Дика, сын разбойника

Сиквел к рассказу «Борода»:
http://proza.ru/2023/09/17/813

— Я хочу быть как ты, — упрямо вымолвил Дика и закусил губу, чтобы сдержать закипавшие в горле слёзы. Потому что это позорно, потому что мужчины не плачут, а нохчи — тем более.

Так назывался народ отца, и про них тот давно ему рассказал. Как и про то, что мужчины никогда не плачут, особенно если они нохчи.

Нохчи жили на Старой Земле высоко-высоко в горах, рядом с облаками, у них были косматые бурки и папахи, острые кинжалы и верные кони.

Его отца звали Лорса Борода, и он со своим экипажем летал на лучшем во Вселенной корабле «Чаборз». На языке нохчи это означало «Медведь».

Отец был пиратом, контрабандистом и противостоял Империи, пытавшейся подчинить себе все вольные планеты. А дедушка Дики, Джон Паулинг, был одним из самых известных в Империи бизнесменов, получал имперские контракты и был очень-очень богат.

Так что, можно сказать, отец и дедушка Дики были врагами. Но они никогда не виделись. Просто Дика часто слышал, как дедушка сердито говорит матери: «Этот твой пират! Смотри, чтобы твои дети не выросли такими же разбойниками!»

Мама ничего не отвечала, не спорила, только опускала голову и быстро уходила. Конечно, они ведь жили в дедушкином доме и ели его хлеб, и дедушка вообще-то очень внуков любил. Любил Дику, хотя всегда называл его Джоном, потому что Дика — это разбойничье имя, как он говорил. Но на языке нохчи оно означало «хороший» — это объяснила мама. А пятилетнюю сестрёнку Дики дедушка всегда называл Сара, хотя она на самом деле была Зара — то есть «заря».

Дика редко видел отца, но, когда появлялась возможность, мать тайком от дедушки отвозила к нему и Дику, и Зару — повидаться. Тогда-то отец и объяснил ему, в затруднении ероша бороду, что не может жить вместе с ними. Потому что он вне закона и в любой момент загремит на каторгу, на планету Вандея-9, если его поймают имперцы. При другой встрече он рассказал ему про нохчи и про то, что он, Дика, тоже нохчи. И ещё про дедушку — что дедушку надо чтить и уважать, не перечить ему, но, если считаешь, что делаешь правильно, то поступать по-своему.

Вот Дика и поступил по-своему.

* * *

Ни отец, ни мама, ни дедушка не знали, какой у Дики зародился план. Но он всё продумал и готовился. Тренировался. И вот наконец без спроса взял с маленького домашнего космодрома катер, чтобы добраться до ближайшего спутника, Икара, и оттуда уйти в подпространственный Прыжок — на орбиту планеты Аррида, где, как он тайком выяснил, взломав материнский коммуникатор, теперь находился отец.

Тот нипочём бы ему такого не позволил, если бы знал.

Но Дика был готов и к его гневу и ко всем трудностям этого полёта, которые ему пришлось преодолеть. Самым тяжёлым испытанием стал Прыжок. Дика на миг лишился сознания, послав катер к Арриде через подпространство, но, когда очнулся, возликовал. Его маленький корабль вышел из Прыжка точнёхонько по заданным им координатам, рядом с громадой отцовского «Чаборза». Дика поспешно смыл с лица струйку запёкшейся крови, смыл и багровые кляксы, запятнавшие консоль, и наконец вызвал отца по киберсвязи.

Да, он смог проделать всё это! И теперь стоял в отцовской каюте, едва сдерживая слёзы, и упрямо твердил:

— Я хочу быть как ты.

— Это не игра, Дика, — сердито отрезал отец, привычно ероша бороду. Дика вздохнул. У самого него борода ещё невесть когда вырастет.

— Я не могу прямо сейчас тебя вернуть, — продолжал тот, меряя размашистыми шагами каюту. — И связаться с Марией не могу, не выдав себя имперцам. А, шайтан!

Он с размаху саданул кулаком по переборке так, что та загудела, а Дика вздрогнул и сглотнул.

— Ты понимаешь, что Мария с ума там сходит? — с укором спросил отец, остановившись перед ним. — А твой дед наверняка меня проклинает.

Мария — так звали маму.

— Я ей оставил сообщение… — пробормотал Дика, невольно вытянувшись в струнку. — Я всё продумал.

— Мыслитель! — невольно усмехнулся Борода, взъерошив большой ладонью ёжик волос на макушке сына. — Проклятье, я не успеваю никуда тебя пристроить, так что тебе придётся остаться тут.

Не успевает пристроить?

Дика снова возликовал.

Зря.

— Останешься здесь, — повторил отец, сурово сдвинув чёрные брови. — И будешь сидеть тихо, как мышь.

