Перекрёсток. Часть I

«Нет одиночества: мы все живём в цепи, связаны тысячью нитей — наследственностью, средой, страстью.»

Эмиль Золя



***

-Не спи, Уля! Не спи! Потерпим до дома.


Олег, утирая пот с разгорячённого лба, тряс её за плечо.

День, перевалив за экватор, уже добрался до тени от их дубовой кроны.

Друзья пришли на свою полянку ранним утром, и за это время солнце развернуло целую военную компанию.

Казалось, из земного соавтора, оно превратилось вдруг в самого злобного критика, сжигающего на пути всё: от природного творчества до человеческого.

Его огненная сила внезапно обратилась против собственных же плодов, точно то повернулось к земле доселе невидимой оборотной стороной.

Необычный для этих мест зной уже неделю расплавлял всё нещадно.

Подсохшая трава, на которую сейчас смотрел Олег, замерла без движения. Этим показывая, что уже и ветер опасался спускаться ниже к земле.

Папоротники в стремлении сохранить влагу подворачивали листья точно также, как люди подворачивают пальцы в тесной обуви.

Даже любительница солнца земляника засушила свои ягоды впрок.

Пахло мхом и прелой травой.

Олегу казалось, что этот сюрреалистичный день будет длиться без конца. Он ощущал себя маленьким мальчиком и злился из-за этого ещё больше.

Злился на своё желание лечь рядом с Улей и почувствовать живое тепло. Потому что то, что он сейчас ощущал, ничуть не походило на тепло.

Этот жар сводил его с ума, и всё что он мог сейчас — это держать его под контролем.

Солнце же, дотянувшись пальцами до их укрытия, уже норовило вклинить и ладонь.

“Скоро крона станет бесполезной”, — подумалось Олегу, и он предпринял ещё одну робкую попытку разбудить подругу.

- Уля, вставай. Нырнём в чащу, в тени будет легче.


Но Ульяна даже не пошевелилась. Ей снился какой-то дурманящий кошмар, смысла которого она даже не улавливала.

Девочка понимала, что это сон, но почему-то не рисовала себе дверь наверх. Она что-то искала.

И переходя от дерева к дереву, внимательно всматривалась в лунный туман.

Было зябко и неуютно, но она не чувствовала страха. Только усталость и смирение. Обычное человеческое, без малейшей примеси чего-то потустороннего.
Свет или тьма не дух её сейчас усмиряли, а скорее это тело заново сонастраивалось с какими-то обычными земными циклами.

Вот , вспышка.  И вокруг стало ясно и тепло.  Лес вдруг озарился зелёным, осветив каждую из своих многочисленных тропинок, речушек и завалин.


***

Все люди дети… А взрослые особенно.

Стоя на перекрёстке, отсчитывают секунды до зелёного. До момента, когда врождённый темперамент сможет проявить себя во всей красе.

И вот спустя мгновение дают ли они по газам, перебегают ли дорогу. А может просто продолжают прерванное движение или задумчиво остаются ждать другой возможности. Как бы там ни было, это обнажает их привычные детские механизмы.

Сигналы окружающего пространства проносились в голове у Ульяны со скоростью света. И так же быстро оседали на предназначенных для этого полочках.

Луна больше не действовала на неё так подавляюще; выхватывая из лунного потока лишь самую суть, девушка самостоятельно освобождала проход. Тот проём между полочками, где хранился её душевно-опытный скарб.

Ничто не должно было ограничивать движение в настоящем; ни обстоятельства, ни люди, ни собственные страхи.

Во всяком случае девушка к этому стремилась.

Терпеливо дождавшись жёлтого сигнала, она ринулась движению наперерез. Уворачиваясь от таких же прохожих и лавируя между застрявших на зебре автомобилей, Уля двигалась к цели.

В данный момент это был всего лишь зелёный островок посреди перекрёстка. Дальше её взгляд соприкасался с пружинящим туманом, и девушку откидывало обратно.

Её душа не хотела, чтобы она знала, что там. Что ждёт на другой стороне улицы.

И никакое гадание на кофейной гуще, заумная литература и детские капризы-требования на эту её мудрую часть не действовали.

Она знала, что ей предстоит довериться и пройти этот путь, владея лишь необходимой информацией — цвет светофора, люди и машины поблизости, ближайшие островки безопасности.

На одном из которых она, впрочем, и так уже стояла.

Теперь с её места было хорошо видно высотку, чей зеркальный столб, казалось, протыкал сам небосвод. А дальше, насколько она могла рассмотреть, шли сплошные поля.

Высотку Уля узнала сразу. Диковина своего времени, она поразила воображение Риты ещё тогда. На первом этаже расположилось последнее её место  работы. Уютная кофейня в закутке, куда “белые воротнички” из Sammi часто спускались за лёгкими закусками или попить чаю. А иногда Рита поднималась наверх сама.

Она передавала кофе сотрудникам, а потом надолго застывала возле окон.

Город был, как на ладони. Рой низкорослых домишек-муравьев, каменистые гребни горы Бугхансан, и змея реки, что извивалась между кварталами. Всё это успело ей уже стать родным. Город был для неё не просто бездушной земной материей. Тот был живым, дышащим стыком двух эпох, и её личных в том числе.

От этого воспоминания пульс Ули участился, и ей пришлось отвести взгляд. Не имея сил погружаться в лабиринты здания глубже, она стала смотреть на туманные поля. Те широко простирались за следующим перекрёстком, но явно не имели со зданием какой-либо связи — ни временной, ни пространственной.

Этот земной островок показался девушке далёким и необжитым. Только одна нить, разрезав все сплошные линии, дотянулась до этого момента. И сейчас окончание той находилось у него в руке.

Вот ему-то и быть туда провожатым. Туда, где оба оставили приличную часть себя. И пусть в прошлом нельзя было ничего изменить, но зато возможно увидеть с нового ракурса в настоящем.

Уля глубоко вздохнула, и прежде чем проследовать мимо здания, протянула ему левую руку.

Тепло мгновенно охватило тыльную сторону её ладони и потекло наверх.

Когда оно достигло сердца, светофор снова загорелся зелёным.