Шурик и фазовый переход сознания

  Шурик сидел в лаборатории кафедры квантовой биофизики. Вокруг него громоздились старые советские ЭВМ, мигали лампочки, гудели трансформаторы, а на столе красовался главный эксперимент кафедры — «Интегратор», шлем, опутанный проводами, датчиками и чем-то напоминавший сварочный аппарат.

  Профессор, его научный руководитель, размахивал руками:
—Шурик, ты должен понять! Мы подошли к порогу! Мозг — не компьютер! Информация в нем — не нули и единицы! Она — как вещество! Она может быть в разных состояниях!

  Шурик, как всегда, немного отставая от восторженной речи профессора, добросовестно записывал в блокнот: «Информация. Состояния. Как вода?»

  — Именно! — прочитал его мысли профессор. — В обычном режиме — это «лёд». Жёсткие алгоритмы, рефлексы. Потом — «вода»: гибкое мышление, обучение. Но есть и третье состояние! «Пар»! Высокоэнергетическое, когерентное, где информация не просто хранится, а живёт, взаимодействует и рождает то самое — сознание! «Интегратор» должен помочь достичь этого состояния искусственно!

  Задача Шурика была проста: посидеть спокойно, чтобы откалибровать датчики на фоне «фоновой активности мозга обычного человека».

  Шурик надел шлем. Профессор щёлкнул тумблером.
—Не двигайся, Шурик! Сейчас всего на минуточку!

  Но тут в лабораторию заглянула взъерошенная Лидочка, аспирантка с соседней кафедры.
—Шурик! Ты опять про свою диссертацию забыл! Конференция через час!

  Она сделала шаг к нему, зацепилась ногой за провод, потянула его на себя и… Выключила свет во всём здании. Раздался грохот, шипение и треск перегруженных схем. «Интегратор» жалобно взвыл и захлебнулся. Все лампочки погасли.

  Наступила тишина. Лидочка в ужасе замерла.
—Шурик? Ты жив?

  Из темноты донёсся спокойный, удивительно глубокий и задумчивый голос Шурика:
—Жив. Более чем.

  Зажглось аварийное освещение. Шурик сидел в том же кресле. Но его взгляд был непривычно ясным, пронзительным и спокойным. Он смотрел на мир так, будто видел не только предметы, но и их суть, их связи.

  — Шурик, прости меня! — залепетала Лидочка.
   —Не стоит извинений, Лидия Николаевна, — сказал Шурик, и его голос звучал как музыкальная фраза. — Этот случайный сбой мощности создал идеальные условия для непреднамеренного фазового перехода. Профессор был прав.

  Он встал и подошёл к окну. Шёл дождь. Шурик смотрел на падающие капли, и каждую он видел не отдельно, а как часть общего паттерна, траекторию каждой капли он мог просчитать, а звук ударов о асфальт сливался для него в сложную, но совершенную симфонию.

  — Информация… — произнёс он задумчиво. — Она повсюду. Раньше я её читал. Теперь я её чувствую. Состояние «льда» — это когда ты видишь буквы в книге. Состояние «воды» — когда понимаешь их смысл. А состояние «пара»… — он обернулся, и его глаза лучились добротой и всепониманием, — это когда ты чувствуешь бумагу, чернила, мысли автора, дух эпохи и ветер, что качал деревья, ставшие этой бумагой. Всё связано. Всё едино.

  Лидочка и профессор смотрели на него, раскрыв рты.

 — Так вот что такое сознание, — продолжал Шурик, глядя на свои руки. — Это не процессор. Это резонанс. Это когерентность. Как лазерный луч, где все фотоны летят согласованно. Мои нейроны сейчас не просто передают сигналы. Они поют хором. Одну песню. И имя этой песни — «Я».

  В этот момент дверь распахнулась, и в лабораторию вкатился расстроенный завхоз Аристарх Иванович.
  —Опять у вас короткое замыкание! На весь корпус темнота! Щиток нашли? Где тут у вас этот ваш «Интегратор»? А, вот он!

  Он сердито ткнул пальцем в тумблер на панели прибора. Раздался щелчок. Аварийные лампы погасли и зажглись основные.

  Шурик вздрогнул, поморгал и посмотрел на всех растерянным, абсолютно привычным взглядом.
  —Что… что произошло? — спросил он. — Лидочка, профессор, вы чего такие испуганные? А, Аристарх Иванович, здравствуйте. Кажется, у нас свет выключился.

  Фазовый переход закончился. Сознание Шурика, эта высокоорганизованная информационная плазма, снова свернулась в обычное, «жидкое» состояние. Но на мгновение он прикоснулся к чему-то большему.

  Профессор схватил его за плечи, его глаза блестели.
—Шурик! Ты видел! Ты чувствовал! Что это было?

  Шурик задумался, пытаясь ухватить ускользающее ощущение. Оно таяло, как сон.
—Знаете, — сказал он наконец, — как будто… я на несколько секунд понял всё. Абсолютно всё. Даже как решить задачу про термоядерный синтез из вашего последнего семинара. И почему котлеты в столовой такие сухие.

  Он потянулся к своему блокноту, но вместо записей бессмысленно нарисовал там идеально ровную, красивую спираль.

  — Ничего, — прошептал профессор, глядя на него с благоговением. — Обратный переход — тоже данные. Мы были на пороге, Шурик! Мы были на пороге!

  А Шурик уже искал свои конспекты, чтобы успеть на конференцию. Сознание вернулось к своим рутинным, «жидким» делам. Но где-то в глубине его мозга, в самой его структуре, остался крошечный след — воспоминание о том, каково это, когда вся информация в твоей голове на мгновение становится звёздным паром.