Камень Огненной Тальго 3

3. Ужин профессора.

   Профессор истории Кунтомар Вортмег тем же днём был приглашен на ужин в дом мастера Кайвомара Тойбека. Тоже профессора, тоже истории, и коллеги по работе в столичном университете. Куда более успешного по части славы и достатка, чем сам Вортмег. Тойбек, в отличии от Вортмега, никогда не отличался щепетильностью, и не брезговал поправить чьё-то прошлое в интересах сильных мира сего дня сегодняшнего. Вследствие чего был всегда востребован и имел весомых покровителей. Хотя, возможно, это была просто зависть со стороны Вортмега, который поступать подобным образом не считал возможным. А, зависть - это некрасиво. Особенно, с учетом того, что именно Тойбек предложил кандидатуру профессора Вортмега, как организатора и руководителя экспедиции в леса и горы пограничья. С неозвученной пока для публики тайной целью – покорение горной вершины и установка памятного знака, символизирующего новые границы королевства. Слов нет - намечалось опасное предприятие, но и слава с благостями и милостями по удачному исходу предприятия полагалась соответствующая. И, лучше Вортмега спланировать его действительно никто не мог, что уже было признанием его знаний. Ужин, кстати, был посвящён именно грядущему событию – началу экспедиции Вортмега.
   Однако, сначала профессору Вортмегу предстояло самому принять гостя. Утром посыльный известил его о грядущем визите полковника Тайной Канцелярии Кардока. Тёзки, кстати. Надо полагать, полковник решил лично доставить подготовленный для экспедиции пакет документов. То ли не хотел портить репутацию профессора визитом в стены Тайной Канцелярии, то ли ещё из каких соображений. В оговоренное время полковник прибыл, причём в сопровождении ещё одного гостя. Рослого парня в мундире королевской гвардии. Лейтенант Лазоревых Мушкетеров, насколько профессор разбирался в знаках различия и цветах столичных полков. Полковник знания профессора подтвердил, представив его как лейтенанта Лазоревых Мушкетеров Канномара Вир-Хогарда, и уведомил профессора, что гвардеец идет в составе экспедиции. Прочитав мысль профессора «только этого попугая мне не хватало» - немедленно успокоил его, рассказав, что послужной список парня состоит в основном из лихой службы в лесах на фарнейской границе. В составе экспедиции молодой человек будет в самое дело, и, пользуясь возможностью, полковник решил его представить профессору лично, не откладывая. Молодой человек, очевидно, мысли профессора тоже прекрасно читал, и, увидев, что у того отлегло, дружелюбно улыбнулся.
   Они прошли в небольшой зал, и полковник с некой торжественностью в голосе объявил профессору о целях своего визита к нему.
  - Итак, профессор, я вручаю вам верительные грамоты, предписания и распоряжения, и самое главное – серебряный жетон гонца Тайной Канцелярии «Именем Короля», который откроет вам «Соколиный тракт» по всей цивилизованной территории королевства Варсом. – полковник с некоторой торжественностью вручил Вортмегу массивный пакет с документами и плоскую коробочку, в которой, надо полагать, содержался массивный медальон на прочной цепочке. - В Чартуше вам будет сложнее, но, зная ваш талант переговорщика, командирские способности майора Хардогу, и умения парней, что идут с вами – не сомневаюсь, что вы справитесь. И вернётесь назад с одержанной победой.
   Профессор и Кардок отошли к стене, являвшей собой огромный книжный шкаф, и пустились вполголоса обсуждать ещё какие-то детали предстоящего путешествия. Супруга профессора тем временем накрывала столик для быстрого чаепития. А, Канно с интересом рассматривал собранную профессором богатую коллекцию оружия и брони, и надолго задержался у черного с многочисленными серебристыми головками заклёпок пластинчатого доспеха. Многочисленные железные пластинки, наклепанные на крепкую суконную куртку, покрытую черным бархатом. Помимо полагающихся кольчужного воротника, воронёных наплечников, наручей и латных перчаток, над доспехом был закреплен чёрный же шлем с округлым, куполообразным верхом и Т-образным вырезом между закрывающими лицо пластинами, что давало несколько больший приток воздуха и лучший обзор в сравнении с отверстиями для вентиляции и прорезями для глаз на лицевой части распространенного тогда глухого «горшка». Доспех был рассчитан на достаточно рослого и крепкого сложением человека, и, будучи собранным полностью и одетым, скорее всего прикрывал бы его бронёй с головы до ног.
   - Чем эти доспехи так привлекли ваше внимание, мастер лейтенант? – окликнул его профессор, когда они с Кардоком закончили, и направились к столику, чтобы выпить по ритуальной чашечке ароматного чая.
   - Не могу объяснить, мастер Вортмег. Притягательно выглядят. Хотя, вроде и обычный пластинчатый доспех. Хорошие были доспехи, позднее сильно потесненные панцирем. Шлем немного непривычный. Как понимаю, это что-то среднее между обычным тяжелым «горшком» для турниров и конной сшибки времен основания королевства Варсом, и более поздними боевыми шлемами, которые имели - или просто открытую лицевую часть, или уже откидывающееся забрало.
   - Превосходно, мастер… Канномар. Нам с вами будет о чём побеседовать. Что же касается именно этой брони - мы с товарищами решили воссоздать по дошедшим до нас описаниям доспех легендарного Чёрного Кона. Конмара Тайвора.
   - Интересно… - Канно присел на предложенный ему стул.
   - Работа, к сожалению, идет медленнее, чем хотелось бы. Основной доспех и шлём уже присутствуют, подшлемник, защита плеч, рук… но, многого не хватает. – профессор на правах хозяина дома наполнил чашку Канномару. – Нужны поножи… поддоспешник… много ещё работы, и по поводу защиты шеи есть иные мнения. Мой товарищ полагает, что и Чёрный Кон носил не кольчугу, а латный «воротник», подобно Рино Чаддаку. Как вам наши успехи?
   - Впечатляет. Даже в таком неполном виде. Это интересно - прикоснуться к «раньшему времени». Кстати, мой предок основавший достойный род Вир-Хогардов скорее всего видел лично и настоящий такой доспех, и того, кто носил его. – Канно прищурился: - Представляю человека в такой броне в бою. Или в легендарном поединке с бароном Таркесом.
   - Да-да. – рассмеялся вдруг профессор Вортмег: - «И подло наземь уронил, и щель нашел в доспехе».
   - Вот так вот. – тоже рассмеялся полковник: - То есть и без того, мягко говоря - спорная, фигура Чёрного Кона является ещё и уличенной в «грязном поединке»?
   - Возможно. – тоже усмехнулся профессор. – Хотя, до признанных мастеров «грязного» дела ему, конечно, далеко. Хотя бы до гнуснопрославленного барона Вир-Турсу.
