Гудвин и Железный Дровосек... 9

Спустя неделю цубик стоял позади гаражей и после очистки от остатков газа реконструировался. Был сделан решетчатый пол, под которым планировалось установить емкости с водорослями. Гудвин даже планировал раздобыть поддоны и соорудить из них какое-то подобие лежанок. Пока Дровосек и Гудвин возились с цилиндром, Страшила копошился с мотором. Из медного змеевика и обрезков нержавейки он соорудил нечто, больше похожее на сложный химический дистиллятор. Однако дальше этого вот уже пару дней дело не шло.
- Пора бы уже и ртути появится, - кивнув на сооружение в углу, заметил Дровосек.
Гудвин кивнул и подошел к Страшиле.
- Виктор Петрович. Дело на мази. Кожух есть, мотор от «Вятки» достали. Пора бы уже горючим заняться. Ртуть нужна.
Страшила заерзал. Глаза его, секунду назад спокойные и сосредоточенные забегали по углам.
- Ртуть, - страшным шепотом выдохнул он. – Нет. Нельзя. Они узнают. Нельзя, нельзя.
- Витьк. Мы же договорились. Ты помнишь? – мягко, но настойчиво напомнил Гудвин.
Страшила подобрался:
- Нет Витьки, - отрезал он. – Его нет. Страшила есть, Витьки нет. И ртути тоже. Нельзя. Бочку нельзя. Понимаешь? Опасно. Они узнают.
Гудвин тяжело вздохнул, мельком глянув на Дровосека.
- Боится, - коротко пояснил он и снова обернулся к Страшиле: - Ты меня знаешь?
Страшила закивал.
- Хорошо. Его знаешь? – Гудвин ткнул пальцем в Дровосека.
Страшила продолжил кивать.
- Мы – не они. Ты понимаешь это?
Кивки продолжались.
- Мы с тобой. Мы не отдадим им ртуть. Да? Мы же вместе? Где ртуть?
Страшила несколько секунд молча смотрел на Гудвина, его лицо искажалось сильным страхом и одновременно напряжением. Наконец он почти беззвучно пролепетал:
- На даче. Я закопал. Никто не найдет. Закопал.
- Мы поедем на дачу? Да? Помнишь, как мы договаривались? – настойчиво пытался пробиться сквозь страх Гудвин.
И Страшила сдался. Он опустил голову и, уставившись в пол, кивнул:
- Да.
- Ну хорошо. – Гудвин поднялся и взял куртку. – Едем.
Через час они тряслись в кузове небольшой газели, выпрошенной у дальнего родственника Гудвина, по загородному шоссе. Дровосек, глянув на съежившегося в углу Страшилу, спросил:
- А мы там его мать не встретим?
Страшила съежился еще сильнее, но замотал головой, выпучивая глаза:
- Не, отопления нет. А после заморозков она туда не ездит. У нее радикулит, боится застудить.
Добрались наконец до дачи – небольшой, похожий на скворечник сарай, с покосившимся крыльцом. Страшила пролез через расшатанные колья в заборе и открыл ворота изнутри.
Пока машина заезжала, он слазил в погреб и вытащил оттуда пару трехлитровых банок с огурцами-помидорами и выкопал из песка килограмм десять картошки.
- Больше нельзя, - пояснил он товарищам. – Она заметит.
Промаявшись минут пять, Страшила опять начал трястись. Гудвин заметил это и решительным голосом приказал:
- Ну?
- Там, под грушей, - махнул рукой в дальний угол сада Страшила, окончательно сдавшись. – Лопаты в сарае.
Копать было тяжело. Земля под деревом была плотная, забитая корнями. Минут через пять Гудвин плюнул на все и взялся за лом. Вскоре лом ударился о что-то металлическое.
- Осторожно! – вскрикнул Страшила, побледнев как лист бумаги.
- А если бочка протекла? – вдруг спросил Дровосек.
Гудвин сделал шаг назад, но потом успокоился, заявив:
- Если бы протекла, тут дерево не росло бы.
Руками они расчистили яму и вытащили бочку, тщательно обернутую в десять слоев целлофана.
- Целая вроде, - сообщил Страшила после внимательного осмотра.
Он взрезал целлофан и приподнял крышку. В бочке, под тонкой пленкой окислов, лежало жидкое серебро. Ртуть.
Идеально гладкая, неподвижная и невероятно тяжелая. В ее мертвой, зеркальной поверхности отражалось небо, голые ветки деревьев и их собственные лица — уставшие, серьезные, завороженные.
- Шесть килограмм, - гордо заявил Страшила.
Лицо Дровосека вдруг исказилось от ужаса. Он схватил крышку и плотно закрыл тару.
- Стоп! – заявил он, испуганным голосом.
- Ты чего? – не понимая в чем дело, спросил Гудвин.
- Чего? – глаза Дровосека вылезли из орбит. – Чего? Это яд! Вы что не понимаете? Яд! Мы уже надышались на двадцать предельно допустимых норм.
- Да нет, - возразил Страшила и затрясся. – Я по телеку мужика видел. Можно. На холоде и с вентиляцией. Можно. Не опасно.
- Я бы этих мужиков в телеке расстрелял! – с яростью в голосе объявил Дровосек. – Голову людям морочат, а потом… - он беспомощно глянул на Страшилу.
Тот понял все. Втянул голову в плечи. Руки снова заходили мелкой тряской.
Гудвин, наблюдая за ним, сгреб пальцы в кулаки. Попадись ему этот мужик из телека! Сволочь.
Витька – король школы. Девчонки табунами за ним ходили. Школу с золотой медалью закончил. В институт с первого раза поступил…
Секунд через десять, Страшила вдруг предложил, высказав длинное и неожиданно связное предложение:
- Можно сетку сверху поставить. Фильтр. Пропитать йодом, или серой. Химическая реакция свяжет пары ртути. Будет почти безопасно.
Гудвин посмотрел на Дровосека: «Видишь? Он нашел выход. Как всегда».
Тот кивнул:
- Может сработать. Не полностью, но не подохнем через месяц по крайней мере.
- Отлично. Тогда берем бочку и поехали! – объявил Гудвин.