Камень Огненной Тальго 9

9. Дела столичные.

   Минул один оборот Тверди Земной вокруг Светила Небесного с того момента, как остатки экспедиции профессора Вортмега возвратились в Столицу. Сам профессор, лихой кавалерист Банго Вир-Кумано и четверо егерей. Всего шесть человек. Из двадцати семи отправившихся в дорогу.
   Удачно разминувшись с горцами, они вернулись на те же дороги и тропы, которыми шли сюда, и пустились в обратный путь. Сделанные «на всякий случай» по дороге к Крылатому Демону несколько «закладок» с продовольствием облегчили им обратную дорогу. Не испытав особых трудностей, они вышли к пограничной крепости Высокая. И далее - понеслись к столице ураганом. Врученные полковником Кардоком профессору грамоты и жетон открывали им обещанный «Соколиный тракт»». К их услугам были свежие лошади, услуги сопровождения, горячий стол по требованию и кров для небольшого отдыха. Король платил за всё… точнее – никто ни за что уже не платил. Профессора не покидало впечатление, что за минувшее время королевство Варсом совершило гигантский рывок по части всеобщего казнокрадства и безответственности, оставив позади даже Империю, где всё так и кувыркалось через пень-колоду. В Варсоме же пока всё катилось по инерции, но Вортмега не покидало ощущение скорого финала в виде дворцового переворота, или чего-то ещё более страшного и с последствиями непредсказуемыми. Однако самый страшный удар ожидал его дома – пока он безуспешно гонялся за своей мечтой в лесах и горах Чартуша – умерла его жена.
   По прибытию в столицу королевства участники экспедиции получили «Усердие и Отвагу» - медаль, называемая также «На, и отвали», и денежное вознаграждение, после чего про них просто позабыли. Всё закончилось. Профессору Вортмегу оставалось только подвести итоги его выбора и последующего разгромного проигрыша.
   Потеря товарищей по экспедиции, и особенно – Канно, к которому откровенно успел привязаться, нанесли здоровью профессора первый удар. Ещё на обратном пути. Вторым, но ещё боле сильным ударом для профессора стала потеря любимой женщины. Профессор крепко сдал здоровьем. И стал затворником, редко появляясь на людях.
   Паг Маргол, встретившись с профессором, выразил слова соболезнования, недолго с ним побеседовал и потребовал подробный отчет о путешествии, который получил неделю спустя.  Вортмег не мог объяснить, почему он сделал именно так, но Марголу он дал отчет, не вдаваясь в некоторые важные подробности. Захотят – сами распутают. Маргол, ознакомившись – утешил Вортмега, пообещав продолжить начатое ими дело, как только представится возможность. Маргол не солгал. Меч Кона и Камень Силы прочно засели в его сознании. Возможно, это уже было что-то вроде сумасшествия, но Маргол твердо решил, что пошлёт при первом же удобном случае вторым заходом других своих смышленых людей при поддержке сотни энторских наёмников, которые перекопают при нужде эти горы и переставят раком всё подвернувшееся под руку местное население. Профессор же Вортмег ещё может и пригодится в качестве консультанта при подготовке. А, может, и не пригодится. Маргол непременно этим займётся, но чуть позже – сейчас у него была масса неотложных дел, требующих полного сосредоточения всех его сил и ресурсов.
   Полного и постоянного. Последнее время у Маргола складывалось впечатление, что они с Токраном поменялись местами. И теперь уже он, «великий и ужасный», умный и беспринципный Пагомар Маргол, открывающий ногой двери во дворце короля и затеявший сделку с продажей алтаранским дельцам всего долбаного королевства Варсом вместе с короной короля, его троном и сортиром, таскал дрова для костра Лабумара Токрана с его идиотскими идеями. Всё потихоньку начало меняться с тех пор, как в окружении этого всеми затюканного в детстве хлюпика появился перебежчик из Канцелярии. Именно – перебежчик, а не хитрый провокатор. Ни одному провокатору, или внедренному агенту никто бы не позволил натворить столько и такого, сколько тот уже успел сделать. По слухам - молодой, напористый парень. Судя по ощущениям Маргола от происходящего, а чуйка редко его подводила – действительно напористый. И умный. Умный пёс. Так пока и оставаясь в тени, он уже подгрёб под свой контроль распределение средств, поступающих от алтаранских участников сделки для разрушительной деятельности на территории королевства. Его, Маргола, сделки.
