Камень Огненной Тальго 16

16. Прикосновение к Тайне.
   
    Следующее утро началось со встречи с Банго в доме на Второй Мясницкой, куда он, как и задумывалось, вчера ушёл вместе с Рикамирой, обманув соглядатаев Кадвеса. Хорошие новости на этом закончились, а ранняя встреча едва не обернулась ссорой. Нет, не с Банго, которому Канно теперь должен был сообщить о своих стремительно менявшихся планах отступления из столицы, и предложить присоединиться к компании Конри Вир-Баллок. Вместе с Банго был его приятель, Мармо Вир-Кайгор, который не придумал ничего лучшего, как объединить в одно событие визит Канно в «Стрелковый Клуб» и последовавшую следом облаву, достаточно дорого обошедшуюся собиравшимся там заговорщикам из сословия достойных, которые замышляли ни много, ни мало – новый переворот с восстановлением династии Тутметов у власти. Канно даже растерялся от того, что ему сильнее по мозгам ударило: подозрение в работе на Департамент Справедливости и Возмездия, глупость затеваемого предприятия по самой его идее и исполнению, или то, что в это блудное дело занесло Банго Вир-Кумано. До поединка с Вир-Кайгором, тоже рослым малым, схожим комплекцией с Канно, дело доводить не стали. Не хватало сейчас ещё, чтоб достойные друг друга сами резать начали. И Банго поддержал Канномара, заставив Вир-Кайгора замолчать. Но, Канно уже не считал возможным тащить в свою компанию Вир-Кайгора с его настроениями. Не глянулся парень Канномару. Мармо по поводу Канно думал примерно то же самое, так, что хоть дороги их и лежали примерно в одном направлении, но пройти их лучше было порознь. Банго, расстроившись, начал было объяснять Вир-Хогарду на всякий случай, что они пойдут, держась Лесного Тракта, по которому ранее в столицу везли лес для строек, но Канно его остановил – не хватало ещё подробностей, и, чтоб за ними увязался воскресший или недобитый Кадвес, а Канно снова записали в его пособники. Или – самому угодить в объятия коллег Кадвеса, опечаленных его смертью, и разговориться на допросе с пристрастием. Хотя… и так уже много Банго сказал - если Лесной тракт, то вариантов соскочить с него особо и нет, всё равно придется выходить к мостам и городкам, через которые он идёт. Отозвав Банго в сторону, Канно снова напомнил о возможной опасности для него из-за участия в экспедиции на вершину Крылатого Демона, не раскрывая истинной причины этого к нему интереса, и пожелал Удачи. На том и расстались. Встретятся они теперь, или нет – как Судьба решит.
    Час спустя Канно снова постучал в двери дома профессора Вортмега. Дверь ему открыла экономка, и как-то сразу Канно понял, что профессор Кунтомар Вортмег отбыл на встречу с супругой. А, потом, глядишь, и с самим Черным Коном винца выпьет. После всего услышанного от Вортмега и Булвера не верилось почему-то Канномару, что Кона Тайвора спровадили в преисподнюю. Не наработал он на столько.
   - Проходите, Канномар. – она пропустила его в дом, и утвердительно кивнула в ответ на немой вопрос: - Да… профессор скончался. После вашего ухода.
   - Нам не надо было выпивать… - помотал головой Канно.
   - Всему своё время. Профессор очень хотел дождаться вашего возвращения. Увидев вас и поговорив с вами, он откланялся этому миру. Он ушёл спокойно и достойно.
   - Вам нужны деньги на похороны?
   - Нет, благодарю вас, профессор всё сам давно приготовил. Обряд уже исполнен, вечером его тело будет предано земле. Он просил передать вам лично в руки вот это… - Каромира вынесла знакомые уже шкатулку и свёрток. – Профессор сказал, что это опасно. Лучше избавиться, но вы сами сумеете распорядиться этим. И просил вас немедленно уезжать из города. Ещё он сказал, что вы можете взять понравившиеся вам оружие и доспехи. Поспешите, достойный Канномар. Не теряйте время.
   Экономка дала ему огромную сумку, которую можно было перекинуть через плечо. В неё отправились шлём Чёрного Кона, перчатки и остальное, кроме основного доспеха, который Канно, недолго думая, надел поверх лёгкого своего кафтана, вместо поддоспешника. Но, сначала, пристроил на шее под одеждой ожерелье, бросив шкатулку в сумку вслед за остальным. Экономка профессора, грустно улыбнувшись, помогла ему с застёжками на броне.
   - Профессор знал, что вы возьмете эти доспехи. И просил вас по возможности закончить начатое им дело.
   - Да. Я завершу. – решительно ответил Конмар. – Я сделаю это.
   Он попробовал двигаться в доспехе, пластины которого перекрывали одна другую. Немного непривычно, но движений не сковывает. С поддоспешником бы попробовать. Снова перепоясался «горцем». Древний меч Канно так и оставил в том-же куске материи, немного её поправив с тем расчетом, чтобы быстро выхватить клинок при необходимости. Как чувствовал. «Необходимость» уже поджидала его на улице. Строго с пророчеством тётки… точнее, уже мамы-Мары – снова трое. И вид их явно указывал на то, что им был нужен именно гость покойного профессора Вортмега.
   Ободранный от знаков различия длинный сюртук служащего Тайной Канцелярии, и лёгкая шпага на первом из них, выдавал в нём скорее всего кого-то из бывших её нижних чинов. Среди этой троицы он, пожалуй, главный. Командир… но, так себе противник.
   Второй, наверняка – энторец. Короткий кожаный камзол без рукавов как верхняя одежда. Штаны эти дурацкие. Расширяющиеся пузырями к низу, и в то же время – короткие, чуть ниже колен. Между штанами и туфлями – высокие серые носки. Шпага, судя по ножнам – тоже «тарсонга». Длинная и узкая. Возможно – «палач», рассчитанный исключительно на удары уколом. Энторцы любят этот стиль фехтования, подхватили у соседей. И мастера предпочитают именно «палача». Опасен.