   - Да уж. Это вы точно подметили. Барон Тайвомар Вир-Турсу. Он же Мартышка Тайво. Как везде его описывают - низкорослый, длиннорукий, мастерски фехтовавший, и ещё более мастерски убивавший и-за угла. Несколько его недоброжелателей были убиты, угодив в засаду, а кого-то на месте назначенного поединка поджидали трое наёмников с заряженными мушкетами и зажжёнными фитилями. Барон и сам не брезговал платными убийствами, и обычным разбоем. Бретёр и задира, с мерзким характером и вечно встопорщенными усами...
   - Согласен с вами, уважаемый полковник. Он оставил о себе богатый список прегрешений и откровенной мерзости.
   - О, дорогой мой профессор. Сдается мне, что далеко не все деяния барона вписаны в этот список. И вам, историкам, предстоит ещё много открытий. Вы, знаете историю появления «короткоствола»?
   - Сказать по правде, нет. – профессор подцепил с блюда маленькое пирожное. - А, какая там история? Кому-то пришла в голову мысль ещё более укоротить ствол короткого мушкета, уменьшить заряд пороха и сделать ложе, удобное для удержания в руке, а не для упора в плечо. И почти сразу же это оружие, очень удобное для скрытого ношения и откровенного убийства, было запрещено. Причем – повсеместно. Редкий случай, когда все правители нашего мира были солидарны в своих намерениях.
   - Ну, да… ну, да… Но, уж историю с убийством королевского любимчика Тарга Вир-Хайдо – вы точно слышали. Это те-же времена нашего барона Вир-Турсу. Так вот. Напомню. Тарг Вир-Хайдо, к которому пожилой король испытывал чуть-ли не отеческие чувства, порывался выдать за него младшую дочь и баловал увесистыми наградами за достаточно лёгкие свершения. Фаворит был застрелен из мушкета выстрелом в спину в парке королевы Тамры. В те времена там проводились королевские гуляния. Вход в огороженный парк был не для всех, и можно было пройти только без оружия, оставив его слугам перед воротами парка. За этим у ворот следила охрана из «королевской сотни». То есть пронести мушкет с собой возможности не было. Просто не было. В «сотне» люди были преданы королю Тутмету шестому. И у ворот стояли не по одному. И периметр – тоже патрулировали. Так, что один дозор всегда видел два других. Передать мушкет через ограду, или пальнуть сквозь её прутья – тоже не вариант. И, вроде, даже ещё тогда нашли место откуда стреляли – окно или крыша пустовавшего дома, с которого как раз просматривалась ведущая к пруду короткая и широкая аллея, в конце которой и получил пулю королевский любимец. Только с учетом расстояния, это был неплохой прицельный выстрел даже для новейших сегодняшних нарезных ружей. Парк после этого случая был заброшен, а уже при следующем короле, когда его приводили в порядок, чтобы открыть просто для посещения благородной, а потом – и не очень благородной публикой, во время чистки пруда там нашли обрезок мушкета. С очень сильно спиленным стволом и почти полностью отрезанным ложем. С кремневым уже замком – такие как раз в те времена входили в моду. И было это примерно за десяток лет о первом упоминании «короткоствола». Дальше – самое сладкое. Барон Вир-Турсу был в ссоре с Вир-Хайдо. Барон ляпнул что-то языком своим поганым, и получил за это в морду без всякой дуэли. От королевского фаворита. Дуэль с королевским фаворитом - так себе удовольствие, барон обиду вроде, как и проглотил. Но, оказался в числе приглашенных гостей на тот праздник. Он там был. И вполне ведь мог пронести огрызок мушкета под полой кафтана, а потом выбрать момент, выстрелить в спину Вир-Хайдо и выбросить оружие в пруд. Есть подозреваемый, есть мотив и есть предполагаемое оружие преступления. Так, что мстительный и неразборчивый в средствах Вир-Турсу может оказаться ещё и первопроходцем на тропе применения «подлого оружия».
   - Интересно, как человек с такой дурной славой там оказался? – подал Голос Канно.
   - Молодой человек… - рассмеялся профессор: - У Вир-Хайдо наверняка были враги куда серьёзнее тупого забияки Тайво Вир-Турсу. Способные при необходимости привести убийцу во дворец, а не в парк Королевы Тамры. Барон скорее всего мог быть исполнителем чьего-то заказа. И заказчик, возможно, останется неизвестным, в отличии от барона, которого уважаемый полковник вывел на чистую воду. Кстати, по заслугам этот подлец в итоге получил. Сполна.
   - Сполна? Он всего лишь был убит на дуэли. – полковник поставил чашку на блюдце. - Да, его прирезал совсем мальчишка, отомстив за своего отца, по слухам, убитого Вир-Турсу из засады за день до дуэли, но – всё равно Вир-Турсу умер слишком лёгкой смертью. А, что уж ему воздалось на Том Свете – нам пока неведомо.
   - Нам ведомо то, что ещё на Свете Этом барону Вир-Турсу немного воздалось по делам его. Погрязший в подлости человек получил немного подлости и сам. Для начала, достойный Мармо Вир-Хаген, действительно – юнец, спровоцировал его на дуэль «до смерти, без пощады и невзирая на обстоятельства». Что скажете, лейтенант?
   - Человека, бросившего, или принявшего такой вызов, и не явившегося в назначенный срок – можно потом просто убить при встрече любым удобным способом. Необязательно своими руками.
   - Вот именно. Вдобавок, секунданты приняли решение тоже драться. И секундантом Вир-Хагена был, минуточку, сам великий мастер фехтования Лонс Вир-Карон. Скорее всего, он ещё и натаскал мальчишку перед поединком. Но, главное, близкий друг и подельник по тёмным делам барона Вир-Турсу, предал его. Он затащил барона вечером в кабак, там его скрутили, сунули кляп в пасть и всю ночь методично избивали, стараясь, чтоб следов особо не оставалось. Кабатчик проговорился своим детям незадолго до смерти. А, утром привели в чувство, влили виноградной водки и доставили к месту поединка. Секундант его может и пытался рот открыть, да только Лонс Вир-Карон тоже был тот ещё ухарь – уложил его замертво быстрее быстрого. Барону оставалось только драться. Ну, а описание дуэли широко известно. Барон бросается в атаку и незатейливо наносит рубящий удар. Надо полагать – уже не самой сокрушительной силы, и молодой Вир-Хаген принимает его на скрещённые шпагу и кинжал, отводит шпагу противника, наносит ему укол в плечо, второй – в грудь и безжалостно добивает упавшего барона ещё несколькими ударами. Вот и всё…
    - Даже так. Однако! – полковник поднялся. – Ну, что-же, на этой ноте восторжествовавшей справедливости я вас покину. Удачи вам, уважаемые. Профессор! Лейтенант!
   Обменявшись с лейтенантом уставными поклонами и вежливо раскланявшись с профессором, полковник Кардок удалился.
   - Полагаю, мне тоже пора, уважаемый профессор. – Канно тоже собирался попрощаться с профессором, но вдруг снова посмотрел на чёрный доспех у стены и невольно задержался. Профессор Вортмег кивнул ему, как бы приглашая задать вопрос.
   - За что его всё-таки сожгли, профессор? В сказания как-то с трудом верится.
