Мои императоры

До института я считала себя фригидной. Фригидной девственницей и потенциальной старой девой. Я была так занята войной с предками, которые отказывались признавать мое взросление, что мне было не до парней. Ну буквально. Родители видели во мне ребенка, нелюбимого, к слову, ребенка. Неудобного капризного. И отказывались верить в то, что я расту и меняюсь, и у меня уже месячные и грудь, для которой нужен лифчик. Мама не поговорила со мной про эти месячные и рост груди и боль в ней, а потом и кровь заставили меня думать, что я больна. Интернета и книг про это не было. И я в ужасе побежала к школьной медсестре в слезах с мыслями, что я умираю. Она, слава богу, оказалась прекрасной теткой, вытерла мои слезы, налила чаю, написала освобождение от уроков до конца дня, ответила на все мои вопросы и снабдила меня тампонами и прокладками.

Я воевала с родаками за каждый сантиметр личного пространства, но они были непрошибаемы, рылись в моих вещах и читали все мои дневники. Порой меня посещала мысль схулиганить и написать что-то вроде «хочу, чтобы меня отодрали три мужика сразу». Но меня бы потащили к психиатру точно. Или сослали бы в монастырь. Так и шла столетняя почти война у нас дома.

«Я отведу тебя к гинекологу! Принесешь в подоле!» — надрывалась моя маман, а я к этому моменту даже и не целовалась.

Первый раз я процеловалась всю ночь напролет после выпускного с моим соседом по парте. И то после того, как с ним переспала моя подружка Люська. Она мне шепнула, что он просто супер, и сарафанное радио сработало. Они не стали парой после секса, Люська набиралась опыта перед универом, так что я никого не обижала.

Целоваться мне понравилось. С соседом по парте не очень. Все-таки мы много лет просидели рядом, и целовать его было как брата. Почти инцест. Ну и он не был в меня влюблен, так что мы отработали произвольную программу и расстались.

Девственности я лишилась в день своего восемнадцатилетия. Хи-хи. И это случилось после первого месяца в универе.

Я встретила его, императора Константина, и пропала. Он был на пятом курсе, я на первом. Он заприметил меня и соблазнил. Я полюбила его и взлетела. В школе Костю, а мне так нравится это имя до сих пор, в пятнадцать совратила училка химии, и они с ней химичили у нее в кабинете и дома несколько лет. Потом он в универе перетрахал всех, кто ему давал. А тут я — влюбленная и невинная.

Говорят, первый раз бывает ужасен. Мой первый раз был прекрасен. Я выпила шампанского, и меня трясло от возбуждения. И это останется со мной навсегда. Кто-то от шипучки пукает, а кто-то теряет голову и контроль. Поэтому я очень выборочно пью игристое, потому что чревато. Но уж если пью, держите меня семеро.

Костик был умницей и научил меня всему, чего знал сам. А главное — научил не стесняться. Раздевал меня, разворачивал из всех одеял, целовал каждый сантиметр моего тела и делал мне комплименты: «Ты обалденная, ты сумасшедше хороша, твои сиськи, твоя попа, и так далее».

Фригидной я себя резко перестала считать. Мы занимались сексом везде: в поездах и самолетах, и на крышах, и в море, и... И я думала, что мы будем всегда всегда всегда вместе. Странно, что я тогда не залетела в этом безумном секс-марафоне, потому что предохранялись мы через раз.

Первые полгода я провела в вакууме нашей любви и страсти. Потом на меня навалилась ревность. Удушающей волной. Костя был самым красивым парнем универа. И так как мы учились на разных курсах, я не могла его контролировать.

О боже, я становилась моей матерью!!!
«Где ты был вчера, почему опоздал в столовую, кто тебе помахал, что за баба смотрит на тебя?»

Я душила его, и поняла это слишком поздно. Гораздо позже. Тогда я просто была не в себе.
Фаза «крутой секс» сменилась фазой «крутой секс и дикие скандалы».
У меня не было ни одного доказательства его неверности, а завистники мне бы тут же донесли, если что. Но тем не менее... Если бы я могла надеть на него пояс верности, я бы так и сделала. И носила бы ключ с собой на цепочке, не снимая.