   Непонятно было, что Токран со своей бандой вообще там по итогу затевают, и кому потом будут продавать набитые осколки королевства. Ну, не начнут же они воплощать в реальность безумные идеи Токрана и его предшественников на многотрудной и бестолковой ниве всеобщих свободы, равенства и братства. Бредятина какая, в самом деле. Перевороты, да ещё такие, ради этой нежизнеспособной ерунды не затевают. Да и о чём тут речь то вообще – это ведь Маргол толкнул Токрана с теории в практику, и тот со своими дураками должны были просто бить, по возможности – вдребезги, а Маргол – продавать набитое. А, теперь начинала получаться какая-то плохо контролируемая ерунда. И Маргол пока даже не знал, как это прекратить и вернуться к изначальному плану.
   Маргол переоценивал силы и свои, и энторских наёмников, но с самокритикой у этого баловня Судьбы дело было плохо. Но, и остановиться он тоже не мог – паруса были подняты и наполнены ветром. Вдобавок, следовало всё же зачистить хвосты огромных хищений по части армейского снаряжения и продовольствия, прокрученных Марголом и его подельниками за последнее время. Потому, видя вялую реакцию чуть живой Империи на просочившиеся слухи о установке Варсомом пограничных знаков на спорных территориях, и её нежелание сходу затевать войну с Варсомом, Пагомар Маргол зашёл в королевские уши с другой стороны, и подтолкнул его величество к осознанию необходимости начала войны за освобождение «Провинции Фарней». Заодно, если получится, то и по Горсету оттоптаться под каким-нибудь надуманным предлогом. А, потом разграбить и эти земли, и финансовые потоки, отпущенные королём Варсома на их восстановление уже как варсомских провинций.
   Честно говоря, Фарней, по которому снова должна была покатиться дорожным катком война – никому и никогда жалко не было. Хитрожопые князья фарнейские при полном одобрении своих подданных торговали их задницами во все стороны, заключая договора не сколько с близкими соседями, сколько с далекими Энторами-Тарсонгами, и заокеанским Алтараном. Чем дальше были партнёры по договорам, тем более всеобъемлющими были эти договора. Они и с Ламрийцами, наверняка, за дружбу тёрки тёрли. А, с соседями фарнейцы традиционно враждовали. Потому соседи эти время от времени проданную во все стороны фарнейскую задницу разрывали начетверо, а то и больше, после чего кто-то ненадолго монополизировал остатки. Потом всё возвращалось на круги своя – так и не поумневшее седалище наскоро латали и снова выставляли на продажу в далёкие страны.
   И в этот раз Фарней был разгромлен быстро и успешно, однако с победой одновременно грянула и прелюдия к катастрофе.
   Как обычно это бывает, утро не предвещало ничего дурного, кроме затяжного дождя. Его королевское величество Тутмет Десятый, не определившийся пока, какой титул будет ему теперь более под стать – Усмиритель, Воитель, или просто Суровый, завтракал в обычной своей манере. То есть – выслушивая утренние доклады. И не только – с недавних времён королю по утрам поднимал настроение весёлыми и поучительными историями в тему того или иного доклада, адмирал Вир-Фартако. В дождливый день начала конца королевства Варсом и династии Тутметов Вир-Фартако поведал королю о том, как к нему на приём в Адмиралтейство однажды пробился идиот-изобретатель с проектом корабля, построенного из железа, а не из дерева.
   - … из железа, представляете, ваше величество? Из железа! У него ума не хватило железный гвоздь в воду бросить, чтоб посмотреть, как он там плавать будет.
   - Да-да, дорогой мой адмирал! А, завтра к вам придёт человек с предложением строить корабли без парусов! Вы подняли мне настроение, не зря я вас сюда из Адмиралтейства вытащил. Вир-Магут! Что у вас?
   Генерал Вир-Магут зачитал рапорт маршала Вир-Бранно, в котором тот сообщал, что в ходе продолжающегося усмирения фарнейцев, подразделения его армии лихо пересекли границу княжества Вангаш, после чего сожгли, разграбили и привели к покорности два приграничных городка, полагая их фарнейскими. Ошибка, к сожалению, вскрылась уже после того, как всё произошло. Король, выслушивая новость, поперхнулся вином и долго не мог прокашляться. Потом замер, уставившись в одну точку выпученными глазами. 
   - У нас же не было проблем с княжеством Вангаш… - пролепетал присутствующий глава Департамента иностранных дел Ронго Вир-Кайро. Адмирал Вир-Фартако с трудом сдержался, чтобы не ляпнуть «теперь будут». Обладая, при всех своих недостатках, чутьём на грядущие неприятности, он прекрасно понимал, какое осиное гнездо разворошил маршал.
