Камень Огненной Тальго 14

14. Консул Токран. Его мир…

   Первый Консул Лабумар Токран любил произносить речи. И имел все основания полагать, что умеет это делать – ему внимали, его приветствовали, его слова принимали, как руководство к действию. Токран презирал высокий язык благородного сословия, начавший издыхать куда раньше, чем взялись за само это сословие. Природа не терпит искусственных образований, потому естественность – наше всё. И Токран рубил простонародным, не опускаясь при этом до языка матросов и портовых грузчиков, но и упуская случая вставить пару-тройку солёных оборотов. Толпе это нравилось. В общении с простонародьем «лезь в койку, шлюха» звучит куда понятнее и убедительнее, чем «взойди на ложе, блудница». Толпе это нравится. А, Токрану нравилось повелевать толпами.   
   Но, сейчас Токран хотел немного отдохнуть после уже произнесённых сегодня речей перед депутатами Высокого Собрания и работниками ткацкой мануфактуры «Райвос и компаньоны». И поговорить с приятным, умным собеседником. Шеф Департамента Справедливости и Возмездия Уртам Кадвес в этом отношении очень устраивал. Молодой и толковый парень. Сильно разочаровавший Токрана, уже видевшего было в нём самого верного своего помощника и даже возможного преемника, скрытыми своими амбициями. Токран вполне искренне горевал, когда понял, что с парнем придётся расстаться прежде, чем он решит расстаться с Токраном сам. По-другому при таких амбициях и в таких раскладах не бывает. Но, сейчас Уртам Кадвес был очень нужен в одних делах, и незаменим в других. Потому он, сам того не подозревая, уже был крепко подсажен Токраном на кукан, снять с которого человека почти невозможно. Очень, очень жаль, но невозможно. Потому Токран в своё время и решил закрыть казавшуюся столь перспективной в фармацевтике тему и прикопать на всякий случай всех, её разрабатывавших.
  А, с Кадвесом пока можно было отдохнуть, неторопливо обсуждая текущие дела. Дела такие находились всегда. Вдобавок, у Токрана крепко наболело на им же созданную окружающую реальность, и хотелось просто выговориться.
   - Честно говоря, дорогой мой Кадвес, я уже начинаю уставать от глупости наших энтузиастов. Всякий раз, когда мне кажется, что по части государственной бестолковости мы достигли дна – наши идиоты принимаются, как проклятые, шуровать киркой и лопатой. Скоро мы свалимся в жесточайший финансовый и продовольственный кризис, который можно решить либо путём лютой экономии на всём и всех внутри границ, либо грабежом снаружи. А, они дюжинами выдают законы о переименовании месяцев и дней недели, введении нового летоисчисления, отмене теории всемирного тяготения и декреты, запрещающие называть собак и свиней «Депутатами» и вступать в брак с покойником. Уже хочется взять окованную железом палку и пройтись по головам всего этого сброда… Это, видите ли, «они» совершили революцию. Этак вот подумали мозжечками, дескать – «хватит с нас, хотим свободу», дружно собрались на улицах столицы и показали тирану Бангомарову матушку. Как будто не было нескольких лет вдумчивой работы, что вели серьёзные люди, и мешков с деньгами. Вы уже слышали, уважаемый Уртам, - Токран рассмеялся и пригладил свою козлиную бородку: - было громогласно объявлено, что никакого энторского и алтаранского золота в деле свержения монархии не было! Улмар Пергон, блаженный дурачок, взялся вчера вечером чуть ли не меня лично в этом убеждать! Меня! Как будто не через мои руки это золото шло при вашем молчаливом попустительстве! Берегите старые кадры, что у вас ещё есть, дорогой мой Кунтомар. Они, по крайней мере, умеют делать дело. Конечно, мы расстанемся с ними, но, лишь, когда подготовим новые. То же, что есть сейчас… идиоты… Небеса Великие, какие они идиоты…
   - Можете ничего не говорить, мастер Токран. Слышали, что депутаты Высокого Собрания всё-таки утвердили статут ордена «Великий Освободитель» для награждения убийц монарха? Предполагалось его создание всего в пяти экземплярах, но когда начали составлять начерно наградные листы, то выяснилось, что бедолагу Тутмета лично душили и убивали, по меньшей мере, полторы сотни человек. - Кадвес задумчиво катал вино по стенкам бокала.
   - Что у нас случилось, уважаемый Уртам? – Токран отметил дурное настроение своего верного помощника.
   - Мне только что доложили, что Бурган убит. – обрадовал Токрана Кадвес, который предпочитал не утаивать от начальства плохие новости, особенно если он сам не являлся их причиной.
   - Проклятье! Скверная новость. Как это случилось? При нём же всегда была пара охранников!
   - Тоже убиты. Пришли два визитёра, один оставил оружие и прошёл в кабинет - с оружием к Бургану никого не пускали. Второй убил охранников, не ожидавших такого оборота. Очевидно, не было уверенности, что с Бурганом договорятся, и охранников устранили загодя, чтоб не метаться потом. Прислугу пощадили, просто подпёрли дверь в прихожую комодом. Они и поняли не сразу, что произошло. Ничего дельного мы от них не добились. Вдобавок, у наших доблестных следователей новой формации, из всех умений в достатке только преданность Консулату и политическая подкованность. Они не могут даже объяснить, чем именно Бургана убили. Зато, дворник, разглядевший одного из убийц уже на улице, и которого я лично вдумчиво расспросил, описал человека, очень похожего на полковника Кунтомара Кардока. Ещё и «почерк» очень даже похож на его манеры. У моего учителя завсегда было несколько отточенных, как бритва, железяк по карманам рассовано, вот и протащил мимо охраны, и распахал Бургану глотку от уха до уха…
   - Минуту… Кунтомар Кардок… Вы же ему звание субгенерала ещё у короля выхлопотали. Посмертно.
   - Ага. – задумчиво согласился Кадвес.
   - Ха-ха-ха! – трескуче рассмеялся Токран и хлопнул ладонями по столешнице: - Вот, это будет оборот! Вы оказываете вашему наставнику посмертные почести, а он вернулся с Того Света и зарезал нужного нам человека. Ах, Бурган, Бурган. Как не вовремя. Патентованная мразь, но мог сослужить нам службу. Очень жаль, что мы упустили Ронго Бабиру. Говорят-же умные люди, хочешь провалить дело – поручи его исполнительному дураку. Угораздило отправить на переговоры с ним Кайво Пуртака. Поговорил он с Бабиру. Переговорщик херов, ежа ему родить против шерсти… хорошо, что хоть не психанул Бабиру в ответ, и до поножовщины дело не дошло. Может ещё и вернётся Ронгомар наш, если поверит, что мы действительно большое дело затеваем. И увидит, что у нас что-то получаться начало. Что Кардок мог не поделить с Бурганом?
