Хрономонтажник. Глава 4

Вилла оказалась даже роскошнее, чем я мог себе представить. Небольшой, но изысканный трёхэтажный особняк в стиле модерн, возвышающийся над морем. От главного проспекта к вилле вела извилистая дорога, заканчивающаяся массивными коваными воротами с камерами наблюдения. Тим ввёл код, и ворота бесшумно распахнулись, впуская нас на вымощенный камнем двор с безупречным газоном, небольшим бассейном с подсветкой и панорамным видом на бескрайнюю синеву Чёрного моря.

— Миха, ну как тебе наши «убогие» хоромы? — с деланной жеманностью поинтересовалась Мотя, вылезая из машины и потягиваясь, как кошка после сна.

— Скромненько, но со вкусом, — флегматично ответил я, стараясь скрыть охвативший меня трепет. Мой скромный заработок «кондиционерщика» даже близко не позволял мечтать о подобной роскоши.

Внутри было не менее впечатляюще: просторные комнаты с панорамными окнами от пола до потолка, дорогая импортная мебель, техника последнего поколения, которая отзывалась на голос, и повсюду — этот умопомрачительный вид на море.

— Распределяемся, — командовала Матильда, уже хозяйски осматривая холодильник и находя там запас продуктов и дорогое вино. — Мы с Тимом на втором этаже. Вы, любовь моя, — обняла она за плечи Асю, — на третьем, в мастер-сьюте с выходом на террасу и лестницей к частному пляжу. Встреча завтра в семь вечера. До этого времени — делайте что хотите. Расслабляйтесь в своё удовольствие, отдыхайте, входите в роль. Деньги у вас на картах имеются. Мы вам мешать не собираемся…

Частный пляж оказался небольшим, каменистым, но с оборудованным спуском в воду и шезлонгами под соломенным навесом. После дороги самое лучшее было — смыть с себя пыль и напряжение. И через полчаса мы с Асей уже лежали на шезлонгах. Я в своих старых, но чистых плавках, она — в элегантном слитном купальнике изумрудного цвета, подчёркивавшем её стройную фигуру и безупречную кожу. Солнце припекало, воздух звенел от цикад, а море лениво накатывало на гальку. Казалось, война, блокпосты и погони с проблемами остались в каком-то другом, параллельном мире.

— Так значит, — начал я, поворачиваясь к ней набок, — вам по семьдесят, а выглядите на тридцать? Как это работает?

Ася улыбнулась, не открывая глаз.

— Не всем семьдесят. Это Тиму — семьдесят два. Моте — шестьдесят один. Мне — пятьдесят четыре. А выглядим мы так потому, что в нашем мире научились довольно эффективно управлять процессами старения. Это не вечная молодость, просто… очень замедленная жизнь. И да, — она открыла глаза и посмотрела на меня с лукавинкой, — для наших лет мы в прекрасной форме.

— Это мягко сказано, — пробормотал я, снова чувствуя себя неуклюжим подростком рядом с такой красоткой.

Мы помолчали, слушая шум волн.

— А чего вы вообще здесь делаете? — наконец спросил я о том, что не давало мне покоя. — Зачем вам эти минералы? Что в той коробке на самом деле?

Лицо девушки стало серьёзным.

— Миша, есть вещи, которые тебе пока лучше не знать. Поверь, это не из-за недоверия. Просто… некоторые знания могут быть опасны. Для твоего же блага. Наша задача — предотвратить один очень неприятный инцидент. А эти «минералы» — ключевой компонент. Извини, но это всё, что я могу тебе сообщить.

Она сказала это так искренне, что не верить ей было невозможно. Да и какая разница? Я был здесь и сейчас, с роскошной женщиной на невероятной вилле у моря. А моя серая обыденная жизнь осталась где-то за тысячи километров отсюда.

Мы искупались. Вода была прохладной и освежающей. Ася плавала как профессиональная спортсменка — легко, мощно, красиво. Я пытался не отставать от неё, но понимал, что выгляжу как неуклюжий медведь по сравнению с грациозной русалкой. А ближе к вечеру мы решили прогуляться по набережной в одном из близлежащих курортных посёлков. Для этого променада требовалось переодеться во что-то более нарядное. Я надел свою единственную хорошую рубашку и шорты, Ася — лёгкое жёлтое платье, подчёркивавшее её загорелую фигуру. Мы выглядели как обычная, немного странная пара туристов — я, грубоватый и простоватый работяга, она — с неземной, утончённой красотой.