   - Так и есть. Если верить большинству сказаний, то Кон Тайвор спутался с нечистью и продал душу Князю Тьмы. По тем временам более, чем серьёзное обвинение. Ещё он с помощью ведьмы раздобыл-таки легендарный Камень Силы, с помощью которого вознамерился обрести власть над всем и всеми. За эти дела и был окрещён «чёрным». А, славный король Кунто остановил безумца. Но, потом горевал до остатка дней своих, что сделал это слишком поздно. Не уследил за парнем и дал ему погубить свою душу. Кстати, достаточно известные «Сказания Вигора» в отношении личности Чёрного Кона на редкость нейтральны. Но, они вообще очень путано излагают ход событий, и посвящены скорее уже последствиям случившегося. Если же верить менее эмоциональным хроникам того времени, то Кон стал слишком много о себе воображать, слишком часто и прилюдно перечить королю. Словом, начал выходить из-под контроля. Вот это куда более реальные причины для такого финала. А, Черным Коном его прозвали именно за цвет брони, и куда ранее описанных в сказаниях событий. Знаете, Канно, иногда в прошлом разобраться сложнее, чем предугадать будущее. Тем более, мы пытаемся объяснить давно произошедшее с точки зрения логики, а люди зачастую совершают поступки в сиюминутном порыве, или руководствуясь мотивами, так и оставшимися неизвестными. Совершают ошибки. Испытывают симпатии, или наоборот.
   - Я слышал, что костёр был расплатой не за попытку наслать мор и болезни на королевство, а за убийство двух самых верных сподвижников короля Кунто Первого – командующего королевской гвардией Чаддака и барона Таркеса.
   - Ну… возможно, и за это – тоже. В эпидемию и мор «имени Тайвора с ведьмой» нынче уже мало кто верит. Костер надо было всё-же заслужить, но, не забывайте про интриги. Они уже и тогда вполне себе собирали жатву. Опять же – заговор… мы помним лишь о тех заговорах, что увенчались успехом, или публично провалились. Никто и знать не знает, сколько их было придавлено по-тихому, или развалилось само по себе. Возможно, Чёрный Кон просто кому-то мешал. И Кон Тайвор был не менее верным слугой короля, чем Чаддак и Таркес. Рино Чаддак, кстати, согласно многим сказаниям, был «Белым воином без страха и упрёка», Белым Рино. Зачастую – его ставят в противовес Чёрному Кону. А, согласно хроникам, которые содержат лишь скупые даты и события, Рино Чаддак был тем ещё бесом, которому спалить деревню-другую вместе с жителями, что стакан вина хватить. Крови на нём, пролитой в процессе подавления недовольства и сопротивления власти короля Кунтомара Первого, куда больше, чем на Тайворе. Тайвор безжалостно, напоказ пытал, вешал и рубил головы, но делал это избирательно, выявляя среди виновных ключевые фигуры и устрашая остальных. Чаддак – незатейливо жёг, и резал направо и налево волей короля. После Тайвора оставалась толпа напуганных людей, рассказывавших потом о нём страшные истории. После Чаддака не оставалось никого. Слагать ужасные сказания было некому. Чаддак действительно был убит во время осады замка Фрайгор, в котором Кон Тайвор укрылся со своей ведьмой. Но, история с гибелью его тоже довольно мутная. В лице Рино Чаддака Кон убил не только сподвижника Кунтомара Первого, но и своего друга, ещё с юности. Есть упоминания, что они взрослели вместе. Воевали плечом к плечу. Более того, Чаддак прибыл туда, чтобы утрясти дело миром, и вдруг был убит Конмаром. Можно, конечно, снова всё свалить на пресловутую ведьму, что околдовала Кона Тайвора и руками его вершила недобрые дела. Но, что уж там у них на самом деле произошло под стенами, или ранее – одним Небесам известно.
   А, вот Улмар Таркес, обычно называемый Большой Улмар, был убит Тайвором в поединке. И это был поединок при свидетелях во дворе за королевским дворцом, а не «за трактиром», как принято говорить о схватке без лишних формальностей, вроде секундантов и правил. Об этом поединке упоминается с разной степенью подробности аж в трёх источниках. И, все они, как говорят коллеги полковника Кардока – «путаются в показаниях» по части «подлости» Кона. Одни грешат на то, что Уртам был опоен ведьмой Кона, другие – что Кон провёл какой-то хитрый захват и уронил Уртама. Но, силовые приёмы с бросками, захватами и борьбой в пыли с ударами кинжалов в щели доспехов, вполне себе были применимы в поединках того времени. В чём все единодушно сходятся, так это в том, что барон Таркес, на поединок и последующие неприятности нарвался сам, нанеся Конмару оскорбление, которое нельзя было оставить без ответа. Сделал это не просто прилюдно, а в присутствии короля Кунтомара. Дело было на королевской пирушке. Кон вызвал его на поединок, и предложил немедленно разобраться на лёгких мечах, оставшись лишь в штанах и нательных рубахах, подобно современному поединку. И Чёрный Кон был в своём праве – уже тогда принято было, что именно оскорбленному принадлежит право выбора оружия, которое обязательно для его противника. Однако, барон Улмар вторично оскорбил Кона, заявив, что не намерен опускаться до уровня городских босяков и браться за лёгкий меч. Простолюдины в те времена тоже могли выяснить отношения на клинках, а не только в кабацкой драке. При следующем варсомском короле поединки были регламентированы и право на них осталось лишь за высоким сословием.
   - Барон края стакана потерял? – невольно вырвалось у Канно.
   - Не знаю, не знаю… Но, чем внимательнее я разбирался с мифами и легендами вокруг Черного Кона, тем чаще принимал его сторону в совершаемых им поступках. Чёрный Кон уступил барону Таркесу выбор оружия. И Таркес им воспользовался, назначив на утро доспешную схватку на картумских боевых молотах - одна сторона подобна острому клюву, вторая - в виде молотка для оглушения. Ещё и колюще-режущее лезвие на верху достаточно длинного древка. Неприятная штука, которой можно было зацепить, пробить, раздробить, и пырнуть в щель доспехов.
   Барон избрал выгодный для себя вид схватки, к которому его натаскивали с детства. Вдобавок, Улмар Таркес был очень мощным бойцом. Мы реконструировали доспехи Чёрного Кона по дошедшим до нас описаниям, и, как можете видеть - Тайвор тоже был рослым и крепким парнем, но Улмара не зря величали «Большой». Это был человек впечатляющих габаритов и силы. А, Конмару Тайвору теперь и деваться было некуда. Тем более, что сам король, скрепя сердце, дал добро на поединок двух верных своих людей. Кон, сославшись на необходимость завершить некие дела, удалился в свои покои, отведённые ему при недавно построенном королевском дворце. Первом дворце королей варсомских. Вероятно, это была скромных размеров комнатка. Сам дворец короля Кунто Первого тоже был весьма скромных размеров. Улмар же остался за пиршественным столом. И, если верить некоторым сказаниям, был опоен вездесущей ведьмой Конмара. Вот этот момент вообще непонятен. Откуда она там взялась? Кон её на плече с собой везде носил? И чем опоила?