   - Не хочу такого расклада, но единственно, что сейчас приходит на ум - Бургана устранили, прознав, что мы метим его в качестве замены Марголу в наших делах.
   - Кардок работает на Пага Маргола?
  - Пока не могу ответить на этот вопрос. Помните тот неприятный случай, когда у нас дерзко отбили Конри Вир-Баллок, арестованную за компанию с другими высокородными? Я тогда ещё, изучив обстоятельства случившегося и описание злоумышленников, подумал, уж не Кардок ли воскрес? А, теперь у меня нет сомнений в том, что «субгенерал Кунто Кардок» жив. Два раза такие совпадения редко случаются. И, помимо жизни Бургана, ему зачем-то понадобилась Конри Вир-Баллок.
   - Чем для нас может быть опасна эта аристократка?
   - Этот достаточно старый род, который формально имеет права на престол Империи, хоть его представители и живут в Варсоме последний век с лишним.
   - Отлично! Вот и пусть занимаются! Пусть они там перегрызут друг друга.
   - Дело в том, что этот род имеет права и на престол Королевства Варсом… И многие из недобитых нами аристократов в случае чего признают это право.
   - Бросьте. Вероятность такого развития событий ничтожна.
   - Она всё же есть.
   - Согласен, любезный Уртам, в нашем деле лучше принимать во внимание любые вероятности. Этот ваш Кардок, как понимаю, опасный противник. Вам придётся заняться и этим делом. Кстати, Кадвес, надо окончательно решать с аристократами и прочей старорежимной сволотой. Их режут, ваши люди хорошо организовали процесс очищения. Но, очень многим удается убежать. Кого-то по пути хватают в глухих селениях и пристраивают к делу, оставляя в живых. Многих гонят на лесоповалы и стройки, опять же, с возможностью выжить. А, нам с вами они не нужны живые. Мы уже снискали ненависть среди высокородной сволочи. Нас обоих кто-нибудь из них прирежет при первом же подвернувшемся случае. Вдобавок, у меня к ним тоже много неприязни накопилось. Я хочу вывести эту заразу под корень. Полагаю, мы с вами солидарны в этом вопросе? Вот и отлично. Подумайте, как ускорить процесс, да так, чтобы спустить в эту сторону всё уже вновь нарисовавшееся недовольство городского быдла. Кстати… этот сброд тоже пора пристраивать к делу.
   - И с Марголом надо что-то решать…
   - Да! Наши с ним накопившиеся разногласия могут быть решены лишь в рамках аграрного вопроса. Кто кого будет сажать, или закапывать…
   - Не пора ли приступить?
   - Нет. Нас сейчас не поймут наши алтаранские коллеги. Мы ещё не убедили их в том, что можем прекрасно обойтись без этого мародёра. Угораздило же сидеть с такой мразью за соседними партами. Использовать он меня теперь решил. Посмотрим, кто кого по итогу поимеет. Беда как раз в том, что и алтаранцы пока не уверены в том, что мы их не кинем.
   - Так ведь и кинем! – рассмеялся Кадвес, и Токран чистосердечно поддержал его.
   - Они и опасаются подвоха, мерзавцы. Плохие мы пока с вами лицедеи. Нет нам веры. Потому придется подождать. Наши заокеанские друзья, которых мы медленно, но уверенно перехватываем у Маргола, должны нам сначала помочь. Уже в пути алтаранский экспедиционный корпус, который поспособствует нам в установлении власти на всей территории Варсома, Горсета и Фарнея. На наших кретинов, ещё вчера жульничавших в лавках, побиравшихся по помойкам и тискавших газетные статейки, а сегодня объявивших себя генералами революции – надежды никакой. Слышали про их очередной подвиг? Очередной позорный разгром бандой землеробов очередного Стального Батальона Всемирной Свободы. Только на этот раз наших славных воинов не вырезали во время сна, и не расстреляли на марше из засады. Им дали возможность повоевать по всем правилам, и они были полны желания возможностью этой воспользоваться. Только ядра к орудиям оказались не того калибра, а после первого ружейного залпа с нашей стороны - поле брани было засыпано шомполами, выстреленными вместе с пулями. После чего их самих хорошенько проредили из мушкетов, а потом достаточно грамотно взяли во фланговый охват и ударили в штыки. Точнее – в пики, топоры и косы. В рукопашной схватке Стальные воины оказались примерно в уровне овец на скотобойне. Как понимаю, на противной нам стороне уже достаточно служивых профессионалов, знающих, что делать, как принято говорить, по обе стороны мушкетного ствола. А, наши парни, хоть и полны энтузиазма, но полные профаны в части военного дела. Ничего… наемники из Энтора дадут нам шанс продержаться до прибытия алтаранского экспедиционного корпуса…
   - У нас наметились проблемы с оплатой услуг энторцев.
   - Никаких проблем. Пусть берут на усмирённых территориях в качестве оплаты всё, что сочтут нужным.
   - Не перегибаем ли мы палку? Получив по итогу пустыню, вместо усмирённых территорий?
   - Нет! Мы пытаемся палку разогнуть, а для этого нужно крепко перегнуть её в обратную сторону. Честно говоря, мне неинтересно, сколько народа там останется после наведения порядка. Нового порядка. Нашего порядка. Главное, чтобы эти люди разделяли наши с вами ценности и были способны к хоть какому созидательному труду. С этой способностью среди тех, кто нас поддерживает – какая-то катастрофа. Обеспечить себе тёплое местечко в какой-нибудь комиссии по распределению конфискованного барахла и сытный паёк – лезут во все щели. Ударно поработать на руднике или верфи во имя будущего – днём с огнём не сыщешь.
   - Кстати, ваше поручение о Камне Силы и мече Чёрного Кона - я пробежался по людям, за которых ходатайствовал Маргол. Среди прочих, он выправил хороший паёк и охранную бумагу профессору истории Кунтомару Вортмегу. Помните историю с экспедицией, что затащила памятный знак на вершину горы Крылатого Демона?
   - Да. По замыслу Маргола это был один из камешков, призванных спровоцировать лавину – войну с Империей. Не успела она разыграться. Да и не понадобилась, Вангаша хватило, чтобы всё расползлось, как гнилая тряпка.
   - Почему-то её возглавлял именно Вортмег. Профессор истории. Который ранее с воодушевлением занимался личностью Чёрного Кона Тайвора, неразрывно связанного с Камнем Силы. А, Камень и Меч Кона были спрятаны именно где-то в Чартушских горах.
