Девушка со шрамом-3. Токи сближения

               

                глава третья

Грэмми вел машину по ночному городу. Виолетта нажимала кнопки на мобильном телефоне и пыталась кому-то звонить.
- Куда ты звонишь?
- Отцу… Он почему-то не берет трубку.
Грэмми выехал на набережную реки и надавил на газ. Неожиданно он понял, что спешить им некуда. Он подумал о том, как ему поступить. Надо было сказать Виолетте, что с отцом случилась беда. Не следует говорить ей, что его убили. Это неизвестно и может ее сильно травмировать. Похоже, она очень любит отца. Если отца действительно убили, у него нет теперь перед ним никаких обязательств, чтобы добиваться что-то от его дочки. Он может оставить ее и делать то, что хочет. Что ей сказать?.. Чтобы она выходила из машины и шла, куда хочет. В данный момент он не мог этого сделать, потому что у нее неприятности, к тому же, он внес раскол в ее отношения с этим Жорой. Хотя он не знал, куда бы привели эти странные отношения, и что впоследствии случилось бы с Виолеттой. Ему стало жалко ее. Он понял, что не сможет ее бросить.
- Отвези меня к отцу, -  попросила Виолетта голосом, в котором он уловил слезы. – Я волнуюсь. Есть предчувствие, как будто с ним что-то случилось.
- Где он живет? – спросил Игорь.
- За городом.
- Говори адрес…
Виолетта назвала адрес, Грэмми ввел его в навигатор. На экране проявилась линия, пересекающая город из центра на юг. И приятный женский голос оператора сообщил: «Маршрут построен».
Грэмми повернул руль, развернулся и покатил в противоположную сторону.
Сбоку замелькали фонарные столбы и огоньки.
- Быстрее, - попросила Виолетта.
Грэмми надавил на газ. Машина взревела и покатила быстрее. Замелькали фонарные столбы, рябь от реки раздражала боковое зрение. Он обгонял машины и несся по набережной реки.
- Еще быстрее можешь? – спросила Виолетта и поднесла белый платок к глазам. Она плакала.
Он надавил на газ, и сердце заекало от скорости. Выброс адреналина заставил его колотиться со скоростью адекватной скорости его машины.
- Еще быстрее, - всхлипнула Виолетта и кулачком с платочком ударила себя по коленке.
Грэмми не стал прибавлять газ, потому что приближался знак «опасные повороты».
- Что же ты? – со слезами спросила она. – Что же ты?.. Неужели испугался?
- Нет. Так мы можем проскочить нужный поворот, - сказал он, притормозил и на скорости повернул руль вправо. Их обоих бросило влево, и они с трудом вписались в поворот.
Грэмми поморщился, понимая, что нужно было еще сбросить скорость. Уже в повороте, он снова надавил на газ, и это спасло их от того, что они по инерции чуть не соскочили с траектории движения. В то же время их начинало сносить и могло опрокинуть. Но он сильнее надавил на педаль газа и мотор машины вытянул их на прямую.  Он поворачивал то влево, то вправо, уходил на развязки и выехал за город. Через пятнадцать минут Виолетта пришла в себя и сказала:
- Я узнаю это место, за остановкой будет поворот налево. Нам туда.
Грэмми надавил на газ и перед поворотом снова притормозил. На этот раз они вошли в поворот плавно. Ширина дороги позволяла им это сделать.
- В эту арку, - сказала Виолетта. – За ней  домик и пост охраны.  - Я открываю шлагбаум.
Она нажимала кнопки на телефоне.  Они нырнули в арку, проехали поднятый шлагбаум перед  коттеджным поселком  и понеслись по асфальтовой дороге, которая вела к загородным домам. Здесь деревья и кустарник подступали прямо к обочинам.
Машина проехала километр и уперлась в зеленые высокие ворота. Виолетта набрала на мобильном номер телефона открывания ворот и те поехали в сторону.
Они на машине въехали в открытые ворота закрытой территории, миновали десяток домов и остановились у каменного дома, который стоял в отдалении от ажурных ворот. За воротами на территории горел свет, освещавший аллейки, клумбы и палисадники.
- В его окнах света нет, - сказала растерянно Виолетта.