  Но, ещё опаснее был, пожалуй, третий. С внешностью шпаны «на подхвате» из подворотни, и перекинутым через шею роскошным шарфом, не так давно украшавшим чью-то чужую шею. Теперь с его помощью на шее утырка висели два коротко обрезанных мушкета. Кусок ствола и ложе, спиленное так, чтоб держать в руке. Вот этого хмыря и надо первым укладывать, пока курки не взвёл. Канно ещё раз глянул на энторца – нет, с «горцем» против него он сейчас не станцует. Придётся рискнуть. Канно осмотрелся. Пустая улица. Только чуть позади стояла тележка, груженая скарбом и мелкой мебелью. Торчали ножки стульев и табуреток.
   - Сдайте ваше оружие и следуйте с нами. – начал разговор тот, что был в сюртуке.
   - Хорошо. - Канно аккуратно сбросил сумку, но та всё же лязгнула содержимым о мостовую. По-прежнему зажимая под мышкой чехол с мечом, расстегнул пояс с «горцем» в ножнах. Проклятый энторец так и стоял чуть поодаль – спокойный и уверенный в себе, и Канно бросил «горца» в руки командиру троицы. Выхватил меч Кона, швырнул его ножны вперёд на удачу, и одновременно достал «сюртука» режущим лицо, и сразу же, на выпаде колющим ударом в живот чуть повернувшегося в сторону хмыря. Командир, похоже, больше испугался, чем пострадал – расстояние было «на пределе», и Канно зацепил его несильно. А, вот «обрезок мушкетера» отхватил прилично. Получилось не «уколол», а «распахал». И тут же вперёд поплясал энторец с длинным и тонким «палачом». Канно отступил назад, чтобы гарантированно остаться с ним один на один. По левую руку оказалась тележка, и Канно недолго думая, схватил левой рукой за ножку табурет и швырнул в энторца. Хорошо, когда владеешь левой рукой, если и не как правой, то достаточно уверенно. Такого финта энторец явно не ожидал. Увернуться не смог, отбил, но следом уже летел стул, а там и Канно подоспел, ударив энторца в грудь, пока тот сражался с мебелью. Энторец, выронив шпагу повалился на колени, и Канно успел заметить на его лице не сколько боль от полученной раны, сколько возмущение от случившегося.
   - Нечестно, да, козёл? Фехтмастер херов...
   Канно не любил заезжих гостей с Алтарана и Энтора. Особенно – швырявшихся деньгами и бросавшихся со шпагами на коренных варсомцев. Потому ударил его ещё раз, чтоб уж наверняка, снова отметив, насколько легко лезвие клинка входит в плоть. Вернулся к двум другим противникам. Время «растянулось» как обычно бывает в таких случаях - Канно казалось, что прошло уже несколько минут, хотя прошли лишь секунды с того момента, как он обнажил клинок Кона Тайвора. Хмырь скорчился на четвереньках, заливая мостовую кровью. Бывший канцелярист так и стоял, отвернувшись и схватившись за лицо. И вот тут Канно досадно и глупо промахнулся, решив, что дело сделано, можно собирать манатки и идти дальше по своим делам. «Крыса Канцелярская», полагаемая изначально самым слабым противником, по итогу оказалась противником самым опасным. В руке его уже была шпага, и он, резко развернувшись, с залитыми кровью лицом и кафтаном рванулся в самоубийственную атаку. Слабоумие ли пополам с отвагой погнали его вперед в расчёте на удачный случай, или отчаяние и страх наказания за проваленное дело - с намерением сыграть в "размен", но, именно разменом всё и кончилось. Каждый из них получил по колющему удару. Причем, Канно уже считал, что «успел», и выиграл и этот раунд, увернувшись от удара противника и насадив дурака на клинок, хлестче, чем жука на иглу. И именно его меч вошел в грудь противника первым. И тут же сам получил удар в левую часть живота. Будто корова боднула. И было бы всё кончено, не будь на нём брони Черного Кона. Канно оторопело посмотрел на место, куда пришёлся удар - ткань даже не была разорвана. Лишь чуть пробита там, куда был нанесён укол. Удар острия пришёлся под прямым углом в пластину брони под тканью. Оно даже не скользнуло по пластине вбок. Повезло так повезло. Но, как глупо это всё могло бы сейчас обернуться. Канно похолодел – пришло осознание потрепавшей его по затылку Смерти...
   Хмырь елозил по мостовой на коленях, схватившись за живот. Обрезы мушкетов волочись по брусчатке. Не хватало ещё, чтоб этот пёс в спину с двух стволов накидывать начал. Хороша броня была у Чёрного Кона, только от мушкетной пули она не спасет. Не убьет, так покалечит. Канно просто махнул мечом... голова парня неожиданно упала на камни, а из шеи ударил фонтан крови. Бабушку твою! Ай, да клинок Чёрного Кона!