   - Ручная ведьма. – усмехнулся Канно. – На все случаи жизни.
   - Да-да… - рассмеялся профессор: - знаете, нет никаких сведений, что это была за женщина, которая появлялась рядом с Конмаром, дабы угодить вместе с ним в очередную историю. Но, она была. И, что-то между ними – тоже было. Не зря же их сожгли на одном костре. Ну, а касательно этого поединка, проще и циничнее предположить, что барон Улмар Таркес, будучи уверен в своей победе, просто пьянствовал полночи, а то и всю ночь. Не рассчитал силушки, и по утру оказался никакой. Чёрный Кон сумел выдержать первый его натиск, не дав себя затоптать, а потом, когда Улмар вскорости просто скис в глухом шлёме-горшке, тяжёлых доспехах и тяжёлом похмелье, Кон уронил его наземь и тут же добил, сунув острие в смотровую щель шлема, прежде чем барон успел взмолиться о его пощаде. Действительно, убивать барона Таркеса вроде и нужды уже не было, он и так хорошо опозорился, и столь дурной славы, как у барона Вир-Турсу, за ним не водилось, но, в чем все современники Чёрного Конмара единодушно сходятся, так в том, что это был парень резкий и на расправу скорый…
   Канно попрощался с профессором, и тот, проводив лейтенанта, начал собираться к Тойбеку, размышляя при этом, может ли гвардеец быть соглядатаем Канцелярии при экспедиции? Невозможно… однако, гвардеец в кажущейся в столь же невозможной компании Канцеляриста только что его посетил. М-да, удивительные расклады происходят иногда. Он подошёл к жене, уже прибиравшей со стола, и ласково обнял её.
   - Как ты себя чувствуешь, дорогая?
   - Как видишь - уже лучше.
   - Я переживаю за тебя. Может, не стоило мне соглашаться?
   - Всё будет хорошо, милый мой Кунто. Не терзай себя дурными мыслями. Сделай то, о чём мечтал всю жизнь.
   - Мечта должна оставаться мечтой. Сбывшись, она может принести разочарования.
   - Но, если она не сбудется, ты можешь так и остаться в заблуждениях.
   - Тебя не переспоришь. Может, тебе хотя бы переехать пока к нашему сыну?
   - Не нужно. Лонс проводит в море больше времени, чем дома. А, две женщины в одних стенах, наверное, ещё хуже, чем одна на палубе военного корабля. Я не ссорюсь с Тальго лишь потому, что никогда не жила с ней под одной крышей. Всё будет хорошо. Тебя, кстати, наверное, уже ждут.
   Профессор накинул кафтан и вышел на улицу, намереваясь пройти до Сенной площади, где в любой время суток можно было нанять извозчика.
   Тем временем ожидавший гостей хозяин дома, мастер Кайво Тойбек, будучи в превосходном настроении и уже слегка навеселе, вывел заключительные строки ответного письма своему другу, отложил перо, закрыл чернильницу и предался созерцанию написанного, не торопясь прибегнуть к услугам песочницы. Спешить было некуда, чернила могли просохнуть и сами. Да, уважаемые: письмо, аккуратно и со вкусом исполненное собственной рукой – это вам не бездушные записи под диктовку секретарём или простым писарем. Пусть и ровнейшими каллиграфическими строками. Достопочтенный мастер Ларго Нормос, которому было адресовано письмо, часто подтрунивал над мастером Тойбеком за его страсть к высокому староварсомскому стилю изложения и дурной, по его мнению, почерк. Сегодня Кайвомар изложил свои мысли по возможности «простонародным», и на удивление ровными строками. Наконец письмо было помещено в подписанный уже конверт из плотной бумаги и запечатано сургучом.
   - Профессор Вортмег, ваша милость. – доложил пожилой слуга о прибытии первого гостя.
   - Превосходно! – Тойбек как раз закончил с письмом и передал его слуге, подкрепив парой серебряных монет: - Отнесешь завтра утром на почту. Скорейшая отправка. Смотри у меня, если опять три дня пролежит в ожидании.
    Тойбек спустился из кабинета в зал и сердечно приветствовал Вортмега.
   - Кого ещё ожидаем? - Профессор окинул взглядом стол, накрытый за большой аркой, разделявшей зал на две половины.
   - Профессор Хонвек, профессор Брайтор, третий советник Торгово-Промышленной коллегии Ронго Бабиру и ещё один очень важный человек… - Тойбек загадочно улыбнулся.
   - Попробую угадать… Пагомар Маргол?
   - Так и есть, Паг Маргол, собственной персоной. Согласитесь, его роль была совсем не последней в организации экспедиции.
   - А, молодой Бабиру? Скажите честно, старый вы лис, желаете заручиться расположением восходящей звезды, которая в обозримом будущем взойдёт на верхние этажи власти?
   - Скажу вам честно – нет. Пригласить Бабиру - это не моя идея. Это просьба нашего уважаемого Маргола. И, кстати, Ронго Бабиру поднимется выше занимаемого им сейчас положения, если только нынешние, как вы сказали, «верхние этажи» рухнут, освобождая место. А, этого не случится никогда. Потому каждому из нас следует знать свой шесток и довольствоваться полученным. И ничего здесь уже не изменится.
   - И вы, насколько вижу, вполне этим довольны?
   - Да, уважаемый Вортмег. Более того, я считаю, что общество наше, мы все - достигли предела совершенства. Нам остается только прожить свои жизни в сложившемся строгом порядке. Безусловно, технический прогресс не будет стоять на месте, возможно будут небольшие войны. Больших войн уже не будет – посмотрите, как договариваются державы между собой. Общество наше достигло пика своего развития. В отличии от вас, дорогой профессор. – хохотнул Тойбек: - Вам свой пик ещё только предстоит взять.
   - Вы говорите так лишь потому, что сложившийся порядок вас устраивает.
   - Не меня одного. Он устраивает многих. Очень многих, сильных и влиятельных людей.
   - Готов поспорить, что если кто-то и решит раскачать этот устоявшийся порядок, то это будут именно «сильные и влиятельные люди». Сродни оказывающему вам покровительство Пагомару Марголу. Которого мы ждём с минуты на минуту.
   - Небеса Великие, мой друг! Ну, зачем Марголу что-то менять? Он и так имеет всё.
   - Желание получить ещё больше.
   - Больше, чем уже имеющиеся у него богатство и положение в обществе? Больше, чем доступ к его величеству, королю Варсома? Не смешите меня, профессор.
   - Ну, никакого пиетета к существующему порядку Маргол скорее всего не испытывает. Скорее - совершенно циничное и расчетливое отношение, точно к некоему инструменту. Так, что будет он этот порядок менять, если сочтет необходимым.
