ZOV. глава 30. эпилог. увидеть журавля

Они шли к этому не ради триумфа или славы. Они шли через боль и потери, чтобы в один обычный день тишина перестала быть временной передышкой между взрывами, а стала настоящей. Чтобы дети, рожденные в подвалах, наконец увидели солнце без страха. Чтобы старики, пережившие две войны, могли спокойно дожить свой век. Их победа — не в захваченных рубежах, а в каждом новом мирном утре, в каждом смехе, который больше не заглушает грохот орудий. Это победа жизни над смертью, и она стоит любой цены.

Тишина наступила в один совсем обычный день. Не грохотом последнего сражения, а простым утренним приказом. «Прекратить огонь». Семен вышел из окопа и вдохнул полной грудью. Пахло дымом, как всегда, но сквозь него уже пробивался свежий запах мокрой земли после ночного дождя.

Он стоял и не мог поверить. Где-то вдали пела птица. Простая, не боевая птица. И этот звук был чудеснее любой симфонии.

Сон Деда

Дед вернулся в свою старую квартиру. Первое, что он сделал — выбросил все будильники. Он отвык просыпаться по звонку. Теперь он вставал, когда высыпался. Сидел на лавочке у подъезда, смотрел, как играют дети. Они не знали войны. И это было его главной, тихой победой.

Он часто ходил на кладбище. К своим. К тем, кто остался там, на той войне. Приносил им простые цветы — ромашки, одуванчики. И рассказывал о мирной жизни. О том, что они, наконец, дождались.

Иногда к нему подходили молодые парни, такие же, каким он был когда-то.
—Дед, а правда, что вы воевали?
—Воевал, — кивал он. — Чтобы вы не воевали.

И в его глазах они читали всю правду. И всю боль. И надежду, что их поколению не придется пройти через тот же ад.

Сон Кузнеца

Кузнец открыл маленькую мастерскую. Чинил то, что было сломано. Велосипеды, чайники, замки. Он не хотел больше ничего ломать. Только чинить.

К нему часто заходили его бывшие товарищи. Не пить, а просто посидеть. Помолчать. Иногда кто-то приносил гитару, и они пели свои, фронтовые песни. Тихим, негромким голосом. Чтобы не спугнуть хрупкий мир.

Он женился. Жена родила ему дочку. Когда девочка впервые сказала «папа», он заплакал. Потому что понял — теперь у него есть ради кого жить. По-настоящему.

Сон Семена

Семен долго не мог привыкнуть. Просыпался по ночам от кошмаров. Искал под подушкой автомат. Но рядом была жена. Она не говорила лишних слов. Просто брала его за руку, и он понимал — он дома. Он в безопасности.

Он устроился работать в школу. Учителем истории. И когда рассказывал детям о войнах прошлого, он делал это так, чтобы они поняли — нет ничего страшнее войны. И нет ничего ценнее мира.

Как-то раз он привел свой класс на то самое поле, где когда-то шел бой. Теперь там росла трава, цвели цветы.
—Здесь погиб мой друг, — тихо сказал он детям. — Ради того, чтобы вы могли здесь гулять.

Дети молчали. Они понимали. Может, не до конца, но чувствовали всю тяжесть этих слов.

Общий сон

Они встречались каждый год. В тот самый день, когда закончилась война. Собирались у Деда в доме. Приезжали со всей страны — кто смог.

Говорили о простом. О детях, о работе, о жизни. Никто не вспоминал войну. Она была с ними всегда, в их шрамах, в их глазах, в их памяти. Но они учились жить дальше. Несмотря ни на что.

И однажды, сидя за столом, они поняли, что стали просто людьми. Бывшими солдатами, но в первую очередь — людьми. С семьями, с работами, с надеждами.

А где-то там, на бывших фронтах, уже росли новые леса. Природа залечивала раны, нанесенные людьми. И может быть, через сто лет никто и не вспомнит, что здесь когда-то гибли люди.

Но они помнили. И передавали эту память своим детям. Не как призыв к мести, а как предостережение. Как завещание — беречь мир. Любой ценой.

И когда вечером Семен возвращался домой, он видел, как его дочка играет во дворе. И смеется. И он знал — все было не зря. Все страдания, все потери, вся боль...

Потому что теперь его ребенок смеялся под мирным небом. А это стоило любой цены.

Война закончилась. Началась жизнь. Та самая, простая, обычная, прекрасная жизнь. Ради которой и стоит жить. И ради которой — стоит умирать. Чтобы другие могли жить.

Война продолжалась ещё ровно год. И закончилась подписанием мирного договора. Будет и суд над военными преступлениями против людей Донбасса. Но это время ещё не пришло...