Воспоминание о первой смерти

"Страх подобен кошачьим глазам в темноте - стоит войти в комнату и включить свет, как он исчезает" - такой афоризм пришёл мне в голову, когда после перепросмотра я делал медитацию.
Я всегда боялся темноты, но сейчас, выполняя практику перепросмотра, мне удалось пересилить свой страх и выключить свет, на всякий случай я взял с собой в шкаф пульт от ночника.
Очень трудно было сосредоточиться на чём-то, находясь в таком состоянии, поэтому я начал перепросматривать сам страх. Мне стало понятно, что я боюсь больше самого страха, чем темноту. Осознав это, мне стало значительно легче.
Моё изначальное предчувствие, что перепросмотр при свете не даст никаких результатов, не подвело меня, так как по цепочке своего страха я пришёл к воспоминанию, которое ни за что на свете не вспомнил бы при свете, воспоминание, когда я впервые столкнулся со смертью.

Я тогда был ребёнком и мы с родителями приехали на время в монастырь. Я увидел в церкви плачущую обезумевшую от горя девочку, которая подходила ко всем и рыдая просила прощения, она попросила прощения и у меня. Напуганный её поведением и в то же время одержимый любопытством, я решил проследить за ней, и вскоре очутился на кладбище, где хоронили женщину, которая оказалась матерью той девочки.
То, что я испытал тогда: осознание смертности человека, подавленный страх и красный ящик и лежащего в нём человека, которого накрыли крышкой, наглухо забили гвоздями, опустили в яму и закопали - всё это произвело на меня неизгладимое впечатление.
Я осознал что и моя мать тоже может умереть. Ипохондрия к которой она была склонна не являлась причиной моих тревог за её жизнь, но значительно их усугубляла.

В том же монастыре, в церкви висела картина "страшный суд", которая сильно впечатлила меня, особенно ад. Во время службы я разглядывал сюжеты картины, как грешники падали вниз и бесы нанизывая на вилы их подхватывали, больше всего меня пугал скелет с косой в центре адской бездны, как воплощение смерти.
Тогда во мне закрепился религиозный страх смерти в совокупности с экзистенциальным ужасом материальной смерти, с тех пор мои ассоциации с религией стали неразрывно связаны с подобными переживаниями.
Моя последующая жизнь в монастырском приюте не имела такого влияния, как это событие, хоть оно и ушло на долгое время из моей памяти.
Благодаря страху темноты или вопреки ему, я вспомнил и перепросмотрел один из значительных пазлов своего прошлого.