  Фары машины били светом в сторону дома. Оттуда на крыльцо из двери вышел человек в костюме, белой рубашке и направился к  ажурным воротам. Виолетта подошла к ажурным воротам и остановилась. Она разговаривала у калиьки с охранником в свете светившихся фар машины.
Грэмми ждал ее, сидя в машине.
По всей видимости, Виолетта хорошо знала охранника, потому что, поговорив с ним, через некоторое время она удрученная вернулась к машине.
- Его нет дома. Охранники тоже не знают, где он и что с ним. Он сказал, что папа, еще не приехал. 
В это время зазвонил ее сотовый телефон.  Она включилась в линию, и в глубокой тишине Грэмми услышал голос, который он сразу узнал. Телефон Виолетты не был включен на громкую связь, но он прекрасно слышал, что говорил ее бойфренд.
- Алло! Алло, Виола. Я тебя повсюду ищу, - сказал Жора.
- Жора, я сама тебя искала. С тобой все в порядке?
- Я в порядке. Ты где?
- У папы.
- Он что, живой? То есть, я хотел спросить, он дома? Мне сказали, что у него большие неприятности. Его ищут.
- Я ничего не знаю. Дома его нет. 
- Оставайся у него дома. Я сейчас к тебе подъеду.   
- Я собираюсь уезжать.
- Дождись меня, крошка. 
-  Я поеду к себе на квартиру. 
- Хорошо, встретимся, - сказал Жора и отключился.
- Мне показалось, что Жора что-то знает об отце, - сказала Виолетта. - Поехали ко мне домой.
- Но он сказал, чтобы ты его здесь ждала.
- Он не знает, где дом моего отца. Он здесь ни разу не был. Поедем.
- Сейчас развернусь, - сказал Грэмми, оглядываясь по сторонам, чтобы развернуться.
- Не нужно, езжай дальше по кругу, там тоже есть выезд, - сказала Виолетта.
Грэмми завел машину и рванул прямо по дороге, желая быстрей по кругу обогнуть строения и выехать из загородного поселка. Когда он доехал до поворота, сзади от въездных ворот показалось несколько машин. Судя по фарам, их было три. Свет фар сильно бил светом и, словно догонял его машину.   Три машины, едва заехали на территорию загородного поселка, выключили фары и с тусклыми бортовыми огнями медленно поехали вдоль домов. Они словно крались по дороге между домами.
  Грэмми остановился за поворотом так, чтобы его не было видно, и выключил мотор. Они слышали, как машины проехали короткое расстояние и остановились около ажурных ворот дома отца Виолетты.
- Почему мы стоим? – спросила тихо Виолетта.
- Подожди, - тихо сказал он.
Выключив бортовые огни, Грэмми завел мотор, сдал назад свой красный кабриолет, остановился и снова выключил мотор.
Из машин вышли люди, послышались их голоса. Судя по голосам, они подошли к воротам. За ажурными воротами от дома к машинам придвинулись люди. Они стали говорить сначала сдержанно, потом напряженно и на повышенных тонах.  Среди них отчетливо слышался трубный, глухой голос, который нельзя было не узнать. 
- По-моему, там Жора, - сказала Виолетта.
- Я тоже узнал его голос, - сказал Грэмми. – Ты говорила, что он не знает, где дом твоего отца.
- Я ничего не понимаю… Что ему здесь нужно? – спросила она.
И словно в ответ на ее слова послышались выстрелы.
- Что они делают? – вскрикнула Виолетта. – Их нужно остановить.
Грэмми завел мотор и рванул с места машину, не включая бортовые огни и не зажигая фары. 
- Куда ты? – спросила испуганно Виолетта.
Грэмми ничего не говорил. Он ехал по кругу, стараясь в темноте не задеть фонарные столбы и стоявшие на обочинах машины.
- Что там произошло?
- Ничего хорошего. Открывай зеленые ворота и шлагбаум.
Виолетта набрала номер телефона, по которому открывались зеленые ворота и за ними  шлагбаум. Когда путь освободился,  красный кабриолет с разгона проехал мимо них дальше.
- А если они нас заметили?
- Может и заметили. Мне интересно, что им успел сказать охранник перед стрельбой. Они наверняка спросили, где ты и на какой машине уехала.