Вот ещё! Мышь! Он, Дика, не мышь! Он не для того сбежал из дома, прошёл через испытание Прыжком… и вообще!

Дверь за отцом бесшумно задвинулась, и тихий писк кодового замка возвестил, что каюта заперта.

— Шайтан, — процедил он и с силой пнул ногой переборку.

— Аккуратнее, — вдруг прозвенел над его головой неприязненный мальчишеский голос. — Quod licet Iovi, non licet bovi. Не воображай, что я позволю тебе то же, что и капитану. Сперва заслужи это… и отрасти бороду.

— Ты кто? — выдохнул Дика, часто моргая. Сердце у него ухнуло в пятки, и одновременно он разозлился на себя за это. Что это ещё за пацан смеет ему указывать?!

— Я Чаборз, — последовал неожиданный ответ. — Этот корабль.

— А? — Дика шлёпнулся на пол возле койки — и тут же почувствовал едва различимую, но отчётливую вибрацию. Работали двигатели. Корабль уходил с орбиты.

«Умным» кораблём Дику, как и любого другого обитателя Старой Земли и Дальнего Космоса, было не удивить. Но эмоции, звеневшие в мальчишеском голосе! Ехидство, превосходство, досада — как будто он, Дика, занял место какого-нибудь здешнего юнги, тоже претендовавшего на отцовское внимание!

— Если ты Чаборз, — брякнул он, — почему ты пацан? Ты должен быть… должен быть… — он запнулся.

Кажется, в динамиках хихикнули, и Дика вспыхнул.

— И куда мы летим? Говори! — почти выкрикнул он и сжал кулаки. — Ты должен мне отвечать!

— Ничего я не должен, — прозвучало ехидное, и голос умолк.

Может, это всё враки? Может, действительно какой-то нахальный юнга тайком от отца пробрался в рубку? Ведь всем известно, что кибермозг эмоций не испытывает. Такого не должно быть! И потом, роботы же не смеют перечить человеку! Что происходит?

Дика вскочил и ещё раз пнул переборку носком башмака… через подошву которого мгновенно прошёл разряд, заставив его вскрикнуть.

— Я предупреждал, — проговорил тот же голос с изрядной долей злорадства и без капли сожаления. — Веди себя как следует.

И Дика ещё считал его лучшим кораблём во Вселенной!

— Куда мы летим? — проглотив обиду, настойчиво повторил он.

— Отец расскажет тебе, если сочтёт нужным, — последовал ответ после некоторой паузы. — Подать тебе обед?

Вот ещё! Обед!

— Нет, спасибо, Алиса, — отозвался Дика со всей возможной язвительностью. — Я не голоден.

Алисой звали древнего «умного помощника», об этом он читал в учебниках.

Корабль хмыкнул — кажется, даже с одобрением — и отключился.

Дика снова плюхнулся на пол — вибрация явно усилилась. То есть он появился на борту «Чаборза» прямо перед каким-то рейдом или операцией, которую планировал отец и от которой он не мог отказаться ради него. Недаром же тот сказал, что не может никуда его пристроить…

Мысли Дики лихорадочно заметались. Отец летит захватывать судно? Сражаться с имперцами! Ух ты, здорово!

Но он тут же скис, сообразив, что сам-то сидит взаперти, как мышь. И должен сидеть и дальше, чтобы не беспокоить отца понапрасну.

Шайтан, он и так уже ему помешал!

Но он точно знал, кого побеспокоить.

— Чаборз, эй, Чаборз, — позвал он, задрав голову к потолку каюты, хотя мог бы этого и не делать — корабль-то был повсюду.

— Внемлю, — с прежним ехидством отозвался тот.

— Что такое… — он задумался, припоминая, — квод лицэт лови, нон лицэт бови?

— Что позволено Юпитеру, не позволено быку, — отчеканил корабль. — А у тебя, оказывается, способности к языкам. И память ничего так.

Дика почувствовал странную гордость от этой похвалы, но тут же снова рассердился: какая-то железяка смеет его хвалить! Однако поделать он всё равно ничего не мог и вскоре, обуреваемый противоречивыми эмоциями, перебрался на койку, уткнулся лицом в подушку и отключился.

Успев подумать, что мама, конечно, всё-таки волнуется, а дедушка наверняка ужасно злится. И говорит ей, что Дика — настоящий сын разбойника, о чём он предупреждал.

Ну и пускай.

