Камень Огненной Тальго 4

4. Завтрак короля.

   Первые камешки событий, повлёкшие за собой впоследствии целую их лавину, приведшую в итоге к самым существенным за последнюю пару сотен лет изменениям на политической карте материка Вайразон, брошены были совершенно по ходу дела на следующий, после описанных ранее событий, день. За королевским завтраком. Причем, утро совсем не предвещало никаких предпосылок к столь существенным потрясениям, и началось ровно в том порядке, что был заведён за годы правления лично королём Варсомским Тутметом Десятым, и должен был неукоснительно соблюдаться.
   Камердинер раздвинул полог кровати и сообщил его величеству, что настало утро. Лакеи королевского двора тем временем впустили в огромную королевскую спальню слуг и нескольких приближенных к его величеству знатных особ, коим дозволено было присутствовать при торжественном моменте пробуждения короля.
   Его величество изволило пробудиться, зевнуть и спустить ноги с установленного точно в середине дворца королевского ложа на уже приготовленную красную бархатную подушечку с золотыми кистями на углах. Это послужило сигналом ведавшему гардеробом короля главному камергеру, и ещё четырем камергерам, помогавшим ему в начавшейся церемонии пробуждения короля.
   Поданы были тапки, халат и ароматизированная вода для утреннего омовения. По его окончании король погрузил своё массивное тело в кресло, и немедленно подскочили один из камергеров с зеркалом, и дворцовый кауфер, подхвативший у его величества ночной колпак и принявшийся расчёсывать и укладывать волосы короля.
   Лакеи снова распахнули створки дверей, чередой потянулись придворные. Степенно вошли знатные аристократы и сановники, удостоенные высокой чести присутствовать, или даже принять участие в церемонии одевания короля, которая носила характер куда более торжественный, чем пробуждение, и в которой каждому вошедшему отведена была своя роль, а попытка импровизации могла быть приравнена к мятежу. По огромному залу спальни кружили люди. В установленном порядке из рук в руки переходили, и оказывались на короле многочисленные предметы одежды, туфли, орденские ленты и шпага. С золотого подноса предлагались на выбор платки и перчатки. Наконец его величество покинуло опочивальню, следом высыпала толпа придворных, и в зале остались лишь камердинеры, которым предстояла ответственная церемония застилания королевского ложа. А, под сводами дворца уже разносился грохот стучащего в пол жезла, и луженая глотка мажордома трубила: «Завтрак для короля!!!»
   Для обслуживания королевского завтрака было достаточно всего шести камергеров, стольника, кравчего и гофмейстера. В отличии от королевского обеда, представлявшего собой сложнейшую церемонию, в ходе которой прислуживала почти сотня придворных разного ранга. А, завтрак короля, по его же замыслу, носил характер утреннего «рабочего перекуса», в ходе которого его величество заслушивало последние новости и принимало доклады министров и прочих слуг государевых. В отличии от министров, обязанных присутствовать во дворце каждое утро, всем прочим, в которые входил с недавнего времени глава Тайной Канцелярии - о желании короля видеть их, сообщали загодя. В зависимости от расположения короля и обстоятельств - за несколько дней или накануне. Хотя, бывали случаи, когда в кабинет или дом чиновника влетал королевский посыльный с вестью о том, что хозяина немедленно требует его величество.
   Свежеиспечённый генерал и глава Тайной Канцелярии Ронгомар Вир-Патрук мог чувствовать себя польщенным – на подготовку доклада ему были отведены целые сутки. А, всего неделю назад Ронго Вир-Патрук, занимавший в звании тайного советника должность главы Королевской Почты и Курьерских Сообщений, был неожиданно произведен в действительные королевские советники, королевским же указом переведен со штатской службы в соответствующий чин полного генерала и назначен главой Тайной Канцелярии. Некоторые, полагавшие себя в теме всего происходящего в бесконечных лабиринтах королевского дворца, с умным видом перешёптывались, что его величество таким назначением поставил во главе Канцелярии человека, поднятого волей короля из мышиного подпола в коридоры власти, потому лично ему преданного, и в мутных Канцелярских делах – никак не замешанного. Эти шепотки подкреплялись ещё и слухом о том, что в «Королевский почтовый ящик» пришло письмо без подписи, но исполненное на бумаге Тайной Канцелярии с соответствующими гербом и печатью. То, есть, человеком, имеющим доступ к такой бумаге. И сообщал неизвестный, по всей видимости служивший в этой организации и в офицерском звании, о дурных настроениях среди мастеров офицеров, там присутствующих. Раз письмо - кому тут разобраться, как не главе почты королевства.
    Может, так оно и было, но большей популярностью пользовались пересуды, что кто-то в свите короля всего лишь остроумно пошутил на эту тему, а его величеству шутка понравилась.   
   Помимо того, что Вир-Патруку его величеством было дано время для вдумчивой подготовки к визиту во дворец, главе Тайной Канцелярии ещё и везло сегодня. По пути в лабиринте дворцовых коридоров он не был встречен ни одним из полудюжины крутившихся во дворце королевский фаворитов, желающих отвалить немалую сумму за то, чтобы заглянуть в папку с грифом «Только для взора Короля». И, куда большую сумму за то, чтобы убрать оттуда листок-другой. Или – наоборот, добавить. А, ещё при дворце часто бывал «кошелёк короля» Паг Маргол. И почти безвылазно торчал королевский любимец, изнеженный высокородный красавчик Кунто Вир-Борас, погрязший в дворцовых интригах и беспорядочном разврате. Эти двое могли запросто вытянуть папочку с документами из рук, или портфеля, и пролистать её, убрав ненужное. Что-то «нужное» добавлять было необязательно, так как эти мрази имели доступ к ушам короля в любой момент, даже когда тот был в постели на очередной своей пассии, или под ней. Зачем им лишнее звено.
    При Вир-Патруке сейчас был портфель, украшенный короной и гербом Канцелярии, и содержащий кроме скрепленных листков для доклада по установленной форме, две папки для «королевского внимания». Одна - весьма увесистая, вторая – совсем тоненькая. Но, даже тоненькая папочка, которую полковник Кунтомар Кардок подготовил по приказу своего шефа, субгенерала Торбека должна убедить его величество в том, насколько правильным оказался королевский выбор с назначением Вир-Патрука главой Тайной Канцелярии. Вир-Патрук даром свой хлеб не ест. И подчинённым своим не позволит.
