Наш Изумрудный город... 10

Замотав тряпками лицо, чтобы хоть как-то защитить дыхательные пути, Страшила залил на морозе ртуть в медный кожух. Сверху он прикрыл самодельную конструкцию фильтром, пропитанным йодом, против ядовитых испарений.
Испытание решили проводить на улице. Не хватало еще гараж загадить ртутными парами. Завершив установку, Страшила дал отмашку.
Дровосек, бледный и непривычно собранный, щелкнул рубильником. Мотор от «Вятки» загудел, раскручивая тяжелой ротор. Поначалу, пока не закрутилась ртутная начинка, звук был натужный. Но спустя пару минут гул выровнялся, стал привычно-промышленным, безо всякого намека на ожидаемое волшебство.
Они затаили дыхание.
Страшила, отойдя от мотора на несколько шагов, с горящими глазами вглядывался в кожух. Он ожидал хоть что-то, неважно что, но реакцию: появление искры, дыма, взрыва, воспарения двигателя над землей. Но минуты шли, а ничего не происходило. Частое, прерывистое дыхание его стало реже, напряженно-выжидательная поза оседала, плечи медленно опустились вниз. В глазах появилось недоумение.
Гудвин стоял чуть позади, так же внимательно вглядываясь в первые минуты работы двигателя, он все больше и больше каменел взглядом – радужный пузырь мечты лопнул. Когда Страшила глянул на него широко раскрытыми глазами, в которых ясно читалось детская обида на не получившийся опыт, Гудвин пожал плечами и тяжело вздохнул.
Дровосек наблюдал отстраненно, казалось, безо всяких эмоций. Но когда стало ясно, что ничего не случилось, во взгляде промелькнула горечь обманутых ожиданий.
Ничего так и не произошло ни через пять, ни через десять минут.
Только монотонный гул мотора и шелест вращающегося металла. Гудвин вернулся к рубильнику и резким движением руки выключил двигатель.
- Сливай, - скомандовал он Страшиле.
Тот не стал спорить. Он молча подошел к испытательному столу, дрожащими руками взялся за кожух, перелил ртуть обратно и герметизировал бочку.
- Почему не сработало? – Страшила глянул на мотор с недоумением. Он все сделал точно по описанию в патенте.
- А почему мы подумали, что это сработает? – Дровосек подошел к установке. – Почему мы решили, что это вообще сработает? «Гравито-инерционный вихрь» - красивое слово. И сделать просто, нужна только ртуть (много), медный кожух и мотор.
Гудвин сплюнул:
- Как дикари, - с невыразимым презрением к собственной наивности, произнес он. - Скрутили лампу с батареей проволокой и ждем, что появится радио.
Страшила вздохнул. Мозг отказался принять поражение. Отбросив неверные вводные данные, его поврежденные нейроны взялись за поиск причины сбоя эксперимента. Лоб его сморщился. Наконец, через пару секунд он произнес:
- Понятно. Ртуть – просто жидкость. Тяжелая жидкость. Нужен скачок. Как когда из угля получается алмаз. Скачок. Без скачка, это только центрифуга – безжалостно констатировал Страшила.
- Давление? – тут же спросил Гудвин. – Гравитация?
Страшила отрицательно покачал головой. Не в этом дело.
- В патенте, - тихо сказал Дровосек, - было одно маленькое, но очень важное слово, которое мы все проигнорировали. «Управляемый». Управляемый гравитационно-инерционный вихрь. А чем управлять? Как? Никаких систем управления, никаких датчиков, никаких алгоритмов у нас нет. Мы залили ртуть и надеялись на чудо.
Воцарилась гробовая тишина. Они понимали – Дровосек прав.
Гудвин почесал голову и неожиданно предложил:
- А давайте в баню пойдем?
Дровосек со Страшилой уставились на Гудвина, как на ненормального психа.
- В баню? – переспросил Дровосек.
- Сейчас? – тихо пролепетал Страшила.
- Сейчас, - кивнул Гудвин и подтвердил: - В баню. Помыться пора, а то уже на бомжей похожи.
- Постираемся заодно, - решил Дровосек. – В горячей воде.
В общественной бане было шумно. Пробившись сквозь густой пар парилки, они отыскали свободную скамейку. Сели, расслабленно откинувшись спинами к стене. Распаренные, отмытые до скрипа тела были приятно-легкими.
- Интересно, сколько во вторсырье за цубик можно выручить? – спросил вдруг Гудвин.
- Не примут, - отмахнулся Дровосек. - Слишком большой. Да и не доволочем мы его до приёмки.