* * *

Лорса Борода знал, что делал. Его операция была филигранно продумана. Он дал бы ей название «Вор у вора дубинку украл». Потому что собирался взять на абордаж имперский транспортник с грузом вакцин и лекарств, предназначенных для отсталых, недавно терраформированных запорожных планет. На транспортнике засели мошенники, вовсе не собиравшиеся отдавать лекарства правительствам этих самых отсталых планет за здорово живёшь. Эти гады, сговорившись, намеревались продать вакцину и антибиотики злосчастным поселенцам, а денежки прикарманить. А вот Лорса Борода твёрдо намеревался эту несправедливость исправить, забрав груз лекарств себе и раздав их бесплатно. Ну и кроме лекарств, у имперцев наверняка было ещё чем поживиться, теперь уже для собственной выгоды.

Вообще обо всех этих махинациях он узнал от фармацевта-снабженца арридского госпиталя, старинного своего приятеля, с которым мошенники вышли на связь, надеясь сбыть ему добычу. Доказать властям тот ничего не мог, ну а позвать на помощь Лорсу — мог.

Вот только появление сына буквально за час до начала операции едва всё не испортило.

Но Дикой он гордился. Надо же, мальчишка сам разобрался в астронавигации и преодолел тяготы Прыжка! Лорса заметил у него над верхней губой до конца не отмытые следы крови. Дика рос настоящим мужчиной, упорным и храбрым.

Капитан рассчитывал ещё, что взять транспортник штурмом будет не так трудно, как боевой имперский корабль. Хотя не исключал, что мошенники станут сопротивляться, обороняя свой куш. Поэтому пришлось собрать отряд из всех членов экипажа. На борту «Чаборза» должны были остаться лишь два кибермеханика на вахте и Дика, запертый в каюте.

Беспокойство за сына продолжало точить Лорсу, совершенно иррациональное, как он считал. Ведь о прибытии Дики на борт знали только вахтенный да меланхоличный штурман Бойко Костич. А о том, кем ему вообще приходится Дика, — один лишь Бойко.

Который и предрёк по своей привычке мрачно каркать, от коей Лорса никак не мог его отучить:

— Когда мы начнём операцию, твой пацан нырнёт в вентиляционную систему и чего-нибудь вытворит, вот увидишь.

Лорса сердито глянул на него через плечо:

— Сам-то понимаешь, что несёшь? Чтобы Чаборз ему такое позволил?

— Мало ли, — вяло отмахнулся Костич, без особого, впрочем, энтузиазма. — Может, они споются.

— Слушай, успокойся, — проворчал Лорса, проверяя амуницию. — Моё слово для Чаборза тут первое, оно же последнее. Как и для тебя.

На длинноносой роже штурмана было написано самое что ни на есть сардоническое выражение, но Костич смолчал, и на том спасибо. Как говорили предки Бороды, баркал.

В общем, когда Борода со своими парнями под прикрытием пушек «Чаборза» влетали на шлюпках в распахнутый шлюз транспортника, ему казалось, что он всё предусмотрел.

Ан нет.

Не всё.

* * *

Дика очнулся оттого, что над его ухом раздался тихий звенящий голос, в котором уже не было ни капли недавнего ехидства:

— Дика? Давай просыпайся. Нужна твоя помощь.

— Чего? — Дика рывком сел на койке, рефлекторно протирая глаза. Ему показалось, что он ослышался.

— К сожалению, в сложившейся ситуации я оказался почти беспомощен, — хмуро сообщил Чаборз. — Нужен человек.

К чести Дики, у него и тени злорадной мысли не промелькнуло. Он вскочил.

— Что… что произошло? — невольно понизил он голос.

— Твой отец, старпом и штурман вместе с остальным экипажем находятся на имперском транспортнике. Но по неизвестной мне причине не выходят на связь, — ровно ответил Чаборз, но Дика отчего-то понял, что тот очень волнуется. Понял и подумал, что корабль — действительно пацан, такой же, как он сам, только… только без человеческого тела.

— И что? — он сглотнул, в горле пересохло.

— Мне пришлось заблокировать двух кибермехаников в техотсеке, — так же ровно продолжал корабль. — Они хотели угнать меня и сдать имперцам. Просто дожидались, когда остальные покинут борт. Капитан оставил их здесь нести вахту.

— Как?! — ахнул Дика. Кровь бешено забилась в висках, он стиснул кулаки. — Они что… предатели?

Всё это не укладывалось у него в голове.

— Они нанялись в экипаж на Тортуге, — в голосе корабля явственно звенели нетерпение и тревога. — С рекомендациями. Сейчас я предполагаю, они специально внедрились ради меня… у меня есть некоторые особенности.

Да уж, Дика прекрасно видел его особенности. Но сейчас некогда было об этом думать. Точно не сейчас.

— Что мне надо делать? — быстро спросил он.

— Их нужно вывести из техотсека, нейтрализовать и запереть в любой из кают. Я опасаюсь, что, оставшись в техотсеке…

— Они тебе что-нибудь раскурочат, — догадался Дика и даже взмок от испуга.