   - Интересно. Полагаете, именно за этим они туда ходили? Камень Силы часто величают ещё и Камнем Знания, и Камнем Власти. Логично – у кого есть знания и сила, тот и может претендовать на власть. Власти торгаш наш захотел… Всё идет одно к одному. Прикройте-ка эту тему с Камнем раз и навсегда. У вас это хорошо получается…
   Однако, помимо безусловно интригующей «темы с Камнем» у начальника Департамента Справедливости и Возмездия была ещё масса дел, совершенно прозаичных, но требующих немедленного внимания. Отложенная на время история с экспедицией профессора Вортмега серьёзных неприятностей не сулила, в отличии от недобитых заговорщиков из «Стрелкового Клуба», или грозившего перерасти в расправу недовольства столичных обывателей спекулянтами, перекупивших запасы сыра и солонины, и вздувших цены до уровня неподъёмных. Помимо этого, были вопросы ещё и более важные, но, и это пришлось ненадолго отложить, когда Кадвесу сообщили, что встречи с ним добивается один его старый хороший знакомый. Кадвес понял, кто это, и нисколько не удивился, когда в кабинет действительно вошёл его наставник, субгенерал посмертно, Кунтомар Кардок.
   - Здравствуйте, любезный мастер Кардок. Что привело вас ко мне из загробных далей? – улыбнулся Кадвес вошедшему человеку.
   - Желание выразить вам лично благодарность за способствование в присвоении очередного звания. – рассмеялся гость. – Ну, и побеседовать за наше с вами будущее.
   Продуктивной беседы за будущее у них не получилось. По причине разного представления этого самого будущего. Кардок неторопливо прощупывал своего воспитанника. Уртам Кадвес внимательно слушал своего наставника и размышлял над возможными вариантами своих действий. Кардок предложил ему, по сути, сосредоточить весь токрановский проект в своих руках, после чего благополучно и выгодно слить его в пользу кого-то высокородного. Кого именно – не сказал, но к гадалке не ходи – Конри Вир-Баллок. Не пойдёт. Уртам Кадвес – это вам не долбаная крыса Маргол, чтоб такие распродажи устраивать. Кстати, каким тут местом был Маргол? В его ведь интересах Бургану глотку распахали? Или ещё кому-то чем-то помешал? Да и ладно, Преисподняя с ними, обоими – Кадвеса предлагаемый расклад в любом случае не устраивал. Нет, нынешний Консулат его тоже совсем не впечатлял. Тем более - затея Токрана с его «Вечной Державой Свободы и Справедливости» на территории нынешних Варсома, Горсета, Фарнея и, возможно, куска Империи. А, в перспективе, когда-нибудь и весь глобус осчастливить. Ага… «Держава», млять.... Городское население Варсома уже уменьшилось чуть-ли не на четверть, границы закрывать давно пора было. Землеробы ощетинились вилами по своим хуторам и деревням. Мечтатель. Хотя… мечта была и Кадвеса, чего уж там. Но, с предложением Кардока она совсем дружиться не хотела. Потому, следовало обдумать ситуацию и сделать Кардоку контрпредложение. От которого тот не сможет отказаться. Но его следовало обдумать. Потому Кадвес незаметно для гостя нажал ногой установленный под столом рычаг, и вскоре в кабинет влетели люди, окружившие Кардока. Толковые ребята, которых Уртам отбирал лично, и был в них вполне уверен. Но, всё же поднялся из-за стола с некоторым волнением.
   - Вы задержаны, мастер Кардок. Прошу не делать глупостей, мы с вами действительно нужны друг другу. Ваша одежда, мастер Кардок, снимите всё, не стесняйтесь. Я не хочу повторить ошибки Бургана. Ронго! Дайте ему что-нибудь прикрыть срам. Кафтана пока достаточно. Мастер Кардок, я надеюсь на ваше благоразумие. Долго ждать меня вам не придётся. Я, кстати, за это время сформулирую свои вопросы, а вы подумаете над возможными ответами. У меня нет сомнений, что по итогу мы придем к взаимопониманию, дорогой мой наставник.
   Кардока провели в комнатёнку на втором этаже с крепкой дверью и маленьким зарешечённым окном. Кафтан забрали, бросили на дощатый топчан безразмерные штаны с рубахой и страховидные, изношенные и вонючие туфли. Лязгнули ключи в замке закрывшейся двери, и стало тихо. Кардок оделся и прилёг на доски, заложив руки за голову. Не получилось с Кадвесом. Амбиции его, похоже, взяли верх над здравым смыслом. За свою жизнь Кардок пока особо не опасался. В любом случае он нужнее Кадвесу, чем тот же Бурган. Была и ещё причина для спокойствия. И действительно, заточение Кардока долго не продлилось. Снова загремел замок, и дверь распахнулась. На пороге стоял Кетмар Салган в новеньком мундире майора Департамента Справедливости и Возмездия. С тростью в руке и каким-то тюком под мышкой.
   - Что, старый? Облажался?
   - Да, уж… - согласился Кардок, принимая сверток, в котором оказался ещё один новенький мундир, но всего лишь мастер-сержанта: - Выучил на свою голову. Вам, смотрю, мундиры новые пошили. На алтаранский манер.
   - Скорее слили с алтаранских складов что-то невостребованное. Но, сам факт заботы о нас – имеет место быть. Служба, понимаешь, только налаживаться начала, а тут ваша милость в каземат присела. Готов?
   - Готов. – Кардок закончил одеваться и помог товарищу затащить в камеру тело второго охранника, вооружился его шпагой. - Ты нарочно мне сержантский мундир принёс?
   - Нет, просто сержант под руку подвернулся… Этих двух болванов я убивать и раздевать не собирался, отправить с поручением хотел, они тут в подозрения решили поиграть…
   Без лишней суеты они прошли коридорами здания и вышли на улицу, где сели в ожидавшую их карету, украшенную гербами Ведомства. На козлах её сидел хорошо знакомый Кардоку по службе в Канцелярии Рутмар Керкан, жилистый дядька с вислыми усами. Карета покатила по улицам города.
   - Полагаю, моя служба в Департамента Справедливости и Возмездия – благополучно завершилась? – спросил Салган Кардока, когда карета отъехала достаточно далеко.
   - Официальная её часть – безусловно. Но, мундиры наши стоит приберечь. Да и карета ещё пригодиться может. Слушай, Кетмар, как ты думаешь, когда депутат Веркас просчитал твою готовность крутить с ним мутные дела? Когда присмотрелся к тебе в деле, или изначально? Он ведь сам остановил выбор на тебе, хоть изначально и подвёл его к твоей персоне Кадвес. Интересный тип.
   - Нет ответа… - Салган достал маленькую фляжку и две латунных стопки, наполнил их ромом. – Варианты – один хуже другого, ведь, по сути, ты спрашиваешь, в какой момент Веркас разглядел во мне родственную душу. Поганую и мерзкую. Если бы ко мне, как ты это предполагал, пришёл сам Уртам Кадвес… или пришедший с его подачи Веркас оказался просто циничным реалистом, встроившимся в Консулат – дело понятное, нужен толковый профессионал для новой карательной системы. Поначалу я так и подумал. И дело пошло именно в этом направлении. Разговор с ним был простой и короткий: он предложил озвучить условия, на которых я возьмусь за это неблагодарное дело. Я озвучил. Либо благости и милости, либо головы тех, что незаслуженно получали эти благости и милости последнее время, и при этом довели страну до скотского состояния. Мне с этого наперво легче станет. Веркас рассмеялся, мол, с благостями и милостями пока плохо, и достал чистый лист бумаги - пиши список. Облегчайся. А, он сам его оформит как приложение к документу, подтверждающему мои неограниченные полномочия в действиях с указанными персонами. Даст с помощь команду толковых парней и топор с верёвкой…
   - Ну, и… написал?
