Лоскутное покрывало. Мнение дилетанта

Девушки оглядываются вниз, только когда споткнутся.
(Чиа Дао ду. «Опыты»)

Все мы немного лошади.
(В.Маяковский. «Хорошее отношение к лошадям»)

Милостивая государыня.

Вы написали очередной «женский роман», скорее – повесть, и далеко не «Сагу о Форсайтах», и не о том, что в Эдеме, как отметил Всеволод Алипов в записке по поводу (о ней ниже). Алипов моложе Вас вдвое, редактор, литературный критик и прозаик, аспирант Литературного института (Вашего в прошлом и при другом ректоре) по направлению «Эстетика».

«даС» - прочитала бы Туся. А если вставить чёрточку, как это было принято в 19 веке, получится: да-с.

В стекло окна комнаты бель-этажа ткнулись губами и зубами две лошади – по очереди: сначала белая, потом чёрная…

Эта «сага» (доп. тираж 2000 экз) относительное движение от предыдущей о девушках Лазаря (доп тираж 7000 экз). Вы почерпнули информацию, по крайней мере в терминологии, посредством интернета и нескольких книг других авторов. Однако, уровень ниже – Вы будто выдохнули, что смогли, выдохлись, исчерпались на Лазаре. И сюжет? Вставленные (для большего количества листов, и возможно написанные раньше для другого случая, даже шрифт книжки увеличен с той же целью?) Симбирск, описание семьи Ульяновых, Саши и Володи, которые не были такими благостными, как Вы их показали. Покушение на убийство, революция, гражданская война… Безжалостность и присущая - по Библии - драчливость показаны Марксом в работе «К еврейскому вопросу». А в Вашем интервью по поводу посещения Израиля – исторической родины - ностальгия и чувство: «…перед первым свиданием с Израилем очень волновалась. Но только в Израиле я ощутила себя в прямом смысле - на родине Бога. Невероятное чувство». Да уж, особенно с учётом бомбёжек Газы, детей и стариков. Надо благовестить Вам и «родине Бога»? 
Притянутые библейские тексты. Написанный Вами на месте посвящение текст, как читаемый Тусей справа налево с перевёрнутыми буквами, оставляет впечатление кокетства. Никчёмный и мнительный Радович, вдруг ставший по приказу княгини управляющим конюшни в её усадьбе – представительницы знати высшего света. Княгиня («самых (строгих) правил») – подружка императрицы, общающаяся с ней на «ты», чуть ли не в первый день знакомства предлагает Радовичу жениться на воспитаннице, называть себя мамой и допускает, что Радович ещё до свадьбы проводит ночи у наречённой невесты. Затем дочь княгини Туся неожиданно женит недоделанного серба на себе, а воспитанница также вдруг куда-то исчезает…

Вы как-то мимоходом, пренебрежительно заявили, что о себе, о своём пишут только дилетанты, воспринимая их, как Салтыков-Щедрин - глуповцев, отправив тем самым в дилетанты Толстого, Горького, Закруткина, Шаляпина, Маяковского, Жукова, Ч.Чаплина…
Но по мнению, например, Анатоля Франса: «Правильно изображать можно только самих себя или своих современников» («Прогулки Пьера Нозьера по Франции»). Что Вы и сделали в первой главе, списав зачатие, беременность и роды княгини с себя.
Впечатление от Ваших многочисленных интервью – есть только Вы: «Помните, как востребованы были лет десять – пятнадцать назад романы Оксаны Робски о жизни рублёвских жён? Ну и кто теперь помнит об этой Оксане Робски?» Да, Робски не доучилась в МГУ (но и Вы без степени после аспирантуры) и художественные стороны её произведений оставляют желать, «но на другое она и не претендует, а излагает события легко, динамично и ясным языком». В тоже время, можно предположить конкуренцию в зловредном упоминании мимоходом Робски - не за книгу её рецептов, а за рассказ по мотивам пьесы М.Себастиану «Безымянная звезда» из книги «Жизнь заново», пьесу которого, критически настроенная к Робски, Вы перевели когда-то с румынского. «Ну и кто теперь помнит» о Вашем переводе и знает? Случайно попалась в интернете девушка из Ефремова. Вопрос о Вас привёл её в недоумение – ни Вас, ни Ваших книг она не знает… Прошлись Вы и по ректору института имени Горького, где Вас учили разумному, доброму, вечному: «ректор, при котором я училась, начисто отбил у меня даже охоту приближаться к зданию». (Не исключено, что ректор прав).