   А, вторая… вторая папка, тайно, вопреки субординации, поданная Вир-Патруку лично, из рук в руки тем же Кардоком, должна была произвести эффект, подобный взрыву гренадерской бомбы. И Кардок, кстати, рекомендовал бросить её первой, не размениваясь на мелочи. Содержащееся там было куда более важно, чем хищения казённых средств, мздоимство и совращение малолетних. Эта папочка сулила Вир-Патруку не только великие свершения на посту главы Тайной Канцелярии, но и открытые двери на новые этажи королевского расположения. С полагающимися милостями и почестями.
   Вир-Патрук вошёл в зал, остановился на предписанном расстоянии от стола, за которым завтракал король, склонился в поклоне и почтительно замер. Слышно было, как позвякивают о фарфор золотые столовые приборы в руках короля, и как потрескивает огонь в камине - его величество этим прохладным утром возжелало ублажить свой взор зрелищем живого огня. Завтрак короля, принимая во внимание его время и список подаваемых его величеству блюд и напитков – более походил на обед семьи или компании приятелей с хорошим достатком. К тому моменту, как Вир-Патрук был допущен к королю, его величество уже скушал два салата, паштет, сливочный суп из форели, и как раз принялось за фаршированного голубя, коих было подано к столу на серебряном блюде целых три.
   - Так-так-так… - король Тутмет, пребывавший сегодня в превосходном настроении, располагающе взмахнул вилкой, которой уже собрался было подцепить начинки, состоящей из лука, измельченных голубиных потрохов, мясного фарша, сливочного масла и ещё многих, известных лишь королевскому повару составляющих и диковинных специй. – Ну и чем же порадует нас новый глава канцелярии, которую хоть и величают «Тайной», но прекрасно знают, где она находится и чем именно занимается. Какие успехи достигнуты вами за истёкшее время в новой ответственной должности? Подойдите, любезный. И начинайте.
   Вир-Патрук приблизился и ещё раз склонился в поклоне.
   - Ну же, начинайте, начинайте. Не нужно докладывать о текущей обстановке. Переходите сразу к срочным делам, требующим нашего высочайшего вмешательства.
   Король начинал проявлять нетерпение. Ронго Вир-Патрук расстегнул замки портфеля, залез в него и, неожиданно для самого себя, ухватил тонкую папку. Замешкался было, но, опасаясь недовольства короля неловкими своими действиями, вытащил её и поставил портфель на пол. Пусть будет так – начнём с малого.
   - Ваше величество, - Вир-Патрук бодро открыл папку с бумагами: – первым делом я хотел испросить высочайшего разрешения взять под стражу адмирала Вир-Фартако для проведения дальнейшего дознания. Нашей службой собраны неопровержимые улики и показания, свидетельствующие о допущенных адмиралом крупных растратах казённых средств…
   - Взять под стражу Вир-Фартако? – растерянно перебил его король, прервав движение нагруженной вилки. - Да вы с ума сошли, Вир-Патрук! Какое ещё дознание может быть в отношении адмирала Вир-Фартако? Ведь именно он спас нашу эскадру, когда дьявол Монкар вдребезги разнёс алтаранский флот в Крабовом проливе. Именно своевременное решение Вир-Фартако об отступлении, вместо поддержки алтаранцев позволило сохранить нам свои морские силы в Полуденных морях, и избежать преждевременной войны с императором Рутмаром. О какой, вообще, сумме идет речь? Чепуха какая! Бросьте все ваши бумаги по этому делу в камин, и немедленно. В огонь, в огонь их! Король ждёт! Вас ждёт, мятежник вы эдакий. Вот так. Будем считать, что адмирал Вир-Фартако награждён нами за усердие. Кстати… Генерал Вир-Магут, наше величество желает видеть адмирала, распорядитесь. Мне нужны толковые люди в свите. Продолжайте, Вир-Патрук…
   - Слушаюсь, ваше величество, - Вир-Патрук взял себя в руки. – Проживающий в столице алтаранский предприниматель Бангомар Вардали…
   Начальник Тайной Канцелярии принялся зачитывать «экстракт» прегрешений заморского гостя. Вардали по замыслу дознавателей мастера Кардока должен был стать лишь ниточкой, за которую можно было попробовать размотать один гаденький клубочек. Насколько, конечно, дадут размотать. Среди деяний Вардали были:
   -  подкуп должностных лиц, с последующими фееричным расхищением казённых средств, поставками для нужд армии и полиции расползающихся под дождём кафтанов и обуви, и негодной к употреблению провизии;
   - тихая скупка варсомских мастерских, экспериментировавших с нарезным оружием и новыми сортами пороха, с дальнейшим их разорением и закрытием;
   - пока ещё робкие предложения оружия тарсонгского и алтаранского за золото чуть ли не по весу, но при более, чем скромном качестве.
   Его величество вдруг сердито засопел и отложил вилку.
   - Нет, определённо, Вир-Патрук, вы сегодня не с той ноги встали. Я вас просто не узнаю. Может вам пришло в голову, что наше величество назначили вас на столь ответственный пост, лишь затем, чтобы испортить наш королевский аппетит и отношения с Алтараном, с лучшим нашим союзником? Как вы сказали… Бангомар Вардали… Минуту! Но, это же тот самый Вардали, что был удостоен нашей высочайшей аудиенции и отмечен «Звездой Процветания».
   - Так точно ваше величество, – пролепетал Вир-Патрук, глянув в свои бумаги, и обливаясь холодным потом. – У вас потрясающая память, ваше величество.
   - Да-да, милейший. И как запомнится Нашему Величеству сегодняшнее утро? Что у вас там осталось? Много глупости вы ещё приготовили?
   - Да… то есть - нет, ваше величество. Немного. Э-э-э… Танцор королевского балета… Балета вашего величества… Улмар Тойбак… однополые связи… мальчики…
   - Ну, Вир-Патрук! Если вы хотели лишить своего короля завтрака – то вы добились этого! Вашими усилиями сегодняшний день войдёт в историю королевства. Поздравляю вас! – король встал, вышел из-за стола и гневно махнул рукой, дав понять, что завтрак окончен. Два с половиной голубя, тушеный в сметане кролик, разварная баранина в чесночно-горчичном соусе и медовый торт о семи слоях - миновали королевский желудок, к превеликой радости дворцовых подъедал.
