Перепутье экономической политики России

Проводя ответственное деловое совещание с российскими влиятельными, можно сказать – системообразующими экономический каркас страны,  миллиардерами, президент РФ В. Путин заверил присутствовавших на встрече олигархов, что попыток вернуться к советской плановой экономической модели в России предприниматься не будет: «Мы сделали выбор, какую экономику строить и в рамках какой экономической модели нам существовать. Возврата к опыту советского прошлого точно не будет, да он и невозможен уже на сегодняшний день. Да, у нас не должно быть «разнузданного и бесчеловечного капитализма», бизнес должен брать на себя определённые социальные обязательства, где-то помогать государству, но от рыночной модели никто отказываться не будет». Помимо этого, президент дал понять, что масштабная кампания по деприватизации бизнес-активов и рост роли государства в экономике точно не приведут к ликвидации в стране рыночного капитализма.

Надо полагать, что проведение данной встречи запросили сами олигархи, обеспокоенные поступательным дрейфом экономической политики государства от канонов экономического либерализма, по есть от идей Чикагской экономической школы Милтона Фридмана, принципиальными последователями которого является весь экономический блок во главе с руководством центробанка страны. Олигархат страны также привержен экономическому либерализму, который в идеале предполагает отказ государства от непосредственного участия в хозяйственной жизни, приватизацию государственных предприятий, сворачивание государственного регулирования экономики и социальных программ, ликвидацию или смягчение антимонопольного законодательства, демонтаж любых барьеров для трансграничного движения валюты, капитала, товаров, рабочей силы и т.д.

Однако, как утверждают экономисты, экономические взгляды которых более соответствуют принципам государственного капитализма, непростая  реальная экономическая ситуация в которой сегодня оказалась страна, требует кардинально иного подхода, нежели тот, который является стержнем экономического либерализма. При этом прямо указывается на тот непреложный факт, что для недопущения развала экономики страны, чего с вожделением ожидают заклятые друзья России повсюду в мире, нужно двигаться в том же направлении, что соответствует вековой давности «Новому пути» президента США Франклина Рузвельта, то есть российской экономике  необходимо в кратчайшие сроки встать на рельсы военного кейнсианства.   

В своё время Джон Кейнс утверждал, что свободный рыночный механизм, то есть «невидимая рука рынка», не всегда способен к саморегулированию в кризисные времена. Поэтому в таких случаях государство должно увеличивать расходы, невзирая на возможный дефицит бюджета, и закачивать деньги в экономику. Такое вмешательство позволяет повысить совокупный спрос в стране, устранить экономический дисбаланс и перезапустить деловой цикл. Другими словами, если потребители не способны оживить спрос в экономике, за них это делает государство: через крупные инфраструктурные проекты, снижение налоговой нагрузки, доступное кредитование и так далее.

Также Д. Кейнс отмечал важность и военных расходов для экономики. Поэтому в реале существует идея военного кейнсианства, когда значительная часть расходов бюджета приходится на оборону, производство вооружения и техники и прочее. Пример воплощения военного кейнсианства – это Германия 1930-х годов. Она преодолела экономический спад в том числе благодаря наращиванию военной мощи. Еще один пример – США, которые вышли из Великой депрессии с началом Второй мировой войны. Если до войны на оборонные расходы страны уходило 1,4 млрд долларов – 1,5% ВВП, то к 1945 году они выросли до 86 млрд долларов – более 36% ВВП. Кроме того, развитие военного сектора, который в современном мире становится все более технологичным, запускает научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки. При этом надо иметь в виду, что военная экономика работает только на горизонте нескольких лет.

Есть основания полагать, что тот комплекс реальных процессов, который в настоящее время происходит в экономической сфере России, весьма походит на начало воплощения в практическом аспекте экономической модели военного кейнсианства. В подтверждение этому можно привести информацию о том, что, когда в 2024 году министром обороны стал экономист Андрей Белоусов, президент поставил перед ним важную задачу – «вписать в общую экономику страны экономику силового блока и Министерства обороны как ключевого звена», то есть была обозначена цель на эффективное использование военного бюджета, в том числе для инноваций и стимулирования развития гражданской сферы.

Таким образом, ныне в экономике страны наблюдается обострённое противостояние «чикагских мальчиков» и приверженцев кейнсианства. Во благо ли национальных интересов страны? Трудный вопрос…


7.10.2025



Сергей БОРОДИН