   - А, я согласен с любезным маршалом… - внезапно очнулось его величество: - Нужно дать примерный урок худородному выскочке Тинмару Вангашскому. Тинмар Ушлый, бабушку твою. Князь Вангашский… тоже мне, великий полководец. Имперская подстилка. Раз уж мы наводим порядок в Фарнее, то и вангашцам покажем Бангомарову матушку вприсядку. Чтоб два раза не ходить. Передайте славному нашему маршалу Вир-Бранно наш высочайший королевский указ – продолжать вторжение в Вангаш. Вир-Кайро!..
   - Я здесь, ваше величество! - склонился в поклоне глава Департамента иностранных дел.
   - Подготовьте наше требование князю Тинмару Третьему Вангашскому о немедленной его капитуляции. И ещё… наши пограничные споры с Империей. Сейчас, когда наша армия показала свои великолепные качества, настало время озвучить уже официально наши претензии к императору Уртаму Второму. Это будет наш ответ на… на его последовательную недружественную политику в отношении нашего королевства и скрытую агрессию против соседних держав руками князя Тинмара Вангашского, посредством предоставленных Империей элитных армейских подразделений. Что скажете, Вир-Кайро?
   - Великолепно сформулировано, ваше величество! – снова склонился в поклоне глава Департамента иностранных дел. Таким образом, его величество по ходу дела накинуло ещё одну петлю на шею королевства.
   Тем временем, по выражению Маргола – «молодой, напористый парень» восседал в подъезжающей ко дворцу карете вместе с шефом Тайной Канцелярии Вир-Патруком. Уже в чине полковника, и должности офицера по особым поручениям, недавно учреждённой Вир-Патруком. Карьера Уртама Кадвеса, и так шагавшая большими шагами, при Вир-Патруке припустила вскачь. Вир-Патруку импонировал молодой офицер, готовый ответить на любой вопрос и распутать любую проблему. Несколько громких дел о пособничестве варсомских чиновников имперским и ламрийским шпионам принесли Кадвесу немыслимый до сего времени карьерный взлёт и полное расположение главы Тайной Канцелярии. А, Вир-Патруку, соответственно - расположение короля и даже последовавшее неделю назад высочайшее разрешение брать с собой помощника на доклад.
   Следом за Кадвесом потянулись вверх и ещё несколько молодых офицеров, состоявших в приятельских отношениях с любимцем нового главы Канцелярии. За двери же Канцелярии потянулись несогласные с происходящим в её многое видавших стенах. В основном это были матерые профессионалы, вроде Кетмара Салгана, грустно пошутившего, что полковник Кардок хоть и начудил напоследок, а ушёл с позором меньшим, чем они сейчас.
   Кунто Кардок, получив нагоняй от Вир-Патрука, тем же днём, незамедлительно отправился в гран-турне по столичным кабакам и борделям, сотрясая их стены, соря деньгами и раздаривая шлюхам безделушки – коллекционные фигурки по мотивам историй Рино-Пересмешника из своего кабинета, которые ранее успел собрать. Напившись до полного изумления, Кардок забрёл в пользовавшийся дурной славой Хитрый квартал Старого города, где был обобран до нитки. К несчастью полковника, грабители при нём нашли жетон офицера Тайной Канцелярии. Его жестоко избили и сожгли, возможно ещё живого, с жетоном в зубах - в крошечной сараюшке, где местные дворники хранили нехитрый свой инвентарь.
   Тем же днем, когда погиб полковник Кардок, случилось другое событие, которое могло повлечь самые неприятные последствия для Вир-Патрука. Бежал содержавшийся под стражей имперский шпион Мармо Вир-Ланго. Оглашение данного происшествия в те дни для главы Канцелярии могло бы стать сильнейшим ударом и даже поводом к отставке, но своевременно вмешался Кадвес, и взял дело в своё руки, засекретив случившееся на время расследования и поиска беглеца. В особняк, где содержался Вир-Ланго был помещён хоть и не двойник, но весьма похожий на него человек. Вир-Патрук на время выдохнул. Ну, а поскольку следов Вир-Ланго найти не удавалось, Кадвес предложил изменить условия содержания мнимого шпиона так, что его можно будет объявить сумасшедшим и потихоньку удавить, спрятав тем самым концы в воду. А, появится ли ещё Вир-Ланго настоящий – дело дня не сегодняшнего. И Вир-Патрука такой расклад тоже вполне устроил. Шеф Тайной Канцелярии всё более попадал в зависимость от своего офицера для особых поручений, и с какого-то момента хвост начал уверенно вертеть собакой.
   - Мой генерал, вы так волнуетесь перед каждым докладом…
   - Завидую вашему самообладанию, Кадвес. Однако, не забывайте, что доклад королю – это… это доклад королю, ни больше, ни меньше. Что-то погода сегодня тяжёлая.