- Зачем я им?
- Мне самому это интересно.
Они нырнули под другую арку, проехали эстакаду и выехали на шоссе в город.
Когда они поворачивали, Грэмми увидел свет фар от нескольких машин, бивший из леса в сторону арки и дальше на шоссе.
- За нами гонятся, - сказала Виолетта.
- Не исключаю, что это так, - согласился он.
- Что мы будем делать?
- Попытаемся от них оторваться, - сказал Грэмми и нажал на педаль газа.
Машина полетела по темному шоссе, словно ласточка. Цепочки огней, развешанных по фонарным столбам, то витиевато переплетались, то уходили вниз, расходились и расстилались гирляндами. Иногда ему казалось, что его машина взлетает. Еще немного, и они полетят на кабриолете между столбов, поднимаясь выше и выше, полетят над ними так, словно эти фонарные столбы являлись огнями взлетной полосы, по которой они брали разбег, чтобы взлететь и подняться еще выше.
- Это они!.. – сказала Виолетта. – Они нас догоняют. 
Доехав до первого перекрестка, Грэмми свернул вправо и остановился за остановкой автобуса, прячась от погони.  Три машины, сверкая фарами, промчались дальше по шоссе.
- Куда они?
- Не знаю. Нам нужно заправиться.
Грэмми проехал прямо и остановился на сияющей огнями бензозаправочной станции.
- Там, кажется, есть кафе. Пойдем, перекусим и выпьем кофе.
Виолетта, молча, кивнула и вышла из кабриолета за ним следом.
- До полного бака…  Девяносто пятый, - сказал Грэмми работнику бензозаправочной станции, поставив машину под заправку.
- Третья колонка, - сказал тот.
В кафе они сели за столик и закали кофе, бутерброды с сыром и сосисками.  Когда машина заправилась, кассирша выкрикнула:
- Третья колонка…
 Грэмми допил кофе, встал, подошел к кассе и карточкой расплатился за бензин, напитки и бутерброды. Расплатившись, он вернулся к столику и подождал, когда Виолетта допьет кофе. Она поднялась и пошла за ним к выходу.
- Куда едем? – спросил Грэмми в машине.
- Ко мне домой, - сказала она.
- Это не опасно?
Виолетта пожала плечами.
- У меня сложилось впечатление, что твой Жора хочет тебя видеть, но отнюдь не   потому, что так сильно соскучился.   
Виолетта промолчала. Грэмми завел машину и посмотрел на Виолетту.
- Где ты живешь?
Виолетта опустила голову и назвала адрес. Грэмми знал этот адрес, но на всякий случай ввел адрес в навигатор, нажал на кнопку запуска двигателя и затем кнопку трансформации с опусканием крыши.  Над ними крылом, расправляясь, поднялась крыша и в готовом виде начала опускаться.
- Можно не опускать крышу? Хочется подышать воздухом. И мне так нравится ехать на кабриолете по вечернему городу, - попросила Виолетта.
- Нам незачем светиться, -  сказал Грэмми. – В машине с открытым верхом отчетливо видны пассажиры.
- Я тебя прошу.
- Потом покатаемся и подышим воздухом, - сказал он равнодушно.
Грэмми нажал на газ и покатил на квартиру Виолетты.
Когда они подъезжали, то около дома Виолетты Грэмми увидел три знакомые массивные машины, проехал мимо них, мимо ее дома и покатил дальше.
- Ты куда? – спросила она.
- Они уже здесь. Ждут тебя. 
- Ну и что?
- Эти ребята зачем-то устроили стрельбу около дома твоего отца.
Тут же зазвонил телефон у Виолетты. Она нажала на телефоне значок в виде зеленой трубки и поднесла телефон к уху. 
- Ты где Виола? - спросил Жора. - Я тебя жду у дома. 
- Я рядом.
- Вижу. Это ты в красном кабриолете?   
- Да, - неуверенно ответила она, понимая, что выдала их. И ту же добавила. – Нет.
Грэмми посмотрел вдоль улицы и оглянулся назад. Поблизости, как назло, не было видно ни одной машины.
- То есть, да. Я в красном кабриолете, - сказала она.
- Иди к нам, крошка, позвал Жора. – Куда ты собралась ехать?