   - Вина королю! – кравчий уловил очередное желание своего повелителя. Вир-Патрук стоял скорее мёртв, чем жив. С быстротой молнии появился золотой поднос с великолепным кубком. Король подхватил его и, неторопливо шествуя к огромному окну, жадно приложился. По мере перемещения вина из кубка в изрядных размеров живот, Его Величеству, очевидно становилось легче. Бросив пустой кубок подбежавшему слуге, король снова повернулся к Вир-Патруку.
   - Вы огорчили нас, Вир-Патрук. Но, мы прощаем вас. Наше величество добросердечно к своим верным слугам, даже когда они совершают ошибки. (Вир-Патрук рухнул на колени, и едва не разрыдался) Ну, будет, вам… будет. Кстати, касательно Тойбака… вы обратили наше высочайшее внимание на несправедливость, с которой следовало бы покончить уже давно. Какая дикость - в угоду древним заветам пытать огнём и рубить головы за пренебрежение женщиной… и не только головы… талантливейшим и культурнейшим гражданам королевства. Мы сегодня же отдадим соответствующее указание министру юстиции. Более того, мы… король Варсома…  берём под высочайшую опеку граждан королевства, приверженных однополым привязанностям. Наше Величество многомудро и милостиво. А, вам, любезный Вир-Патрук, следует разобраться с вашими же подчинёнными. Вместо того, чтобы выполнять свои обязанности по искоренению врагов Короны и королевства, они у вас заняты интригами и наветами на людей, что являют собой нашу опору. Нехорошо. Нехорошо. Ступайте, любезный! Ступайте…
   Генерал Вир-Патрук ни жив, ни мёртв, вывалился из дворца и едва-едва, при помощи двух лакеев погрузился в карету. В которой, по пути, немного отошёл. По коридорам Канцелярии Вир-Патрук уже шествовал, закипая праведным гневом. А, развалившись в доставшемся от предшественника роскошном кресле, уже окончательно отдышавшись и хватив с полстакана неразбавленной можжевеловой водки, притаившейся в одном из графинов вместо обычной воды, Вир-Патрук вызвал адъютанта и прохрипел:
   - Полковника Кардока ко мне… немедленно.
   Полковник Кунтомар Кардок тем временем пребывал в своём кабинете. Его слегка томило ожидание результатов доклада Вир-Патрука королю, но, в душе было приятное послевкусие от того, сколь удачно вчера получилось решить проблемы молодого гвардейца.
   Парень, похоже попал в переплёт, кому-то понадобилось его место в полку. Вот и черкнули письмецо. Куда надо. Догадались ведь, как парня запаскудить. Попался бы этот Вир-Хогард в объятия Банго Вардогу – впаял бы тот ему, недолго думая, ссылку в края, где пастух Мармо телят не пас. Вардог у нас человек занятый, ему особо думать некогда. Или майор Трентино. С этой камронгской обезьяной - молодой аристократ мог и поскандалить от души. Тинмар Трентино умеет человека из себя вывести. И отправился бы достойный Канномар в крепость для начала, а уж как там потом – кто ж его знает. Это раньше гвардия за своих впрягалась, как норовистая кошка за своего котёнка, а сейчас могут и не заметить потери бойца. Повезло парню, что успел Кардок перехватить заинтересовавшее его дело. Потратил время, разбираясь, и приглянулся ему этот лейтенант из егерей. Пригодится ещё на будущее. И свой человек, слегка полковнику обязанный, в экспедиции профессора Вортмега не помешает – мутят они там что-то… Чуйка полковника редко подводило – есть там дно двойное. Точнее, тройное уже, про «двойное» и столичным извозчикам, наверное, известно.
   Дверь вдруг открылась одновременно со стуком в неё. На пороге стоял взмыленный адъютант Вир-Патрука. Неужели Удача?
   - Вас требует генерал Вир-Патрук! Немедленно!
   Следуя по коридорам и этажам здания, и наблюдая за состоянием адъютанта, полковник Кардок начал подозревать, что что-то пошло не так. И это было по меньшей мере странно. Что там могло случиться? Клятый Патрук перепутал папки? Кисель несчастный. Ну, и что? Субгенерал Торбек, посмотрев предложенные к рассмотрению дела, только одобрительно хмыкнул: «Возьмите их за жопу, Кардок. Давно уже пора.» И, что же могло произойти?
   Затеяв это дело Кардок поставил на кон всё. Впрочем, какое там «всё»? Карьеру он свою на кон поставил, не более того. Ну, ещё собственное благополучие в дальнейшем. Дочери его выросли и вышли замуж, вернувшись в родной Картум. С супругой своей он уже второй год пребывал в «объявленной ссоре». И жила она тоже в Картуме, у одной из дочерей. А, полковник Кунтомар Кардок работал свою работу и ждал случая, чтоб взлететь к генеральскому званию. И казалось уже, что такой случай настал.
   - Что вы мне подсунули, Кардок! - начал с порога Вир-Патрук: - Это ведь был оговор людей, пользующихся доверием и симпатией его величества! Вы шутки со мной шутить вздумали?!
   - Мой генерал! Это были проверенные материалы, одобренные для подачи ко взору короля.
   - Король был в гневе!!! Вы знаете, что такое гнев короля? И это ещё только с малой части желаемого вами. А, вот это?! – Патрук бросил так и не предъявленную вниманию короля вторую папку на свой огромный стол в направлении Кардока: - Вот это, что?!! Здесь не три, а полторы сотни фамилий уважаемых граждан королевства. Многие из них обласканы его королевским величеством! Вы чего хотели? Постойте… Я всё понял… я всё понял, проклятый интриган! Вы умышленно запустили меня сегодня к королю с намерением прогневать его! О, я представляю гнев его величества, начни я свой доклад вот с этих ваших измышлений. Вы хотели подставить и меня, и своего непосредственного начальника, субгенерала Торбека. Не выйдет! Не выйдет!!! Я сам с вами разберусь. Вы вылетите из этих стен, как пробка из бутылки туртайского игристого. Я вам устрою весёлую жизнь!..
   - Не утруждайте себя, «генерал». – полковник Кардок уже понял, что его карта бита: - Я подаю прошение об отставке.
   - Никаких прошений! Вы будете с позором изгнаны! Без пенсии. Без права занимать хоть какую должность в государственных учреждениях. Вам даже казённую метлу в руки не доверят! Попомните моё слово. Вон!
