Революция сверху

- Дядя Лосев, - Верка помогала академику собираться в дальний путь. – Почему тетя Ира не верит в светлое будущее?
- И вот тот мешок не забудь положить, - академик Лосев руководил погрузкой. – Легче верблюду пролезть в игольное ушко, чем землянину попасть в светлое будущее.
- Омар Хаммам? – сумничала Верка. – Но ведь идет ротация власти, новый презик назначен, революция сверху возможна?
- Мадмуазель, не стойте на месте. Таскайте мешки и разговаривайте, - подсказал академик Лосев. – Вы имеете в виду бредни профессора с генералом?
- А что не так? – Верка только вчера вернулась с ютубов.
- Все не так! – академик Лосев не доволен медленной погрузкой. – Революция сверху невозможна! Ладно, объясняю в последний раз, - Лосев уселся на ближайший мешок. – Генерал с профессором могут верить во что угодно, думать про себя, какие они благороднейшие люди, не сомневаюсь, что у них все схвачено, "пока свободою горим, пока сердца для чести живы" бла-бла, но сущность революции в ее несистемности, это не ротация, не благие позывы, а приход несистемных человечков. Ваша же система закрылась на семь засовов, огородилась от общества и внутри своих казематов проводит зачистку.
- Дядя Лосев, пожалуйста, слезьте с моего мешка, у меня руки устали, попросила Верка.
- Смута, Романовы, декабристы, реформы Александра Второго – псу под хвост, только оттягивали приход к власти большевичков.
- А в школе про Александра Второго говорили другое, - Верка когда-то училась в школе.
- Тогда зачем, мадмуазель, вы пришли ко мне? Идите в школу.
- К слову пришлось.
- Где есть несистемные люди? – академик Лосев не обиделся. – Вне системы. Да, планы у заговорщиков наполеоновские, голова кружится, когда читаешь или слушаешь, революцией называют. А на деле? Все те же людишки, все то же ворье, все те же преступники. Из низших и средних эшелонов перейдут в верхние.
- А почему обязательно для революции нужны несистемные земляне? – Верка задала правильный вопрос.
- Потому что система – это не только механизм, но и дух. Можно заменить механизм на более лучший, отремонтировать агрегаты, смазать колесики, но дух системы – подлость, преступления, воровство, дебилизм – останутся неизменными. В системе других людей нет. Низшие чины себя не запятнали? – У них просто не было такой возможности. Оттого, что они будут исполнительны, когда заговорщики придут к власти – толку особого не будет. Они и сейчас исполнительны. Низшие эшелоны – не значит, лучшие. Что рассказывала ваша тетя Ира про низшие эшелоны, начиная от бригадиров, мастеров и начальников цехов? Сверху они кажутся новыми людьми и послушными, но они часть системы, селекция дебилов, и нет никакой разницы, как проводить ротацию – снизу или сверху. Хрен редьки не слаще. Это обычное мышление начальства – старый начальник не умел руководить, а как я, благородный, приду, да как заруковожу… или запугаю. Все один в один.
Почему профессор до ужаса боится несистемных позиций? Потому что тогда ситуация станет непредсказуемой, и прийти к власти у заговорщиков нет шансов. Или есть, или нет. Они хотят, как Гор…в спасти систему, спасти свою власть. Это не революция, а внутрисистемные разборки бандитов, и то, что профессор говорит про "революцию", означает, что уже сейчас стряпается новое идеологическое дерьмо, которым вас будут скармливать. Профессор уже скармливает.
- Разве Гор…в спас систему? Ведь он развалил страну?
- Спас ценой распада СССР. Все те же люди, коммунисты остались у власти, несистемных дурачков быстро отсортировали, пока их было с гулькин нос. Уничтожили, по вашим подсчетам, перестройкой два-три миллиона потенциально опасных граждан, потенциал страны, еще пять миллионов протестного электората нейтрализовали ваучерами и реформами. Будущий холодильник пришел на все готовое. До сих пор пенсионеры-эмигранты считают, что Гор…в дал свободу.
- Дебилы? – подсказала Верка.
- Совки, туда им и дорога. Они не Гор..ва защищают, они свою подленькую жизнь защищают. А мы индульгенций не выдаем.
- Правда, что холодильник, придя к власти, всех запугал?
- Отчасти. Да, у этой тихой гниды были ресурсы, но все, кого он запугивал, а потом убил, имели не меньшие возможности противостоять ему. У холодильника были инструменты, исполнители, мешки с "сахаром", но он не смог бы ими воспользоваться, если бы хоть кто-нибудь, типа Прим…ва, Зю, Жи... вынесли это на открытую повестку. Все они не из страха, не из-за шантажа, а потому что были такими же гнидами, засунули языки в жопу. Таковы были и есть правила системы. В узком кругу. Как и сейчас ротация идет в узком кругу. А потом скажут, что народ - опять не повезло - безмолвствовал. А хрень, которую несет профессор, что было две возможности свернуть режим - отвлекающий маневр, как с футболом, где мы – чемпионы мира, но нам неохота...
- У них получится?
- Плевать. Сценарий профессора с генералом - с молочными реками, повторяется за последние сто лет десятый или двадцатый раз. Но перед этим придется потерпеть, а потом поработать, а потом или ишак или падишах сдохнет, и по новой.
- Я маленькая и никогда ничему не верила, но на этот раз верю и...
- Пойдешь на выборы? Никогда не ходила, но теперь отступать некуда, это последний рубеж? Кто, если не мы? А вот на этот раз... в сто пятьдесят первый.
- Смотрела южнокорейский фильм про поезд, где все его пассажиры, очень хорошие и пушистые стали убийцами по уважительным причинам, потому что их всех шантажировали плохие дяди.
- Гротеск, доведенный до абсурда. Азиаты открывают Америку заново.
- Уфф! – произнесла Верка. Академик Лосев, наконец, слез с ее мешка. – Почему вы не хотите нам помочь? Все равно вашего Фаэтона больше не существует. Оставайтесь. Поможете мне найти жениха, - Верка, как святая простота.
- Помочь взорвать Землю? – академик Лосев задумался. – Есть у меня для вас, мадмуазель, несколько подходящих кандидатур из параллельной вселенной.
- Ура! – Верка захлопала в ладошки.
- Достойные молодые люди с щупальцами.
- А голова у них хотя бы есть? Хоть чуточку? – Верка цеплялась за соломинку.
- Даже две, - нахваливал женихов академик Лосев.
- Я только у мамани разрешения спрошу, - Верка дала задний ход.


Рецензии