   - Написал. И, знаешь, Кунто, ты был прав – совесть не мучает. Ещё и потому, что Веркас тогда лист взял и заржал как лошадь. Три четверти по списку и так были уже «в процессе», и обречены даже без моих стараний. Повезло там паре человек, что к тому времени уже успели спрыгнуть за пределы королевства, а заниматься ими, рассылая убийц, недосуг пока. Но, слово было сказано, условие было выполнено – остальных добрали, и я стал работать на революцию. И первым моим делом стало воздаяние по заслугам адмиралу Вир-Фартако. У алтаранцев ещё со времен королевства был зуб на него, и кто-то там поклялся, что затащит адмирала на виселицу совершенно законно, а не бессудной расправой. Да и Лабумар Токран захотел «процесса». Власти Консулата восстанавливают Справедливость. По закону. Фартако каким-то чудом успели снять с энторского корабля, готового отчалить из Коронного. Адмирал почти успел смыться. Но, всё, что ты на него собрал - кануло в неизвестность. Ну, и подбросили мне работу – подготовить материалы для суда. В кратчайшие сроки. Недолго думая, собрал с жёнами и любовницами во дворе тюрьмы всю сволочь, что вокруг адмирала ходила, казённые деньги с ним растаскивали, или просто не могли не знать про его фокусы, вывел из толпы субадмирала Вир-Трайвуса с его любовницей… ну той самой… как её, у которой, по словам Рино Острослова «корветов пара в ушках блещет, и украшает грудь двухпалубный фрегат». От щедрот натыренного из бюджета флота. Помнишь, да? Острослова ещё потом зарезали за эти вирши в подворотне. В общем, красавчика Вир-Трайвуса с этой сучкой швырнули в камеру, где двенадцать рыл в ожидании виселицы казённые харчи переводили. Через пару часов – выбросил назад, во двор то, что от них осталось... – мастер Салган снова наполнил стопочки. – В общем... вперегонки все сознаваться бросились в надежде вымолить прощение у народа. Писцы карандаши подтачивать не успевали, а двум моим помощникам оставалось лишь время от времени отвешивать профилактические оплеухи, чтобы мысли не было выгородить кого-нибудь. Эти говнюки поволокли следом за собой всех своих подельников, родственников, любовниц и любовников. Как сейчас помню – подвозят и подвозят всё новых. Те, быстро проникшись, сдают и сдают ещё более новых. Парни мои уже с ног валятся, задержанных уже расталкивать некуда. Уртам Кадвес, собственной персоной подваливает. Хохочет, не сдерживаясь – Салган, дорогой мой, вас просили привести на виселицу Вир-Фартако, а не всю Большую Адмиральскую улицу в один заход. Но, раз у ж дело так пошло – никто не уйдёт обиженным... Ну, а потом, совсем недолгое время спустя, сам знаешь…
   Салган смолк и задумчиво уставился в окно. Как и напророчил Кунто Кардок – многих Салган погубил, но ещё больше спас, продавив для начала запрет на любые несанкционированные расправы над противниками новой власти и просто «старорежимным отребьем». Вешать, рубить и стрелять их на месте было запрещено под страхом смертной казни. Только лишь задержание и препровождение под охрану людей из Комиссии Искупления Вины, учреждённой стараниями депутата Тинмара Веркаса, который горячо Салгана поддержал. Только, совсем не ради законности поддержал. И не совсем ради упорядочения расправ. Депутат оказался не только циничным реалистом, но ещё превеликой мразью. И с места в карьер предложил Салгану заняться торговлей людьми, которые оказывались в лапах Комиссии.
   Действительно – зачем добру пропадать? Родные наши шахты и лесоповалы – тема интересная, её тоже без внимания оставлять нельзя, но денег там мало, а вот желающих это дело контролировать – много. То ли дело, плантации Райских островов – тоже лишних рук не бывает, и они далеко. Наши алтаранские друзья начали добывать уголь на островах Королевы Тамры. Неизвестно - зачем, и почему – именно там, но им тоже нужно много работников. Всему Алтарану нужно очень много работников, и крепким мужским рукам легко найти применение за Проливом и за Океаном.
    Пока Салган накапывал себе в стакан пшеничной водки, чтобы привести в порядок разум с такого неожиданного предложения, Веркас рассмеялся, и добавил, что и ламрийцы не откажутся от смазливых служанок по умеренной цене. Обламывать капризных баб они о-го-го как умеют. Ну, а вишенкой на торт, отдельными партиями пойдут те, за кого могут быть безмерно благодарны их родственники по ту сторону границ. Тин Веркас ещё и полагал, что спасение этих людей не только укрепит его финансовое положение, но и послужит ему пропуском в новую жизнь, когда затеи Токрана, в которые у Веркаса никакой веры не было, накроются медным тазиком.
   Салгана предложение Веркаса по большому счету даже устраивало. Он получил карт-бланш именно на те действия, о которых Кардок ему и говорил – погубив по заслугам одних, спасать других. И числом – куда большим.
   Терять людей десятками и сотнями в том бардаке и кошмаре, который уже творился, было легче лёгкого. Особенно после того, как в Торвайде толпой разнесли тюрьму, где содержали под стражей аристократов, поубивав и разодрав на куски всех, кто там был. Чуть ли не вместе с охраной. Кто сказал, что это был единичный случай, и он не может повториться? Ещё как может. И кто там по кускам количество убитых пересчитывать будет? Тем более, если там всё вдобавок и сгорит. И действительно, ещё несколько подобных узилищ, в которые Салган определил нужных людей, были разгромлены. И уже вместе с охраной, решившей воспрепятствовать народной воле. Кроме тех, что были отобраны Салганом для жизни, там, кстати, оказались ещё и те, что категорически не приняли бы на престоле Конримиру Первую, но Консулатом к смерти осуждены пока не были. Это досадное проявление мягкотелости было исправлено людьми Кардока.
   Куда все эти люди потом девались - Веркаса мало интересовало. Его вообще мало интересовало, что там происходит, если договоренности на поставку очередной партии товара достигнуты, и поступления перекрывают издержки. Его не особо смутило сообщение, что по пути в Энтор пропали, а на самом деле были перехвачены имперской эскадрой, четыре корабля, набитые неугодными новой власти людьми, которые были освобождены именем Конримиры Вир-Баллок, якобы возглавившей сопротивление диктатуре Токрана. Сделку с их отправкой якобы на энторские рудники предложил Салган, оговоренная предоплата Веркасу поступила, а «заказчик» неудовольствия не выразил. Надо полагать, осознавая «неизбежные на море случайности».