   Полковник Кардок взял со стола папку, отсалютовал генералу Патруку согласно уставу - резко кивнув головой и одновременно щёлкнув каблуками, и удалился в пока ещё свой кабинет. Там он положил на свой стол документы, которые швырнул ему Вир-Патрук, и несколько минут сидел задумавшись.
   Эти материалы он предъявил новому начальнику Тайной Канцелярии для ознакомления напрямую, миновав необходимые для этого ступени служебной лестницы, не впутывая лишних людей и соответственно, не посвящая никого из сослуживцев в приоткрытые им делишки. Была на то у Кардока очень веская причина - не доверять сейчас коллегам по службе. Хотя, сама жизнь и до этого приучила его опасаться измены даже в самых близких стенах, со стороны самых близких товарищей по службе. Времена такие настали. И по поводу талантов и способностей Вир-Патрука во вверенных ему сейчас Короной делах полковник Кардок не питал никаких иллюзий.
   Весь расчёт Кардока строился на том, что Вир-Патрук - не имевший ранее к Канцелярии никакого отношения человек. Следовательно, со стороны Канцелярии в накопанных Кардоком делах принимать участия не мог. А, все другие стороны Кардоком просматривались, и там у Вир-Патрука всё было чисто. В то же время - это человек, преданный королю, и должный показать своё усердие прямо сейчас. И Кардок решил рискнуть - довериться Вир-Патруку и донести через него всё выявленное до самого короля Тутмета. Ещё и случай представился, а до этого он никак не мог найти повод для личной аудиенции к начальнику Тайной Канцелярии, а тут…
   Результатом доклада начальника Тайной Канцелярии его величеству, Кардок вполне резонно полагал создание рабочей группы во главе с самим полковником Кардоком и карт-бланш к решительным действиям в виде именного золотого жетона «Именем Короля». Для начала. А, уж дальше… заговор раскрыть – это вам не краюху надкусить. Да, какой заговор! Только вот, расчет оказался неверным. Обидно неверным. Вручив Вир-Патруку для отвода глаз и на всякий случай, казалось бы, беспроигрышные дела – он сам же и испортил всё дело, порушив заодно до руин свою карьеру. Ваша карта бита, пока ещё полковник Кардок. Можно собирать манатки. И валить в провинцию. Пока в крепость не упекли. Есть, ведь за что. Есть. В этих стенах потряси любого – натрясёшь на десяток лет каторги.
   Честно говоря, Кардок даже подумать не мог, что его величество король Тутмет Десятый будет столь ослепителен сегодня утром в своём идиотизме. И, первая-то папка не содержала ничего, казалось, способного вызвать такие последствия. Адмирала Вир-Фартако, по сведениям Кардока, собирались «грузить» по запросу сенатора Сайдака, точнее – стоящих за ним алтаранцев. С которыми у Дурака нашего Десятого вроде как дружба в десна. И Полуденный флот которых расколошматили имперцы в то время, как Вир-Фартако отважно сдриснул с места побоища, хотя должен был вмешаться и оттянуть хотя бы часть сил Монкара. Банго Вардали вообще кинул на деньги королевского любимчика Вир-Бораса. У того самого рыльце было в пушку по части происхождения этих денег, потому и не спешил жаловаться королю, но, если б дело завертелось – маслица в огонь подлил бы непременно. Улмаром Тойбаком возмущалась сама королева-мать. Беспроигрышные же варианты, бабушку твою. М-да… Невозможно предугадать кривизну мозгов у коронованного придурка. И количество дураков, его окружающих и наделённых властью.
   Кардок хрипло рассмеялся, вдруг вспомнив изречения Рино–Пересмешника, жулика, жившего давным-давно и ныне записанного в мудрецы: «Когда Великий Творец по замыслу своему решил чуть присыпать созданный им Мир небольшим количеством дураков – у него на солонке открылась вся крышка».
   Ах, полковник, полковник… Мечтал в Картум на чёрном жеребце примчаться? Старый дуралей... пошли свинью седлать. А, может… может тигра оседлать попробуем?
   Кунтомар Кардок взял в руки так и неразыгранную папку с подготовленными им лично материалами. Тяжёленькая. Папка содержала тайно собранные полковником Кардоком сведения о деятельности Лабумара Токрана. Крупного торговца лекарствами и медицинскими инструментами. Создавшего помимо опутавшей Варсом сети аптек и торговых представительств, ещё и хорошо законспирированную и весьма разветвленную по городам королевства сеть тайных обществ единомышленников, полагающих самое, что ни на есть «злоумышление». Даже не на Короля, а на саму Корону, как таковую. Заговорщики предполагали не дворцовый переворот, а свержение действующего государственного строя в королевстве Варсом и установление нового. Токран был фигурой достаточно заметной, наверняка много, где имел глаза и уши, покровители у него, надо полагать, тоже были, и достаточно весомые, потому и деятельность свою Кардок не афишировал до поры, до времени. Надеясь нанести решительный и внезапный удар по заговорщикам. 
   Злоумышленники тем временем, тоже на месте не сидели и становились весьма опасны…
   То, что в основе их действий лежали идеи межеумочных философов о всеобщих свободах, равенстве и братстве – дело в понимании Кардока не меняло. Соседняя с Варсомом Империя в данный момент корчилась в жесточайших судорогах с плохо просчитываемым финалом – как раз вследствие того, что подобные идеи, предполагающие первым шагом к будущему благоденствию отмену существующих порядков, овладели достаточным количеством умов для начала череды разрушительных потрясений. А, головы принялись рубить запоздало, тупым топором и откровенно неохотно. Император Таргмар Четвёртый на склоне лет откровенно расслабился и допустил ряд непростительных промахов. Самым катастрофическим из них по последствиям стало отсутствие подготовленного преемника. Тарг Суровый, будучи уже в преклонном возрасте, верил в своё крепкое здоровье и не почесался ни оставить за троном конкретного человека с расчетом на него водрузиться, ни хотя бы перебить ближайших родственников, готовых принять участие грызне за этот трон, но не способных с этого трона государством разумно править. В результате на троне оказался Рутмар Меченый – межеумочный придурок с здоровенным родимым пятном на ранней лысине, который из самых лучших побуждений, в кратчайшие сроки развалил по всему государству буквально всё, к чему успел прикоснуться. И был свергнут в пользу Ларго Второго, который принялся благополучно доламывать то, что не успел сломать Рутмар. Вскоре, однако, передав эстафету ныне восседающему на троне Уртаму Первому.