   Когда он шёл пустынной ныне, а, не так уж и давно – заполненной праздными гуляками Нижней Аллеей Парка Королевы Рикамиры, наверху по склону что-то треснуло в выросших кустах, зашуршало, несколько раз кувырнулось и увесисто бухнулось на мелкий гравий прямо перед Канно. «Спасибо, что не по голове. Шлём то я и не надел…» - пронеслась мысль. Канно огляделся – никого. Ни вокруг, ни наверху. Чемоданчик был аккуратный на вид. Канно сложил ношу, разобрался с замками на чемоданчике и открыл его. «Вот это карта попёрла… к чему бы такое?» Чемоданчик был полон золотых монет. Канно закрыл его, и снова открыл – монеты не исчезли и не обернулись битыми стекляшками. Тогда он поднялся, собрал обретенные сокровища в руки, философски вздохнул и двинулся дальше. «Что-ж меня сегодня все убить-то хотят. Реально. «Короткостволы», шпаги, чемоданом с золотом швырнули, а теперь вот – переноска тяжестей…»
   Поднявшись в квартиру, Канно увидел мастера Булвера, сидевшего с книгой за столом в комнате, и Тётку Мару, крутившуюся на кухоньке с ножом и чайником в руках. «Надо спросить у Барты – можно ли называть их отцом и мамой?» - подумал Канно, уронил мешок с доспехами и шлёмом, и чемоданчик с золотом на пол, и свалился на диван, не сняв брони и «горца», и не выпуская из рук снова замотанный в тряпку меч.
   - Как профессор? – спросил его Булвер посмотрев на доспехи и свёрток.
   - Профессор Вортмег умер. Вскоре после моего первого визита к нему. Где Барта?
   - Отдыхает в соседней комнате. Не беспокой её – пусть поспит. Оставаться в городе нам больше нет смысла, да и слишком опасно, после твоих подвигов. Нужно собираться и уходить. Тем более, что вас с Бартой уже ждут. – Булвер, не вставая, толкнул ногой чемоданчик, который не тронулся с места: - Ух, ты… Что здесь?
   - Золото…
   - Что?!
   - Золото. В монетах разного достоинства и происхождения.
   - Ну, гвардеец, ты даёшь. Убил кого?
   - Троих. У дома Вортмега ждали. А, золото потом само упало. Действительно, под ноги упало.
   - Ладно, поверим. Как ты это всё допёр?
   - Носильщика нанял. – Канно поднялся, положил меч Кона на диван, отправил следом пояс с «горцем», потом налил воды в кружку и жадно выпил. Расстегнул броню и сбросил её на диван рядом с клинками.
   - Носильщика? – не понял его Булвер.
   - Попросил подвернувшегося человека с тележкой помочь мне донести старое барахло до дома одного старого дурака, который собирает это самое старое барахло. Но, полквартала я прошёл пешком, чтоб квартиру не светить.
   - Спасибо… за старого дурака. Что дальше делать собираешься? Со старым барахлом?
   - Разберёмся как-нибудь…
   - С золотом – точно не разберешься. Тебе уже не до этого. С собой тащить – не вариант. Если про него узнают – убьют и тебя, и всех, кто с тобой будет. Даже, если б ты один собрался, я бы тебя не отпустил. А, с Бартой – и подавно… Возьми на дорогу и не жадничай. У босяков сейчас больше шансов до границы дойти, чем у человека, громыхающего монетами. Тем более – золотыми.
   - На дорогу у нас уже есть. С вами даже поделиться можем. Что с этим делать? В подвале дома закопать? И отправить потомков клад выкапывать?
   - Нет. Эту тяжесть я, не выходя из города с рук сброшу. И потом получу в Империи или Тарсонге. Есть у меня тропинка для подобных прыжков с переворотом. Проценты за услугу, правда, придется отдать. За остальное не переживай – найду я вас по любому… Наши с Марой мальчишки – считай, что отрезанный ломоть. А, вот за вами присмотреть надо будет.
   - Барта беспокоилась за тётку Тамру, в Гарвае.
   - В Гарвай не надо, у тётки Тамры все хорошо. Потом заглянете, как всё успокоится. Не может же оно вечно длиться. Вам и так предстоит долгая дорога… полная опасностей и приключений, но завершение её будет счастливым. Совсем, как в романах. – Булвер улыбнулся и по-отечески посмотрел на Канно: - Женушка моя обещала. Она не ошибается.
   Канно запустил руку под одежду, достал ожерелье Камня и бросил его на стол. Булвер, ни слова ни говоря, будто фокусник какой, извлек откуда-то Камень и положил его рядом.
   - И кто это сделает? – посмотрел на него Канно. – Прикоснуться к этой беде первой Барте – я не дам.
   - Тогда начнём со стариков.
   Булвер взял Камень и ожерелье, осмотрел их, и как-то буднично вставил Камень в гнездо. Ничего не произошло. Булвер кивнул головой и дослал Камень дальше. До упора. И оно случилось. Спустя столько лет забвения – случилось. Над Камнем поднялось сияние. И Булвер и Канно невольно вздрогнули. Но, ничего более пока не происходило. Булвер поправил Камень и Канно тоже увидел над ним «нечто», напоминающее раскрытую книгу. Или – доску для записей того же размера. Канно встал и подошёл. Там был изображен белый песчаный пляж, какие бывают разве что на Райских Островах, и уходящий за горизонт синий океан.
   - Что это?
   - Надо полагать, приглашение к беседе…
   Словно в подтверждение его слов, появилась надпись «Превед» непривычным шрифтом.
   - Почему с ошибками? – недоуменно спросил Канно.
   Вместо ответа появилась будто ребёнком нарисованная ладошка с растопыренными пальцами и помахала им. Булвер помахал пятернёй в ответ – никакого эффекта. Тогда он приложил свою ладонь к миражу – зелёное сияние сменилось красным. И снова стало зеленым, когда он убрал руку. Канно решился и тоже попробовал. С тем же результатом.
   - Не хочет он с нами говорить. – подвел итог эксперимента Булвер: - Ему нужна Хранительница.
   - Скорее, ему нужна принцесса Хэльга… - обронил Канно, снова садясь на диван. – Ты же сам говорил, что при передаче Камня новой Хранительнице они поначалу передавали его друг другу, знакомя с новой рукой, которую Камень запоминал. Он и Барту сейчас лесом пошлёт…
   Из комнаты, где отдыхала Барта раздалось чуть слышное поскрипывание половиц.