   - Нет. Нет и ещё раз – нет! Такие значимые люди, как Паг Маргол будут всеми силами поддерживать существующий порядок. Можете вскоре спросить у него сами. Это человек простой в общении и совершенно искренний. Повторю вам, порядок сей будет непоколебим. И в том, что он будет непоколебим, уверен не я один. Вот, буквально только что, перед вашим приходом, я закончил и отправил письмо одному своему другу. Он сейчас в провинции Мартон, в своём имении. В крайнем его письме в адрес моей скромной персоны было что-то вроде: «Я сижу у бассейна на своей вилле. Мы живем в чудесное время. Прекрасная погода. Все тихо. Стрекоза зависла над гладью воды. И так будет вечно!» Он назвал это «Концом Истории». И я могу только с ним согласиться.
   - А, вот Рутмар Холлок с вами категорически не согласен.
   - Был не согласен – расхохотался Тойбек: - и потому отправился в изгнание. В Тарсонг, насколько я наслышан. А, я предупреждал, чем закончатся все его умозаключения.
   - А, что ж ему ещё оставалось делать?
   - Мог бы и умереть за свои идеи, если они были ему так дороги. Подобно Канномару Нумгару, восставшему против тирании императора Тарга.
   - Ну, при Таргомаре Суровом – он как раз молчал, прошу прощения, как задница в театре. Это после его смерти Нумгар своё восстание поднял…
   - Ах, любезный мой Вортмег. Никогда мы с вами не договоримся. Давайте хоть сегодня не будем спорить, и уж тем более ссориться. Сегодня у нас знаменательный день. Вы отправляетесь в интереснейшее путешествие. Вам предстоит великое свершение и заслуженное место в истории.
   - Которая закончилась…
   Оба собеседника рассмеялись и успели ещё немного побеседовать прежде, чем пришли другие гости, хозяин вышел их встречать. А, Вортмег присел на диван, и вспомнил историю упомянутого Канно Нумгара. Это был имперский инженер-оружейник, не снискавший на этом поприще особой славы, но вообразивший вдруг себя то ли великим философом, то ли вообще мессией, и вот тут получивший славы столько, что лопатой было не перекидать.
   Особо циничные люди говорили, что вся обида его на Таргомара Сурового происходила от того, что император издал эдикт, запрещающий выезд из страны людям, посвященным в государственный тайны Красного Уровня секретности. Действительно, Нумгар в такие тайны был посвящен. Он занимался вопросами изготовления нарезных ружейных стволов и ещё чем-то, достаточно важным. Причём, доступ к тайнам получил уже после выхода эдикта, то есть – знал, во что ввязывался, и наверняка проходил соответствующую «беседу» с представителями тамошней Коллегии безопасности при арсеналах и мастерских. Но… получая от императора милости и благости, Нумгар строчил ночами свой пятитомный труд о тирании Тарга Сурового, запершего в клетку лучших людей Империи. Но, труд свой выволок на всеобщее обозрение лишь тогда, когда бестолковые метания следующего императора Рутмара приблизились к необходимости развенчать своего предшественника, на плечах которого он и стоял.
   И пожал Нумгар публичную славу ниспровергателя и обличителя тирана. И купался в лучах её, пока император Рутмар на все лады идиотничал. восседая на троне. Ну, а, когда Рутмара придушили в спальне – Нумгар вместо того, чтобы притихнуть хотя бы на время и осмотреться, разбухтелся ещё больше. И в конце концов достал Ларго Второго своими манифестами о недопустимости прекращения борьбы с пережитками тирании Сурового. Нумгару рекомендовали заткнуться. В ответ Нумгар, надутый славой и, очевидно, действительно уверовавший в свою гениальность и миссионерство, сподобился вякнуть при свидетелях что-то вроде – «кто не борется с последствиями тирании - тот и сам тиран». И получил скорый суд со скорой плахой по обвинению в «злоумышлении против короны». Дело против него даже фальсификации не требовало – кроме свидетельских показаний Нумгар и ранее, в предисловии к одному из своих изданий уже распускал язык лишнего, в том числе тиснул несколько страниц о своей готовности вредить всеми возможными способами не только власти тирана Таргомара Сурового, но и любого, кто вздумает впредь ему уподобиться. Не думал, видать, что ещё на его веку всё снова переменится, и слишком длинные языки будут урезать. Для особо одаренных – вместе с головой. А, вовремя встать на путь изгнанника, подобно Рутмару Холлоку, или Бангомару Ротверу – ума, видно, Нумгару не хватило.
  Наконец, приехал Пагомар Маргол, и все гости собрались за столом. Присутствие столь значимой персоны никого вскоре не напрягало – «кошелёк короля» действительно оказался человеком лёгким в общении, да ещё и с изрядным чувством юмора. Вина и подаваемые кушанья были превосходны, посыпались тосты и здравицы в честь Кунтомара Вортмега, должного покорить вершину Крылатого Демона – все присутствующие уже знали главную цель экспедиции.
   Время летело незаметно, а когда были поданы десерты, Маргол и Бабиру, шутливо сославшись на необходимость обсудить некоторые вопросы государственной важности, отошли в дальний уголок зала, прихватив бутылку рома «Семь якорей» и устроившись там за маленьким картумским столиком. У оставшихся за трапезным столом, тема расширения границ королевства плавно перешла в обмен мнениями по поводу состояния дел в соседней Империи, которую и собирались ущипнуть за бочок. Что бы там Тойбек не рассказывал о незыблемости установившихся порядков и «конце истории», происходящее у соседей прямо вопило о том, что эта самая История никакого Конца знать не желает и готова откалывать номера похлеще перебравшей вина и разрезвившейся девицы.
   Император Таргмар Четвёртый Суровый, не имевший сыновей, оставил в наследство своему преемнику Рутмару, приходившемуся ему младшим братом с большой разницей в возрасте, Империю «с большой буквы». Крепкая экономика. Здоровая финансовая система. Когорта государственных мужей, какое-то время толкавших державу по инерции. Отлично подготовленная армия - на шестой год правления уже Рутмара Первого экспедиционный корпус алтаранцев при участии варсомских «добровольцев», покусился было на имперские владения в Камронге, и потерпел там образцово-показательный разгром. Одновременно с теми событиями имперская эскадра под командованием адмирала Монкара внезапно атаковала алтаранский флот в Крабовом проливе и с сухим счётом разнесла почти втрое превосходящие силы противника. Неописуемый был позор для алтаранцев. Они сами тогда намеревались атаковать корабли Монкара, который и подловил их в момент неудачного перестроения, учинив последующее избиение сбившемуся в кучу стаду. Варсомский адмирал Вир-Фартако в тот день отвел свою эскадру из пролива от греха подальше, хотя, судачили, что он должен был поддерживать алтаранцев, и перекрыть Монкару путь к возможному отступлению.