   - Дождь, ваше мастерство. Может быть, глоток можжевеловой?
   - Что вы, полковник! К его величеству с таким благоуханием?!
   - Тогда могу рекомендовать вот это. – Кадвес сунул руку в карман своего «канцелярского» сюртука и показал шефу маленькую плоскую коробочку: - Превосходное средство от излишних волнений и гнетущего настроения при дурной погоде.
   Кадвес открыл жестянку, наполненную пилюлями цвета топлёного молока, и продемонстрировал их Вир-Партуку. Взял одну и закинул себе в рот.
   - И, что? Помогает? – недоверчиво посмотрел Вир-Патрук.
   - Лично мне – да. – Кадвес утвердительно кивнул головой.
   - Давайте, тогда и я попробую… - Вир-Партук последовал примеру Кадвеса, и действительно, к моменту доклада его величеству, главе Канцелярии стало немного легче. А, вот к концу доклада Вир-Патрук вдруг почувствовал головокружение и боль в груди. Вдобавок, король взялся сыпать вопросами, и вдруг вспомнил те самые письма о некоем невосторженном образе мыслей в стенах Канцелярии, с которых и началась служба Вир-Патрука в Тайной. Вир-Патрук замялся с ответом – он вдруг почувствовал, что плохо соображает. И сердце его внезапно понеслось вскачь.
   - Что вы молчите, Вир-Патрук?
   Голос короля донёсся будто через подушку, а позади Вир-Патрука что-то брякнуло о пол. Он невольно оглянулся - на бесценном энторском паркете валялась шпага с перевязью Кадвеса. А, сам Кадвес стоял на коленях, преклонив голову перед королем.
  - Прошу королевской милости! Ваше величество!
  - Это что ещё такое? Вир-Патрук, вы там с ума сошли всей Канцелярией? - король недоуменно переводил взгляд с Вир-Патрука на Кадвеса и обратно.
  - Заговор! Заговор ваше величество. Генерал Вир-Патрук участвует в заговоре. Его втянули.
  - Что?.. - изумился король
  - Ка... Ка... Кадвес... Что вы такое говорите... - пролепетал Вир-Патрук.
  - Молчать! - неожиданно рявкнул король на Вир-Патрука: - Встаньте, полковник. Встаньте и продолжайте.
  - Заговор! Вся Тайная Канцелярия опутана заговором! Полковник Кардок раскрыл его и был убит. Он доверился генералу Вир-Патруку и передал ему все материалы по расследованию, для доклада лично вашему величеству. Вир-Патрук вместо этого оговорил адмирала Вир-Фартако и алтаранского торговца. Вызвал ваш гнев и удалился, после чего выставил полковника Кардока интриганом и приказал изгнать его с позором…
   - Непостижимо! – вскочил король. – Что дальше?
   - Полковник Кардок погиб той же ночью, по собственной инициативе преследуя имперского шпиона Вир Ланго, который поддерживал связь между заговорщиками и имперской разведкой.
   - Что?! Легендарный имперский шпион Вир-Ланго бежал? Когда?
   - Это случилось в те же дни, ваше величество.
   - Небеса Великие! – король всё более изумлялся посыпавшимся открытиям, а Вир-Патрук стоял с онемевшим языком, лицом, белее мела, и уже скорее мёртв, чем жив. -  Этот негодяй уже столько времени на свободе?!
   - Да ваше величество! – не останавливался Кадвес: - Бежал при чьём-то содействии, и меры к его розыску предпринимаются самые смехотворные. Скорее всего он уже давно за пределами королевства. Дабы скрыть случившееся - вместо него под охраной содержится просто похожий человек.
   - И вы посмели скрывать это от меня негодяй!!! – заорал король на покачивавшегося Вир-Патрука: - Гвардия! Схватить его!!!
   Вир-Патрук посинел лицом и с хрипом повалился на пол.
   - Лекаря! - заорал король: - Моего лекаря для этого мерзавца, он много знает!
   К моменту прибытия ошалевшего королевского лекаря Вир-Патрук был мертв. Король выгнал из зала всех, кроме адмирала Вир-Фартако и двух маршалов королевства. Доклад Кадвеса длился минут сорок. Начал Кадвес с того, что это он лично писал королю те самые письма о заговоре в стенах Канцелярии, с которых и случилось назначение Вир-Патрука, которого вскорости угрозами и шантажом тоже втянули в заговор. Кадвес сыпал именами, фамилиями, датами и списками прегрешений каждого, и наговорил столько, что впору было выдвигать к столичному зданию штаб-квартиры Тайной Канцелярии артиллерию, и громить его, на всякий случай, вместе со всеми, кто там находится. Прав был Кардок, полагая, что стенах Канцелярии на десяток лет каторги можно было растрясти любого. Ну, если не любого, то очень многих. А, за некоторыми висело такое, что получить плаху, или пожизненную каторгу за участие в злоумышлении на короля – считалось бы «легко отделался». На этом и строил свои расчеты Уртам Кадвес. И они по итогу оказались верными.