Тут надо добавить, что, видимо, и он был не совсем в себе, мой император, иначе послал бы меня, истеричку, подальше.

У нас было все: секс в подъездах, поцелуи под дождем, мои пощечины ему на улице, громкие сцены. Мы любили друг друга до безумия, и это безумие убивало нас.

Я жила на автомате, что-то ела, во что-то одевалась, как-то училась и сдавала экзамены, вяло ругалась с предками. Все мои мысли занимал Костя. Он дарил мне наслаждение и причинял сильнейшую боль.

Чем сильнее я хотела его привязать к себе, тем сильнее он меня отталкивал. Занимаясь любовью, мы начали причинять друг другу вред: я могла расцарапать ему спину или дать пощечину, он кусал меня за шею, как вампир, и моя шея вечно была в укусах и засосах, которые я закрывала шарфами.

Я била его бесчисленное количество раз. Он ни разу меня не ударил, слава тебе господи...

Мы продержались полтора года. Год в универе и еще полгода, когда он уже выпустился и нашел работу.

Там, на новогоднем корпоративе, куда он меня сдуру позвал, я увидела, как смотрит на него начальница... И у меня снесло крышу. Я выпила еще, и все, что было у меня на уме, увы, оказалось на языке. Я даже училку химии вспомнила. Я орала, что он любит женщин постарше, и чтоб валил, и... Короче, стыдно вспоминать. Хоть ума хватило на улицу выйти, не при коллегах устраивать цирк.

Он пытался меня успокоить, но я билась в истерике и кричала, что это он виноват в том, что меня довел до этого…

Так мы расстались. Навсегда.

Я еще скулила на улице, курила и в таком расчудесном виде — пьяная, с потеками туши на лице, всхлипывающая — я поймала попутку ехать домой. Никаких уберов тогда не было. Все на попутках ездили.

За рулем попутки и оказался мой будущий муж. Которому я на нервах все и выложила. Про Костика, про мою большую любовь. Эффект случайного попутчика.

Я пошла с ним, будущим мужем, на свидание только чтобы позлить Костю. Поставила его в известность, разумеется. Надела самое развратное платье и самые высокие каблуки, на которых даже стояла с трудом.

Я переспала с ним, будущим мужем Сашей, назло Косте. И это было... Ну, это проигрывало сексу с Костей. С ним, моим императором, мы были созданы друг для друга. Он понимал меня с полуслова. А с Сашей все было странно. Он не мог понять, что мне нужно. А потом я закрыла глаза и думала про свою любовь, ведь тогда я еще думала, что наша размолвка временна.

Косте я про секс с другим написала тут же.
«Шлюха», — ответил он.
«От шлюхи слышу», — обиделась я.

Когда я ходила на свидания с Сашей, я думала про Костю.
Когда я знакомилась с его матерью, я думала про Костю.
Когда я знакомила Сашу с моими родителями, я думала про Костю. После того как мои родители вернулись домой и застали нас с Костей трахающимися и, буквально ворвавшись в комнату без стука, увидели момент моего оргазма, Костю они возненавидели. Справедливо считая, что это именно он научил меня трахаться в позе наездницы.

Короче, стучитесь к выросшим детям, во избежание стать свидетелями того, о чем пожалеете. Особенно если уехали в гости с ночевкой, а потом передумали.

По сравнению с жеребцом Костей Саша был невинен, как ангел. И родители буквально потирали руки от радости, что могут выдать меня замуж. Да они мечтали скинуть меня поскорее.

Я же не верила до конца. Мне казалось, вот прискачет мой рыцарь, мой император и увезет меня в страну оргазмов, где мы будем жить долго и счастливо.

И в день свадьбы я ждала Костю. Чтобы он забрал меня и сказал, что любит так, как никогда никого не полюбит.

А он не забрал.

Первое время, когда я переехала к Саше и его родителям, я прожила в тумане. Не ведая, что я натворила. Я по-прежнему занималась сексом с мужем, думая о потерянной любви. Я предохранялась с утроенной силой. Не дай бог залететь. Смешно, от Кости я хотела ребенка, от мужа — нет.

Муж был от меня в восторге. Точнее, от нашей интимной жизни. Он говорил, что я самая сексуальная женщина на свете и тому подобное, а я думала про себя, что влипла.

