Историческая достоверность

Художник Евсей Благолепов как-то раз нарисовал картину — паровоз, значит, идёт по трамвайным путям, прямо по центральной улице его любимого города. Ну, нарисовал и нарисовал — вроде чего тут такого? Фантазия у человека, вдохновение, понимаете ли. Разместил, значит, своё художество в одной из этих, как их, социальных сетей.
Сначала народ вроде бы спокойно отнёсся — молча ставили лайки, такие, знаете, будто и не лайки вовсе, а фигушки мелкие, так — на всякий случай. И всё бы ничего, если бы один гражданин не написал, что он точно помнит, как в 1894 году сам государь император Алексей Михайлович, который Тишайший, лично приезжал по этим самым трамвайным путям — на паровозе, да ещё с оркестром.
И началось! Все как ошалели. Один написал, что его родная тётка Прасковья в те времена вела трамвай, и сама лично видела государя — правда, без паровоза, но с самоваром. Другой уверял, что у него в сарае до сих пор лежит кусок того самого рельса, по которому проехал император, и что если прислонить ухо, то можно услышать гимн «Боже, Царя храни».
А третий, инженер в отставке, строго заявил, что никакие паровозы по трамвайным путям ходить не могут, ибо ширина колеи — совсем другая. Но его никто не слушал. Наоборот, стали обвинять его в измене отечеству и в неуважении к памяти монарха.
Художник же, бедный, сидит себе молча. Хотел ведь просто нарисовать что-то этакое — чтоб дымок, чтоб перспектива, чтоб ностальгия по уехавшему поезду. А теперь ему пишут с утра до ночи: одни требуют исторической достоверности, другие — добавить императрицу с короной, а третьи — чтоб непременно вставил QR-код для патриотического просвещения.
В конце концов пришёл один деятель с районной газеты и спросил строго:
— С какой целью, гражданин Благолепов, вы искажаете облик трамвайного движения дореволюционного периода?
А Евсей им в ответ, со всей своей кротостью:
— Так я, может, из любви к городу старался… чтоб красиво, чтоб людям приятно.
— Любовь к городу, — сказал деятель, — это дело хорошее. Но всё-таки не следует изображать государя на рельсах общественного транспорта. Это может породить ненужные аналогии.
После этого Евсей задумался. Стер государя с картины, подправил дым, добавил кота на колесе и вывесил снова.
И что вы думаете? Теперь все решили, что это пророческий образ народной стабильности, и стали писать восторженные комментарии. Даже музей заинтересовался.
А Евсей вздохнул и сказал жене:
— Вот ведь странно, Матрёна, нарисуешь кота — радуются. Нарисуешь государя — ругаются. А ведь, по сути, и тот и другой по одним рельсам ходят.
…А Евсей всё сидит, думает. То ли радоваться, что его картину теперь хвалят, то ли плакать от этой народной любви. Потом вдруг берёт справочник, листает — и замирает.
Оказывается, по всем документам выходит, что в городе Усть-Каменогорске трамваи-то появились только в шестидесятых годах двадцатого столетия.
Так что выходит, государь Алексей Михайлович, который Тишайший, если и приезжал на паровозе — то исключительно во сне. Или, как выразился сам Евсей, «в порядке художественного предвидения».
И всё стало на свои места.
Кроме, конечно, самого художника — он теперь сомневается, не нарисовать ли продолжение:
«Пароход на велодорожке. Посвящается будущему».


Рецензии