   По осмыслению сказанного полковником Канцелярии, его величество погрузился в тягостные раздумья.
   - Ваше величество! – Кадвес снова пал на колени: - прошу восстановить доброе имя погибшего полковника Кунтомара Кардока…
   - Безусловно! Королевство помнит своих героев! Вир-Фартако, распорядитесь! Да-да, именно вы, адмирал. Вместо Канцелярии немедленно, сим же часом будет учрежден… Департамент Охраны Короны. Возглавит его адмирал Вир-Фартако. А, вы, полковник, станете правой рукой адмирала в деле наведения порядка в Канцелярии. И потому, жалую вас чином субгенгерала. Нет, не Канцелярии, а субгенерала армии! Отставить возражения, маршал!..
   Петли на шею королевства Тутмет Десятый в то утро накидывал легко и непринуждённо. Уже пошатнувшаяся за время начальства Вир-Патрука Тайная Канцелярия была разгромлена субгенералом Кадвесом в сжатые сроки по всему королевству. Трясти на годы каторги особо никого и не пришлось – и так про многих много знали. В крепость упекли далеко не всех, но, удивительным образом, там оказались большей частью те, что ещё готовы были служить Королю и Королевству. Большинство же, будучи крепко взятыми Кадвесом на кукан, пошли служить в Учреждённый Департамент Охраны Короны, который формировался Кадвесом лично «для себя» и «под себя». Адмиралу Вир-Фартако там была уготована роль свадебного адмирала и не более того. Впрочем, его это вполне устраивало, адмиралу совершенно не хотелось мараться о тёмные Канцелярские дела. Он мечтал о скорейшей отставке и спокойной жизни в своём уютном особняке на Лебяжьих Озёрах неподалёку от столицы. И проклинал тот день, когда король его оттуда выдернул.
   В дни погрома Тайной Канцелярии у калитки дома отставного полковника Кетмара Салгана остановился гость. Он с интересом посмотрел, как на улице перед калиткой укладывали на тележку два трупа мужчин средних лет. По одежде – горожане скромного достатка. Когда гость вошел в незапертую калитку, он увидел следы крови на садовой дорожке: эту парочку убили прямо здесь и волоком вытащили тела на улицу. Гость постучал в дверь дома. Открыл сам хозяин – Кетмар Салган. Со шпагой в руке. Оглядел гостя и усмехнулся.
    - Привет покойничек. Как дела на том свете?
   - Дела идут. Но, я смотрю, уже и у вас трупы тележками вывозят. С кем это у тебя недоразумение приключилось?
   - Проходи в дом. Это ребята с алтаранской разведки приходили. У меня с ними междусобойчик так и оставался. Не договорили в своё время. А, память у них длинная оказалась. Удачно так приколыхали – я в аккурат розовым кустом у калитки занимался. У меня под рукой и лопата, и ножи на выбор, и ножницы садовые. Хорошо поговорили. Вина? – Салган приглашающе указал гостю на два кресла и столик между ними.
   - Давай, чего уж там… - Кунтомар Кардок устроился в одном из них.
   - Тебя, кстати, в субгенералы произвели. Посмертно правда.
   - Ну, хоть так.
   - Ты подбросил мне записку, что Кадвес состоит в заговоре Лабумара Токрана?
   - Да. Хотел, чтобы ты был с ним осторожен.
   - Всего лишь?
   - Именно так. Я знал, что ты не будешь суетиться и бегать по коридорам Канцелярии с криками «измена».
   - Да, уж… шустрого парня ты подготовил. Слышал про его концерт у короля? А, как он сейчас Канцелярию громит... Я так понимаю, что остановить Токрана и Кадвеса теперь некому. И, что же это будет? Точнее, кто у нас вскорости будет королём?
   - Вскорости у нас не будет ни короля, ни королевства. Всё куда более масштабно, чем ты полагаешь…
   Спешить им было некуда, и Кардок рассказал бывшему коллеге всё, что было известно о заговоре Токрана, и достаточно много о заговоре Кардока и Вир-Ланго. Салган его внимательно выслушал, потом с минуту сидел молча и прикрыв глаза.
   - Вот, оно всё как… а, я подумал, что старина Кардок психанул с дурака-начальника, изобразил себя умершим, а сам ранул в свой Картум, чтоб с женой замириться, да внуков воспитывать.