Набережная кипела жизнью. Яркие огни, музыка из кафе, запахи варёной кукурузы, попкорна, шашлыка и сладкой ваты плюс толпы отдыхающих. Мы бродили среди них, держась за руки — для легенды, как напомнила мне Ася. Но её рука была мягкой и тёплой в моей, и мне начинало казаться, что это не просто игра. Мы пили коктейли, ели мороженое с ватой. Даже умяли парочку шашлыков из сёмги. И здесь я заметил, что за нами следят.

Двое крепких парней в простых футболках и шортах слишком уж невзначай появлялись то справа, то слева от нас в толпе. Их взгляды были цепкими, профессиональными.

— Ася, — тихо сказал я, наклоняясь к её уху, как будто делясь нежностью. — Кажется, нас пасут.

Она даже не повернула головы, вытирая пальцы салфетками.

— Я знаю. Слева — высокий блондин в синей футболке. Справа — коренастый брюнет в бейсболке. Сейчас поднимаемся и идём вон туда, — показала она глазами в нужную сторону. Мы встали, делая вид, что обсуждаем кухню заведения, и не спеша покинули кафе, стремясь затеряться среди отдыхающих. Я не ожидал, что девушка потянет меня в узкий, плохо освещённый переулок между сувенирными лавками. Наши «хвосты» ускорились, следуя за нами. Переулок оказался пустым. Ася резко остановилась, развернулась ко мне, обвила руками мою шею и притянула к себе, как будто для страстного поцелуя. Я остолбенел.

— Не тупи, придурок, — прошептала она губами у самого моего уха. — Целуй меня.

Я был слишком ошеломлён, чтобы возражать. И потом, её губы были так близко…

В этот момент мимо нас, стараясь быть незаметными, прошли наши преследователи. Они были так сосредоточены на том, чтобы не потерять нас из виду, что не ожидали пикантной сцены. Прошли буквально в шаге от нас, даже не взглянув на целующуюся парочку — мы явно не вписывались в их представление о подозрительных объектах. Как только они скрылись за поворотом, Ася мягко отстранилась. Её глаза блестели от азарта, а я заметил, что её жёлтое платье стало… красным! И даже немного поменяло фасон. Наверное, это произошло, когда мы целовались?

— Всё! — усмехнулась она. — Они пошли дальше, решив, что мы свернули на пляж. У нас есть пара минут, пока они не очухались.

— Что это было? — выдохнул я, всё ещё чувствуя вкус её помады на своих губах.

— Старый трюк. Работает безотказно. Люди видят, что ожидают увидеть. Влюблённые парочки их не интересуют. Идём, вернёмся на набережную другой дорогой.

Она снова взяла меня за руку, и мы, смеясь, выбрались из переулка, исчезая в толпе, полностью сбив со следа наших преследователей. Больше за нами никто не шпионил. Мы выпили ещё по одному коктейлю, послушали уличных музыкантов и вернулись на виллу уже затемно.

Стоя на террасе нашей спальни под усыпанным звёздами южным небом, под гипнотизирующий шум прибоя внизу, я чувствовал, как реальность окончательно уплывает из-под ног. Воздух был густым и сладким, пахнущим ночными цветами и морем. Ася стояла ко мне спиной, опершись на перила, и её силуэт на фоне лунной дорожки на воде казался нереальным, вырезанным из темноты. Её платье снова сменило цвет, приняв изумрудный оттенок, что и купальник. А ткань мягко шелестела на ветру, периодически обтягивая женскую фигуру.

— Сегодня было весело, — произнесла она, оборачиваясь. В её глазах отражались звёзды и какой-то странный, мистический блеск. — Ты держался молодцом.

— Я просто делал то, что ты говорила, — честно признался я, подходя ближе. Моё сердце колотилось где-то в горле. — Это платье… Оно у тебя меняет цвет по какой-то программе?

Она улыбнулась, и в этой улыбке было что-то колдовское.

— Оно реагирует на адреналин. И на другие… сильные эмоции. Своего рода индикатор настроения.

Девушка сделала шаг ко мне, и расстояние между нами сократилось до нуля. Я чувствовал исходящее от неё тепло и тот самый цветочно-пряный аромат, который сводил меня с ума.

— А какие эмоции у тебя сейчас? — прошептал я, теряя голову.

— Любопытство, — её пальцы коснулись моей щеки, скользнули к шее и воротнику рубашки. — И предвкушение.