— Я покажу тебе, где хранится оружие, — проговорил Чаборз и вздохнул совершенно по-человечески. — Надеюсь, ты с ним справишься.

— Справлюсь! — горячо заверил Дика, хотя сердце у него колотилось, как боевой барабан, ладони вспотели, а колени подрагивали. Но Чаборз-то этого не видел!

Дверь каюты отошла в сторону, и Дика кинулся в оружейную, ведомый негромким голосом Чаборза.

— А эти… в техотсеке, тебя не слышат? — забеспокоился он, пытаясь отдышаться.

— Я отключил им всякую связь, — лаконично сообщил корабль.

Дика хотел спросить, что, по его предположениям, произошло с отцом и со всем экипажем. Но не спросил — не стоило отвлекать корабль, когда от них обоих требовалось максимально сосредоточиться на двух предателях-кибермехах.

Ох, если бы сейчас из шлюза появился вернувшийся отец!

Дика плотно сжал губы и надел бронежилет, следуя указаниям Чаборза, потом выбрал бластер из оставшегося арсенала.

— Капитан говорит: главное, чтобы был по руке, — Дике показалось, что в мальчишечьем голосе Чаборза прозвучала тоска.

— Отец вернётся, — уверенно заявил он. — Ты не бойся.

Чаборз промолчал. Теперь Дика понимал его очень хорошо, даже его молчание понимал. Корабль хотел ему верить, но не хотел зряшно ободрять.

— Что мы сделаем потом, когда засадим этих говнюков под замок? — спросил он, спускаясь в техотсек по ступеням так тихо, как только мог.

— Тогда и решим, — коротко ответил Чаборз, и Дика понял, что корабль этого тоже не знает — при всех способностях кибермозга! Но пугаться было не время. Он уже стоял перед задраенной дверью в техотсек, крепко стискивая в руках бластер.

— Когда ты войдёшь, я включу внутри противопожарку, — почти буднично продолжал корабль. — Стреляй поверх их голов. И помни: ты защищаешь своего отца, меня и себя. Давай!

Подстегнутый этим «Давай!», как плетью, Дика ринулся в проём. Он успел увидеть две перекошенные физиономии кибермехов. Оба мужика показались ему гигантами, и в руках они держали какие-то приспособы, явно намереваясь оглоушить ими того, кто к ним войдёт. Либо вообще собирались с психу всё здесь разнести. Но через секунду обоих сбили с ног и завертели шипящие пенные струи, а Дика тут же пальнул над из головами в противоположную стену и громко выкрикнул:

— Всем лежать, придурки!

— Они и так уже лежат, — проинформировал корабль, как показалось Дике, с облегчённым смешком. — Аккуратнее, двигатель не спали.

— Значит, пусть ползут, — сурово распорядился Дика, взмахнув бластером. Сам он никакого облегчения не испытывал, ему нужно было ещё довести этих уродов до каюты, а каждый из них был как минимум в полтора раза крупнее него.

Он сам не поверил, когда ему это удалось. Оба кибермеха, мокрые насквозь, оказались совершенно деморализованы явлением странного мальчишки, вооружённого до зубов. Они же не знали, что Дика изо всех сил стискивает эти самые зубы, чтобы они не стучали.

Под негромкие указания Чаборза он довёл кибермехов до ближайшей пустой каюты, очередным взмахом ствола велел им зайти внутрь, и корабль немедля намертво задраил створки захлопнувшейся двери.

И тут от стыковочного шлюза донёсся шум.

Сердце у Дики так и подпрыгнуло. И сам он подпрыгнул. Его мечта сбылась.

Это вернулся отец!

Быстрыми шагами он шёл во главе отряда, и вид у него был одновременно грозный и обескураженный.

Он крепко, так, что даже стало больно, обхватил Дику обеими руками и потряс. Тот закрыл глаза.

— Вы куда делись? — прохрипел он.

Чаборз тут же встрял:

— Капитан, Стенли Вуд и Говард Ньютон собирались угнать меня, пользуясь вашим отсутствием на борту. Полагаю…

— Полагаю, именно эти два подонка и отключили связь, а я не мог там всё бросить, — проворчал Борода, не выпуская Дику. — У них, значит, была своя операция. Ладно, допрошу их на Тортуге. Где они?

— Под замком, — вымолвил Дика, всё ещё не выпуская из рук бластера.

Отец заглянул ему в лицо. Глаза его были полны тревоги, и Дика впервые заметил, что вокруг них пролегли глубокие морщинки.

— Вовремя ты, оказывается, сюда прилетел, — кашлянув, коротко сказал он. — Спас «Чоборза». Никак нельзя, чтобы его украли. Он же особенный.

— Я заметил, — сдержанно проговорил Дика под фырканье корабля.

— Я же тебе говорил, что они споются, — подытожил штурман. — Твой пацан совсем как ты.