   - Нет, как видишь. Нашёл себе новую забаву.
   - А, с чего, у вас «объявленная ссора» приключилась? Вы ведь с благоверной своей, тоже лет тридцать оттянули. Вроде уж и перегореть всё должно.
   - В том то и дело. Должно. Видишь ли, по моему разумению в каждом человеке есть ведёрко говнеца. Глупость, самоуверенность, тщеславие, вспыльчивость. Больше, меньше – но, оно есть. И молодость человеческая, с её красотой, силой, возможностями и надеждами на будущее – ведёрко это собой прикрывает, насколько может. Но, вот в тот момент, когда она, молодость, нас покидает, ей и нужно ведёрко это поганое вручить, чтоб на помойку вынесла. Последняя услуга, так сказать. И тогда всё «перегорает», как ты сказал. А, бывают случаи, когда молодость уходит, а ведёрко остаётся. Ещё и дверью хлопнуть может, так что оно опрокинется. Тогда и мудрость, что приходит потом со старостью, носом покрутит, да и не пойдёт в такой свинарник. Наливай ещё, чего уж там…
   - Да уж. И с этого расстройства ты решил устроить заговор.
   - Со всеобщего своего расстройства.
   - И какую роль в этом заговоре ты готов мне отвести?
   - Важную. У Кадвеса есть на тебя виды. Ты ценный кадр. Изрядно натерпевшийся от сановных дураков. Он обязательно придет к тебе, и предложит посчитаться с ними. Если не сам лично, так намекнёт кому.
   - И ты хочешь, чтобы я взял грех на душу, и принял его предложение покрутить мясорубку.
   - Брось, Кетмар. Брось, дорогой мой! Ни ты, ни я не виноваты в том, что эти уроды, элита наша, идиотничали и гадили себе под ноги больше и быстрее, чем мы за ними успевали разгребать! Рук не хватило просто-напросто. Они слегка задолжали своему народу, в том числе и нам с тобой. И свои долги я с них возьму. Предлагаю и тебе сделать то же самое. И все те, у кого они отняли кусок хлеба и мяса, тебя поддержат. Но! Ты будешь не только гнать на виселицу очумевшее от безнаказанности ворьё. Это – не главное. Ты будешь спасать тех, кто угодит в эту мясокрутку безвинно, одним лишь желанием новых властей расправиться со всеми несогласными. И таких там будет большинство. Мы с тобой будем выдергивать их из тюрем и с эшафотов столько, сколько сможем. Я догадываюсь, какой там будет бардак, а мы умеем делать дело в бардаке. Ты спасёшь куда больше, чем погубишь.
   - Добро, - Салган кивнул головой, - только на Суде Всевышнего мы будем присутствовать вместе.
   - Ты же знаешь – я никогда не соскакивал в таких делах… на этом Свете. И на Свете том – не собираюсь.
   - Ладно. – ухмыльнулся Салган - Будем хранить наши злодейские головы вместе здесь, и вместе потом представим на Суд наши души там… Да… крепко мы с тобой набрались, однако. Самый момент нас повязать…
   - Некому. Да и поздно, дело уже и без нас с тобой сделано. Было королевство, и нет его. Мы видим его тень, которая скоро исчезнет.
   - Злорадствуешь?
   - Злорадствую. Нет Варсома, нет и высокой варсомской аристократии, которая скоро будет огребать полной мерой за свою глупость и самодовольство. В большинстве своём она себя исчерпала. Это дерьмовые солдаты и администраторы. Это бездельники и воры с повышенными требованиями к собственному достатку, и комфорту. Они не стоят того, во что обходятся народу королевства. Они вообще ничего не стоят. И ты сам это знаешь, но скоро ещё и увидишь…
   Увидеть им действительно пришлось. И действительно – вскоре после их разговора. Уже только вторжение в Фарней сопровождалось приличными потерями. И это при том, что не так давно Фарней был разбит княжеством Вангаш, и его армию хорошо погоняли по кустам. Командование варсомской армией было поставлено из рук вон плохо, и занимать территории удавалось лишь благодаря огромному численному превосходству, и безразличию к получаемым потерям.
   Вангашцы, хоть и перебросили загодя к фарнейской границе армейские части, столь безответственных действий со стороны действий Вир-Бранно не ожидали, и такое нападение стало для них неожиданностью. Однако за плечами у них была недавняя война, потому ответные действия были достаточно чётким, слаженными и уже со следующим городком у Вир-Бранно не задалось. Вангашцы сначала просто упёрлись, а потом выстроили маневренную оборону, хорошо покусывая части варсомцев и растрёпывая их обозы.
