Сказка о Тении и Моссвинде

    На краю древнего леса есть полянка, где время течёт иначе. Солнечные лучи пробиваются сквозь кроны вековых дубов, а мягкий мох стелется изумрудным ковром. Здесь тихо. Здесь память леса хранит свои истории.
Однажды на этой полянке появилось старое бревно — покрытое лишайником, мудрости веков. А на бревне уселась пожилая тролля по имени Тения. Её серебристые волосы сплетались с лесными травами, а глаза — цвета янтаря — хранили отблески давно прошедших дней.
— Слушайте, — прошептала Тения ветру, птицам и теням, — я расскажу вам историю...
Давным-давно, когда Тения была молодой и её кожа отливала зеленоватым светом весенних почек, она мечтала о чём-то большем, чем жизнь под мостами и в каменных пещерах. По ночам она приходила к лесному озеру и садилась в старую лодку, что покачивалась у берега. Вёсла скользили по воде бесшумно, и лодка плыла, оставляя за собой лунную дорожку из серебряных искр.
  Тения смотрела в небо, где луна висела, как спелый плод, и пела старинные песни троллей — о камнях, помнящих рождение гор, о корнях, что крепче стали, о вечности, что короче вздоха.
  Однажды в полночь она взобралась на высокую скалу над озером. Ветер играл её волосами, а внизу вода отражала звёзды так ясно, будто небо упало в озеро. Луна смотрела на неё, и Тения смотрела на луну, и в этой тишине родилась её тайная мечта — встретить того, кто поймёт язык её сердца.
И лес услышал её.
  В то утро, когда туман стелился по земле, словно молоко, Тения бродила меж старых елей. И вдруг она увидела его — Моссвинда, духа леса. Он был соткан из мха и утреннего света, из шороха листвы и дыхания земли. Его глаза были цвета лесного ручья, а голос звучал, как шелест тысячи крыльев.
 — Я слышал твои песни, — сказал Моссвинд. — Они красивы, как первый снег на ветвях.
  Тения замерла. Она никогда не думала, что кто-то слушает.
С того дня они встречались. На рассвете — у старого дуба, чей ствол был шире трёх троллей. В полдень — на полянке, где росли незабудки. В сумерках — у озера, где они вместе смотрели, как луна поднимается из-за гор.
  Моссвинд показывал ей тайные тропы леса, где росли светящиеся грибы. Тения учила его песням камня и силе терпения. Они говорили обо всём и ни о чём. Они молчали, и молчание было полно смысла.Когда пришло время, лес приготовился к свадьбе.
 Явились лешие с венками из папоротника и дикого хмеля. Русалки выплыли из озера, их волосы струились водорослями, а голоса сплетались в древний хор. Огненные духи танцевали меж деревьев, оставляя за собой искры, что гасли в траве. Даже старая Кикимора вышла из болота, принеся в подарок ожерелье из янтаря и слёз ивы.
Под кронами вековых деревьев, где корни и ветви сплетались в естественную арку, Тения и Моссвинд соединили свои судьбы. Лес благословил их союз. Дождь пролился сладкой росой. Ветер пел свадебную песню. В ту ночь звёзды светили ярче обычного.
   Время шло, как течёт вода в ручье — незаметно, но неостановимо.У Тении и Моссвинда родились дети — удивительные существа, что несли в себе силу камня и нежность мха, терпение троллей и мудрость леса. Они бегали по полянкам, смеясь голосами ручьёв. Они учились у матери стойкости, а у отца — слышать дыхание земли.
  Дети выросли и разошлись по свету, неся в себе память о любви, что родилась под луной у лесного озера. Пожилая Тения замолчала. Её голос растворился в шелесте листвы. Она сидела на бревне, и казалось, что сама стала частью леса — древней, мудрой, вечной. Потом её фигура начала бледнеть, словно утренний туман. Она улыбнулась напоследок — улыбкой, в которой была вся нежность мира — и растаяла. Осталось только бревно на полянке, покрытое лишайником и мхом.
  Прошло время. Бревно темнело, оседало, врастало в землю. Оно питало новые ростки, давало приют жучкам и грибам. Оно возвращалось в лес, из которого пришло.И вот уже не стало и бревна. Осталась только полянка. Пустая и тихая. Солнечные лучи пробиваются сквозь кроны. Мягкий мох стелется изумрудным ковром. Ветер шепчет в ветвях.
  Но если прислушаться, — очень внимательно прислушаться — можно услышать старую песню. Песню о тролле и духе леса. О любви, что сильнее времени. О том, что ничто не исчезает бесследно, если было рассказано с любовью.Лес помнит. Лес всегда помнит.
     Время неумолимо шло, как течёт и вода в ручье — незаметно, но неостановимо.
У Тении и Моссвинда родились дети — удивительные существа, что несли в себе силу камня и нежность мха, терпение троллей и мудрость леса. Их было трое.
Старшим был Корнемир — мальчик, чьи волосы росли, как ивовые ветви, а пальцы умели находить воду под землёй. Он мог разговаривать с деревьями и понимал язык корней. Когда Корнемир прикасался к засохшему дереву, оно вспоминало весну и выпускало новые побеги.
 Второй была Каменница — девочка с кожей цвета речной гальки и глазами, в которых отражались горы. Она унаследовала от матери несокрушимость камня, но от отца — способность чувствовать каждую травинку, каждое дыхание ветра. Каменница строила мосты между мирами — между твёрдым и мягким, между вечным и мимолётным.
И третьим ребенком была Светлянка — самая младшая, самая удивительная. Она родилась в полнолуние, и её кожа светилась изнутри мягким, зеленоватым сиянием. Светлянка могла превращаться в туман на рассвете и становиться видимой только тем, кто верил в чудеса. Она танцевала с бабочками и пела дуэтом с соловьями.