   - Кошенька моя проснулась. – улыбнулся Канно, и направился в комнату к жене, представляя, как Барта с милой заспанной моськой стоит у столика с зеркалом. Жена его, однако, так и лежала в кровати, подняв голову над подушкой, а у кровати стояла хрупкая, похожая на паука фигура в чёрной одежде. Канно посмотрел в замотанное черной тряпкой лицо. Ну, да… скорее всего тот самый мальчишка-ламриец. Из отряда Гурано-воина. В «крадущихся» поиграть решил. Наверняка где-то неподалёку спрятаны рваная шляпа с обвисшими полями, и грязная поддевка, или замызганный кафтан. И будет босяк из подворотни. А, на половице – прокололся. Опыта, видать не хватило, или учили кое-как.
   - Меч? – спросил его Канно.
   - Да. Я не мог взять у старика. Договор. У вас – могу. Договора нет.
   Барта поднялась и села на край кровати, и мальчишка шагнул вперёд, чтобы преградить ей путь.
     - Стоять! – остановил Канно и ламрийца, и Барту, которая тоже могла сейчас отколоть спросонья непредсказуемый номер. – Я сейчас принесу. Он в соседней комнате. Отдам. Тронешь жену – убью. И кишки по балкону размотаю на просушку. Ты ведь, наверняка меня в деле у профессорского дома видел.
   - Да, уважаемый мастер. Я впечатлен. Всё будет хорошо, уважаемый мастер… я жду…
   Канно вышел и вернулся с мечом Чёрного Кона в ножнах.
   - Вот он. – Канно обнажил клинок и бросил ножны в кресло. Ламриец на мгновение отвлёкся и Барта, не упустив момент, кошкой скользнула за спину Канномара. Теперь меч можно было и не отдавать. Или – отдать, от греха подальше?
   - Отдай ему. – будто прочитала его мысли Барта. – Не надо крови. Пусть возьмет, если так хочет.
   - Забирай. – Канно, прикинув вес меча, бросил его в деревянную, почерневшую от времени укосину за спиной парня. Бросил с расчетом, чтобы клинок ушел в дерево на глубину, достаточную, чтобы удержаться в стене. Ну, может, с досады сильнее получилось, чем рассчитывал. А, главное, позабыв как это чудо уже успело себя недавно показать. Диковинный резак Чёрного Кона влетел в дерево так, что глаза округлились и у Канно, и Барты, и у ламрийца.
    - Прости. Не ожидал такого, честно говоря… Вытащишь – твой. Сунешься к нам ещё раз – убью. – Канно, прикрывая Барту, толкнул её к двери: - Пойдем, Барта, пусть юный воин занимается…
   Выйдя в другую комнату, Канно под недоуменные взгляд Булвера вооружился «горцем» и забаррикадировал дверь комодом, а Барта вдруг прыснула со смеху, вспомнив их лица, когда меч так здорово вошёл в дерево. Потом увидела на столе ожерелье с Камнем, который Булвер уже вынул из ожерелья, погасив сияние, всё поняла, отшатнулась и схватилась за Канно, будто увидела змею. Ламрийца она меньше испугалась.
   - Камень?
   - Он самый, хорошая моя. – Канно прижал жену к себе. – Попробуй, пожалуйста.
   - Эй, мужчины! – в комнату с кухни влетела Мара Булвер: - У нас на балконе какая-то обезьяна в чёрном скачет!
   - Там наш гость. Ему и без нас есть, чем заняться. – успокоил её Канно.
   - Ты ему отдал меч Кона? – удивленно посмотрел на него Булвер.
   - Отдал. Это не самое дорогое, что у меня есть. Барта, милая моя, давай попробуем. – Канно кивнул на Камень. – Надо закрыть эту тему раз и навсегда.
   Они попробовали, и получили тот же результат. Несмотря на восторженные вздохи Барты и Мары, дальше видения роскошного пляжа и океана продвинуться не удалось ни Барталине, ни Маре Булвер. Камню действительно была нужна маленькая принцесса Хэльга. Последняя, кого он помнил.
   - Что же это было? – спросила Барталина.
   - Возможно, это действительно была книга, содержащая все знания тех, были книги тех, что жили здесь до нас. Но, теперь она недоступна. Рисковое дело, хранить так знания.
   - Бумажную книгу или пергамент тоже можно сжечь. И библиотеки наши горели не раз… - Барте, кажется, уже было жаль, что всё оказалось именно так, и никакой тайны больше нет.
   - Да, библиотека может сгореть. И неугодные книги из обращения изымали.  – Канно поддержал Булвера. - Только всё равно хоть что-то всегда оставалось. У тебя на прикроватном столике в соседней комнате лежит рукописный список запрещенного королевским указом «Становления и упадка элит» Холлока. Хватило ж у кого-то терпения. Его ты можешь прочитать. А, можно выехать в Вангаш, или Тарсонг и прочитать печатное издание. А, прочитать вот это – уже вряд ли. Уж не знаю, горевать нам, или радоваться, но, похоже, нет у нас больше ни Меча, ни Знаний из Камня.
  - Меч то тебе, похоже, действительно жаль. – грустно усмехнулся Булвер. – Кстати, этот меч никто не ковал для Кона – он был сделан задолго до этого. Его нашли у Золотого Моста в каких-то руинах, когда князь Вентор решил восстановить это Чудо Света. А, теперь… теперь, похоже, меч Чёрного Кона пустился в путешествие по людским рукам и судьбам. Ладно, давайте заканчивать. Канно, уходите с Бартой в Империю через Баркай, как решили. А, нам с Марой надо будет сделать последнее дело. Я закрою тему с Камнем. Навсегда для нас всех. И разберусь с деньгами.
   - Как мы потом найдем друг друга?