   Таргомар Суровый допустил всего лишь одну ошибку, уверенно перечеркнувшую все его остальные свершения – он не оставил замены самому себе. И волей случая сменивший его Рутмар Первый, прозванный Меченым за родимое пятно на рано полысевшей голове, в рекордные сроки слил все достижения и успехи Сурового в сортир. Причем, безумные на первый взгляд действия Меченого имели вполне объяснимое объяснение - будучи выдающимся дураком, он планомерно уничтожал всё, выходившее за рамки его понимания; не терпел вокруг себя людей, на фоне которых было очевидно его собственное убожество; и охотно доверял любому проходимцу, своевременно воздавшему хвалу великому реформатору Рутмару Первому. Поприще бездумного и беспощадного реформаторства было избрано, поскольку амбиции требовали свершений и славы, но отличиться на тех же полях планомерного созидания, где пожали славу его действительно талантливые предшественники, Рутмар Первый не мог, будучи заурядной бестолочью, неспособной к простому сосредоточению на чём-то одном. К тому же, ломать - всегда проще и зрелищнее.
   Первой пала великая и ужасная Коллегия Имперской Безопасности, которая была реформирована в нечто смешное и беспомощное. Вся сеть внешней разведки была просто сдана в рамках указа «О Новом Мышлении во внешней политике и налаживания добрососедских отношений с другими державами». Решивший было протестовать адмирал Монкар, нанёсший ранее оглушительную оплеуху алтаранскому флоту - отправлен в отставку, которая заодно должна была стать сладкой пилюлей алтаранцам от причиненной им непереносимой боли. Также указом императора Рутмара Первого «О ликвидации пережитков тоталитарного прошлого», изданного им под нажимом прогрессивной общественности, были расформированы Гвардейские батальоны «Ревущие Львы», «Белые Тигры» и «Степные Волки» - подразделения, укомплектованные профессионалами высочайшей пробы, которые служили не за деньги и страх, а за Державу и Честь. Личная гвардия императора Тарга Сурового, подчинявшаяся только ему, и готовая не задумываясь выполнить любое его устное распоряжение. И, если Монкар просто удалился в глухую провинцию, то личный состав батальонов чуть-ли не полностью отправился в Княжество Вангаш, где и присягнул на верность тамошнему князю Тинмару Седьмому, за глаза уже прозываемому «Ушлый». Действительно, этот шустрый парень, заполучив такой подходящий для войны инструмент, немедленно им воспользовался - фарнейские ребята и в отношениях с Вангашем давненько нарывались на неприятности. Ну, и огребли их, наконец, по полной. И примерно в то время, когда «прогрессивная общественность» душила Рутмара Меченого шарфом и била ногами, выколачивая отречение, бывшая императорская гвардия оттягивалась в кабаках взятой стремительным штурмом столицы Фарнея.
   Сменивший Рутмара через десяток с небольшим лет правления император Ларгомар Второй вместо процветающей державы получил безумный цирк с конями и понями. Коррупция за эпоху Рутмара обрела неслыханные ранее в истории масштабы и превратилась в катастрофу. Налоги платили лишь те, кто не мог убежать от мытарей, а собранный бюджет расхищался в устрашающих масштабах. Откаты на государственных закупках перевалили за половину заявленной стоимости, а иные чиновники на местах не особо мудрствуя присваивали до двух третей бюджета. Всё это уже свободно обсуждалось на улицах, все всё знали, и продолжали делать то же самое. Поднял голову давно забытый было сепаратизм – причем агитационные прокламации гуляли совершенно свободно, а схваченные смутьяны откупались за взятку. Императора Ларгомара сменил Уртам, но остановить безумство пока не удавалось.
   Однако, чем больше оставшиеся за столом сотрапезники смаковали происходящее у соседей, тем чаще непроизвольно оглядывались по сторонам, и косились в сторону Маргола и Бабиру: в родном их королевстве Варсом творилось примерно то же самое, в меньших пока масштабах, но, такое впечатление – всего лишь с опозданием на несколько лет.
   Паг Маргол и Бабиру тем временем окончили разговор. Молодой человек остался пока за столиком, а Маргол вышел к гостям, чтобы попрощаться. Уже покидая зал, он чуть заметно кивнул Вортмегу, и тот последовал за ним. В коридоре они ненадолго остановились.
   - Полагаю, вы оправдаете наши ожидания, профессор.
   - Полагаю, да. История полна хитросплетений и загадок…
   - Не надо историй и загадок. Сделайте дело, как мы с вами договаривались. Очень многое поставлено на карту. Ваша дальнейшая карьера, прежде всего. Да пребудет с вами Удача…
   Вортмег вернулся к столу. Хозяин повёл Хонвека и Брайтора в свою библиотеку, хвастать очередным добытым манускриптом, а профессор Вортмег в задумчивости о предстоящем деле налил себе ещё чашечку чая.
   - Скучаете, профессор? – Ронго Бабиру присел рядом, вернул на стол бутылку «Якорей».
   - Нет, только что пообщался с Пагом Марголом.
   Вортмег обратил внимание, что молодой человек был слегка взбудоражен. Бабиру придвинул два чистых низеньких и широких стакана, и, получив утвердительный кивок профессора плеснул в них дорогого рома. Профессор Вортмег с интересом его рассматривал – молодой, полный сил мужчина. Действительно – умница, получивший хорошее образование. Служит в Торгово-Промышленной Коллегии. По слухам, крепко соображает и в делах финансовых. Карьеру головой и усердием сделал. Если его тесть, невеликой должности чиновник, ему где-то и помог, то лишь на самых первых ступенях карьерной лестницы. Женился Бабиру, говорят, по любви. Весьма недурён собой, отличный наездник и фехтовальщик. Но, происхождения «низкого», да ещё и характера весьма вольного.
   - Я, знаете ли, тоже с ним пообщался. Стало понятно, зачем меня сюда пригласил.
   - И, что же, если не секрет, хотел от вас Пагомар Маргол?
   - Не секрет. По сути, он хотел моей вассальной клятвы.
   - Ничего не могу вам посоветовать, уважаемый Ронгомар, но, как знать, может это принесет больше выгоды, чем отказ от неё.
   - Я не хочу прислуживать в таких деяниях, как он мне предложил… я ещё верю в загробный мир, и в расплату за всё, что мы натворим здесь. Мне предложили сделать наброски к устроению в нашем королевстве отношений и законов, способствующих максимально возможной простоте при вывозе товаров, природных ресурсов и денежных средств. По сути – узаконенному разграблению территории и людей, здесь проживающих. Понимаете, профессор? Даже не отмена законов, чтобы творить беззаконие и грабёж, а именно установление законов, согласно которых это бы творилось.
   - Вот даже как. Впрочем, это неудивительно. Если несколько лет назад Маргол обронил по ходу дела, что «у нынешнего королевства стыдно не украсть», то теперь аппетит и возможности его выросли. С недавних пор ему приписывают крамольные слова, что в государстве должно быть, как в ресторане – кто платит, тот и заказывает музыку.
   - Крамольные? Этот человек трётся возле короля. И одалживает ему деньги. Он платит… по его логике – имеет право. Только деньги-то он даёт королю, а грабить намерен государство, то есть, всех нас. Несправедливо как-то получается.
   - Увы мой друг. Хоть его величество и любит повторять, что «государство – это я», на деле – это уже давно совсем разные вещи.
