмоционально что-то говорил, не стесняясь в жестикуляциях руками.
Мы обменялись с монахинями телефонами. А после получения на руки сертификата и попрощавшись со всеми, я вышел на свежий морозный воздух. Свой визит в монастырь я не стал откладывать в долгий ящик. Спустя дней пять, закончив свои основные дела, я созвонился с ними и назвал водителю адрес монастыря.
…Монастырь Босых Кармелиток, Ордена Пресвятой Девы Марии в Караганде, располагался недалеко от Фёдоровского водохранилища. В скрытом от посторонних глаз месте. Потому мы его нашли не сразу. Поймал себя на мысли, что моё желание ехать туда не совсем связано с моей профессиональной сферой. Мной двигало скорее любопытство.
Подъехав к главному входу, я набрал номер монахини с незамысловатым именем Пепка…
Пепка долго не подходила к телефону. Перезвонил ещё раз минуты через три. Узнал, что её сейчас нет на месте, она в другом городе, но кого-то предупредит, чтобы мне открыли.
Калитку открыл мужчина. Было неожиданно. Так я ранее представлял всё совсем иначе. Недавно я купил на рынке карпа, отсёк ему голову, сварил её в ухе, а когда она лежала на блюде, заметил, что у этого карпа были необыкновенно большие круглые глаза… Точно такие же глаза привратника сейчас смотрели и на меня. Слава Богу недолго. Он молча кивнул мне следовать за ним.
Находясь ещё снаружи, мне уже приблизительно было понятно, какие здесь проблемы с кровлей. Которую, кстати, делали не больше пару лет назад. Только, чтобы уже быть в этом абсолютно уверенным, необходимо было всё же туда подняться. А пока я поднимался по крыльцу, выложенному камнем, стало ненадолго смешно, когда я почувствовал себя Д’Артаньяном. Ведь я впервые в жизни оказался в женском монастыре.
Коридор, в который я зашёл, был тесноват. На что сразу обратил внимание — это воздух внутри. Понятно, что проблема здесь ещё и с вентиляцией. Мужик прошёл к деревянному окошку, подобие раздаточных окон в рабочих столовых, и слегка постучал. Не дожидаясь, когда ему откроют, прошёл тяжело сопя мимо меня к выходу и плотно закрыл за собой дверь.
Я остался один. Машинально уставился в потолок. Внутри всё оказалось достаточно скромным. Намного скромнее, чем в кафедральном соборе и в соборе, где проводился семинар. Резьба по дереву вокруг небольших рисунков на религиозные темы казалась похожей на одну резную детскую площадку, которую я где-то недавно видел. Да и сами рисунки выглядели так, будто их выполнили руками школьников.
Стало неуютно. Снова это чуждое чувство. Чужой я здесь. Словно какая-то сила меня отсюда пыталась выдавить наружу. Может зря я это всё?..
Глухое окошко со скрипом открылось, и я увидел лицо женщины, внимательно на меня смотревшее. Я подошёл, слегка склонившись…
— Здравствуйте. Вам должна была позвонить…
— Здравствуйте. Да, я знаю, кто вы, — и снова этот акцент, — Подождите, к вам сейчас подойдут.
И окно снова захлопнулось с тем же скрипом.
Я остался стоять в лёгкой степени недоумения. Может и правда свалить?.. За тонкой перегородкой я едва начал различать голоса. Дерево хорошо приглушало звуки, но не настолько, чтобы не расслышать, как спорят женщины…
Наконец, окошко снова со скрипом открылось. Через него на меня смотрела уже другая монахиня. Смуглая кожа, на вид чуть за тридцать. Большие глаза… Я подошёл ближе. И если бы не перегородка, подошёл бы ещё ближе. Как-будто у меня не было другого выбора. Как-будто я стал вдруг мустангом, повинующимся лассо, накинутым на шею…
— Сдравствуйтэ… — и снова этот акцент. Но как это звучит здесь, сейчас! Хотелось её слушать и слушать. Где-то послышались свирели ангелов… Наши глаза встретились на сколько возможной минимальной дистанции… Незначительный шрам над левым веком. Начало шрама. Его продолжение уходило, прячась под тканью её налобной повязки. За тканью, совсем не новой, стиранной уже не раз.
Я сопротивлялся настоящему прямому столкновению глаз, насколько мог. Но сопротивление было бесполезно… Улыбнулся, вежливо поздоровался. И замер… Её тёмно-карие глаза. В них растворялся зрачок. Он расширялся, открывая мне через «калитку» неведомый коридор…
Калитка, её отражение, стало слишком цветным, будто в эпопее Роджера Желязны... Свирели ангелов теперь позади. И чем дальше, тем пронзительнее и тоньше стали звуки. Слишком рано превратившись в ультразвук… Теперь я уже в сфере. Где много боли. Боли такой, которую мне не забыть. Я читаю книгу. Смотрю на экране этот сюжет. Я вижу это всё одновременно, понимаю, что происходит, и слышу теперь совсем иную музыку…
Сцена, оркестровая яма, глубже, ещё глубже… Это так глубоко, что начинаешь задыхаться. Женские сексуальные стоны сменяют крики боли. Они повсюду… И снова боль. С нарастающей силой. Ты когда-нибудь видел цвет предательства? Теперь ты даже знаешь, как оно пахнет. Во сколько цветов возможно разложить спектр белого? С такой же очерёдностью мимо меня проносятся события. Пока белое не стало чёрным. Пока цвет боли не затмил все предыдущие.
Хочется бежать. Бежать далеко… так далеко, насколько возможно…
— Александр, вы меня слышали? — её вопрос выволок меня через ту же «калитку», через которую мне только что «позволили» войти. Нет. Не позволили. Сам «вошёл». Почти ногой. Но вошёл слишком далеко. За ту печать, за которой закрыт был доступ даже ей самой. Закрыт и убран, выкинут, брошен в воду. Оставив круги на этой воде, по которым я узнал о нём… Где он. Что в нём. «Калитка» захлопнута. «Сеанс» закрыт вместе с ней.
Я не стану больше мучать её душу воспоминаниями. И постараюсь поскорее всё это забыть…
Красивые черты лица. Тонкие. Не нуждаются в дополнительных красках. Всё естественно. Ничего лишнего. Она дома. Дома у себя… Среди своих. Таких же брошенных судьбой на обочину жизни и нашедших своё спасение в любви к Богу. Насколько это было искренне, мне уже не было дано шанса выяснить. Так как с тем же акцентом, и продолжая миловидно улыбаться, она хладнокровно произнесла:
— Мы вам очень признательны, что посетили нас и потратили своё время. Но как нам только что сообщили, мы не нуждаемся в вашей помощи. Как нам обещали, что скоро приедут специалисты, которые решат все наши проблемы…
Она продолжала холодно смотреть на меня, словно ожидая хоть какую реакцию.
Но я находился ещё под впечатлением своего недавнего «путешествия» в глубины её души. И продолжал просто тупо на неё глазеть. Пока за спиной не услышал громкое сопение лупоглазого привратника этой богадельни…
— Что-то ты быстро, — сказал Фил, заводя машину. По моему выражению лица он уже понял, что все вопросы стоит отложить до приезда в офис…
А я ехал молча, уткнувшись в окно. И думал об этих женщинах. О той невиданной силе, толкнувшей их на этот путь. О разных дорогах, которые словно параллелями Лобачевского свели их вместе в одной точке…
Караганда 2014