Её прикосновение было как удар током. Я не помню, кто начал целовать первым. Кажется, это был я. Но её ответ оказался не просто согласием — это был шквал, ураган, сметающий всё на своём пути. Её губы были мягкими и требовательными одновременно, а язык — провокационным и умелым. Я чувствовал, как земля уходит из-под ног в буквальном смысле, когда она, не разрывая поцелуя, повернула нас и прижала мою спину к стеклянной двери в спальню.

Вся моя осторожность, все мысли о «легенде» и «миссии» испарились, сожжённые этим внезапным, всепоглощающим пожаром. Её руки скользили под моей рубашкой, и казалось, что её пальцы оставляют на коже огненные следы. Моя собственная дрожащая ладонь скользнула по женскому бедру, ощущая под тонкой тканью платья упругую, сильную мышцу.

— Я не… я не хочу ничего портить, — вырвалось у меня в короткой паузе между поцелуями, больше из последних попыток сохранить рассудок. — Миссия… завтра…

— Завтра — завтра, — её голос звучал низко, хрипло и невероятно сексуально. Она взяла мою руку и прижала её к своей груди. Я мгновенно почувствовал под тканью бешеный стук женского сердца. — А сегодня… сегодня ты здесь. И я здесь. И это единственное, что имеет значение.

Агнесса отступила на шаг, и её платье, реагируя на внутреннее состояние владельца, медленно переливалось из изумрудного в глубокий, страстный пурпур. Она медленно, не сводя с меня глаз, провела рукой по молнии на плече. Шёлк с мягким шелестом соскользнул с неё, упал к стройным ногам, и она предстала передо мной в сиянии ночного светильника — совершенная, как мраморная статуя, но живая, дышащая, вся состоящая из энергии и желания.

Я задохнулся. Ни одна женщина в моей жизни не выглядела так и не вела себя так, как эта. Это была не просто близость. Это было посвящение. Точнее — погружение в какой-то другой, параллельный мир страсти, где не было места обыденности.

Я не запомнил, как мы оказались в огромной кровати. Помню только её кожу под своими губами — гладкую, прохладную, а потом горящую. Её гибкость и силу, её тихий, властный шёпот, указывающий, что делать. Помню, как она реагировала на каждое прикосновение, каждое движение, доводя нас обоих до исступления. Она знала моё тело лучше, чем я сам, предвосхищая каждое желание, и открывала такие грани наслаждения, о которых я не подозревал.

Это был не просто секс. Это было самое интенсивное, самое пугающее и самое восхитительное переживание в моей жизни. Она была то нежной, то дикой и требовательной. Я же полностью отдался сексуальному водовороту, перестал думать, перестал анализировать, просто чувствовал.

Когда всё закончилось, мы лежали в спутанных простынях, и единственным звуком было наше тяжёлое дыхание и далёкий шум прибоя. Сияние прикрытого одеждой торшера серебрило женскую кожу, покрытую лёгкой испариной. Асино платье, брошенное на пол, снова стало спокойного, нежно-золотого цвета.

Я лежал на спине, глядя в темноту потолка, чувствуя, как бьётся моё сердце — медленно и гулко, как набат. Тело было расслабленным и невероятно живым. Ася повернулась на бок, оперлась на локоть и смотрела на меня своим пронзительным, всевидящим взглядом.

— Ну что, Мишенька? — её губы тронула лёгкая улыбка. — Всё ещё думаешь, что это просто «легенда»?

Я покачал головой, не в силах вымолвить ни слова. Слова были бесполезны. Она прочла ответ во мне самом, положила руку мне на грудь, как будто чувствуя стук моего сердца, и опустила голову на моё плечо.

— Спи, — прошептала она. — Завтра важный день.

И я заснул почти мгновенно, погрузившись в глубокий, безмятежный сон, впервые за многие годы чувствуя себя не одиноким. И последней моей мыслью перед тем, как провалиться в забытье, было осознание того, что какие бы испытания ни готовил завтрашний день, оно того стоило. Ради этого мгновения. Ради неё…


… Проснулся я один. Пространство с другой стороны кровати было пустым, а простыни холодными. На прикроватном столике лежала записка, написанная чётким, изящным почерком: «Миша, мы уехали по делам. Вернёмся к 16:00. Не скучай. Холодильник полон. Береги себя. А.»

Лёгкая грусть от её отсутствия тут же была сметена воспоминаниями о прошлой ночи. По телу разлилось приятное тепло. Я потянулся, чувствуя себя на удивление бодро, словно за ночь не только выспался, но и лет десять сбросил. Приняв душ, я совершил набег на холодильник. Агрегат и правда ломился от яств: экзотические фрукты, несколько видов сыров, изысканные паштеты, свежайшие морепродукты и бутылка белого вина, которая, судя по этикетке, стоила как моя месячная зарплата. Я соорудил себе королевский завтрак, взял книгу, которую нашёл на полке — какой-то футуристический триллер на русском, и отправился на пляж.