   Происходящее сейчас в Империи кувыркалово исправно вызывало приступы восторга с танцевальными па в королевском дворце Варсома, хотя сам король Тутмет Десятый был дураком никак не меньшим, чем Рутмар, пулей просвистевший Ларгомар Второй, или нынешний Уртам. Скорее – даже большим. Инициативы у него, к счастью для королевства, было пока меньше. Но, дела заговорщицкие у него под носом творились ещё более страшные.
   Тем не менее, чьё-то ловко закинутое в королевские покои предложение немного расширить территорию за Чартушем и обидно пнуть дёргающуюся в падучей Империю было принято с высочайшим щенячьим визгом. А, последствия могли быть весьма дурные. Даже не принимая во внимание развитую Токраном методичную деятельность к подготовке массового саботажа с последующим государственным переворотом, за которым должно было последовать… нехорошее должно было последовать.
   Собранная Токраном свора предусматривала «отмену» королевства Варсом в крайне разрушительном и кровопролитном виде. С массовыми репрессиями, попранием в правах, изгнанием или истреблением даже не отдельных своих противников, а целых групп граждан королевства и сословий, которые просто не вписывались в создаваемую картину нового миропорядка. Сломать всё и всех. Разнести вдребезги. В горы щебня и ямы, полные бездыханных тел. Разрушить старый мир до его основания и без шанса к возрождению. А, потом…
   Что они там отстроят потом – дело десятое. Скорее всего – ничего. Даже не «ничего хорошего», а просто – «ничего». Одно большое и всепоглощающее «ничего». Кардок внимательно изучил личности людей, действующих в рамках созданной Токраном сети, и убедился, что в отличии от самого Токрана, они категорически неспособны к ежедневному планомерному созидательному труду. Без чего строительство хоть чего-нибудь было невозможно. Будь то хоть государство, хоть сортир образца «будка на одно очко». После их деятельности останется дымящийся пустырь, который, можно не сомневаться, без чужого внимания долго не останется. Непонятным пока оставалось, что же именно было конечной целью игры самого Токрана, очень даже умеющего созидать. Должно же было быть что-то, помимо вливания в свои карманы золота ведущих с ним какую-то, тоже свою игру варсомских богатеев. Тем более - в карманах Токрана уже звякало золото из далекого Алтарана. Много золота. Вот тут-то и была, по мнению Кардока, главная интрига – кто именно воспользуется всем тем, что наворотит камарилья идейных дураков с Токраном во главе. Чьё мурло вылезет в тот момент, когда работа по разрушению Королевства Варсом будет окончена. А, оно должно вылезти – ну, нельзя уже будет остаться и далее в тени, грабаздая такой жар чужими руками.
   Скорее всего вылезут морды местных и алтаранских крупных ростовщиков и заводчиков, стоящих пока в тени за Токраном. Только, вот… не кинет ли их Токран, играя свою игру? И в состоянии ли будет сам Токран к тому моменту удержать в узде свою же одержимую великими идеями свору? Вопрос…
   А, теперь вот ещё один штришок нарисовался. Экспедиция профессора Вортмега с конечной её, высочайше одобренной, главной целью. Да-да… покорение вершины… установка памятной доски, объявляющей территориальные претензии к империи. Ага. Профессора Вортмега последнее время неоднократно видели в обществе Пага Маргола. Крупный финансист, вхож во дворец. Вроде, как и среди «надёжных людей короля», приближенных к Тутмету, но сам старается держаться в тени. Скорее всего – именно он и закинул Его Величеству идею с экспедицией. Если у Вортмега получится, то об этом будет громко заявлено и непременно вызовет недовольство Империи. Так, что Маргол своей затеей вполне может провоцировать раскачку королевства через возможный конфликт с Империей, чтобы потом поживиться на горячем.
   А, ещё… Маргол учился в одной гимназии с Токраном. Одногодки. Так, что и сидел с ним если не на одной скамье, то в одной аудитории. В дружбе, однако, уличены не были. И ныне отношений друг с другом они не поддерживают. Во встречах однокашников участия не принимают. Но, кто сказал, что они не могут друг другу доверять? Знают-то они друг друга более, чем достаточно.
   А, ещё, Маргол - известный мистик, крепко верующий в старинные предсказания, и неравнодушный к разного рода древним артефактам, за которыми волочится шлейф легенд. В том числе – с прицелом на будущее.
   А, ещё… сейчас Кардок убедился в сильнейшем интересе профессора Вортмега к окутанной мрачными сказаниями личности Чёрного Кона, и его мучило шальное предположение – не вертится ли затеянная экспедиция именно вокруг сокрытого в горах Чартуша наследия этого преждевременно спаленного на костре смышленого головореза, который так много сделал для того, чтобы худородный Кунто Варсомский, торчавший в баронстве Тутмет, стал королём Кунтомаром Первым Собирателем. И которого потом королю Кунтомару Первому явно не хватало? А? Неужели гробница Черного Кона с Камнем Силы? С огнём играют ребятишки – вскрытие гробницы по тем же сказаниям приведет к таким последствиям, что мало никому не покажется. Хотя… о чём это мы? Затеянное Токраном, и теми, кто его заливает деньгами, и так приведет к последствиям никак не меньшим.
  Некрасиво, кстати, получилось с этим Коном. Вся жизнь его, по сути, была вложена в верное служение Кунто Первому, созданию королевства Варсом, и последующему укреплению и королевства, и королевской власти. Получил за труды свои пыточный подвал и костёр на главной площади тогдашней столицы. По оговору скорее всего. Что уж там говорят легенды – одно. А, что там было на деле – никто уже, наверное, не скажет…
   Интересно, что Чёрный Кон испытывал, когда его затащили в подвал и начали рвать на куски? Сам Кардок, тоже вложивший свою жизнь в служение королевству Варсом, сейчас испытывал озлобленность на окружающих карьеристов, трусов и дураков. И на высокородных бездельников. И на глупого короля Тутмета Десятого, ежа ему в подштанники. И, это Кардока ещё в подвал не пригласили. А, ведь могут.