   - Запомните оба – Тавергас, Красная Набережная, дом 17. Возможно, вы там будете раньше нас. За домом присматривают соседи. Мара, отдай им свои ключи и бумаги на дом. Скажете, что от Булверов. Не захотите жить там, оставите письмо, где вас искать. Всё, дорогие мои, давайте быстро собираться и прощаться…
   Для Уртама Кадвеса это утро тоже началось не самых добрых новостей. Хотя, в сравнении с тем, что случилось с ним вчера – не так уж и страшно. Дёрнул же его бес в одиночку заглянуть в казармы Лазоревых Мушкетёров. Как ему стало известно - в экспедиции Вортмега был Лазоревый Мушкетёр, и кто-то из Лёгкой Кавалерии. Оказавшись неподалеку от казарм, решил лично и без лишних свидетелей посмотреть – что там ещё могло остаться в полковых архивах. Что на пыжи пустить не успели, и во что ещё пайковую рыбу и колбасу не завернули. Когда обходил полуразрушенный дом у казарм, из-за угла ему навстречу вывернулся рослый малый, в котором Уртам опознал того самого аристократа, которого милостиво отпустил за компанию с Банго Вир-Кумано во время облавы на «Стрелковый Клуб». Бабушку твою!!! Они почти грудь в грудь столкнулись. Уртам упустил какое-то мгновения, решая хватать ли противника за эфес его клинка, или отходить назад и выхватывать свою шпагу, и правый бок его пронзила режущая боль. Он отшатнулся, полагая, что пропустил хороший удар левой в печень, а пощажённый им мерзавец столкнул его прямо в руины. И Кадвес полетел вниз, в подвал разрушенного дома, превратившийся ныне в квадратную, заваленную обломками и мусором яму.
   Когда вернулось сознание - он лежал на куче битого кирпича. Было больно. Болело всё тело. Болело лицо, покрытое заскорузлой коркой крови. Болел бок. Пропитанная кровью рубашка присохла к телу. Никакой это был не кулак. Сначала Кадвес подумал, что его ударили ножом, но порезов на боку оказалось два. Лезвие дважды скользнуло по касательной, оставив два параллельных реза. Скорее, лезвий было два. У этого беса на руке была «кошачья лапа». Повезло, так повезло. А, спуститься и добить его высокородная скотина не удосужилась.
  Уртам поднялся и спотыкаясь побрёл к видневшейся у стены подвала лестнице. На четвереньках он пополз вверх по её ступеням, и тут вспомнил, где видел эту морду в первый раз. В Канцелярии. Кадвес, сам же лично сопровождал его в кабинет к полковнику Кардоку! Вир-Хогард! Лейтенант Лазоревых Мушкетеров Канномар Вир-Хогард! Вот кто был в экспедиции профессора Вортмега! А, Лёгкий кавалерист – это Банго Вир-Кумано. Уртам едва удержался, чтобы не вцепиться в бессильной ярости зубами в угол каменной ступени. Он мог взять их тогда, в «Клубе»! И он сам же отпустил! А, сейчас упустил Вир-Хогарда. Хорошо, что хоть сам жив остался.
   Идти в канцелярию полка уже не было смысла. Все документы, если там ещё что-то оставалось, эта хитрая тварь умыкнула. Да и зачем они теперь. Нужны были люди, а не бумаги. Однако, пока он выбирался из разгромленного дома и приходил в себя - упустили Банго и Рику Вир-Кумано. И убили Первого Консула Лабумара Токрана…
   Кадвес сжал кулаки. Хватит играться в благородство. Этого никто не понимает, и никто не ценит. Дурные новости, однако, продолжали сыпаться. В кабинет вошёл Рутмар Хайдо – толковый парень, исполнявший при Кадвесе обязанности порученца.
   - Трое наших парней убиты сегодня утром, мастер Кадвес. Один – бывший сотрудник Канцелярии, сержант. Второй – из наших энторских друзей. Отличный фехтовальщик. Ещё один… - Ронго поморщился: - Добровольный помощник из бывшей шпаны…
   - Бросьте, Рутмар, «бывшей» шпаны не бывает. В этом уже убедились даже самые наши идейные дураки. И с этим нам тоже придется что-то делать. Но, прошу прощения, продолжайте.
   - У него при себе было два «короткоствола» из мушкетов. Его ранили, а потом снесли голову. Одним ударом.
   - И кто же такое сделал? И чем?
   - Они были приставлены смотреть за домом профессора Вортмега. И сделал это всего один человек. По описанию свидетеля - похожий на объявленного вчера в розыск Канномара Вир-Хогарда. Рослый, здоровый молодой парень. Светловолосый. В странного вида кафтане. Чёрный с серебряными точечками, а рукава – выгоревшие зелёные, как у обычного охотничьего или егерского. И вооруженный непривычного вида тяжёлой шпагой. Или чем-то подобным...
   - Мечом… – невольно прошептал Кадвес. Мечом Чёрного Кона. Настоящим мечом, а не той дешёвой поделкой, что так и лежит в кабинете Токрана. Проклятый Вир-Хогард его везде опередил. Этот хорошо обученный и вооружённый бес расхаживает по городу, и убивает налево и направо. И как! И кого!!! Кадвес нисколько не сомневался, что это Вир-Хогард убил Токрана. Хотя, за Токрана ему можно будет и «спасибо» сказать. Кадвесу уже порядком надоел этот самовлюблённый балабол, а ответственность за охрану его нёс другой человек. Но, Вир-Хогард и самого Кадвеса чуть не убил, а главное - побывал у профессора и забрал меч. А, где меч - там и Камень. Этот гвардеец с ним теперь не расплатится. Впрочем, почему же не расплатится? Окажем ему снисхождение, если выложит всё, что знает по экспедиции Вортмега. А, главное – по убийству Токрана скажет нужные Кадвесу слова, в нужное время и в нужном месте. Надо только с ним самому первым поговорить, без лишних свидетелей. Этот пёс нужен, очень нужен. Исполнит предложенное – даруем ему лёгкую смерть.