Утро было идеальным. Солнце уже припекало, но не обжигало, море искрилось и ласково шумело. Растянувшись на шезлонге, я откинулся назад и погрузился в блаженное ничегонеделание. Мысли были пустыми и невесомыми, как облака. Периодически я купался, чтобы освежиться, потом возвращался загорать, потягивая прохладное пиво из прихваченной с собой термосумки. Казалось, что все опасности и приключения остались в прошлом, пока мои глаза не заметили стройную блондинку в ярко-красном бикини, которая вышла на соседний, такой же частный пляж виллы по соседству. Она позагорала минут десять, а потом, будто случайно, обратила на меня внимание.

— Привет! — крикнула девушка, улыбаясь и подходя к невысокому заборчику, разделявшему наши участки. — Не подскажешь, который час? Телефон забыла.

Голос у неё был приятным, немного томным. Я назвал время.

— Ого, уже так поздно! — незнакомка сделала грустное лицо. — А я ещё даже не искупалась. Здесь не опасно? Говорят, бывают медузы.

— Вроде нет, — ответил я, стараясь быть вежливым, но не более того. — Вода отличная, я уже не раз окунался.

— А ты один отдыхаешь? — не унималась красотка, делая несколько шагов по воде в мою сторону. Её фигура была безупречной, движения — отточенными и соблазнительными, а грудь как раз в моём вкусе. — Не скучно?

Внутри у меня что-то насторожилось. Слишком уж навязчиво девушка пыталась познакомиться. Слишком целеустремлённо. В Сочи, конечно, царила курортная атмосфера флирта, но её поведение показалось мне неестественным, отрепетированным. По внешности — либо эскортница, либо хищница, отхватившая себе богатого старичка, но желающая приключений.

— Компания скоро вернётся, — уклончиво ответил я, натянуто улыбаясь.

— А жаль, — надула губки незнакомка. — Такая скука здесь… Может, покажешь свою виллу? Выпьем чего-нибудь? У нас там, — она кивнула на соседний дом, — одни деды скучные, бизнесмены какие-то.

Именно в этот момент я вспомнил всё: и погоню в Краснодаре, и блокпост, и предупреждение Тима. И главное — встречу сегодня вечером. Слишком уж вовремя появилась эта «одинокая и скучающая» красотка. Слишком уж прямолинейно она пыталась затащить меня в дом или прийти ко мне. Поэтому, притворившись, что меня ослепило солнце, я надел солнечные очки, чтобы скрыть взгляд.

— Знаешь, извини, — произнёс я как можно более разочарованно. — Жена ревнивая. Может устроить сцену, если вернётся и меня с красивой девушкой застанет. Не хватало мне ещё этих проблем.

Её улыбка на мгновение дрогнула, в глазах мелькнуло что-то холодное, почти злое. Но тут же восстановилась.

— Ну как знаешь, — протянула она. — Твоя потеря. Если передумаешь — я здесь!

Девушка развернулась и, виляя бёдрами, пошла обратно к своему шезлонгу. Я наблюдал, как она сняла лифчик, обнажив большую и крепкую грудь. Потом медленно легла на спину, делая вид, что не смотрит в мою сторону. В девичьей позе читалась напряжённость, но стиль «ню» явно был рассчитан на меня, может, «клиент» клюнет? Я же видел перед собой не отдыхающую, а работающую девушку. И работа у неё была, как я понимал, не раз отрепетированной.

Я больше не мог расслабиться. Блаженство улетучилось, сменившись холодной настороженностью. Пришлось собрать свои вещи и вернуться на виллу, тщательно заперев за собой калитку и входные двери. Потом на всякий случай обошёл дом, проверяя, нет ли кого-то ещё поблизости. Казалось, всё было чисто, но ощущение, что за мной наблюдают, не покидало. Эта девушка была разведкой или проверкой. А может быть, и попыткой скомпрометировать или вывести меня из игры до вечера.

Я больше не пил алкоголь. Вместо этого заварил себе крепкий кофе и сел у окна с видом на море, откуда мог наблюдать всё, что происходит. «Скучающая» блондинка вскоре собралась, оделась и ушла с пляжа, больше не появляясь.