    Догадывался ли о чём-то Веркас? Может и догадывался. Только, поступления в его карманы шли уверенным потоком. Вдобавок ещё и революционеры начали жрать друг друга, так, что узилища Комиссии Веркаса пустовать не собирались. В этой теме Салган порезвился, проявив нетерпимость к отступникам от светлых идей Лабумара Токрана. Как это так? Ещё вчера рукоплескали «свадьбам аристократов» и «очищению водой» - когда парней и девчонок раздевали донага, связывали и пронзали шпагой, а, скопившихся в значительном количестве несчастных загоняли на старые корабли и топили их, задраив люки. А, сегодня вдруг сами ненароком вякнули что-то супротив идей Консулата. Непорядок. Извольте под топор, любезные. 
   Впрочем, и всё ещё горячим поклонникам Токрановских идей прилетало тоже хорошо и неоднократно. Веркас, заслушав шальное, но сулящее хорошие барыши предложение Салгана, рассмеялся, и одобрил его со словами «ну, вы даёте, коллега». И добровольцы, записавшиеся в Третий Полк Имени Мучеников Революции, всем составом отбыли в Алтаран, в Корвайские каменоломни.
   После нескольких таких финтов с пополнением революционной гвардии Салган высказал Веркасу свои опасения по поводу того, что скрыть их проделки от Кадвеса по итогу не получится, и надо как-то заканчивать с этим предприятием, и искать новые пути обогащения, но Тинмар Веркас только ухмыльнулся – в долю Кадвеса возьмем, или голову открутим пацану, чтоб не лез к серьёзным дядям.
   Однако, когда вчера к Салгану заглянул сам Уртам Кадвес – тот подумал, что они с Веркасом всё же доигрались. И заведет сейчас Кадвес разговор про их делишки, а уж как потом кривая вывезет – кто ж его угадает. Но, бывшему коллеге по службе в Канцелярии всего лишь нужен был человек, чтобы разобраться с ситуацией на верфях в Глубокой Бухте. Там забили на работу все три ведущих инженера. Одного, пытавшегося уехать, решением организованного на верфи Комитета Свободы и Справедливости привели на работу в кандалах. Пока так и сидит в кутузке, отказываясь работать потому, что толку с его усилий всё равно не будет, так как вместо ворья и сволочи к руководству пришли конченые мудаки, которые даже украсть не могут. Даже если бы что-то и оставалось. Двое высказались примерно в духе Салгана – благости и милости, или головы тех, что их раньше получали, ни задницы не делая. Нашли троих из пяти бывших управляющих верфью, у которых ума не хватило сбежать за всё это время из портового города. Пересидеть надеялись лихие времена. Вздёрнули всех, выполнив условие. Корабелы приступили к исполнению своих обязанностей, но уже волком воют, так как в Комитете при верфи действительно собрались люди, хоть и преданные революции, но неспособные отличить якорь от кнехта. Работа на верфи парализована, но теперь заниматься этой проблемой будет уже не Салган, кто-то другой. А, к Веркасу обязательно придут люди Вир-Ланго с каким-нибудь предложением, от которого упырь отказаться не сможет…
   Карета остановилась на задворках громадного доходного дома, Салган и Кардог вышли. Салган дал указания Керкану, и карета покатила дальше, а заговорщики направились в одну из квартир, где их ожидал Вир-Ланго, недавно прибывший снова в Варсом, и снова – не один, а с командой из бывших офицеров разведки Империи. Впрочем, процессы разрушения королевства Варсом двигались ударными темпами и без их вмешательства. А, вот по части предстоящего сбора земель под имперской короной вместо разбитой Варсомской – дело шло неважно. Ещё раз внимательно выслушав доклад Кардока о текущей обстановке, Вир-Ланго подбил неутешительный итог.
   - М-да… у нас уже почти есть, кому подхватить, но нет тех, кто мог бы передать одним куском… Произошло ровно то, чего я опасался по части Варсома. Похоже, мы в ловушке, достойные мои. Токран, Маргол и Кадвес. Мы их недооценили. Эта троица отсекла от рычагов власти энергичных и деятельных личностей, с которыми можно было бы договариваться. А, говорить с ними самими… О Токране речи нет. Он одержим своими идеями, в то же время воображает себя хитрой бестией, которая по итогу всех перехитрит. Маргол? Я не верю в Маргола. Он труслив, но ещё более – глуп. И повязан с алтаранскими банкирами. Вряд ли мы сможем убедить его перейти на нашу сторону, да ещё со значительными потерями. Или напугать так, чтобы он принял наше предложения, и не побежал плакаться к своим алтаранским подельникам. У них наверняка есть некий договор, который он должен соблюсти. И наказание за его неисполнение представляется ему более страшным, чем наши угрозы. Если эти две фигуры убрать – к власти быстро выдвинется Кадвес. Воспитанное вами, Кардок, юное дарование, не отягощенное честью, совестью и долгами перед кем-либо. И без долгих разговоров посадившее вас сегодня в кутузку. Послушайте, уважаемый Кунтомар, у вас нет впечатления, что парню снесло крышу, и он хочет сам, лично, водрузиться на варсомский престол? Амбиций у него, с ваших слов, полным-полно. А, вот разума может и не хватить. Ну, а если и его сейчас, по закону подлости внезапно укоротят на голову, то всё действительно пойдёт по сценарию, наихудшему для территорий королевства Варсом. Дорвавшийся до власти сброд начнёт увлеченно мочить друг друга и всех подвернувшихся под руку. Придется подбирать кровавые куски, а всего мамонта целиком нам к столу уже никто не подаст. Первое время уж точно будет не с кем договариваться. Ну, не с Веркасом же вашим, в самом деле. Хотя… Чувствую, что он ведь и маму свою продаст при случае…
   - Маму он не продаст, - покачал головой Салган: - маму он любит. Кстати, сказать по правде, мы ничуть его не лучше – тоже хорошо торгуем.
   - Перестаньте, достойные мои! – взял слово Кардок. – У Веркаса сейчас нет такого авторитета, как у Маргола или Кадвеса. Он не сможет взять страну под контроль и сторговаться с нами о её сдаче. Поговорите с Марголом. Если не убедите, так напугайте. Его уже и без нас жмёт Токран. Пусть или играет на нашей стороне, или бежит. Я уберу Токрана, и открою дорогу. Марголу, или Кадвесу. Что бы там Уртам себе не думал, для начала он действительно подгребет всё под себя и прекратит эту свистопляску. Вот потом и можно будет его прижать, или на голову укоротить, и прибрать всё целиком. Полагаю, что раньше времени его всё-таки не грохнут. Если только сам не подставится.
