Луна, ветер и новостройки

На город опустились вечерние сумерки. Вода Ижевского пруда, словно низвергаясь на небосвод, постепенно разбавляла его синеву, а солнце, которое только-только скрылось за горизонтом, окрашивало на западе всеми цветами радуги.

Широко расправив крылья, величаво парил над городом коршун. Порой он издавал жалобный крик, будто пел в небесах белый конь о заре над ромашковым полем.

– Почему ты кричишь? – спросил его мальчик в огромном, на вырост, кафтане. Из-под его старомодной шляпы-цилиндра выглядывали наружу огненные кудряшки.

 – Потому что мне тесно! – отвечал коршун. – Необозримые лесостепи – вот моя родная стихия!

– А я-то думал, там, наверху, простор и свобода!

– Ах, если бы! Лавировать в совершенно непредсказуемых воздушных потоках среди высоченных башен-новостроек довольно сложно!

– Кто же тогда свободен, если не птицы?

– Не знаю! Спроси у Города! Только ему некогда – он всё строится и строится!

Город и в самом деле застраивался молниеносно. Так, напротив ощетинившихся арматурой каркасов уже сияли благородным металлом заходящего солнца верхние этажи новостроек. Среди них, порой, солнечный свет искал и не находил себе выхода!

Спустившись по узкой велодорожке вниз, Ижик  – это был именно он – очутился на краю оврага, который рассекал город надвое. Здесь отступали прочь душные городские запахи, и ощущалось свежее, влажное дыхание лога.
 
Может, свобода спряталась там, внизу, в нетронутой тишине оврага?

В овраге было темно и таинственно. Ижик едва-едва различал на склоне заросли кустарника, похожие на щупальца осьминогов, силуэты высоких елей, напоминающие в темноте скелеты доисторических рыб, а в самой низине – целый город в миниатюре… со своими улицами, перекрёстками, фонарями и даже постом охраны.

– Что это? – удивлённо воскликнул Ижик, наблюдая в призрачном свете эту фантастическую картину.

– Что, что! – передразнила его лягушка, невидимая в темноте. – Это гаражный кооператив, зажатый между крутыми склонами.

– Как же он там поместился?

– Ничего удивительного! – проскрипел из темноты осторожный трудолюбивый бобр. – Городская территория ограничена… Вот люди и расширяют её, используя даже неудобные места для застройки… Возводя повсюду всё, что могут.

– Что правда, то правда, – подхватил селезень.

– А что за… кооперативом? – запнувшись на непривычном слове, поинтересовался Ижик.

– А за ним – наша маленькая, любимая речушка – Подборенка…

– О, как это здорово! – мечтательно воскликнул Ижик.

– Что именно? – прокрякал селезень.

– Как что? Речка – самая настоящая! Она несёт свои воды, куда захочет, и диктует всем свои правила! А вокруг неё – травы, кусты, плодородные земли на склонах…

– Ах, если бы! Бедная наша речушка! – хором воскликнули её обитатели. – Её русло то тут, то там сжимают узкие бетонные трубы, желоба и коллекторы… И только на этом, пока нетронутом клочке земли, Подборенка отдаёт городу всю свою свежесть и прохладу!

– Значит, в городе все должны следовать его правилам? Выживать, приспосабливаться? И нет никого, кто бы чувствовал себя в нём абсолютно свободно и независимо?

Ижик стоял на краю оврага, оглядываясь вокруг.

На высоком противоположном берегу выстроились, как на водопой, девятиэтажки, вперемежку со светящимися по контуру космическими кораблями – новостройками. Яркие огни – фонари у дорог, во дворах и на крышах высоток, казались разноцветными одуванчиками, которые упали с неба и проросли. Движение транспорта, человеческие голоса, шёпот листвы и речных обитателей сливались в единый, пёстрый, слегка приглушённый шум.

И над всем этим сияющим миром медленно взошла большая и тяжёлая, как позолоченный шар на башне Главного корпуса оружейного завода, Луна.

– Это Луна? – с восторгом воскликнул Ижик.

– Ну, а что ещё? – прокрякала из темноты утка. – Ты, Ижик, как будто ни разу её не видел!

– Такой – никогда, – согласился маленький талисман Ижевска, глядя на привычный земному глазу спутник. – Она словно...