День превратился в томительное ожидание. Я понимал, что игра пошла по-крупному. И наша «простая» миссия в ресторане может оказаться куда более опасной, чем я предполагал. Моя роль «мужа-статиста» внезапно обрела новый, тревожный смысл. Кто-то знал о «пришлых». Кто-то следил. И вечером нас ожидала не просто товарищеская встреча, а, возможно, настоящая ловушка.

Я ждал возвращения своих «попутчиков» с новым чувством — не страха, а готовности. Что бы ни случилось, я теперь был частью команды и подводить «своих» не собирался…



Троица вернулась без четверти четыре, загруженная пакетами из дорогих бутиков. По их спокойным, даже слегка скучающим лицам было ясно, что «дела» прошли успешно и без эксцессов.

— Ну что, Мишаня, не заскучал без нас? — бросила пробный шар Мотя, скидывая на диван пару брендовых пакетов. — Не сбежал к соседке? А то мы тут мимо проезжали, видела такую красотку в красном на соседнем пляже. Прям по твоим предпочтениям!

Я почувствовал, как уши наливаются жаром, но ответить постарался небрежно:

— Видел. Пообщался. Отшил.

Тим, проходя мимо, одобрительно хлопнул меня по плечу.

— Правильно. Лишние связи нам ни к чему.

Ася молча разгружала свои покупки. Она посмотрела на меня, и в её глазах я прочитал не вопрос, а скорее… одобрение. Как будто «супруга» и не сомневалась, что я справлюсь.

— Ладно, хватит болтать, — хлопнула в ладоши Мотя. — Время — деньги. У нас чуть больше двух часов на подготовку. Мишаня, с тобой займётся Аська. Тим, поехали, поможешь мне с моими шмотками.

Они удалились на второй этаж, оставив нас с Агнессой одних в гостиной. Та подошла ко мне, оценивающе оглядела с ног до головы и произнесла с улыбкой:

— Ну-с, Михаил Орлов, сейчас будем превращать тебя из работяги в успешного инженера-проектировщика. Раздевайся.

— П-прости? — опешил я.

— До трусов, — уточнила она, уже раскладывая на диване купленную одежду. — Нужно примерить всё и привыкнуть, чтобы ты не чувствовал себя скованным.

Через пятнадцать минут я стоял перед настенным зеркалом в полный рост, не узнавая себя. Мягкие льняные брюки цвета хаки, тёмно-синяя рубашка-поло из тончайшего хлопка, замшевые лоферы без носков. Всё сидело идеально, будто сшито по моей мерке.

— Но как… — я повертел головой, разглядывая своё отражение. — Откуда вы знали мой размер?

— Сканер, — просто ответила Ася, поправляя воротник моей рубашки. Её пальцы касались кожи, и по телу снова побежали мурашки. — Тот, что в медблоке. Он снял все твои параметры. Держи. — Она протянула мне такие же крупные часы, что носили они. Аксессуар выглядел солидно и дорого, демонстрируя крупные, яркие цифры и дату.

— Это не просто часы, как ты уже знаешь, — пояснила она, застёгивая на моей руке металлический браслет. — Всех функций я тебе не расскажу. Пока запомни самую нужную. Если нажать слева крайнюю кнопку — это сигнал тревоги. В устройстве есть трекер, по нему мы тебя всегда сумеем отыскать. Браслет никто посторонний не сможет расстегнуть. Извини, но пока даже ты эти часики не сможешь снять. Только кто-то из нас троих. Не пугайся, там нет взрывчатки. Это банальная подстраховка от кражи и… возможных неприятностей. А вот эта, самая крупная кнопка — переключение режимов. Можешь посмотреть на досуге. Не всё тебе будет понятно, но со временем поймёшь.

Я молча кивнул. На моей руке часики смотрелись естественно, как будто я всегда их носил, хотя приличный вес ощущался.

— А теперь — главное, — Агнесса взяла с журнального столика небольшую, но увесистую коробку, обтянутую тёмным деревом. Ту самую, из почтового отделения. — Это твой «подарок» арабам. Образцы для коллекции. Ты будешь держать её при себе в сумке. В нужный момент Тим тебе даст знак, и ты передашь её ему. Никому другому. И ни при каких обстоятельствах сам не открывай. Понятно?

Я взял коробку. Она была тяжелее, чем выглядела.

— Понятно. А что внутри? Правда, минералы?

Взгляд девушки стал непроницаемым.

— Нечто очень ценное и очень опасное в неумелых руках. Лучше тебе не знать. Доверься нам.

В её тоне не было пренебрежения, лишь холодная констатация факта. Я снова почувствовал тот же холодок под лопатками, что и утром на пляже. Игра становилась всё серьёзнее…