- Выключи телефон, - сказал Грэмми и рванул дальше по улице.
- Зачем ты уехал? Надо с ними поговорить. 
Три массивные машины помчались за ними. И тут же послышались выстрелы.
- Что это?
- Они в нас стреляют, - сказал Грэмми.
- Ты уверен, что они в  нас стреляют? – спросила Виолетта.
Он ей не ответил.
- Хорошо, что мы заправились, - сказал Грэмми, глядя на индикатор топлива.
- Они нас догоняют, - сказала нервно она, давать ему подсказки.  – Поворачивай направо, там узкая улочка. Стой!.. Светофор… Красный… Проскочили… Быстрее, сейчас выскочим на широкую улицу. Еще направо… Теперь разворачивайся, поворачивай налево. Обгоняем газель, молодец… Смотри, они выезжают нам наперерез, через сплошные…
- Вижу…
Грэмми едва смог затормозить перед машиной, закрывшей им путь движения. Еще немного и они столкнулись бы лоб в лоб. Грэмми резко повернул руль влево, разворачиваясь, выехал на  полосу встречного движения, проехал вперед, маневрируя, свернул вправо, дал газ и с поворотом выскочил на мост через реку.  Казалось, они оторвались от погони. Но через некоторое время он увидел, что три машины четким строем на большой скорости надвигаются на него сзади…  Ему нужно было искать спасения на маленьких узких улочках и в переулках.
- Нас опять догоняют, - сказала Виолетта.
Грэмми удирал по улицам, словно заяц от гончих. Петлял, делал резкие повороты, развороты, прятался за домами. Но преследователи находили его. Два часа пропетляв по городу, им удалось оторваться от преследования. Спина у Грэмми вспотела, лоб покрылся испариной, ладони увлажнились.
- Нам нужно отдохнуть. Принять душ и выспаться. Предлагаю поехать ко мне.
- Это неудобно. Я к незнакомым людям домой не езжу.
- Я тоже, но сейчас особый случай. Мы устали и уже поздно. Обещаю вести себя достойно, галантно, по-джентльменски.
- Ладно, поехали.
Грэмми завел машину, выехал со двора, где они прятались, и покатил к себе домой. Город спал и тонул в ночных огнях. Светились мелькающие витрины и рекламные щиты. Создавалось впечатление, что они одни в этом городе не спят, и он принадлежит только им. 
Они ехали минут пятнадцать и где-то впереди увидели зарево.
- Что это там? – спросила Виолетта.
Грэмми встревоженно нахмурил брови. Он подъехал к знакомому двенадцатиэтажному зданию из стекла и бетона и увидел  пожар. Горел его дом. Не весь, а только часть.  Он посмотрел на огонь, прикинул этаж, и не поверил своим глазам, потому что горела именно его квартира на девятом этаже, которая окнами выходила как раз на дорогу.
- Черт! – вырвалось у него. - Черт, черт, - повторил он и стукнул руками по рулю
- Что такое?
- Они подожгли мою квартиру. У меня там все, документы, костюмы, деньги. Все…
- Не расстраивайся, - с сочувствием сказала Виолетта.
-  Я еще не расплатился с банком за квартиру. Мне оставалось платить полгода.
- Пойдем, может быть, мы успеем что-то спасти, - предложила с сочувствием Виолетта.
Он оценил ее порыв. Она готова была броситься  в огонь и спасать его вещи. Это чего-то стоило и характеризовало ее весьма  положительно.  На некоторое время он задумался.
- Не исключено, что нас здесь тоже ждут, - сказал Грэмми и вдруг резко дернул рукой к внутреннему карману пиджака.
- Что такое?
- Паспорт. Я не каждый день беру его с собой. Сегодня взял, чтобы поехать на телевидение. Мне обещали съёмки.
- У меня паспорт всегда в сумочке.
Успокоенный он расслабленно убрал руку от внутреннего кармана пиджака.
- И что мы будем делать?
- Не знаю, - сказал он недовольно и подумал: «Зачем я, вообще,  в это ввязался? Вот уж воистину, не искушай судьбу – она сама тебя искусает».
Из окна квартиры вырывались языки пламени. Горела мебель, костюмы и радиоаппаратура.  Волосы на голове у Грэмми шевелились. Языки пламени уменьшились, из окна повалил черный дым.
