Розовый Элафониси

   Лет 20 назад мы с женой отдыхали неделю на Крите. Соседний номер сначала пустовал, потом в него въехала финская пара. Познакомились мы на общем балконе. Они предложили местного вина из большой бутыли, мы разговорились. Это был их 13-ый по счету отдых на Крите. "Мы знаем здесь абсолютно все и даже поимённо всех кошек" - похвасталась Паула. Это была изящная шутка, поскольку полудиких кошек на острове была тьма-тьмущая.
  Странноватая была это семейка. Муж - учитель истории по имени Лассе. Внешне походил на Лоханкина. Старомодные сандали с носками, напоминающие семейные трусы шорты и очки с большими  диоптриями. Если к финским мужчинам часто применимо "характер нордический, выдержанный", то Лассе был этому полной противоположностью. Это был экзальтированный человек который так и не научился сдерживать, или хотя бы скрывать свои эмоции. Был он как-то трогательно непрактичен, уязвим и нежизнеспособен. Видимо эта особенность и вынудила Паулу взять над ним шефство и стать ему пожизненной нянькой.
  Решили вместе поужинать в местной таверне неподалеку. Таверна оказалась аутентичная, шумная, набитая местными рыбаками. У нас с Лассе тоже не закрывался рот. Я расспрашивал его про Крит. Он расспрашивал меня обо всём на свете. О моей идентичности. Об устройстве советских школ. О политике. О тех экзотических местах, где я побывал. Он признался, что хорошо знаком лишь с окрестностями города Лахти и с этим островом. Нам было интересно общаться друг с другом, открылось множество общих тем.
   В конце ужина мы договорились, что утром я арендую машину и старожилы покажут нам самое красивое место на Крите - розовые пляжи Элафониси. "Очень хорошо, что Лассе не придётся вести автомобиль. Езда вместе с ним уже отняла у меня несколько лет жизни" - пожаловалась Паула. Она предложила поделить аренду пополам, но я сказал, что лучше оплачу сам. А они могут заплатить за ресторан и на том будем квиты. Так и порешили. Платила Паула. "Лассе - разиня, его уже пару раз здесь обокрали. Поэтому за кошелёк в Греции отвечаю всегда я"- подмигнула она. Лассе в щенячей благодарности клюнул ее носом в тугую щеку.
  Утром я взял машину и мы вчетвером отправились в путешествие в самом распрекрасном расположении духа. Внимание женщин было приковано к серпантину узкой дороги, а мы с Лассе были поглощены оживленной беседой. Его очень интересовал загадочный русский народ. Почему история его ничему не учит?
  Элафониси действительно оказался удивительным местом. Видимо, в песке здесь присутствовал розовый кварц. Ласковое зеленоватое море и люди, которые как зачарованные цапали бродят по мелководью. Розовый киоск бойко торговал мороженым,  розовыми открытками и очками. Лассе плотно следовал за мной, его вопросы не иссякали. Я чувствовал себя как Маугли, который встретил любопытного антрополога. Он хотел знать всё про мою советскую жизнь до того как я вышел из джунглей к людям. Я заметил, что мои были и небылицы проходят навылет, вызывая лишь эмоциональные флюктуации, но не застревая в неясно чем занятых полушариях. Насладившись вдоволь Элафониси, мы с Лассе предложили возвращаться в отель. Но Паула заявила, что как раз главного-то мы ещё и не видели. Посёлок находился в самой западной части Крита, а это значит, что солнце здесь будет садиться прямо в море. Она предложила заказать ужин на ее любимой террасе и насладиться розовым закатом в розовом Элафониси. Так мы и сделали. В какой-то момент во рту у меня появилась оскомина, похоже, я перебрал в тот день розового. Это было сравнимо с впечатлениями от фильма "Барби".
  Следующим утром я вышел на балкон и увидел притаившегося в кресле Лассе. "Ну, решили куда мы поедем сегодня?" - спросил он, сгорая от нетерпения. "Мы с женой  решили поехать на восток, а там посмотрим. В Hertz сейчас полно свободных машин, так что если вы тоже захотите путешествовать, то проблем не будет" - зевая произнёс я. С Лассе от моего заявления стало происходить неладное. Он повел себя как доверчивый школьник, который предложил свою дружбу и был отвергнут. Его лицо вспыхнуло как от пощёчины, он жалко сморщился и стал хватать воздух. На балкон выскочила перепуганная Паула, она обняла его за плечи и поспешила увести в комнату. В брошенном на меня взгляде была смесь тревоги, неловкости и укоризны. Больше мы не видели на балконе наших соседей. Уже с чемоданом возле автобуса я помахал им рукой, но они отвернулись и поспешили прочь.
  В то время эта история воспринималась как отпускное недоразумение, незначительный инцидент, в котором чудаковатый человек напрасно возлагал на меня необоснованные надежды. Но годы спустя в ней увиделся новый смысл. Почему-то лицо Лассе не выветривается из моей памяти, как сотни других, случайно встреченных лиц. И каждый раз вспоминая его, у меня сжимается сердце. Та ситуация явно  требовала моего участия. Очевидно, нужно было отменить свои планы на  достопримечательности Крита и посвятить остаток отпуска общению с этим слабым и трогательным человеком. Отвергнув его, я нанес серьезную рану, но будь у меня больше эмпатии и гибкости, то вновь бы такого не сделал.       
............