8, Распутье

8. Староста

Очередной приезд Хомутайло в Березкино уже никого не удивил. Его сопровождали двое полицаев, тут же бросившихся сгонять  жителей в центр деревни, где на столетней вербе висел металлический диск от колеса автомобиля. Его использовали для оповещения в случае пожара или других бедствий, а в колхозный период – короткими сигналами о выходе на полевые работы.

Частые и резкие металлические звуки, вызывая тревогу, разнеслись по округе. Хомутайло, не жалея сил, с остервенением бил железным прутком по диску, с удовольствием наблюдая за результатами своей работы.

Сухой морозный воздух швырял колючую снежную пыль в лица спешно собранных людей, ложился на их одежду. С верхушек деревьев разносился сварливый стрёкот сорок, да противное карканье воронья.

- Старшим назначен я, - хвастливо начал Герасим. - Это мои подчинённые, - он ткнул пальцем на полицаев. - Немцы заслуги ценят, - бахвалился Хомутайло.
- Ирод! Нашёл чем хвастаться, - проворчал убелённый сединой дед Демьян. Прожитая длинная жизнь уже сгибала его к земле, поэтому стоял он, опираясь на суковатую палку.
- Необходимо избрать кандидатуру старосты деревни. Затем она будет рассмотрена и утверждена немецкой властью, - Хомутайло, как самодовольный петух, гордо дефилировал перед народом.

Все примолкли, ожидая скорейшего завершения мероприятия, чтобы разойтись по домам.
- Кто желает послужить Германии в этой должности? – строго объявил Герасим, затем сделал паузу и продолжил: «Это большая честь, не каждому она будет предложена. Вы меня знаете, а староста будет подчинён мне».

Толпа вновь не отреагировала на предложение, лишь лёгкое покашливание, да скрип снега под ногами подтверждали, что стоят живые люди.

Вдруг Хомутайло, как прозрел в чём-то, его глаза хищно заблестели. Выглядел он, как охотник, увидевший дичь и мгновенно принявший роковое для неё решение:
- Достойная кандидатура Комлёва. Пусть послужит германской власти. Есть другие желающие?

Переминаясь с ноги на ногу, никто так и не ответил ему.

- Сидор, завтра прибыть в управу села Гористое, - в голосе Герасима звучало торжество охотника, подстрелившего дичь.
Кузнец ничего не ответил, продолжая, как и все, молча стоять, только его голова скорбно качнулась вниз, да снег жалобно проскрипел под ногами. Эти сигналы для его противника были слаще мёда, подтвердив, что цель достигнута.

После отъезда полицаев, разбредаясь по домам, все обсуждали итоги сходки:
- Не повезло Сидору – служить врагу, что в капкан угодить.
- А куда ему деваться если приказали?
- Не отказался, промолчал. Значит, как согласился.
- Обижен был серьёзно советской властью, вот и пойдёт теперь вместе с Хомутайло верно служить немцам.
- Не такой Комлёв, не будет врагу прислуживать.
- Посмотрим, время покажет.

Полицейская управа располагалась в здании бывшей школы, здесь же находился и комендант местного гарнизона. Подойдя к управе, Сидор цепким взглядом отметил перед ней две пулемётные точки, прикрытые мешками с песком, а рядом вооружённых немцев и полицаев.

- Пропуск! – потребовал часовой у входа в здание.
- К Хомутайло. Приказал прибыть, - кратко и покорно объяснил Комлёв.
- Ждать! – часовой стал что-то докладывать по телефону.

- Прибыл! – Герасим, увидев своего жизненного конкурента, расплылся в довольной ухмылке. – Следуй за мной, идём к коменданту.

Просторное помещение коменданта не имело никаких излишеств. В нём стояли шкаф, койка, стол и стулья. Все окна были забиты наглухо. Через щель в неплотно прикрытой дверке шкафа Комлёв заметил стоящий сейф.

«Боится, - отметил довольный кузнец. - Значит, не сладко живётся оккупантам на чужой территории, забились в угол, как крысы, а вокруг вояк понаставили».

За столом сидел худощавый и бледный оберштурмфюрер (старший лейтенант), его левая рука была зафиксирована в повязке. «Воевал, ранен…», - мелькнуло в сознании Сидора. Тот, оторвавшись от изучения документов, освещаемых керосиновой лампой, сгрёб их и взглянул на вошедших.

- Комлёв? – резко прозвучал вопрос.
Удивительно, но немец говорил на русском языке, и произношение слов было чистым.
- Да.
- Не да, а в России говорят: «Так точно», а сейчас привыкайте отвечать: «Яволь».
Комендант, как проверяя реакцию, испытующе смотрел на кандидата в старосты. Видимо, беглым осмотром он остался доволен. Крупного сложения, с широкой бородой и торчащими из-под шапки волосами тот спокойно смотрел на него.
- Где и когда были в ссылке? – офицер взглянул на лежащий перед ним листок из школьной тетради.
- В Сибири, 5 лет перед войной.
- Мой отец Сидоров там тоже был, - задумчиво произнёс офицер, расслабившись. - Будем служить Германии вместе. Все приказания получите от Хомутайло, выполнять их быстро и точно. За неисполнение – расстрел.
- Яволь, - тихо произнёс Сидор.
- Утверждаю старостой, – комендант был доволен, этот русский «медведь» ему понравился.

Домой Комлёв вернулся задумчивый – жизнь делала крутой поворот.

- Сидор, зачем ты согласился? – узнав о назначении его старостой деревни, забеспокоилась Полина. Брось, пока не поздно.
- Нельзя, Полиночка. Так надо, верь мне.
- Хорошо, – она доверчиво прижалась к нему, как ища защиты.
- Наш сын тоже воюет, - тихо произнёс Захар и почувствовал, как жена радостно вздрогнула от счастья, ещё плотнее прижавшись к мужу.

В этот день Комлёв заложил в тайник первое сообщение о полицейской управе и комендатуре, коменданте Сидорове и составе сил охраны.