   - Розыскные листы на Вир-Хогарда и Вир-Кумано готовы?
   - Да. И уже начали расклеивать листовки о вознаграждении за их поимку.
   - Оцепляйте старые кварталы и прилегающие улицы. Возможно, они всё ещё там. Мой приказ Тойво Правису – пусть готовит свою десятку для преследования беглецов. Мне нужны самые верные и надёжные люди, я лично пойду с ними. – Кадвес остановил Хайдо, попытавшегося было возразить: - Мой личный счет, Рутмар. Я оплачу его сполна.
   Хайдо вышел. Кадвес осторожно поднялся – было больно. Выдержит ли он многодневную скачку? Выдержит. Он должен взять их первым. Нужно рассчитаться за причинённое унижение. И он рассчитается. Кадвес достал из потайного шкафчика бутылку виноградной водки и налил с полстакана. Здесь же стояли несколько подаренных ему Токраном жестяных коробочек с пилюлями, помогавшими снять усталость - от действия снадобья наступали небывалый прилив сил и решимость к их применению. И боль из тела уходила. Фармацевты у дохлого Токрана – будь здоров, простите за каламбур. Странно, что на некоторых из них Лабумар Токран сам, своей волей, тайно подготовил указы о «Высшей Степени Справедливости». Одни её уже получили, другим дана была отсрочка, но помилования она не предусматривала. Токран будто хотел завершить с их помощью какие-то дела, и тоже пустить в расход. И это были не те мастера, с помощью которых Кадвес спровадил на Тот Свет Вир-Патрука в строго определённый момент, а именно лично делавшие эти вот снадобья «говновары» - как у бывшего Первого Консула разок с языка слетело в крепком подпитии. Что-то знал Токран об этом деле, только Кадвесу сейчас деваться уже некуда.
   Уртам закинул пилюлю себе в рот и запил её водкой – так ещё лучше. Похмелье, правда, какое-то чудовищное. Но, он и это выдержит. Он всё выдержит. Хоть на пилюлях этих, да выдержит. Правда, с недавнего времени он начал замечать, что пьёт их всё чаще и чаще. А, ещё, стал раздражителен, скоропалителен в своих решениях и нетерпим к возражениям даже со стороны самых близких своих помощников. Но, это скорее всего от усталости. Ничего, скоро он немного отдохнёт. А, потом его ждет очень большое дело…
   Вчера он собрал трёх самых тупых и фанатично преданных Токрану Консулов. Для этой троицы Токран был олицетворением самой идеи нового мира, ради которой они были готовы и сами умереть, и всех остальных в могилу загнать. Кадвес доложил им о случившемся и приказал распространить сообщение о покушении на Первого Консула, в результате которого он был убит.
О том, что Токрана предали и среди Консулов заговор – Кадвес приказал им молчать. Молчать, до поры до времени. Организовать торжественные похороны подло убитого Первого Консула и объявить четырёхнедельный траур - Кадвес загодя прикинул, сколько времени ему понадобиться, чтобы перехватить беглецов и вернуться. К моменту окончания этого времени Кадвес лично найдет убийцу. Злодея будут пытать прямо в Зале Справедливости, и хватать названных им негодяев. Вина каждого Консула и каждого депутата будет установлена, и никто не уйдет от ответственности. Эти бесы горячо Кадвеса поддержали - в преисподнюю Консулат. Диктатура. Жесточайшая диктатура во имя идей Лабумара Токрана. Кадвес только кивал головой в знак согласия. Вы сами всё сделаете. Будет вам диктатура. И вы сами будете рубить пустые головы друг другу. А, потом… потом будет вам король Варсома Уртам Первый Картумский. А, если сложится, то и император…
   В облаву погнали «добровольных помощников» Консулата, вооружённых обрезами мушкетов и окованными железом палками. Этот городской сброд был глуп и труслив, не поддавался дисциплине, но работал за еду и мародёрку, и его было много. Однако, в нужном месте собрать достаточное его количество удалось только к вечеру. Когда разношерстная толпа с синими повязками на рукавах разбрелась по улицам у дома, где квартировали Вир-Хогарды и Булверы – их там уже не было. Они успели. А, вот бывших офицеров Канцелярии Кунто Кардока и Кетмара Салгана, волей случая оказавшихся в квартире дома напротив – облава застигла на месте. Кардок такого не ожидал, предполагая, что Кадвес выберет более избирательный способ пригласить его на новую встречу, не переворачивая вверх дном целые улицы. Слишком много совпадений произошло в те дни. Кардок предположить не мог, что Вир-Хогард ещё утром мог быть в нескольких локтях от него. И всё это запоздало затеяно было именно ради его персоны. Его, а не Кунто Кардока.
   - Проклятье… - Салган отодвинув занавеску выглянул в окно. - они, похоже, обшаривают дом за домом, выгоняя жителей на улицу.
  - Полагаю, что это всё же за мной. Прости меня, дорогой мой Кетмар, но ради тебя поднимать такую бучу Кадвес точно не стал бы. Сможем уйти крышами?
   - Если Кадвес взялся за тебя всерьёз и таким манером, то кварталы оцеплены, и тех, кто пытается бежать, будут ловить в первую очередь.
   Подтверждая его мысли, грянуло несколько выстрелов поодаль. Кардок взял шпагу и открыл входную дверь.
    - Я выйду к ним, и отвлеку. Не смей за мной идти. Заверши дело. Люди Вир-Ланго будут ждать кого-то из нас. Если мне сейчас повезёт, я присоединюсь к вам.