   Общим решением Кардок отправился на поиск везучего егеря Канно Вир-Хогарда, а представительная делегация в составе Салгана, Вир-Ланго и четверых его парней отправилась к Марголу, который для ежедневной работы в столице занимал скромный особняк в Канонирском квартале, подальше от суеты центра города. Паг Маргол приезжал сюда по утрам для деловых встреч и днём в перерывах между заседаниями Консулов, но никогда не оставался на ночь, предпочитая свой родной особняк на окраине столицы. Сопровождали его только охранники – мастера своего дела, способные также править каретой, и при нужде сварить кофе или накрыть стол для перекуса. Нагрянувшую делегацию Вир-Ланго они встретили настороженно, не сказать сильнее – нервно. Это тоже стало одной из причин неутешительного итога визита, который Вир-Ланго подвел словами «лучше бы совсем не ходили».
   Маргол в этот час был не в настроении, не сказать сильнее – на нервах. Отношения его с Первым Консулом уверенно скатывались к неизбежному конфликту, и позиции Маргола в нём оказывались совсем не самыми сильными. Маргол и Вир-Ланго принял, предполагая возможность его визита, как интригу Кадвеса или самого Токрана. Разговор не клеился. Маргол слушал Вир-Ланго, сам прокручивая в мыслях – где же он совершил ошибку? Выбрав Токрана в качестве орудия для разрушения Варсома, или ещё ранее, втянувшись в опасную сделку с алтаранцами, согласившись сорвать огромные барыши с трупа королевства?
   Алтаранцам нужно было раскачать территорию Империи, или Варсома. Ещё лучше - и то, и другое сразу. Империю качали и ломали руками оскудевших разумом дегенератов из Императорского Дома. Королевство Варсом руками самодовольного кретина Тутмета Последнего, которого Маргол тащил за шиворот в поиски приключений на филейные места варсомцев. Планировали разжечь пограничный конфликт между Империей и Варсомом, который перерос бы в изнурительную войну, на которой могли для начала погулять ростовщики, оружейники и просто мародеры. А, затем, на разорённых войной останках государств вообще открывалось огромное поле деятельности, где можно было грабаздать деньги, ресурсы, логистические пути и знаковые территории. Маргол имел с этого всего процент. Хороший процент. Процентище!
   Всё пошло немного не так. Хоть Империя и проглотила наглые телодвижения Варсома в пограничье, королевство полезло в Фарней, хорошо там застряло, и совершенно неожиданно огребло люлей от вангашцев. И, ещё более неожиданно для Маргола – рухнуло после этого в мелкие дребезги. А, Токран уже собрал вокруг себя людей, и первым схватил власть, валяющуюся в пыли. Эти люди его сожрут, но это будет потом. А, Маргола начинали щемить уже сейчас. Марголу и так уже было тревожно и неуютно, а теперь к нему ещё и подвалили эти демоны с какими-то мутными сделками. И в какой-то момент он сорвался, и крикнул охрану с намерением затащить гостей в подвал, и поговорить уже немного по-другому. Ну, хоть с этими поговорить от всей души, раз уж с Токраном пока не получается.
   Зазвенела сталь. Охрана Маргола полегла вся. Другая договаривающаяся сторона потеряла одного человека раненным, и Вир-Ланго всерьёз задумался – не отправить ли Маргола следом за его людьми прямо сейчас. Но, принял решение откланяться, оставив Маргола в живых. Ну, а вдруг, всё же выгорит на следующий раз. Для того, чтобы отвезти раненного товарища на дом знакомого доктора пришлось одолжить карету Маргола, оставив его таким образом совершенно одного и без транспорта. «Выкрутится, сука.» - бросил напоследок Салган.
   «Сука», однако, не выкрутилась. Запаниковавшего Маргола погубили жадность и трусость. Он понимал, что прямо здесь и сейчас остался совершенно один, на своих двоих ногах, без охраны, без кареты, помощи ждать неоткуда, дорога от им же выбранного квартала до любого крупного правительственного учреждения через почти весь город – неблизкая и для него может оказаться опасной. Дорога до особняка в предместье – и того хуже вариант. Оставаться здесь – тоже не выход. Единственное решение – не паникуя уходить быстро и налегке, взяв что-то из оружия, и попробовать найти ближайшее отделение Революционной Стражи и потребовать там помощи. Или попросить помощи у первого встреченного по дороге человека на службе Консулата. Вернуться в привычный свой мир с прислугой и охраной. А, потом…
   Преисподняя с ним, с этим «потом». Разобраться бы, что делать прямо сейчас. Случившееся действительно напугало Пага Маргола. Он откровенно запаниковал и стал совершать поступки неадекватные обстановке. Тут бы самое время вернуться Вир-Ланго и, застав великого и ужасного Пагомара Маргола в таком состоянии, навить из него верёвок. Да только, не судьба, видать была. И Маргол, пометавшись по коридорам и поскользнувшись в луже крови, просто выскочил на улицу, прихватив из кабинета свой «дежурный» запас золота, носимый ранее одним из телохранителей, лежавшим сейчас у дверей кабинета с ножевой раной в груди. Золотые монеты - варсомские, имперские, алтаранские, и даже энторские и ламрийские, лежали в специально изготовленном чемоданчике, внешне повторявшим докторский, но отличавшемся прочностью, позволявшей таскать изрядный груз. Взяв эту тяжесть в руку, Маргол сразу же понял, что не донесёт его даже до конца квартала, сил не хватит. Но, подобно камронгской мартышке, схватившей апельсин в выдолбленной тыкве и беснующейся до прихода охотника от невозможности ни вынуть лапу с апельсином, ни бросить его и уйти – поволок чемодан с собой вместо того, чтобы ускользнуть налегке. И охотники на него, как на ту мартышку, нашлись моментально.
    Мармо Кролик и Рино Штырь, в старое время промышлявшие кражами и грабежом, забрели от безделья в некогда богатый квартал в поисках скорее развлечений, чем добычи. С добычей здесь ныне было туго – народ, которого можно было хорошо ободрать, как в первые дни Нового Времени, или разбежался, будучи ободранным, или был похоронен в безымянных могилах. Тоже – будучи ободранным. Потому подельников удивило зрелище человека в добротной дорогой одежде и с чемоданчиком в руке, который опасливо озираясь шёл им навстречу среди редких, скромно одетых прохожих. 
   - Охренеть, Штырь… Ну, ты смотри… - протянул Кролик.
   - Наш клиент! – здоровяк Штырь остановился напротив арки, ведущей во дворы и лишенной ныне ворот. – Здравствуй дядя! Не торопись, пойдем поговорим. Что у тебя чемоданчике красивом?
   - Я спешу. – Маргол попробовал пройти мимо, но его уже привычно заталкивали с улицы под арку. Маргол начал дёргаться и выкручиваться, не выпуская чемодан из рук. Кролик, с разворота ударил его под дых, но Маргол извернулся, уйдя от удара и, потеряв голову от обиды и ненависти, выронил чемоданчик, и в отчаянии сам ударил тощего, болезненного на вид Кролика в скулу, и двумя руками вцепился Штырю в глотку. Кролик, которому морду чистили, хоть и регулярно, но совсем другие люди, выкатив глаза и задохнувшись от ненависти к взбунтовавшемуся «оленю», выхватил нож и всадил его жертве в бок на всю длину узкого лезвия.
