Нечищеный ботинок

  Разводные письма вручены. Эммануил Карлович был бы счастлив если бы не путь эшафота. Не первой свежести лицо. И унылость взгляда, да помилуйте же господа, привести наказания в исполнение самому себе. Эдакий альтруистский ход Высочайшего повеления Благословленного суда. Но свершилось. Очередная жизнь, очередная история уходит в небытие. Мрак покрывает прелюдию рождения.
  Эммануил Карлович улыбнулся. Посмотрел на нечищеный ботинок вишнёвого цвета. Поморщился, но мысленно махнул рукой. Сленивился. Конечно же возродится в нечищеных ботинках не прилично. Но лучше уж нечищеная обувь вишнёвого цвета, нежели ваш неприятный черный цвет глянца. Ни в коем случае это не про острый нос лакированных штиблет морского курсанта.
  Эммануил Карлович в этот раз даже не прочёл ни слова из разводного письма. Он ждал их с самого дня брака благословления. Дождался.
Сейчас. Чуть позже. Небытие. Мрак. Возрождение, но не из пепла. Из глины, пожалуй. Быть может мрамора кусок для возрождения. Но слишком монументально. Как-то не хочется потом быть. Да и быть совсем не хочется. Уж лучше вновь прослыть. Прослыть это же жить. А быть это сразу монумент для тщеславия. Эммануил Карлович имел некоторый опыт.
  Без некролога. Без слёз. Без помпезных встреч ангельских. Простите, но в этот раз ботинок не чищен. Да и как-то приелся ваш хор ангельский. Коротенько в этот раз. Прибыл. Отметочку поставили. Чайку с жасмином с Высоко Превосходительством. Поклон. Поцелуй в благоухающую вечностью бородёнку. И извините путь неблизкий. Я поехал. Ну или умчался. Ботинки чистить. Готовится к балу выпуска из морского корпуса. Опять же любовь где-то рядом. Чую. Здесь как говорится у Эммануила Карловича свои приметы особые.
  Ну вот вам и краткий набросок на ближайшую полу-вечность из биографии счастливца – путешественника.