- Можно порезать автогеном. – Не сдавался Гудвин.
Дровосек только хмыкнул. Аренда автогена обойдется куда дороже, чем металл.
- Витьк, ты помнишь, как мы в восьмом классе радиоприемник с тобой собирали? – ударился вдруг в воспоминания Гудвин.
- С нуля? По схеме из журнала «радио»? Помню конечно, - закивал Страшила.
- Две недели паяли. Даже школу пару раз прогуляли, когда на катушку провод наматывали. И сделали ведь… «Голос Америки» ловился. И «БИ БИ СИ». Помнишь? «Сева. Сева Новгородцев, город Лондон Би Би Си»? Соседи чуть в КГБ не сдали. Черти.
- Это потому, что мы антенну на крышу затащили, - пояснил Страшила Дровосеку на удивление почти связно и без повторов. - Я... я тогда в первый раз понял, как работает импеданс. Не по учебнику, а на практике.
Дровосек с усмешкой глянул на мальков:
— Детский лепет. Я в котельной детдома электрический генератор на термопарах собрал. Из деталей от списанной военной аппаратуры. Лампочку на сорок ватт зажигал. Правда, работало это тогда, когда печь топили, а на улице мороз был под сорокет, — он замолк, потом нехотя добавил — Потом генератор, конечно, разобрали. Пожарная безопасность, все такое... Меня в спецприемник чуть не отправили за кражу с военного объекта… Трудовик Степан Семеныч, заступился, взял на поруки.
Наконец, упарившись и отстирав белье, поехали обратно.
Гудвин заварил «чай» из кипрея и они долго смаковали почти безвкусный кипяток с легким травянистым привкусом. Наконец расползлись по лежанкам.
- Скучно, - объявил Страшила. – Почитать бы?
- В шкафу посмотри, - расслабленно ответил Гудвин, - на нижней полке.
Страшила недолго порывшись, вытащил самодельную тетрадь в дермантиновом переплете. Листы пожелтевшие, прошиты суровой ниткой, текст отпечатан на машинке. Самиздат.
Он раскрыл тетрадь на середине и погрузился в чтение. Перевернув несколько листов, минут через десять Страшила глянул на обложку.
- Виманика Шастра, - проговорил он вслух ни о чем не говорящее название. – Гудвин, это что?
Гудвин нехотя повернул голову.
- Это? Лет пятнадцать назад отец йогой увлекся. Ну и купил на толкучке это за двадцать рублей. Сказали, что это медитации какие-то. Оказался бред. Как из пальмового листа и мочи павиана сделать зеркало-кондиционер. Как летать в ступе, не привлекая внимания санитаров. Ну и тому подобная чухня.
- Чухня, - эхом повторил Страшила, вчитываясь в строки. – Чухня… «...и тогда парада, очищенная соком трипхалы, теряет свою ядовитую природу... помещается в ядро виманы... и при вращении... рождает силу вайю...»
Страшила поднял голову и уставился на друзей. Глаза его округлились, зрачки расширились, лоб наморщился.
- Это он!
Дровосек приподнялся на локте и посмотрел на Страшилу:
- Он кто?
- Скачок! Они ее меняют! – объявил Страшила торжественно-звонким голосом.  – Преобразуют. Ртуть. Сначала пары... нет, сначала... связывание паров... а потом... основная масса... – Он говорил обрывисто, слова наскакивали друг на друга. – Вместо этих... соков... имбирь, чеснок... бильва... мы... ЭДТА! Хелатирование! Потом... прокаливание... с серой... чтобы она... чтобы она уснула...
Страшила наморщил лоб, пытаясь подобрать слова для выражения своих мыслей.
- Киноварь, - выдал Гудвин и Страшила сразу подхватил его определение, закивав с невероятной скоростью.
– Да-да-да-да! – выпалил он. – Но нет... не киноварь... а метастабильное... аморфное... Сульфид. Да. Сульфид ртути. Главное... не дать ей... в порошок... красный. Она должна... остаться жидкой. И... убийство... – Он перевел взгляд на Гудвина, и в его глазах уже была сосредоточенная серьезность. – Её убивали. Алкалоиды... гликозиды... Мономолекулярный слой... чтобы не испарялась.
Он перевел взгляд на одноклассника.
- Список... Ты же бывший химик, - выдохнул он, его пальцы затряслись, будто отыскивая невидимые молекулы в воздухе: - Гудвин... привезешь? Сгоняешь, сам знаешь куда... привезешь.
Гудвин молча сжал челюсти и кивнул, избегая встретиться взглядом со Страшилой и с Дровосеком.
- Привезу.