Подъехали машины пожарников. У сбежавшихся зевак пожарники спрашивали, есть ли кто в горящей квартире.
Игорь понимал, что сгорело что-то главное. Сгорела не его квартира, а его  артистическая карьера, вся прошлая жизнь. И это вызывало бурные эмоции, которые отражались на его лице. 
- Это я во всем виновата, - сказала Виолетта огорченно.
- Причем тут ты? – спросил нервно Грэмми, понимая, что на самом деле это так. 
- Тебе тоже нужно выключить телефон, – сказал она.
- Ты права,  согласился он, достал из кармана брюк  мобильный телефон и  выключил его.
Из окна его квартиры вновь показались языки пламени.
- Поехали отсюда, - сказала она.
Он завел мотор, надавил на газ, и они покатили с пожарища.
- Куда мы едем? – спросила она.
- В гостиницу. Здесь недалеко на набережной есть приличная гостиница. Она находится недалеко от моей работы, поблизости от клуба «Виола», где я работал. Я туда частенько приходил ночевать. 
Они двигались с начала по улицам города, потом выехали к реке, переехали через мост, нырнули под него и покатили по набережной, но уже, с другой стороны реки.
- У тебя слишком заметная машина. От нее нужно избавиться.
- Избавимся.
Через несколько минут они подъехали к высотке. Грэмми остановился у стоянки машин, которая располагалась напротив гостиницы. Виолетта не знала, что здесь есть подземная парковка.
- Мы в гостиницу, - сказал Грэмми знакомому охраннику, стоявшему у въезда на гостиничную парковку.
Шлагбаум поднялся, и они под уклон въехали на парковку. Нашли свободное место, остановились  и вышли из машины.
Грэмми обошел машину и сзади на бампере увидел входное пулевое отверстие.
- Иди, посмотри, - сказал он. - Они хотели так с тобой поговорить.
- Что? – спросила она и подошла осмотреть бампер.
- Ты меня спрашивала, зачем я уехал. Теперь ты понимаешь, зачем?
Виолетта смотрела на дырочку в бампере и ничего не отвечала.

Они оставили машину в паркинге и поспешили в гостиницу. Поднялись по ступенькам, Грэмми открыл массивную дверь, пропустил Виолетту вперед, и они оказались в холле с коврами, мраморными колоннами, блестящей, полированной мебелью и позолотой. Грэмми взял Виолетту за руку и подвел к стойке администратора.
- Привет, - сказал он администратору, очень симпатичной девушке за стойкой. – Мой номер свободен?
- Вряд ли, - ответила администратор.
- Тогда нам один двухместный номер.
- Два одноместных, - поправила его Виолетта.
Администраторша сделала большие глаза и посмотрела с удивлением на Грэмми. Он кивнул. 
Администратор сделала виноватое лицо.
- Игорь, но у нас нет ни одного номера, - сказала она.
- Люда, один номер. Пожалуйста, я очень прошу.
- Все занято.
- И мой тоже?
- И твой, конечно.
- Не может быть.
- Я тебе точно говорю. Ты же не позвонил. Симпозиум. Номера бронировали за месяц.
- Людочка, нам можно какой-нибудь попроще.
- Ты же знаешь, у нас таких нет, – с апломбом сказала администраторша. – Все номера «Люкс», апартаменты и так далее. Спроси в «Якоре», - повела она пальчиком в сторону другой гостиницы на набережной. - У них что-то может быть.
- Спасибо, ты, как всегда очаровательна.
- Ты завтра в клубе поешь?
- Должен петь. Приходите, - сказал Грэмми.
Администраторша оценивающе посмотрела на Виолетту, ее платье, колье, как   это умеют практичные девушки, слегка поморщилась, увидев шрам на лице, и отвела взгляд, оставаясь недовольной.
Грэмми попрощался с ней, взял за руку Виолетту, чтобы показать свое отношение к ней администраторше. Это выглядело, как явная интрига. И он представил, как та смотрим им вслед и думает: «Зачем она ему такая сдалась, со шрамом».
