Шарф

Аннотация

Этот текст – не описание якобы знакомого вам аксессуара. Это скорее манифест. Саркастический трактат о конструировании идентичности в эпоху тотальной видимости и цифрового «книгоцида» – гениального в своей простоте авторского термина, обозначающего умерщвление смысла, глубины и контекста. И сейчас вы узнаете то, что не знает никто больше, – только автор и вы. Впрочем, для читателя этой колоды миниатюр это давно стало нормой.

Автор имеет ввиду не совсем шарф, а олицетворяемый этим красивым предметом последний оплот человеческого в цифровом хаосе – право на приватность, на тайну, на сложность, на иррациональный, казалось бы, ничем не обоснованный эстетический выбор.

Ограничение по возрасту: 15+


ШАРФ


В него можно интеллигентно зевать, маскируя разверстую пасть океана; им можно показывать своё пренебрежение «правилам» сочетания цветов; закрывать предательские морщинки на шее и зоне декольте женского биоскафандра; оставлять красивые выразительные глаза и прятать неидеальную форму носа, ожидающего очереди на коррекцию у пластического хирурга. Можно просто отгораживаться от неустраивающей тебя реальности. Но делать это красиво. Для этого нужно иметь понимание о фактуре ткани, её толщине и составе. В противном случае вы рискуете напоминать окружающим фрагмент украденной англичанами египетской мумии, сбежавший из запасников исторического музея. Плетение ткани шарфа должно быть тонким и приятным на ощупь – примерно как этих фраз, чтобы вы могли легко дышать. Шарфики могут сочетаться браком с любыми предметами вашего гардероба, при условии, что это союз по любви, а не по расчёту, как у Текста и Пунктуации. В вашей личной Галактике это само собой происходит естественным образом. Более того – шарфики и являются той границей, через которую не в силах проникнуть другие. Некоторые личности даже усматривают в самом слове «шарф» пугающе глубокую аналогию со словом «шурф»…

И ещё не менее важное условие. Никогда, слышите, никогда не носите шарфики с беретами! Вы можете носить шляпы, бейсболки, кепки и панамы, причёски или носить очаровательную лысину, – то есть можно всё. Кроме беретов! Почему? Потому что это запрещено даже произносить вслух, а не то чтобы подробно описывать всуе…

И вот, этот самый шарф, исчерпав геометрию утилитарности, начинает прорастать в метафизику. Вы вдруг обнаруживаете, что его фактура – это не состав волокон, а плотность молчания. Он – та самая прослойка, где общедоступное «я» истончается до благородной прорехи, сквозь которую проглядывает не приватность, а её элегантный призрак.

В него можно не только почти незаметно зевать. Через него можно вдыхать воздух иной плотности, тот, что не поставляется централизованными системами вентиляции мироустройства. Его драпировка, каждый узел – от «рустикального» до «метафизического гордеца» – это красиво накинутая петля на горло объяснений. Вы более не обязаны быть понятными для всех. Вы имеете право на намёк, столь же совершенный, тонкий и незавершённый, как трещина на вазе эпохи Мин.

Ваш шарф становится последним салоном-бастионом, где изгнанная из цифрового амбара Утончённость пьёт свой традиционный пятичасовой чай [afternoon tea]. Он – доказательство от противного в теореме о тотальной узнаваемости. Пока мир требует от вас предоставить для сканирования лицо, вы предлагаете ему в отместку – драпировку. Пока он настаивает на прозрачности, вы демонстрируете высшую форму непрозрачности – стиль. Вы не скрываетесь. Вы просто позволяете реальности рассматривать вас под тем единственным углом, который выбираете сами и который оставляет место для догадки, – углом собственного достоинства.

Круглогодично элегантно носить лёгкие шарфики [палантины, платки и т.п.] – значит вести свою личную, тихую, но беспощадную войну на истощение против эпохи, принявшей диктат очевидного. Это вежливый отказ выдать текстуру – за информацию, а дыхание – за дата-поток. И когда последняя фраза будет сведена к эмодзи, а последняя мысль – к тренду, ваши молчаливые, задрапированные шея, плечи, скулы, подбородок и/или зона декольте будут по-прежнему говорить на том самом вымершем наречии, где союз Текста и Пунктуации был заключён не по расчёту, а по любви. И этого будет достаточно.