– …привязана к городу, – подхватил из темноты мягкий, неизвестно кому принадлежащий Голос.

– Нет, Луна вырвалась из душных квартир, поднялась над землёй, потому что решила обрести свободу! – подытожил мальчик в кафтане, захлопав в ладоши.

– Не пора ли тебе домой? – как будто немного обиженно спросил Голос.

– Да-да, сейчас… ещё чуть-чуть!

Ижик с восторгом любовался картиной летней безбрежной ночи.

– А кто ты, невидимка? – талисман замер, дожидаясь ответа.

Но вокруг была тишина. Тот, кому принадлежал Голос, спрятался под облаками, зашелестел в глубине оврага, прошёлся тонкой рябью по поверхности воды и мягко коснулся его ярко-рыжих, как солнце, волос.

Шагая по тротуару, Ижик видел справа озарённые ярким светом светодиодных ламп ночные дворы, а слева – несколько железобетонных клеток будущих монолитов.

– Не волнуйтесь, – успокоил их талисман Ижевска, – вас тоже заселят. Знаете, у одного из моих мальчишек-детсадовцев есть дедушка, который разводит в деревне пчёл... От него всегда вкусно пахнет сладким душистым мёдом! Дедушка говорил, что на пасеке есть вощины – это соты, только без мёда… Люди придумали их, чтобы пчёлы не тратили время на постройку жилищ. Пчёлам тесно, но ничего, они привыкли, им нравится. И люди тоже привыкнут к вам, монолитам.

Железобетонные клетки безмолвно стояли во тьме. Некоторые из них – на самом краю оврага, а другие – чуть дальше, повторяя его изгиб.

И вдруг в пустых квадратах-ячейках, у самой земли, мелькнул огонёк. Это была всё та же Луна, которая поднималась над горизонтом, но запуталась в вертикальном лабиринте-ловушке монолита.

– Попалась! – воскликнул Ижик, хлопая в ладоши. – А я-то думал, что именно ты в городе самая свободная и независимая!

Но Луну плотно «зажали» бетонные строения. Прямо как Кьёрагболтен – знаменитый на весь мир камень в горах Норвегии. Огромный валун застрял в горной расщелине и висит высоко-высоко над уровнем моря уже 50 тысяч лет. Ижик видел его на экране смартфона у одного из пап, когда тот рассказывал своей маленькой дочке о путешествиях.

А здесь! Вы только посмотрите! Ничуть не хуже! Ижик открыл пошире свои глаза, и настроил встроенную в них камеру.

«Это ж какой редкий кадр получится! Отправлю его своему старшему брату на Центральную площадь, вот он обзавидуется! – решил талисман города. – Не зря, значит, я всё-таки решил сегодня прогуляться по Металлургу!»

Ижик ещё раз настроил камеру… и сделал снимок. Но в кадр попадали, помимо яркой Луны, ослепительные фары автомобиля, и слегка подпортили картинку. Это огорчило Ижика, он решил чуть подождать, чтобы обновить снимок, и прошёл немного вперёд по тротуару, выложенному серой плиткой.

Летняя ночь нежно укутала тишиной городские строения. Лишь монотонно гудели поршни в механическом сердце автомобиля.

Минуты через три из подъезда вышла высокая стройная девушка в светлом платье. У неё зазвонил телефон, но она тут же сбросила вызов и молча села на заднее сиденье. Хлопнула дверца, и автомобиль, мигая поворотниками, уехал.

Ижик вернулся на прежнюю позицию… но оказалось, что Луна выскользнула из своей ловушки. И «загнать» её обратно в узкую щель между бетонных строений было уже невозможно. За три минуты Планета и её верный Спутник – сложный пространственный механизм, летящий в безвоздушном пространстве – сместились так, что их взаимное расположение стало совершенно иным.

А всё вокруг по-прежнему осталось на своих местах.

– Так кто же в городе всё-таки самый свободный и независимый? – рассуждал Ижик, задумчиво глядя на лунный диск. – Кто? Птицы? Деревья? Люди? Речка со всеми её обитателями? Или Луна?

– …которая никогда не свернёт со своей орбиты? – скептически произнёс Ветер, врываясь на территорию Детского сада, окутанного непроглядной тьмой.