Свекровь ко мне относилась нейтрально. Ну или я, поглощенная мыслями о Косте, не замечала ее нелюбви.

А потом из дальней командировки из Японии вернулся отец моего мужа, тоже Саша. Александр Первый. И я пропала. Меня будто ударили под дых. Ему сорок, мне двадцать. И я влюбилась с первого взгляда. И возненавидела себя за это.

Что могло быть хуже!!! Но он был улучшенной копией моего мужа. А точнее, мой муж не дотягивал до своего отца. Тот был хорош и притягивал меня. Вместо мечты о Косте во время секса я стала мечтать об Александре Первом, и наша сексуальная жизнь с мужем взлетела до небес.

Мне снились абсолютно сумасшедшие сны, где мы с Александром Первым любили друг друга. В разных позах. Иногда я кончала во сне и просыпалась от этого.
Живя в одной квартире, мы постоянно сталкивались. Один раз я буквально ворвалась в ванну и наткнулась на голого него, от чего я пискнула, как раненая мышь. Я старалась не встречаться с ним взглядом. Не пересекаться. И верить, что это пройдет. Мне было очень страшно, что кто-то догадается, и я, когда свёкр был дома, старалась отсиживаться в нашей комнате.

Все случилось однажды зимой. Я уже работала к этому времени, закончив институт, — вот так пролетело время. Свекр также занимал мои мысли и мечты, и я также его хотела. И любила? Да, скорее любила. Я научилась мастерски притворяться.

И вот, когда я выходила с работы, я обнаружила, что все четыре колеса моей машины проколоты. Муж был в командировке, и я позвонила единственному мужчине в семье, кто мог мне помочь. Александру Первому. Не затем, чтобы он меня спас, а чтобы посоветовал, что делать. Я была ни бум-бум в автосервисах и прочем. И его офис был неподалеку.

Он приехал и забрал меня, вызвав эвакуатор. Мы ехали  в его машине, и меня трясло от возбуждения и нервов, как перед первым в жизни сексом. В машине, его шикарной машине, играла музыка, классика, конечно, а я смотрела на его руки. Красивые мужские руки на руле.

Он привез меня к себе на работу, в свой кабинет. Налил мне чая, обжигающего чая.
«У вас есть игристое?»— спросила я.
«Есть, — ответил он, — у секретарши точно было».

Я не могла осмелиться посмотреть на него, и он взял меня за подбородок и поднял его так, что наши глаза встретились...

Когда я была подростком, я нашла у родителей переводную бульварную эротическую книжку, которую проштудировала от и до. И первое предложение в этой книге было такое: «Его язык вошел в нее одновременно с членом». Фу, бэ, подумала я тогда.

А там, в кабинете, на диване, все так и вышло. Его язык вошел в меня одновременно с членом...
И в этот миг я поняла: это — как с Костей. Нет, даже лучше. Нам не потребовалось репетиций, не нужно было притираться друг к другу. С первого дубля, с первого вздоха у нас получилась идеальная симфония — из страсти, любви и желания, которые мы так долго в себе душили.

---

 Я заканчиваю читать отрывок моей будущей книги и смотрю на аудиторию.

Часть меня ненавидит, часть считает шлюхой, часть восхищена моим талантом, часть считает меня графоманкой...

— Что было дальше? — спрашивает тоненькая девушка в первом ряду.

— Роман выходит в следующем месяце, — говорю я, — там будут все ответы.

— Но все чистая правда? — не унимается она.

— Конечно, я всегда пишу чистую правду.

Когда встреча заканчивается и я отвечаю еще на сто вопросов и у меня начинает сводить от голода живот, я наконец выхожу на улицу в мороз и иду к припаркованной машине и сажусь на пассажирское сиденье.

«Мама!» — кричит мой сын, Сан Саныч, с заднего сиденья! — «Я так скучал!»

— И я, детка.

А на водительском сиденье — любовь всей моей жизни Александр.

— Ну, как все прошло?
—Как обычно, часть меня любит, часть ненавидит.
—Ты что, написала всю правду? Про нас?
—Конечно, я всегда пишу только правду.

---


Рецензии