   - Ах, ты, тварь… Видел, Штырь, он по лицу меня, а?
   - Что наделал, дурень! Такой кафтан попортил.
   - Плевать. Он же по лицу меня!
   - А, то ты раньше в блюдо не отхватывал. Сейчас прижмурится, сука… - Штырь пошевелил скорчившегося у стены дома Маргола: - Что там в чемодане, что он так цеплялся за него?
   - Тяжелый какой… - удивился Кролик, схватив было чемоданчик.
   - Да ладно! Золото, наверно. - расхохотался было Штырь, выхватывая трофей у Кролика. – Опа… реально тяжёлый.
   Оглянувшись, они нырнули во дворы. Немного отбежав, Штырь открыл чемоданчик и подавился своим же матерным восклицанием. Заглянувший Кролик ахнул и заскулил было от восторга, но замолк, вспомнив, что обычно сулит находка большого золота:
   - Штырь… брат… пополам, да?
   - Пополам…
   - Только давай без мокрухи. Нам же тут обоим хватит. Как люди заживём, а?
   - Не ссы, мочить я тебя не буду. – Штырь прогнал мелькнувшую мысль грохнуть Кролика чемоданом по голове, залечь где-нибудь на месячишко, а потом и посмотреть, как карта ляжет. Не мог он так поступить с Мармо, с которым вырос вместе. - Располовиним честно, только тебе дураку сколько ни дай – всё равно промотаешь.
   Штырь закрыл чемоданчик и сам вцепился в него, с намерением не выпускать. Подельники зашагали на хату старого домушника Тайво Лохматого, чтобы обсудить между собой подвалившую удачу, а может и с Тайво посоветоваться - тот умел держать язык за зубами. Они вышли на Верхнюю Аллею парка Королевы Тамры. Слева были неухоженные кусты барбариса, которые раньше подстригали в виде стены высотой по грудь. Справа, за парапетом - откос, под которым внизу шла Аллея Нижняя. Впереди маячила фигура храмовника в рясе, которого они догоняли.
   - А, ты мне половину отстегни, и свали куда-нибудь в Тарсонг, или Энтор, чтоб не видеть, как я тут промотаюсь.
   - Ну, и уеду…
   - И скучать по мне не будешь?
   - Нет, не буду. Сейчас деньги у Лохматого разделим, и отправлюсь я в Глубокую, там ближайший порт… и сяду на корабль, а?
   - Да ладно, Штырь…
   Кролик, забывшись, ловко толкнул Штыря на храмовника. Они частенько так развлекались – со Штырём редко кто решался связываться, и Кролик мог ещё покуражиться над жертвой. Но, на сегодня их везение закончилось. Храмовником оказался Ронго Вир-Бартол. И, если одни служители храмов готовы был «увещевать тварину словами добрыми, пока в человека не превратится», то Вир-Бартолу ближе были те, что не гнушались «учить скотов нерадивых посохом без жалости, если слов человеческих понимать не хотят». Храмовая служба его в пограничье, полном людей, слов не понимавших, к этому располагала. И посох был у него сейчас в руках. Потому Штырь моментально отхватил по пустой голове и повалился на аллею. Чемоданчик грохнулся на брусчатку. Такого оборота Кролик не ожидал, а вспомнив, что было в руках Штыря, и теперь лежало возле его тела, откровенно перепугался.
   - Ты что творишь, баклан храмовый! – заверещал он, и совершил вторую свою ошибку, снова выхватив свой нож, который ранее сунул в бок Марголу. Вир-Бартол отступил назад. Но, не затем, чтобы уйти – уж такого он точно спускать не собирался. Кролик осознал, что крепко влип по глупости своей, и взмахнул ножом, чтобы отогнать противника, схватить чемоданчик с золотом и задать стрекача, наплевав на подельника. Да только снова не учёл вес золота, лежавшего в чемоданчике. Тяжеловато оказалось. Молниеносно сцапать трофей и рвануть с места по аллее не получилось. Поднимая тяжелую ношу и разворачиваясь, он получил посохом затылку, кувырнулся через парапет и шлёпнулся в траву на самом краю газона Верхней Аллеи. Чемоданчик Маргола закувыркался по откосу вниз, на Аллею Нижнюю, но застрял на полпути, зацепившись за какой-то корень в разросшихся кустах.
   Храмовник Ронго вздохнул, и направился дальше по своим делам. Сердобольные люди вскорости погрузили двух валявшихся без сознания дураков на тележку и отвезли в ближайшую лекарню, где они начали приходить в себя через сутки с лишним…
 
***
Примерно 400 лет ранее. Город Двуречье, столица королевства Варсом. Пыточный подвал Живодёрни.

    - Доигрался, сынок? Конмар, Конмар… Предупреждал ведь я тебя ещё по молодости… За норов твой дурной… – Папаша Карт, позвякивая железом, освобождал Тайвора от ручных и ножных кандалов и, одновременно распинал его на стене подвала. Ему со всем усердием помогали трое дюжих ребят, и Кону временами казалось, что эти бесы прямо с ходу, не дожидаясь дознавателей, норовят в своём усердии разорвать его на части. Хотя, когда дело было сделано – оказалось не столь болезненно, как ожидал. Может, потому Папаша их работой остался недоволен, и как только всё было закончено, рявкнул - дескать, они, шлюхины дети, могут лишь мешать работу работать, и велел убираться. Когда за ними закрылась низенькая дверь, Карт сунулся под какой-то наводящий на грустные размышления верстак, заваленный инструментами отнюдь не для столярных работ. Извлек оттуда грубо сколоченный табурет и уселся на него.
   - Пить хочешь? – обратился он к Кону, и тот отрицательно помотал головой. – Оно и правильно. Меньше потом назад вытечет.  Я, чего сказать хочу, Конмар… обманул тебя Ронго Вивер. И тебя, и короля нашего. Девчонку твою втихую следом привезли.
   - Что?!
   - Стой! Не дёргайся раньше времени. Эти костыли, что цепи держат – сейчас в стене на соплях торчат, но не спеши, выслушай меня до конца, - Карт оглянулся на дверь и внимательно посмотрел на Кона. – Песня твоя грустная. Вивер тебя подставил по полной. Вспоминай, где ты ему мозоли оттоптать успел. Что уж именно он королю наговорил – дело тёмное, но король согласился с тем, что ты – враг Короля и Короны. И вообще – причина всего дурного, что ныне в королевстве происходит. Вдобавок, ты Чаддака убил. Выйти отсюда тебе уже не дадут, но я дам тебе возможность поквитаться с Вивером и умереть в бою, а не на пыточном станке.