   Дети выросли на полянке у озера. Тения научила их терпению, показывала, как медленно, но неотвратимо вода точит камень. Моссвинд научил их слышать — слышать шёпот листьев, крик ястреба, тишину зимнего снега.
  Корнемир проводил дни, бродя по лесу и помогая старым деревьям. Он находил больные корни и лечил их, он разговаривал с дубами о временах, когда их прадеды были желудями.
  Каменница строила — она складывала камни в причудливые башни, которые не падали, хотя это казалось невозможными. Птицы вили гнёзда в её творениях, а мыши находили там приют от дождя.
  Светлянка пела. Её песни не были похожи на песни матери или отца. Это были новые песни — о том, что старое и новое могут существовать вместе, что камень и мох, тролль и дух леса могут создать нечто прекрасное, чего не было прежде.

  Но время не стоит на месте даже в волшебном лесу.Дети выросли. Пришёл день, когда каждый должен был найти свой путь.
  Корнемир ушёл на север, в старые леса, где деревья помнили ещё ледниковый период. Там он стал хранителем корней, тем, кто следит, чтобы лес не умирал, чтобы старое уступало место новому, но не исчезало бесследно.
  Каменница отправилась в горы. Она стала строительницей мостов — не только каменных, но и тех невидимых мостов, что соединяют сердца. Путники, заблудившие в горах, находили её творения и по ним возвращались домой.
  Светлянка... Светлянка была везде и нигде. Она стала частью тумана, который стелется над озером на рассвете. Иногда, если прийти к воде перед восходом солнца, можно увидеть её — мерцающую фигурку, танцующую над водой. И услышать её песню — ту самую песню о любви, что создаёт новое.