  Полковник решил, что пора было собираться. Не нужно испытывать Судьбу. Точнее – не нужно её испытывать пассивным ожиданием неприятностей. Кардок поднялся и принялся прибирать в кабинете. Полковник понимал, что сюда он возможно больше не вернется, а оставлять что-то, способное доставить неприятности ему самому, или его близким, он не собирался. Хоть, вроде и не держал здесь ничего, способного впоследствии против него сыграть, и тем не менее – следовало всё зачистить. Минут через сорок всё было закончено. Те документы, что могли ему пригодиться, перекочевали в специальный мешок с несколькими ремешками, который следовало разместить на собственном теле и выйти с ним из здания Канцелярии. Остальное было разорвано и сожжено в маленькой печи для отопления кабинета зимой. По карманам разложены были нарукавный щит сотника городской стражи, бляха старшего исполнителя судебных решений, несколько серебряных жетонов, гарантирующих доступ сотрудника Тайной Канцелярии в государственные учреждения, и несколько просто дорогих полковнику безделушек. В рукавах и на полах кафтана приютились энторский нож-выкидуха с длинным и узким лезвием, пара ножей и полудюжина «звёздочек» для метания. Шпага… лёгкая «тарсонга». Изящная и прочная. Чтобы «порхать как бабочка и жалить, как оса». Офицеры Канцелярии предпочитали тарсонгскую школу фехтования с упором на колющие удары, в отличии от школы варсомской, где жаловали режущие.  Вот, пожалуй, и всё. Полковник помолился Всевышнему творцу, глубоко вздохнул и вышел в коридор с надеждой никого не встретить.
   Надежде не суждено было оправдаться – в коридоре навстречу полковнику с доброжелательной улыбкой шёл майор Уртам Кадвес. Тот самый, что помог вчера лейтенанту гвардии найти кабинет полковника. Они поздоровались и прошли по коридору к лестничному маршу, по пути переговорив по нескольким служебным вопросам и обменявшись парой шуток. По расставании полковник шутливо и несильно хлопнул своей папкой молодого человека по спине, пожелав ему благорасположения ветреной Удачи. Кадвес направился по лестнице вверх, а полковник - вниз.
   Кардока и Кадвеса за годы службы связывало достаточно многое, и во многом они были схожи. Начиная с того, что оба были уроженцами славного старого города Картума. И не просто уроженцами. Не детьми каких-то там «понаехавших». Оба они происходили из старых семей, основатели которых если и не участвовали в установке частокола на месте нового поселения, то первую, ещё деревянную Картумскую крепость – видели точно.
   Как и полагается настоящим картумцам – оба они были трудолюбивы, предприимчивы и достаточно амбициозны. Как и полагается настоящему картумцу – Кардок охотно выступил в роли негласного наставника для молодого Кадвеса, полагая его младшим своим товарищем и по возможности помогая ему поначалу в делах служебных. Нет, не тащил его за шкирку по служебной лестнице, не присаживал в тёпленькое место, подобно лезущей во все щели алтаранской шушере, а именно проявлял участие в его жизни, будучи по возможности рядом и в готовности помочь советом. Или подставить ученику своё плечо в трудную минуту. Кадвес, оказавшийся очень толковым учеником, в свою очередь, был ему признателен за проявляемую заботу и не упускал случая намекнуть о готовности в свою очередь оказать посильную помощь наставнику.
   Потом Кадвес «подрос» и неожиданно явил талант не только смышлёного, исполнительного и трудолюбивого офицера, но и решительного, энергичного и амбициозного карьериста. Молодой, быстро растущий в званиях офицер. Признанная «третья шпага» столичной Канцелярии. При этом ещё и не вызывающий у своих коллег особого раздражения, как это обычно случается с такими людьми.
   Причем, амбиции Кадвеса оказались куда выше ожидаемых, и не только в части продвижения по служебной лестнице. Парень добивался руки девушки из достойного рода Вир-Кумано. Рикамиры. Обаятельной звонкоголосой щебетуньи. Родной сестры Банго Вир-Кумано, того самого бравого парня из Лёгкой кавалерии, которого заявили в состав экспедиции на вершину. Вот ведь интересно как судьбы у людей переплетаются.
   Ну, а главным последнее время для полковника Кардока было то, что именно майор Кадвес и был той самой причина недоверия к своим коллегам в стенах Канцелярии. Майор Уртам Кадвес оказался немаловажным звеном в выявленном полковником Кардоком заговоре Лабумара Токрана.
  Полковник вышел из здания Канцелярии через чёрный ход и двинулся по оживленным улицам столицы, время от времени проверяя, нет ли за ним слежки…

***
Примерно 400 лет ранее. Город Двуречье, столица королевства Варсом. Отдельный кабинет в трактире «Серый гусь».

   В кабинете на втором этаже трактира «Серый гусь» были двое. За прикрытыми уже оконными ставнями сгущалась темнота. На добротном столе, за которым было съедено бессчётное количество превосходных обедов и ужинов, которыми славился «Гусь», сейчас были только кувшин с вином, пара бронзовых стаканчиков, и тарелки с нарезанным сыром, хлебом и зеленью. 
   Один из гостей трактира, сидевший в кресле, был молод. Второй, продолжавший сидеть за столом - ещё не стар. Первый был младшим сыном в захудалом баронском роду, и хотел стать королём, но скрывал свои амбиции от всех, кроме своего собеседника. Второй был вообще безроден, но уже давно понимал, что для обладания абсолютной властью быть королём совсем необязательно. А, главное по дороге к этой власти – не раскрыться преждевременно. Ни перед кем.    
   Они были нужны друг другу сейчас. Но, оба понимали, что со временем от собеседника необходимо будет избавиться. И собеседник думает точно также, и сделает то же самое. Первого звали Ронгомар Вивер, и он, несмотря на молодость, уже был советником короля варсомского Кунтомара Первого. Впрочем, в окружении короля Кунто Собирателя, молодых людей хватало. Второй, Джертамо Вайрун, был одним из пяти, состоящих в Постоянном Совете Ордена Камня. И мужем Хранительницы Камня, изменившей и Ордену, и своему мужу. Причём, бунт против Ордена был совсем уж некстати.
   - Что ж, дорогой мой Ронгомар, мы пойдём до конца? – сидевший за столом Вайрун бесцельно крутил один из стаканчиков.
   - Ты предлагаешь разойтись после всего нами сказанного и уже сделанного? Я так понимаю, дороги назад нам уже нет… – рассмеялся Вивер, вальяжно устроившийся в кресле, и внимательно посмотрел на собеседника: - Тебе то уж точно нет, любезный Джертамо. После того, как твоя благоверная шмыгнула с Камнем под крылышко Чёрному Кону…
   - Перестань. Это моя ошибка. За тобой тоже промахов хватает.