   - Удачи, Кунто…
   Кунтомар Кардок отсалютовал шпагой и спустился во двор, чтобы принять бой. Скорее всего – последний свой бой. Салган огляделся. Оставаться в доме, из которого вышел Кунто Кардок, было всё равно опасно. Могли видеть, что Кардок внизу, на улице у этого дома, с кем-то встретился и поднялся вместе с ним в квартиры. Салган открыл окно, выходившее в узенький переулок. Покрутил головой - третий этаж. Но, в доме напротив, этажом ниже, прямо под окном, в которое он выглянул был небольшой балкон, и это был шанс. С улицы, с другой стороны дома, раздались выстрелы – «субгенерал посмертно» Кардок снова выбрал смерть. Салган, проклиная «старость – не радость», влез на подоконник. Казалось бы – всего-то шаг шагнуть. В молодости он бы даже и не медлил. Сейчас же, глубоко вздохнул, по возможности прикрыл за собой окно и «шагнул» на балкон. Ему повезло. Приземлился удачно и «целиком», не растеряв по пути части и принадлежности своего организма. Под ногами что-то затрещало, но балкон вниз не рухнул, а двери в комнату оказались просто прикрыты, и Салган скользнул внутрь. Маленькая комната, по-видимому – спальня, оказалась пустой. Неубранная постель, кресло, в котором лежали простенькие ножны для тяжёлой шпаги, а из укосины торчала сама шпага с весьма странным эфесом. Или… это меч? Салган осмотрел его. М-да… кто ж тебя красавца так всадил, да ещё и оставил в таком виде? Непорядок. Он потянул было меч из дерева – куда там. Хорошо сидит. Ладно. Толкнул дверь в другую комнату, дверь не поддалась. Очевидно, дверь была подпёрта чем-то тяжелым, с другой стороны. В квартире было тихо. Ни души, похоже. Тогда и входная дверь заперта скорее всего. Ладно… Спешить пока всё равно было некуда. Займёмся тогда мечом. А, там – посмотрим. Он должен был уйти живым, чтобы закончить дело, начатое Кардоком.
   Салган устроился в кресле, но придумать, как достать меч, не успел. На балконе что-то стукнуло о перила, послышалось едва слышное шуршание. Салган тоже почти бесшумно вытащил клинок из трости. Хозяева домой через балкон второго этажа не ходят.
   Шелохнулась штора и показалась тонкая фигура в чёрной одежде. При виде Салгана неизвестный выхватил клинок. Возможно, нервы его тоже были на взводе, и своё намерение атаковать он обозначил вполне явно. Может, он и хорошо владел клинком, да только «первой шпагой» столичной Канцелярии был субгенерал Травис. «Третьей» - Уртам Кадвес, бывший тогда майором. А, вот «второй», «второй шпагой» как раз и был Кетмар Салган. Рисковать своим здоровьем он не хотел, умирать – тем более, и потому шансов у парня не было.
   Салган снял маску с лица убитого противника - мальчишка, бабушку твою. Выглянул в балконную дверь - за перила балкончика была зацеплена «кошка» с поднятой наверх верёвкой. Салган глянул вниз – по улице и так особо никто не ходил, а сейчас – тем более. По веревке можно было спокойно спуститься вниз.
   В сумке мальчишки, помимо помятой, рваной шляпы было полно инструмента. В номенклатуре, достаточной, чтобы без особого шума разобраться с укосиной, в которой засел клинок. Салган вздохнул, и принялся за дело.
   Уже в темноте Кетмар Салган спустил вниз тело парня, и спустился сам на пустую улицу. Пристроил тело у стены на мостовой, положил на закрытые глаза серебряные алтаранские талеры и прикрыл незадачливого искателя приключений взятым из квартиры покрывалом. Здесь его точно быстрее найдут. И похоронят по-человечески.
   Кунто Кардок, вежливо представившись толпе, и понимая, что пройти сквозь неё он физически не сможет, успел поразить насмерть одного своего противника и ранить ещё троих. Толпа отхлынула, а в него попала пуля, выпущенная из «короткоствола». Стреляли двое, из четырёх выстрелов в цель попал один. Потом оступившегося и упавшего Кардока били ногами и палками и, наверное, растерзали бы на мелкие клочья, не проезжай мимо храмовник. В этих кварталах к храмовым людям ещё относились если не с уважением, то с опаской. И, когда он вмешался и потребовал, чтобы прекратили глумиться над телом, его поддержали местные. Да и храмовник оказался крепким дядькой. Свора набежавших обезьян уступила, а потом и вовсе отправилась дальше, посчитав, что пайка отработана и подвигов с потерями на сегодня хватит. И потому – без энтузиазма пошаталась ещё по улицам, к кому-то прицепилась, что-то пограбила, да и разошлась. Местные помогли храмовнику погрузить тело Кардока в набитую старыми книгами повозку, и храмовник продолжил было свой путь, но едва выехав за город, вынужден был остановиться – Кунтомар Кардок застонал, воскреснув в очередной раз. Он был крепко избит, но пуля только скользнула по рёбрам. Когда Ронго Вир-Бартол обмывал и обрабатывал раны, Кардок очнулся.
   - Ронго… мы уже на Том Свете, или ещё на этом?
   - На этом, дорогой мой Кунто, но в этот раз вы умерли более убедительно, чем в предыдущий. Честно говоря, я присматривал место, где бы вас похоронить.
   - Угораздило же. Не вовремя. Куда мы направляемся?
   - В Пограничье.
   - Проклятье, у меня здесь дела остались…
   - Их завершат другие, если они действительно важны. Для прошлой своей жизни вы уже неоднократно умерли. Вы свободны от прежних своих обязанностей. У вас есть редкая возможность привести в порядок свою душу и уйти подготовленным, и вас прямо подталкивают ею воспользоваться. Потому, что смерть наша – не более, чем дверь в приёмную иного мира, где осудят каждого по Вере его, и делам его.
   - И кто же судить нас будет? Сам Творец? Хватит у него времени с каждым из нас возиться?