Княгиня и Вы нечаянно забеременели и родили в 45 лет (для высшего света, - это нонсенс), она - Тусю, Вы – Марусю. Свои ощущения Вы поместили в первую главу (уже указано было из Анатоля Франса о том, когда можно «правильно изображать» - такая совпадения). Ваша мама - из села Хреновое (село зародилось в 1654 году), куда Вас в детстве возили к дедушке и бабушке, это село Вы также вставили в «сагу». Опубликована в 2020 году, писали 9 лет (по Вашему заявлению, хотя в это же время Вы пили, ели и т.д). Пока писали, стали мамой и перенесли свои и своё в книжку. Так Вы дилетант (по Вашему)?
Есть множество критических замечаний по поводу «саги», в т.ч. женских. Нет необходимости их все воспроизводить - они доступны в интернете.
В своих многочисленных интервью Вы заявили, что мнение читателей Вас «не интересует совершенно» и блокировали, если видели противоречия Вам.
«Что день грядущий (всем) готовит?» Падут ли все, Вашими ограничениями пронзённые, и по безлюдной и голой земле будут бродить лошади в поисках травы и конюшни, умрут и лошади?

Телевизионная реклама показала, как овощерезка в руках девушки со страшной быстротой шинкует капусту. А после покупки стало очевидно, что это «обречённая иллюзия» – капуста категорически не шинкуется. Аналогично с Вашими книжками…
Соответствующим названием Вашей «саги» было бы «Лошади» или «Конюшня», или что-то в этом роде, как и серии: «Странные женщины», в связи с Вами. О «женщинах» сказано ниже. А вот «странные» - это которые?

Вами совершена физиологическая, анатомическая и геометрическая ошибка. Коэльо в «11 минутах» оговаривается, что сначала было «семь». С этим следует согласиться – будь у мамы хоть 11 детей – она девушка, и только указанные 11 (7) минут женщина. И это относится ко всему женскому роду. Таким образом, «женщина» - это короткое временное состояние. Об этом уже было сказано – в связи с описанием Вами интима молоденькой балерины. Она якобы ощущала мужское проникновение, как удар кулаком со всего маха и как долгую скачку на лошади (к которым Вы неровно дышите). А когда балерина обернулась к будущему мужу, то увидела у него нечто круглое (не надо быть большим геометром, чтобы заметить, что это совсем не «круглое»).