   - Хватает, друг мой, хватает. Благодарю тебя - ты просто признал свою ошибку. Вместо того, чтобы напомнить мне, чьими советами я уже взлетел столь высоко и оказался в таком доверии короля Кунтомара. Но, сердце моё чувствовало, что нельзя Тальгомире верить. Не зря я всякий раз не сам приходил, а посылал других людей, чтобы вопросы Камню задавать. Да так, чтобы никто и не подумал, что речь идет о делах при дворе короля нашего. Ох, и заложила бы красавица Тальго сейчас Чёрному Кону Тайвору бедного Ронго Вивера. Из меня бы уже в подвале Живодёрни все жилы вытянули.
   - Не трясись. Учись видеть выгоду – считай, что нам Удача улыбнулась, и мы одной стрелой завалим сразу двух зайцев. Но, если бы ты ещё месяц разобрался, как обещал, с Тайвором… с этой верной псиной королевской, никто никуда не побежал бы.
   - Прости, дружище, и на старуху бывает проруха. Наш Конмар - и так боец хороший, так ему ещё и везёт несказанно. Ты же сам разок пытался его прибрать по дороге от твоей женушки. По итогу - три трупа, а потом «ночные рыцари» тебя самого чуть не прибрали, узнав на кого ты их натравил. Улмар Таркес справился с многими моими поручениями, и ранее не подводил. А, слава здорового и доброго дурака позволяла ему оставаться вне всяких подозрений. Но, тут что-то совсем дело не заладилось. Может Тайвор и вправду продал душу Нечистому?
   - Рон… с Таркесом ты уже совершил две ошибки и сейчас совершаешь третью. Первая твоя ошибка – ты связался с дураком, о чём я тебя предупреждал. Вторая - несколько раз подряд выиграв, ты продолжил рубиться в эту орлянку. Хотя уже с самого начала вопрос был лишь в том, когда удача Таркеса закончится, а его непредсказуемая глупость перешибёт совершенно неожиданным финтом все твои благостные начинания. И на сколько ты угоришь. Ты легко отделался, но сейчас совершаешь третью свою ошибку - не хочешь признавать две предыдущих. Это самое дурное, что мы можем делать. Непризнание своих ошибок приводит к последствиям фатальным.
  - Этот дурак, Большой Улмар, сидел у меня на крючке. За ним столько шалостей накопилось, что его самого на плаху тащить можно было. Любимец менестрелей. Позавчера я сказал ему, что, или он разберётся с Тайвором немедленно, или я разберусь сам с ними обоими. Ну, а вчера получилось… что получилось, то получилось. Впрочем, это даже и к лучшему – Большого Улмара любили в народе, а Тайвор и ранее пользовался славой беса, которым кое-где детей пугают. Теперь и подавно ни у кого вопросов не будет, если ему снесут голову на Круглой Площади.
   - Его туда сначала надо затащить. Только не на плаху, а на костёр.
   - Костёр? Костра уже давно никто не удостаивался… Да и ранее сжигали тех людей, что распространяли болезни, или творили совсем уж полные непотребства…
   - Тайвор натворил непотребств в достаточном количестве. Но, в его дворцовой берлоге должны будут найти милые стекляшки, лежащие вот в этой коробке. – Вайрун встал, подошёл к маленькому столику и сдернул с него покрывало, открыв взору Вивера массивную на вид коробку серо-стального цвета с множеством рёбер по сторонам, сложенной ручкой на крышке и массивными замками-защёлками, тоже непривычного вида.
   - Что это? – Вивер поднялся из кресла и подошёл.
   - Привет из дремучего прошлого. Надо полагать, из времён до Великой Катастрофы. После неё такого делать уже не умели. – Вайрун ловко щёлкнул замками и откинул крышку, показав Ронго множество пристроившихся внутри стеклянных пузырьков, колбочек с пробками и без них, мерных стаканчиков, трубок и ещё всякой стеклянной, и неизвестно из чего мелочи, присущей в доме лекаря, химика или какого чернокнижника. Тончайшая работ, и прозрачность стекла, современным мастерам недоступная. Джер Вайрун пояснил озадаченному Виверу: - Примерно такое же хозяйство нашли после Мартонского мора в подвале сгоревшего дома одного старого книгочея. В том квартале, где, похоже, всё и началось. Дело там страшное было…
   - Вайрун… ты с ума сошёл… - прошептал Ронго пересохшими губами.
   - Не переживай так, дружище. Давай винца тебе налью. – Джер Вайрун взялся за кувшин и наполнил стаканчики, снова сел за стол. – Здесь уже давно всё перегорело, если вообще что-то было. Валялось по нашим заначкам неизвестно с каких времен. Последнее время из этого стекла на день рождения одного нашего лекаря пшеничную перегонку пили. Она и сейчас в этих «палочках» налита, подкрашенная в разные цвета. Но, об этом знаем только мы с тобой. Остальные должны принять за чистую монету. А, это костёр, любезный Ронгомар. По всем законам и правилам, регламентирующим как поступать с теми, кто умер от мора, и с теми, кто его вызвал. Костёр. Без вариантов. И я хочу видеть, как его сожгут к бесовской матери. Дров купить?
   - Обойдёмся королевской милостью, на дровах казна не разорится. – Вивер глотнул вина. – Но, как мне это преподнести королю?
   - А, так и преподнеси, что Тайвор задумал выморить и дворец, и всю столицу, и ещё половину королевства. Наслать на всех мор, заранее приняв противоядие, потом разыграть отмеченного милостью Небес спасителя, усесться на троне и править тем, что осталось. Вот он и притащил во дворец эту гадость и ведьму, которая умеет с ней обращаться.
   - Дело серьёзное. Король верит Тайвору… а, мне в таком раскладе может не поверить…
   - Вивер… У нас больше нет времени ждать. И другой возможности прижать Тайвора, чтоб не мешал потом, не будет. Так, что… чем более самозабвенно ты будешь врать, тем скорее в это поверят. Запомни, Ронго, идеальна та ложь, которую нельзя опровергнуть. Вот смотри, согласно хроникам, сказаний и прочей ерунды, легендарный барон Форкан геройски погиб, до последнего удерживая Старую Тропу. Так? Нет, не так, он собрал там всех ещё способных держать оружие и погубил их, подставив под удар отборной тавергасской конницы. Бронированные с ног до головы всадники перемололи их, прошли через Чёрный Лес и вышли на простор подобно лавине. Барон сделал предательское дело, а потом, полгода спустя, его убили. «Княжество Тавер предателям не платит».