   - Времени у него много. Повозится. Но, Он будет лишь вашим адвокатом, судить же вы сами себя и будете. И, чем строже осудите, тем больше вероятность, что помилуют на эшафоте. А, здесь и без нас с вами разберутся. Мы свои доли с этой каши расхлебали, поверьте. Это я вам говорю, как бывший Верховный Королевский Судья…
   Вир-Бартол снова сел на козлы, и повозка неторопливо покатила на Полночь дорогой, по которой ранее проехала кавалькада всадников – Канно, Барта, Конри Вир-Баллок и Джер Тантуро с дочерью Нарченмирой.


***
Примерно 400 лет ранее. Город Двуречье, столица королевства Варсом.

   Чёрный Кон, помимо письма Тальго своему двоюродному брату Лонсу Партавеку, попросил Папашу Карта проследить за капитаном. Рассказал Карту про устроенный им тайник во дворце, попросил вскрыть его вместе с Лонсом. Капитан должен будет взять то, что лежит сверху. А, Карт – взять то, что снизу. Карту доставались деньги - часть того, что было скоплено Тайвором за годы службы, а Партавек забирал ожерелье без Камня, который со дня на день должен был украсить новую корону короля Кунтомара Первого, и диковинный меч. Тайвор рассчитывал, что после того, как Орден поступил с Тальго, двоюродный брат её уж точно согласится тайно сохранить это и передать потом подросшей принцессе Хэльге. Тайвор снова ошибся. Лонс Партавек уже морально сломался под впечатлением того, что происходило в Ордене, а события последних дней довели его нервного срыва, который он нещадно глушил вином. Лонс ненавидел Джера Вайруна за то, что он затащил Тальго в пыточный подвал, но боялся его, помня, что к этому времени тот уже только лично расправился с троими, пытавшимися ему перечить. Двоих – отравил, а Кетмара Совера, которого многие называли «душой Ордена» - зарезал. И те, что приняли сторону Вайруна, тоже успели в крови своих братьев перемазаться. Партавек хоть и прошёл две военных кампании в королевской армии, в эту мясорубку лезть не хотел. Боялся. Папаша Карт, видя в какие сопли развезло Партавека, взбесился, и взяв капитана за глотку спросил – что теперь делать? Сам Карт – уже в годах. Кому доверить «это»? И Партавек не придумал ничего лучшего, чем послать Карта на малый сбор Ордена. И старый палач, скрежетнув крепкими зубами, пошёл.
   Тайник он вскрыл один – была у него возможность попасть во дворец короля. Два его внука, шальные бесенята веселили время от времени королеву Нарченмиру, новую супругу Кунтомара Первого, своими учёными вороном и котом. Карт их так и приводил во дворец – один с птицей на плече, второй с кошкой. В этот раз они пришли без ведома королевы, и удалились, опустошив тайник Чёрного Кона.
  Ранним утром того дня, когда на Круглой Площади приготовили костёр, Папаша Карт отправился в указанный Партавеком дом, где его должны были ждать. С собой Карт прихватил двух громил, ошивавшихся обычно у Разбойной Рощи. Эти парни успели уже побывать в гостях у Папаши Карта в неуютных подвалах Живодёрни, только вышли оттуда живыми и даже неискалеченными, но по гроб жизни старому палачу обязанными.
   Когда Папаша Карт выложил принесённое из тайника Тайвора на стол, Вайрун схватил свёрток с ожерельем, развернул его, и, не обнаружив Камня, завизжал:
   - Где Камень, старая паскуда?! Я столько сделал, чтобы ещё и ты меня ограбить попытался?
   - Вот оно, значит, как… - Карт недобро посмотрел на Вайруна: - вот, кто это всё затеял…
   Меч Чёрного Кона оказался вдруг в руке старого костолома, и полоса диковинной стали вспорхнула к лицу Вайруна, нанеся рубящий удар. Несильный, но болезненный и оставляющий след на всю оставшуюся жизнь. И Папаша Карт уже отмерил про себя, сколько именно Вайруну жить осталось. Но, для начала, колющим ударом клинка в грудь угомонил дурака, выхватившего короткий меч и бросившегося было к нему. Пришедшие с Картом разбойные морды кастетом и кинжалом спровадили на Тот Свет ещё двоих. Карт, ловко подставив ногу, толчком отправил на пол к стене комнаты Вайруна, схватившегося руками за рассечённое лицо. Остальные присутствующие откровенно скисли, и Карт произнёс короткую речь:
   - Что притихли, собаки худые? Я плевать хотел на то, что вы тут меж собой перегрызлись, но вашими дрязгами вскорости на Круглую Площадь хороших людей повезут, чтоб на костре сжечь. Так, что я вам помогу разобраться, кто здесь тварь последняя, а кто скотина бесхребетная, что твари разгуляться позволила. И в стороне стоять никто не будет. И мы выясним, что ж такого этот слизень затевал. Все вместе и выясним. Вот ты!.. – Карт ловко сцапал за ухо побледневшего парня, годами явно моложе остальных, и вывернул его так, что человек вскрикнул от боли: - Быстро принеси сюда много тряпок, покрывало, ножи, что есть, верёвки, утюги приготовь. Дом богатый, попробуй только не найти. Камин затопи, чтоб угли были. Тинмар, проследи за ним…
  Один из громил вышел следом за парнем. Папаша Карт обвёл взглядом оставшихся в комнате членов Ордена Камня, убедился в том, что они уже сломаны, и осталось повязать их кровью Вайруна и выявленных подельников, и подошёл с скорчившемуся в углу Джеру Вайруну:
   - Я с тобой прямо сейчас начну. Потом отлучусь ненадолго, а вечером – продолжу. Ты нам расскажешь всё. Лекаря тебе приставим рядом, и раньше, чем через три дня, ты у меня не подохнешь…