  Тения и Моссвинд остались вдвоём. Они состарились, как стареют горы — медленно, величественно, почти незаметно. Моссвинд всё больше становился частью леса. Иногда Тения приходила к старому дубу и обнаруживала, что не может понять — где заканчивается дерево и начинается её возлюбленный.
 — Ты уходишь, — говорила она без печали, просто констатируя факт, как тролли констатируют смену времён года.
 — Я возвращаюсь, — отвечал Моссвинд голосом, который был уже почти ветром.
 — Я был частью леса. Я становлюсь лесом снова. Это не конец, Тения. Это продолжение.
 — Я знаю, — отвечала она. — Я всегда знала.
  Однажды утром Моссвинд просто не проявился. Но старый дуб у озера стал чуть выше, чуть зеленее, и когда ветер проходил сквозь его крону, звучала мелодия, похожая на голос духа леса.
  А Тения жила дольше, чем живут обычно тролли. Она жила, потому что помнила... Потому что в памяти жил Моссвинд, жили дети, жила любовь, что однажды родилась на этой полянке. Она приходила к озеру и садилась в старую лодку — ту самую, в которой плавала в юности. Она плыла по ночной воде, оставляя лунную дорожку, и разговаривала с луной, с водой, с ветром.
 — Помнишь? — спрашивала она. И лес отвечал: — Помним...
  Она взбиралась на скалу над озером и стояла там в полночь, смотря на луну. И луна смотрела на неё, и между ними было понимание, которое не нуждается в словах.

  И вот пришёл день, когда Тения пришла на ту самую полянку, где когда-то встретила Моссвинда. Появилось бревно — откуда, никто не знал. Может, оно было всегда. Может, его принёс лес.
  Тения села на бревно. Её серебряные волосы сплелись с лишайником. Её каменная кожа стала похожа на кору. Она начала рассказывать — ветру, птицам, теням, времени. Она рассказывала о лодке под луной. О скале над озером. О встрече в тумане. О песнях и молчании. О свадьбе, которую благословил лес. О детях, которые стали мостами между мирами. Она рассказывала, и в её голосе не было грусти. Только благодарность. Только любовь.
 — Это была хорошая жизнь, — сказала Тения. — Это была правильная жизнь.

  Пожилая Тролля замолчала. Её голос растворился в шелесте листвы. Она сидела на бревне, и казалось, что сама стала частью леса — древней, мудрой, вечной.
Потом её фигура начала бледнеть, словно утренний туман. Её кожа становилась всё больше похожей на камень, покрытый мхом. Её волосы превратились в седые лишайники. Она улыбнулась напоследок — улыбкой, в которой была вся нежность мира и... растаяла.
 Осталось только бревно на полянке, покрытое лишайником и мхом. То ли Тения стала этим бревном, то ли просто вернулась в землю — кто знает? В волшебном лесу такие вещи не имеют однозначного ответа.
  Время шло. Бревно темнело, оседало, врастало в землю. Оно питало новые ростки, давало приют жучкам и грибам. Из него вырос молодой дуб — маленький, но сильный.
И вот уже не стало и бревна. Только молодое дерево росло на том месте.
Осталась полянка. Пустая и тихая. Солнечные лучи пробиваются сквозь кроны. Мягкий мох стелется изумрудным ковром. Ветер шепчет в ветвях.
Но если прийти сюда на рассвете, можно увидеть туман над озером, и в тумане — танцующую фигурку. Это Светлянка поёт песни бабушки. Прислушившись, в полдень можно услышать, как деревья перешёптываются. Это Корнемир разговаривает с корнями.
 Поднявшись высоко в горы, можно увидеть каменные мосты, которые ведут неизвестно куда, но всегда — домой. Это работа Каменницы.
  А если вдруг окажешься на полянке в полночь, когда луна полная, и долго смотреть на старый дуб у озера, можно увидеть, как в узоре коры проступают два лица — тролля и духа леса. Они смотрят друг на друга и улыбаются.

  Лес помнит... Любовь не умирает. Она превращается — в деревья, в туман, в камни и песни. Она живёт в детях и внуках, в историях, рассказанных на старом бревне, в лунных дорожках на воде.
Ничто не исчезает бесследно, если было рассказано с любовью. Лес всегда все помнит...