   - Хорошо, но докажи, что это так. Что барон Форкан был предателем и тайно прислуживал князю Кетмару Тавергасскому.
   - Нет! Это ты докажи, что это не так. Докажи обратное тому, что я сказал. Докажи, что не был!
   - Ты действительно говоришь ложь, которую нельзя опровергнуть.
   - Раз это невозможно опровергнуть, значит это правда.
   - Джер… твоя жена ведь с ним пойдет… на костёр.
   - Может, мне надо было оттаскать её за волосы и выбросить на улицу, как это сделал бы купчишка средней руки? Соседей повеселить? – усмехнулся Джертамо, и Виверу стало неуютно с выражения его лица. - Вчера утром я расплатился за всё с Кетмаром Совером. Старая сволочь была нами приставлена к Тальго, чтобы охранять её… Эта мразь полгода покрывала их блудни. Потом он сам отвёз её к Тайвору. Он всегда меня презирал… но, вчера я закрыл все свои долги перед ним. Закрою и перед милой Тальго. Как она там, кстати? Никого во дворце не смутило присутствие нового лица?   
   - У нас же в гостях князь Вентор Венторийский. За полторы недели было уже два пира, турнир и три охоты. Свита Вентора разбрелась по окрестностям, предавшись пьянству и блуду. Как он будет всех собирать в обратный путь – одним Небесам известно. Чокнутому Вентору нужен дуралей, что возьмется помогать ему в затее с мостом на земли за Проливом. А, королю Кунто нужен дуралей во главе княжества Вентор, который будет и дальше вгонять своих подданных в нищету и безысходность, чтобы потом оказать милость, и подобрать и земли Вентора, и на всё согласных людей. Король Кунтомар готов поить князя Вентора ещё неделю, две, три… столько, сколько нужно. Тем временем, уже не только в стенах дворца, но и вокруг него судачат, что верная зверюга короля Кунтомара подхватила стройную смазливую девицу из свиты князя Вентора и безвылазно треплет её в своих покоях… Король Кунто старается держать поблизости своего ручного тигра, потому отвел ему конуру во дворце. Комнатенку с камином, кроватью и горами оружия. Наверное, Тайвор наш сейчас рассказывает, как из этого арбалета он завалил барона Карсано, этой алебардой без долгих разговоров грохнул славного рыцаря Уртама Пайтока, а этот нож сунул под рёбра атаману Пепсу Рыжему. У него там и без Большого Улмара надолго рассказов хватит.
   - Удивляюсь, как ему башку никто до сих пор не свернул.
   - Он бережёт короля, Кунто Собиратель бережет его. Тайвор режет не своей волей, а по мановению королевской руки. Исполняет волю короля. Свести счеты с Тайвором – значит наехать и на Кунтомара Первого. Они в связке. Примерно, как мы с тобой… - Вивер глотнул вина, едва удержавшись, чтоб не ляпнуть «до поры, до времени». – Мне непонятно, почему он не пошёл к королю, когда к нему прибежала Тальго?
   - У нас, как ты, наверное, понял - разброд и шатания. Тальго прослышала, что Знания Камня хотят передать королю, который будет пользоваться ими без ограничений, но взамен признает Орден и наделит его немалыми возможностями. Она выбрала неправильную сторону. Сторону тех, кто против, и кого мы начали убирать с дороги. И, прихватив Камень, бросилась к Чёрному Кону, единственному возможному защитнику. Но, они не могут идти к королю, полагая, что король примет сторону тех, кто хочет поднести ему такой немыслимый подарок. Если только он уже не в курсе происходящего и тогда может примерно наказать покусившихся на его имущество. Эта дурочка верна своему долгу. К королю они не пойдут. Ты мне говорил, что Тайвора последнее время крепко замотали по делам королевским. Потому они скорее всего попробуют сбежать. Бросить всё здесь и начать жизнь заново, где подальше. Они побегут к побережью, чтобы сесть на корабль и унести ноги куда подальше, и там залечь на дно, или наоборот попросить защиты в обмен на знания Камня. Нужно дать им сбежать, чтобы показать королю их дурные намерения. Но, их нельзя упустить. Наши с тобой ошибки сильно подняли ставки в этой игре. По пути они наверняка остановятся у барона Фрайгора. Можешь уже сейчас отправить туда людей. Только не ставь короля Кунто в известность раньше времени. Ронго… я исполню наш уговор, и сделаю тебя королём. И Камень тебе будет служить. Но, сначала ты возвращаешь мне Камень. И ненадолго мне понадобится моя жена. Живая. Мне нужно расспросить её кое о чём.
   - Скажи, о чём. Я сам расспрошу её. – рассмеялся Ронго Вивер.
   - Нет. Мы расспросим её вместе. Где Камень, если он не при ней, и успела ли она передать кому-то ещё своё умение говорить с ним. Это важно, запомни. И не пробуй, получив Тальго и Камень, обойтись без меня. Не начинай один. Испортишь дело. Вот когда я с ней закончу, можешь делать с милой Тальгомирой всё, что хочешь. Эта сука опозорила меня, причинила мне боль и променяла на тупого убийцу. Но, не пробуй меня обмануть. Я тебе нужен. Без меня ты королём не станешь.
   - Договорились. Когда ты познакомишь меня со своей Нарченмирой? Ты ведь её сделаешь новой Хранительницей?
   - Когда придет время. Ты же не спешишь знакомить меня… ни с одной из трёх своих… – впервые за вечер рассмеялся Вайрун, поднимаясь со стула. – Мне пора, а то паромщики по кабакам разбредутся…
   Они попрощались, за Вайруном закрылась дверь. Ронго Вивер тоже поднялся, опоясался мечом. Внизу, под окном, раздались шаги Вайруна, и Вивер улыбнулся – где же ты готовишь мне подвох, любезный Вайрун? Вряд ли ты действительно собрался сделать меня королём, чтобы потом вертеть мной, как ярмарочной куклой. Ты ведь другое что-то затеваешь, а я тебе нужен не более, чем «свой» человек во дворце с доступом к самому королю. Попробуем всё же, обойтись без тебя, дорогой Джертамо. Жену твою, что уделала тебя с Камнем, как Всевышний каракатицу, сами для начала расспросим, но будем делать это аккуратно, чтоб не умерла раньше времени. А, Кона Тайвора потом хорошо бы натравить на вашу братию. Чтоб клочки по закоулочкам полетели…