   - Где Тальго? – Конмар задохнулся от бессильной злобы на весь мир и осознания невозможности что-либо изменить.
   - Здесь, неподалёку. Она сама вышла из замка, понимая, что осаду с Фрайгора никто снимать не собирается. И Вивер не угомонится, пока не заполучит её в эти подвалы. Ну, и, похоже, тебя хотела отмазать от ваших с ней дел. А, ещё люди Вивера недавно отправились в Пограничье, выбрали момент, и напали ночью на лагерь барона Пальпа и его егерей. Сам Пальп там тоже был. Вырезали всех, хоть и своих под рогожей вывезли немало. Вивер, идиот самовлюблённый, хвастался, что там «потеряли» на месте побоища оружие, клочки одежды и мелочи, что таскают при себе Лесные Братья. Дескать, теперь о перемирии между Братством и пограничными баронами можно позабыть, и пусть они перегрызут друг друга, а королевской власти теперь легче станет – над душой никто из них висеть не будет. Получилось у него, похоже. Капитан Берк поклялся отомстить за смерть хозяина, так, что дружина Пальпа, наверное, уже гоняет кого-то по лесам, и другие бароны готовы его поддержать. Вот так… Тальгомиру доставили сюда. Никому ничего не сказав. Тайком. Вивер с Гартогом ею сами занимались. Чего уж они хотели добиться - не знаю. Но Вивер – хреновый дознаватель, а Гартог – не палач, а мясник. Ничего они не выпытали, только покалечили девчонку. - Карт поперхнулся и замолчал, уставившись в пол.
   - Ну… продолжай.
   - Я ничего не мог сделать, Кон.
   - Верю. Дальше…
   - Сейчас я дам ей отвар черноцвета, и она уснёт. Спокойно уснёт. Уже навсегда. Так будет лучше. А, к тебе сейчас придёт Ронго Вивер. Я дам ему ключ, но вряд ли эта гнида решится отцепить тебя от стены. Так что, когда свернёшь ему шею – не забудь вправить костыли с кольцами на место и изобразить его глупость с ключиком. Пусть будет, как если это он сам тебя с цепи спустил. Не губи старика… - Карт поднялся, снова посмотрел на Кона из-под кустистых бровей, и вздохнул: - Конмар… Я никогда не думал, что так вот… пойду я, пожалуй.
   Палач вышел в коридор и увидел неторопливо идущего в его сторону Вивера.
   - Приветствую властителя подвалов, где торжествует правда и справедливость! – глумливо раскланялся тот с палачом.
   - Не властитель, а всего лишь заплечных дел мастер и верный слуга его королевского Величества. И подвалы эти принадлежат его королевскому величеству. И готовы принять любого для установления правды и справедливости во имя его королевского величества.
   - Ну-ну!  - Вивер передёрнулся. - Разбухтелся. Ты тут погуляй пока. Мне надо с нашим славным Конмаром парой слов с глазу на глаз перекинуться. Без протоколов, так сказать. Уж извини, если обидел. Это я так, пошутил на счёт властителя. С вашим братом лучше не ссориться, а то попадешь ещё к тебе в переделку.
   - Ко мне – это ещё не самое страшное, - Карт протянул Виверу ключ.
   - Что? Страшнее есть? Покажешь? – Вивер, ухмыляясь, принял ключ, распахнул дверь и, не дожидаясь ответа, с грохотом захлопнул её за собой.
   - Есть, - глаза Карта прищурились. – Сам сейчас увидишь.
   Из-за толстенной двери всё же донёсся отчаянный вопль. Карт плюнул на пол и, сгорбившись, пошёл по коридору делать то, что обещал Конмару. Полтора часа спустя он вернулся, открыл дверь и с порога охнул.
   - Да… парень… натворил ты тут. Рука – здесь, нога – там. И кто же за тобой убирать всё это безобразие будет? Это же надо так устряпать… и всего одним постояльцем. Ладно… бери его меч, и попробуй всё же уйти. Там, по коридорам – десятка полтора мудаков, Вивером отобранных. Молоко на губах не обсохло. Преданности Виверу много, умения – мало. Попробуй, терять то нечего. Тальго уснула у меня на руках… ей больше никто не причинит боль…
   - Спасибо.
   - Она просила сказать тебе, что нашла ответ, и была права, тогда – в Желанном. Иначе вы бы не оказались сейчас здесь оба… Теперь уходи…
   - Не пойду я никуда, Папаша…
   - Шлюхин потрох… ты с дерева упал?
   - Ага… и не хочу я больше чужие кишки по заборам разматывать. Тем более – малолеток. Меч, как следует, в руке не державших и бабу не нюхавших.
   - Твои же сейчас кишки и размотают!
   - Пускай. Может и к лучшему.
   - К лучшему? Ты что, котище дикое, а? Какое тут к демонам лучшее? Полтора десятка мокрохвостой сволочи, уже вообразившей себя вершителями судеб тысяч и тысяч! Знаешь, какое «лучшее» эти малолетки начнут здесь строить? Сколько кровушки они прольют? Королевство будет, бля… А, ты уже не можешь им глотки перерезать, да? Конмар, может, ещё и лично мне тебя на станке уже всерьёз распяливать?
   - Я не буду в обиде, мастер Карт. А за своё «лучшее» пусть эти тысячи и думают. С меня – довольно. Я хочу пережить то, что пережила она.
   - Небеса Великие! Да что же это твориться-то…  - Карт в негодовании схватил какой-то подвернувшийся под руку, увесистый и страховидный инструмент, и швырнул его в дальний угол. Грохнуло совсем не слабо. А палач вдруг замер, остановившись посереди своего полного недобрых чудес и приключений «заведения»: - Подожди, Конмар… понял я тебя. Всё я понял. Прости старика и дай тебе Небеса счастья с этой девчонкой. Идите и будьте свободны. Только я тебя пытать не буду.
   - Карт…
   - Что Карт? Не буду! Брюкву тебе в мошонку, я в этом говне участия не приму. Учти, оболтус, мучить тебя будут – как отдай и не греши, потом спалят – медленно и не спеша, но я и здесь отойду в сторону. Раз уж ты так себя поставил, ну так и идите вы все… - Карт плюнул в угол и присел на лавку, - хватит у меня монет на домик за городом и спокойную старость!
   - Хорош бухтеть, а? – Конмар присел рядом: - Старый ты мой костолом. Не будет тебе спокойной старости в домике за городом. Там и тебя спалят при удобном случае. Слишком многих ты здесь раскорячил. Но, я тебе сейчас скажу, где взять монет на хороший такой дом… Дом, подобный крепости, в которой ты завсегда отсидишься, поплёвывая сверху на убогие потуги осаждающих дурачков. Есть заначка. Ну, а взамен… ты ведь понимаешь, что в этом сучьем мире всё состоит из одних лишь «взамен» и «дашь на дашь». Взамен нужно будет сделать одно дело.