   - Это плохо кончится.
   - Возможно. К сожалению, предугадать будущее весьма проблематично.
   - Бросьте. Для этого даже не нужно тётки-гадалки с Кошачьим камнем. Я слышал краем уха, как вы обсуждали творящееся сейчас в Империи. У нас скоро будет тоже самое. Жалею, что не успел присоединиться к вашей экспедиции, там, полагаю, спокойнее будет.
   - Ну, наша экспедиция, надеюсь, на вечность не затянется. Уже следующей весной, или летом мы планируем вернуться. – рассмеялся Вортмег. – И не всё пока так плохо в нашем королевстве, Ронгомар. Небеса милостивы, глядишь и обойдется. Да, и Империя пока в прах не рассыпалась.
   - Не могу пока сказать за наше королевство, но на счет наших соседей у меня нет сомнений, что Империя либо погибнет, либо очередной император, решивший её действительно спасать, а не ёрзать задницей на троне должен будет принять огромную ответственность, и затребовать огромные полномочия. Окружить себя верными и умными единомышленниками, не боящимися вдобавок, ни чужой крови, ни своей смерти. И далее, закручивать гайки в разболтавшейся государственной машине, выбивать кувалдой сломанные и заржавевшие детали, и заменять их новыми. Все указания свыше должны будут приниматься к исполнению немедленно. Попытки саботажа – жестоко пресекаться. Это будет похлеще Таргомара Сурового. Вопрос один – где такого императора с единомышленниками взять? Вы читали Холлока?
   - «Становление и упадок элит»? – предположил Вортмег: - Читал. Не вам же одному нарушать королевские указы.
   - Согласитесь, что Холлок прав… Хотя, изложить подобные мысли можно было и куда более кратким образом.
   - Согласен с вами. По обоим пунктам. Кто-то из мудрых говорил про льва во главе стада баранов и барана во главе стаи львов. Но, ничего не может быть хуже стада баранов, возглавляемого бараном.
   - Может. Стадо баранов, возглавляемое козлом.
   Вортмег снова рассмеялся, они выпили ещё понемногу, и Ронго Бабиру вежливо откланялся. Вортмег остался доволен личным знакомством с молодым человеком. Бунтарь у нас, Бабиру, оказывается. Запрещённую литературу почитывает. Если вкратце, то многобуквенный труд Рутмара Холлока сводился к тому, что:
 - «замкнувшимся в себе» элитам свойственно со временем загнивать и деградировать, что ведёт к гибели всего государства;
- элита может быть вообще - изначально «мертворождённой» с теми же для государства последствиями;
- любой элите необходимо постоянное обновление, приток «свежей крови», в смысле – людей, не имеющих с уже существующей элитой каких-либо родственных и других связей, и ни в коем случае – не карманных дурачков;
- столь же необходимо самоочищение – избавление от зажиревших и отупевших, «элита должна быть битой жизнью и поджарой»;
- если обновления нет и «всё запущено» – возможна силовая смена элиты, что может привести к оздоровлению государства, а может – и не привести;
- теоретически у «элиты» есть шанс вовремя «соскочить» за границу при таком ходе событий с изрядной частью накопленных богатств, но на практике такое проверено пока не было, и есть предположение, что загодя никто не почешется, а при быстром развитии ситуации далеко не все успеют это сделать.
   По соображениям профессора Вортмега выводы, сделанные Холлоком ничего крамольного не содержали, но у кого-то внезапно и хорошо кое-где подгорело, в королевстве Варсом мысли Холлока были сочтены неуместными, его труд был запрещён к публикации, а сам он из королевства изгнан.
   Однако, Вортмега теперь более тяготили не рассуждения Холлока, а услышанное о Марголе от Ронго Бабиру. Пагомару Марголу, похоже, не интересно было ни обновление варсомских элит, ни вообще государственное строительство на территории королевства Варсом. Маргол желал просто масштабного ограбления. И, после разговора с Бабиру, стало понятнее, зачем именно Маргол дал возможность профессору сходить за мечтой. Маргол, в отличии от Вортмега, был уверен, что в древних сказаниях есть истина, а пророчествам свойственно сбываться. И Вортмег начинал жалеть, что ввязался в эту авантюру. Мечты ему захотелось. Да, только поздно теперь было душой метаться, попала собака в колесо - пищи, да бежи.
   Профессор Вортмег попрощался с хозяином дома и вышел на улицу, где его ожидал наёмный экипаж, любезно заказанный радушным хозяином Кайво Тойбеком. Вортмег с комфортом устроился на просторном сидении. Ах, Тойбек-Тойбек… старый ты дурак… как же ты ошибаешься со своим «концом истории».
   Впрочем, как бы теперь самому дураком ещё большим не оказаться…

***
Письмо Кайво Тойбека другу своему Ларгомару Нормосу.

   Здравствуй, дорогой мой друг, да будут добрыми дни твои и твоих близких. Пишу тебе, будучи в намерении ответить на твою шутку, о которой мы уже подзабыли. Ты, помниться, подзадоривал меня, сумею ли я одним письмом описать окружающий нас мир, и происхождение его - пригодно для изложения смышлёному ребёнку, имея в виду твоих детей. Сейчас я пребываю в должном настроении, и попробую это сделать. Итак…
   Цивилизация наша ведет отсчет времени от некой Великой Катастрофы – надо полагать, стихийного бедствия, полностью перечеркнувшего всё ранее существовавшее. Безусловно – оно было природного характера, ибо немыслимо представить творением рук человеческих столь масштабные события, в ходе которых повсеместно сотрясалась Твердь земная, рушились до основания существовавшие города, горы висели в воздухе и моря выходили из берегов.
    Сколь-нибудь осязаемой памяти о тех временах почти не осталось. А, то, что осталось – почитается за Чудеса Света.
   Хрустальный Купол - таинственная невидимая и непроницаемая полусфера, закрывающая собой изрядный кусок Баркайской Великой Тайги, и век за веком медленно перемещающаяся по Тверди земной. Объяснения этой загадке дать пока никто не может.
   Великий Мост, соединяющий два наших освоенных человечеством материка, Атлантир и Вайразон, через узкий Пролив – удивительным образом пережившее Катастрофу, крайне величественное и столь же бессмысленное сооружение на пути из ниоткуда в никуда. Со стороны королевства Варсом к нему прилегают дремучие леса, со стороны Алтарана – неприступные горы. Что подвигло неизвестных строителей к такому расточительству ресурсов и сил – остаётся неизвестным. Славу строительства его пробовал приписать себе князь Вентор Венторийский, но даже его современники свидетельствуют, что был выполнен лишь небольшой ремонт подъездных путей и расчистка конструкций пролетов. А, вот попытка обустройства торгового тракта к нему и далее, в обитаемые земли княжества Алтаранского, привела к опустошению государственной казны, разрушению экономики и развала княжества, поглощенного затем Варсомом. С тех пор никто не желает связываться с этим мостом, прозванным ещё и «Золотым», за вбуханные в него Вентором деньги.