То, что Вы написали, ещё и покушение на «Вишневый сад» (там вырубили сад под дачи, у Вас оба сада и парк – под пашню для корма лошадям). Смена формаций: феодализм на капитализм, в котором Вы, кажется, неплохо устроились. Но в чеховском не было мата. Поэтому Ваше имеет возрастное ограничение. Хотя можно было бы, если уж Вам так приспичило блеснуть своими знаниями и умениями выражаться, заменить обсценную лексику эвфемизмами или описательными словами. У Вас - учебник мата, более, чем у получившего Нобелевскую премию Бродского, в отличие от Вашей - за третье место. Ваш учебник для Ваших слушателей курсов - как писать красиво, конкурсных комиссий и дочки?
Кстати, об ограничении, интересный парадокс: за день до 18 лет ругаться и читать мат нельзя, а через день после уже можно. Дюма – сын (автор «Дамы с камелиями»), по указанию в критических статьях Эмиля Золя, полагал: «Бесспорно, площадные слова недопустимы в литературе». А Вы их написали. И говорите? Где Вы набрались этой крайней степени обсценности – ядрёного мата – в селе Хреновое, в казарме, ординаторской или редактируя журнал для мужчин? Ваш мат с сознанием и пониманием. В 19 веке за мат человека публично пороли (до потери сознательности: видеть категорически обнажённых ниже талии, но в чулках, писательниц, орущих своё под розгам на площади. Но ещё замечательнее – читать их интеллигентские перлы в 2020 году). До середины 19 века сквернословящего человека ждало уголовное наказание. А в народе считали, что мат наказывается стихийными бедствиями, несчастьями и болезнями.
В советские годы наказание за нецензурную брань вновь вернули в Уголовный кодекс. За нарушение закона грозил арест на 15 суток (представьте себя и редакцию, подметающими тротуар). И теперь согласно статье 20.1 КоАП РФ – штраф или арест на те же 15 суток. Законодательно обсценная лексика в печати запрещена, а те, которые всё-таки рискнут употребить её, должны будут заплатить штраф порядка 200 тысяч рублей. Но, как говорят в народе; «дурочкам закон не писан»? Член совета Российской психолингвистической ассоциации Иосиф Стернин отмечает, что у большинства людей речевая культура формируется через подражание. Человек привыкает к тому, что читает, слышит, и для него видимое, слышимое становятся обычным. Тоже отмечает в своей диссертации «Отечественная история» А.Н.Асташова, рассматривая Воронежскую губернию 19 века.
Но главное, наверное, – внутренняя культура и воспитание. И хотя Вы, государыня, заявляли в интервью не раз, что перед написанием своих произведений внимательно готовитесь и изучаете, до Всемирного дня борьбы с ненормативной лексикой Вы, очевидно, не добрались, как и Ваши редакторы.
Художественное произведение, книга - беллетристика – изящная словесность, это известно даже мне.

Главная персональной редакции приписала к аннотации, что «роман весь вырос из русской литературы девятнадцатого века» (как говорится, «шумя крылами, пчёлы мёд несут»), и с придыханием там же, что «современность оставляет пометы на полях» (как пример - записки Всеволода Алипова?). Ошибки написанного и описки в тексте – это тоже достижения редакции.
Мат (вообще, от бессилия что-то сделать или изменить) – это прерогатива так называемой «интеллигенции», которую политик обозвал обсценным словом. Крестьяне (особенно старообрядцы), а Российская империя девятнадцатого века была в основном крестьянской – не использовали язык мата, как разговор.

Дайджест «Обречённой иллюзии» Всеволода Алипова по поводу.
«Для четырёхсотстраничного романа в нём происходит на удивление мало событий.
Конечно, как и в любом приличном историческом романе, упоминаются и реально существовавшие персонажи: Александр Ульянов. Но их роль сводится к функции - обозначить эпоху и создать ощущение достоверности происходящего. …но сюжету это ровным счётом ничего не даёт.
Стиль заигрывает с лексикой девятнадцатого столетия и работает на создание всё той же иллюзии романа имперских времён.
Как бы то ни было, такие эпитеты как «потная пыль» и «тёмная на вкус вишня» непростительны при любом замысле.
Что же остаётся от романа после того, как на глазах рассыпаются его сюжет и стиль?
Чтение даёт нам разочарование. В иллюзию («саги»), однако, возвращаться не хочется - разочарования там слишком много».

«Сага» - показатель Вашего эскапизма. Отсюда Ваши путешествия и, так называемые, «любимые книги»: «Лолита», «Сага о Форсайтах», «Тёмные аллеи», «Пена дней», все Ваши книжки и бесконечные интервью. Движение из Кишинёва в Москву, два замужества - второй раз за педиатра (он стал Вашим и дочки Мейзелем?), смена родовой фамилии (как сказал бы «дилетант» (по Вашему): «Говорим: «сага», подразумеваем Ровнер, говорим: Ровнер, подразумеваем «сага»), редакторство в глянцевом журнале для мужчин, участие в конкурсных комиссиях, совместные сценарии, преподавание, как писать красиво матом - сублимация.
И, как сказали в одном из номеров «Юности», когда Вас ещё в живых не было: «Хреновата ваша вата – сквозь неё проходит дым».
Вы уже обещали продолжение про лошадей и конюшню.
Ждём-с.