Ср 15 окт 23 тишрей 5786г. АМ Среда

; Утренний обзор (Израиль — Газа — Ливан — Сирия)

Israel Hayom — пишет о «новом спокойствии, которое никто не верит удержать». На границе с Газой — редкие перестрелки, армия выводит часть бронетехники. Но в воздухе остаётся напряжение — как электричество перед грозой.
Ynet — сообщает: тела палестинцев возвращены в Газу через КПП «Керем Шалом». Израильские врачи завершили идентификацию, Красный Крест принял останки.
Haaretz — публикует материал о том, что «даже тишина не означает мира»: жители юга боятся возвращаться домой.
The Times of Israel — передаёт слова Нетаньяху: «Перемирие — не конец, а пауза. Мы завершим начатое».
I24NEWS — делает акцент на Сирии: израильские удары по пригородам Дамаска уничтожили колонну, связанную с иранскими поставками оружия. В Ливане — ответные залпы, но локальные, не массовые.

На ленте Kan 11 — тревожное видео: утренние сирены в Верхней Галилее, следы ракет и короткое интервью женщины, держащей ребёнка — «мы уже не вздрагиваем, мы просто живём внутри звука».

;; Эссе

«Утро, которое не знает мира»
(А. Аит, 15 октября 2025 г.)

Утро на этой земле начинается не с солнца, а со звука.
Сирена, как молитва без слов.
Птицы на миг замолкают — будто знают: кто-то опять не проснётся.

Газу сегодня открыли, но не сердца. Возвращают тела, как долги, которых никто не хотел брать. И Красный Крест идёт по той же дороге, где вчера шли дети. Бумаги подписаны, подписи ровные, а руки дрожат.

Израиль пишет слово «пауза», но каждый знает, что это лишь вдох перед следующим залпом.
Нет мира — есть тишина, густая, вязкая, как бетон.
В Ливане опять дым.
В Сирии — обломки безымянных конвоев.
И каждый новый утренний выпуск газет похож на некролог, который просто ещё не дописали.

Я читаю эти строки — как человек, который живёт между границами.
Там, где ночь пахнет гарью, а рассвет — тревогой.
Я не выбираю сторону. Я выбираю правду, хотя она колет глаза сильнее песка.

Все эти новости — как сломанные зеркала. В каждом отражении немного страха, немного вины и немного Бога, который опять не пришёл на место встречи.

Но я верю: где-то, среди этих обломков, всё же шевелится жизнь.
Солдат, который не стреляет.
Мать, которая молится за врага.
Ребёнок, который рисует дом — без стены и без колючей проволоки.

Пусть это и есть начало.
Не мира — но хотя бы памяти.