  Чудесными также находят не столь давно обнаруженные развалины городов на материке Камронг. По правде сказать, весь материк этот достоин звания «Чуда», но чуда страшного - за населяющую его флору и фауну, недружественные человеку ландшафты и ужасающие эпидемии, истребляющие время от времени пытающихся там поселиться.
  Остались предания о постройках, уходящих шпилями в небо, диковинных транспортных средствах, и кораблях, летающих по воздуху. Можно ли доверять им – сказать трудно. Много легенд осталось на землях Варсома о некоем Камне Силы, ныне сокрытом за семью печатями, да только нет возможности проверить их правдивость, сколь бы многим романтикам этого не хотелось. К слову сказать, сказки эти наиболее живучи среди групп людей, замкнутых в себе и достаточно отсталых в развитии от остального общества. Например, именно среди диковатых ламрийцев общепринято верить, что они прибыли в наш мир на огромных железных кораблях из некоего «другого мира». Но, пояснений: когда, каким образом и откуда именно – ждать от них не стоит.
   Существует также легенда, что жившие до катастрофы люди разговаривали на разных языках. Вериться в такое с трудом, хотя бы потому, что знаменитый, и, признаться, любимый мной, Высокий Варсомский язык, отличный от общепринятого и созданный для Сословия Достойных в нашем королевстве, модный так же среди литераторов - на наших глазах умирает, кое как продержавшись менее четырёхсот лет и зим, будучи искусственно поддерживаемым. Другое дело, что наш, единый для всего человечества язык, со времен, когда были записаны первые исторические хроники, дошедшие до нас, сам по себе изменился столь существенно, что записи эти зачастую малопонятны и допускают множественную трактовку изложенного в них.
  Переживший Катастрофу род людской снова двинулся вверх по ступеням прогресса, и достиг, наконец, нынешних высот. Лично я, кстати, разделяю ваше, дорогой мой Ларгомар, мнение о том, что в части взаимоотношений между государствами и людьми внутри государств – на сегодняшний день мир наш пришёл к своему совершенству. Ничего более высокого уровнем развития придумать уже невозможно. Технический прогресс, возможно, ещё будет двигаться и нас ждут новые удивительные открытия, но картину мира они вряд ли изменят. Кстати, хороший мой приятель и коллега, профессор Вортмег, считает, что развитию прогресса способствовали большие кровопролитные войны, изредка сотрясавшие наше бытие.
   Создание королевства Варсом, например, открыло массовое применение обученной и хорошо вооруженной латной пехоты, потеснившей с поля боя сословие тяжело бронированных всадников. Создание Империи вокруг княжества Товер – вооружило пехоту фитильными мушкетами, а ваш жестокий конфликт с ламрийцами за лучшие земли материка Атлантир во многом выигран был благодаря более совершенным мушкетам с уже кремнёвыми замками. Оружием этим и пользуются повсеместно по сию пору. Профессор Вортмег полагает, что следующий крупный конфликт, если он случится, сдвинет с места, например, массовое применений ружей нарезных, с которыми пока занимаются ни шатко, ни валко. Да только с чего бы это такому крупному конфликту разгореться, если все давно уже живут по установленным правилам, нарушать которые нет никакого смысла, и понимают опасность швыряния камней в стеклянном доме.
   Малые же конфликты, идущие почти непрерывно, способствуют лишь росту воинского искусства и личного мастерства в применении того, что уже имеется на данный момент.
   Государства наши во внутреннем своем устройстве тоже представляют собой устойчивые пирамиды с главным нашим защитником и верховным судьёй на вершине, и расширяющиеся к низу, подобно зерну, просыпанному из мешка. Подобный порядок установлен даже не Творцом, а самой человеческой природой, потому естествен и незыблем. Так, что ожидать сколь-нибудь великий потрясений в окружающем нас мире – занятие бестолковое. Как вы, дорогой друг, верно подметили – история остановила течение своё…
  Заселённые народами Тверди Земной материки Атлантир и Вайразон, разделенные на Восходе узким Проливом, схожи очертаниями своими с округлой распахнутой клешнёй краба, тянущейся к напоминающему каплю Камронгу. Есть предположение, что в отдаленные времена, задолго даже до Великой Катастрофы, положившей начало отсчета нынешнему нашему миру, все три материка, да и значительная часть рассыпанных в океанах больших и малых островов – являли собой одно целое. И, якобы, материки продолжают и ныне отдалятся друг от друга. И одно из Чудес нашего мира, Хрустальный Купол, на самом деле застыл на месте, а материк движется под ней.
   Материк Атлантир делят всего две державы – задающий тон в цивилизационных процессах нашего мира, великолепный Алтаран, и постоянно враждующая с ним варварская Ламрия. Полуденные и закатные земли Ламрии большей частью весьма скудны, что заставляет простой люд в прибрежных землях жить дарами моря. Сами ламрийцы дурны нравом, воинственны и общество их куда более иерархично и сословно, чем у всех их соседей по Тверди Земной. Противоположностью Ламрии является прогрессивный и богатый ресурсами Алтаран, потому и вражда, постоянно подогреваемая завистью ламрийцев к более успешным соседям, не случайна.
   На Вайразоне держав много, но лишь две из них относительно значимы – королевство Варсом и объединившая воедино несколько княжеств и земель – Единая Империя. Подобно Алтарану и Ламрии они находятся в соперничестве, имеют протяженную общую границу, но предпочитают утолять взаимную вражду без открытого столкновения и по возможности на территориях других государств, или побережьях Камронга.
   Кроме них отметить стоит значительные размерами Энтор, Тарсонг, Гортан, Вангаш, и Фарней. А, не имеющая выхода к океанам территория между Тарсонгом, Энтором и Закатной границей Империи являет собой немалое лоскутное одеяло мелких княжеств и вольных баронств, размеры которых зачастую таковы, что владелец фамильного замка, поднявшись поутру на башню, понимает, что властитель соседних с ним земель накануне крепко выпил. Недогосударства эти охотно играются между собой в военные конфликты, напоминающие более драку после большого гуляния, но сами потихоньку поглощаются куда более могущественными соседями. Впрочем, делается это столь неторопливо, что делёжка «одеяла» сего продлится ещё долгое время.
   Что же касается диковинного и недружелюбного к людям материка Камронг, то попытки освоить его не прекращались с момента открытия, но дальше побережья материка дело так нигде и не сдвинулось. В глубине переселенцев ожидают непроходимые пустыни, за которыми возвышаются горы, покрытыми ледниками и снегом, джунгли и болота, из которых на побережье обрушиваются молниеносные эпидемии, и жуткое зверьё, рядом с которым даже баркайские саблезубые тигры кажутся привычными домашними животными. Охочие до слухов люди уже наплодили легенд о том, что какие-то смельчаки находили руины городов с подвалами полными сокровищ, но подтверждений этому пока так и не было.
   Примерно так вкратце и обстоят дела на Тверди Земной, где мы живём в столь чудесное время…