   Варсомская катастрофа началась с нескольких вечерних и утренних стычек «у домика лесника», точнее – у переходившей из рук в руки деревеньки Корай. К месту столкновений с обеих сторон подтягивались войска и к полудню Вир-Бранно решил, что вангашцев здесь собралось достаточно, чтобы дать им сражение и разгромить в условиях собственного подавляющего численного превосходства. После чего прилегающие к Фарнею провинции княжества Вангаш останутся беззащитными.
   Однако, дело пошло совсем не так, как полагал Вир-Бранно со своими офицерами накануне за ужином. Когда все роли были расписаны согласно подготовленного плана и завершалась расстановка частей на поле боя, вангашские головорезы из «Степных Волков» атаковали и захватили только что развернутую варсомскую батарею. Случилось сие перед лицом командующего варсомской армией маршала Вир-Бранно, уже предвкушавшего грядущую победу. Вир-Бранно с такой наглости вангашцев пришёл в неописуемый гнев и приказал отбить орудия. Немедленно. Сию минуту. Кто-то неловко сунулся с предложением выбить клин клином и поручить это дело варсомским егерям, а построенным частям оставаться на месте – благо дело позиции заняли выгодные. Пусть вангашцы начинают и об нас убиваются. Но, вангашцы собрались тащить орудия в свой тыл, и маршал впал в негодование. Как можно такое просто наблюдать? Какие егеря? Кто тут у нас всех стремительнее? Какого беса Лёгкая Кавалерия на месте топчется?
   Маршал хватился своего адъютанта, полковника Вир-Пергуда. Тот, хоть и оказался рядом, но на беду всего королевства, до этого момента толкался в частях с каким-то поручением, и оказался не в курсе того, что здесь вообще происходило. Вдобавок, гнев Вир-Бранно достиг точки кипения. Адъютант приготовил было бумагу и карандаш в аксельбанте, чтобы записать приказ маршала, но тот заорал на него:
   - В Преисподнюю бумагу! Передайте Вир-Совену мой приказ отбить орудия! Немедленно!
   Вир-Пергуд, будучи человеком исполнительным, но туповатым, взмахнул рукой в приветствии, пришпорил коня и помчался на холм, где на левом фланге армии стояли сведенные в одну ударную бригаду все четыре полка Лёгкой Кавалерии королевства Варсом.
   Банго Вир-Кумано невольно оказался свидетелем того, как адъютант маршала подлетел к командующему Лёгкой Кавалерией генералу Вир-Совену и передал приказ – немедленно отбить орудия у противника!
   - Э… Какие именно? – недоуменно уточнил Вир-Совен.
   - А, хер его знает… - адъютант пришпорил коня и пустился назад.
  Вир-Совен большим умом тоже не отличался, но полагал, что храбрость и удаль с лихвой возмещают его, ума, отсутствие. Вангашских батарей с орудиями перед ним, тем временем оказалось уже целых три. Вангашцы времени не теряли, и стремительно разворачивали свою артиллерию, выпестованную трудами имперских офицеров, перебравшихся в Вангаш подальше от глупости императора Рутмара Первого. Сейчас они уже могли простреливать с трёх сторон раскинувшуюся перед Лёгкой Кавалерией лощину. Глаз Вир-Соверна зацепился за те орудия, что угрожали ему с фронта. В лоб. Окружавшие Вир-Совена офицеры откровенно мялись, кто-то даже попытался возразить, но тот был неумолим.
   - У нас есть приказ, и мы должны его исполнить! В атаку!
   Вир-Совен поднялся в седле, обнажил клинок и первым тронул коня вперёд. За ним последовали и остальные. Семь сотен знаменитой варсомской Лёгкой Кавалерии. Лавина всадников, набирая скорость, сверкая амуницией и оружием под полуденным солнцем, во всем своем великолепии хлынула в лощину, прямо под шквальный огонь вангашских орудий и залпы нарезных мушкетов.
   Варсомцы сами себе устроили смертельную ловушку, и сделали за противника почти всю работу - тому оставалось только со всей сноровкой перезаряжать орудия и лупить картечью, особо не опасаясь промахнуться. Банго Вир-Кумано повезло. Под ним убили лошадь, он грянулся в кучу тел изрубленных картечью товарищей и лошадей, и провалялся без сознания пока вокруг него бесновалась Преисподняя. Очнулся в сумерках, когда все было кончено. Сама Судьба уберегла его в тот раз.
   Разгром легендарной Лёгкой Кавалерии был ужасающим вдвойне, поскольку он произошёл на глазах значительной части варсомской армии. Видя охвативший командование ступор, какой-то пехотный батальон своей волей двинулся было на выкашивающую кавалеристов с фланга батарею, но только усугубил ситуацию – их самих проредили из быстро развёрнутых орудий. В кровавое месиво врубился эскадрон вангашских кирасир, и на плечах побежавшей пехоты тяжёлые всадники ворвались в порядки варсомской армии.