За время, пока катался по городу с Виолеттой, он привык к ней, ее внешности. И шрам сейчас его не трогал. Он незаметно в темноте улицы снова глянул на нее. С одной стороны, она была очень симпатичной девушкой, красавицей, но с другой стороны,  лицо у нее казалось  испорчено шрамом. Виолетта шла с ним всегда с правой стороны, так чтобы он не видел изуродованной части ее лица. И в машине она сидела справа. Он приходил в гостиницы и рестораны с разными девушками. Но с такой, которая носила на лице шрам, никогда.
- Здесь недалеко, - сказал он и показал вправо. – Тоже на набережной.
- А машина? – спросила Виолетта.
- Пусть остается в паркинге. Это собьёт их со следа. Жалко топить ее в реке.

Они шли вдоль набережной.
- Красиво, - сказала она и кивнула на воду всю в томных огнях полуночи.
Река маячила огнями рекламы и освещения, покачивая их волнами. Она незаметно сигналила о тихом и спокойном вечере. Но эти сигналы казались очень обманчивыми. 
- Сейчас посмотришь, как это выглядит сверху.  Гостиница находится на двадцатом этаже, а еще выше бар «Миледи». Ты там была?
- Нет.
- Шикарное место.
В этот момент Виолетта заметила, что он держит ее за руку, и она впервые не отнимает у него руки. В гостинице он взял ее за руку, потому что так было нужно, чтобы та девушка-администратор подумала, что они вместе. Если бы та так подумала, то и вопросов к ним не возникло. Хотя у нее и так не имелось вопросов, потому что не было номеров в гостинице. Почему он с ней возится, почему водит с собой и хочет помочь. Это чисто человеческое качество или что-то еще. Наверное, он хороший парень. Она о нем плохо думала, когда он со сцены спускался в зал весь облепленный девушками с выражением лица обласканного избалованного вниманием паренька.

Они шли по набережной к входу в гостиницу, и оба чувствовали токи сближения. Эти токи  постепенно возникали вместе с доверием, текли, смывали разные преграды и освобождали пути к пониманию. В глазах появлялось что-то такое, что говорило о  ненужности  отдельных слов, которые объясняют и определяют отношения. У нее и у него возникали такие тонкие чувства, которые говорили о том, что они одинаково воспринимают то, что их окружает и это  объединяло. Он чувствовал это и двигался по течению времени, отдаваясь воле судьбы и стечению обстоятельств, не представляя, что может случиться дальше за поворотом жизни. И ей не хотелось думать об этом. Она боялась  и прогоняла от себя эти мысли, словно откладывая их на потом, как откладывают на потом  что-то неважное, которое должно, но  не сможет пройти испытанием временем. Она часто так делала, откладывала на потом то, что ей казалось неважным, старалась забыть об этом. И действительно позже оказывалось так, что это забывалось и становилось второстепенным, мелким, незначительным.      
Виолетта забрала у него  свою руку, словно вспомнив, что не должна этого делать,  изменила поток мыслей и задумалась о своем.

Ночь искажает пространство, поэтому она любит ночь больше, чем день. Она дитя ночи. Днем виден ее недостаток, а ночью все иначе. Тени скрадывают предметы и плохое могут сделать хорошим, а хорошее плохим. Человек хочет сделать тебе услугу, оказывает внимание, а тебе кажется, что он от тебя чего-то хочет. Ночью особенно в клубах кажется, что ты всех знаешь и тебя все знают. Общаться в полутьме проще.  И тут помогает алкоголь, как лучший деформатор отношений. Ей показалось, что она сейчас хочет алкоголя, чтобы обострить те чувства, которые она испытывала ко всему вокруг. Асфальт, бордюры, вода и вот этот гранитный парапет, через который можно упасть. Да, через него в любое время можно упасть и совсем пропасть в бездне воды без следа или приблизившись в последний момент очнуться от его завораживающего гипнотизма и отпрянуть. Задуматься в ночи, на границе дня и ночи о жизни и понять, как она интересна и важна, что чего-то еще не сделано, не испробовано. Ее жизнь была именно такой. Она как будто шла по границе чего-то неизвестного, по краешку длинной выпуклости  хребта, с обеих сторон которого находятся пропасти и ее манило то в одну сторону, то в другую, а она шла по неровной линии своей жизни и не знала, куда придет.