   На этом обоюдные импровизации закончились и вангашцы принялись развивать подваливший фарт, действуя решительно, слаженно, а главное – управляемо. Вдобавок, среди вангашцев, которые, конечно, тоже были хваткими ребятами, действительно было полно имперских офицеров. И, не только бежавших ранее от самодурства императора Рутмара. В окружении действующего императора Уртама нашлись люди, предугадавшие возможный ход развития событий, и не упустившие возможность вставить шпильку расходившемуся королю Тутмету Десятому, без лишнего шума направив толковых людей в помощь князю Тинмару Вангашскому. В образовавшуюся брешь под прикрытием кавалерии была брошена батарея лёгких орудий, мощи которых, впрочем, вполне хватило, чтобы расстреливать в упор построившиеся в ожидании сигнала к атаке варсомские полки. Левый фланг был смят и дезорганизован. Началась паника, сумятица, и, как следствие – бегство с поля боя. В ошалевшее стадо снова ударила конница, и двинулась вперёд вангашская пехота, в первых линиях которой шли стрелки с нарезными ружьями, огонь которых подавил волю к сопротивлению у тех, что ещё держали строй и были намерены огрызаться.
   Потерявшие управление варсомские части несли чудовищные потери. Противопоставить что-то надвигающемуся разгрому Вир-Бранно оказался не в состоянии. Его заполошные приказы только ухудшали и без того плохую ситуацию. Королевские войска сначала попятились назад, а потом и побежали с поля боя. Как потом вернувшийся Банго сказал своему приятелю – «мы одержали блистательное поражение, а проклятые вангашцы потерпели сокрушительную победу».
   Более того, вангашцы продолжили преследование разбитых частей, и вскоре вся действовавшая на территории Фарнея и Вангаша варсомская армия перестала существовать, как единая и управляемая сила, пригодная для ведения военных действий. Она рассыпалась на лишенные воинской дисциплины толпы деморализованных людей, которые сдавались в плен, или, будучи непрерывно избиваемы вангашскими кавалерией и егерями, выходили к варсомской границе. Армии больше не было.
   Разгром этот уже никак не могли скрасить даже отдельные случаи проявления храбрости и верности долгу разрозненными отрядами варсомцев, наносившим вангашцам уколы пусть и болезненные, но общую картину катастрофы изменить неспособные. Да, Банго Вир-Кумано мог потом рассказывать, как они, шарахаясь по тылам стремительно наступавшей вангашской армии, захватили три орудия на марше и расстреляли подвернувшийся вангашский обоз. Однако, потерю водки, крупы, селедки и солонины – вангашцы пережили. А, вот королевство Варсом пережить катастрофический разгром своей армии уже не смогло.
   Поводов к недовольству властью короля Тутмета Десятого и его окружения, накоплено и так было достаточно. От осознания произошедшего по городам королевства прокатилась волна ужаса и ненависти к виновникам случившегося - самому королю, и окружающей его своре дураков и казнокрадов. Заговорщики Токрана смогли распорядиться столь щедрым подарком короля Тутмета и маршала Вир-Бранно белее, чем полностью. В столице грянул хорошо организованный переворот.
   Ранним утром камердинер Тутмета, человек огромной преданности и ещё более великой глупости, нарушив все мыслимые правила и установки церемонии королевского пробуждения, бомбой влетел в опочивальню его величества, откинул полог королевской кровати и с криком «Вставайте, Ваше Величество! Народ собрался, чтобы вас приветствовать!» - бросился к шторам на огромных окнах, прямо под которым уже бурлила толпа, закипавшая с вечера на улицах столицы, и ворвавшаяся с рассветом во дворцовый парк, сметая патрули расслабившихся за годы безделья гвардейцев. Сутки спустя всё было кончено.
   История Королевства Варсом и династии Тутметов завершилась. И началась история Консулата Варсом во главе с Первым Консулом Лабумаром Токраном. А, одним из первых указов нового государства учреждён был Департамент Справедливости и Возмездия, который возглавил Уртам Кадвес. И в несгораемом шкафу его кабинета, помимо прочих интересных вещей и документов, лежала коробочка со «средством от излишних волнений и гнетущего настроения при дурной погоде». По уговору с Токраном он должен был выбросить и коробочку, и содержимое. Но, Кадвес сохранил коробочку на память о волнительных мгновениях, когда он подменил пилюлю, а содержимое… вдруг оно ещё пригодится…