Оккупация Московской области. Историческая справка

Оккупация Московской области была сравнительно кратковременной (12 октября 1941 – 29 января 1942 г.), однако по размерам и характеру разрушений и жертв она оказалась очень тяжелой и жестокой. Это было продиктовано тем, что большинство населенных пунктов находились в так называемой прифронтовой зоне, на которую распространялись особые директивы нацистов, предусматривающие полное освобождение солдат и офицеров от ответственности за совершаемые преступления против мирных жителей.

Первые районы Московской области были оккупированы немецко-фашистскими войсками уже к середине октября 1941 г.: Боровской, Высокиничский, Лотошинский, Шаховской, Уваровский, Верейский, Наро-Фоминский. Почти половина районов всей Московской области полностью или частично были захвачены немцами к концу ноября 1941 г.
Освобождение Московской области началось в ходе контрнаступления советских войск под Москвой 5 – 6 декабря 1941 г. Одними из первых были освобождены: 9 декабря – Рогачёво на севере Московской области, последним был освобожден Уваровский район – 22 января 1942 г. Эту дату по праву называют Днем освобождения Московской области от оккупации.

События в Московской области полностью опровергают попытку вывести войска вермахта, действующей немецкой армии из-под ответственности за уничтожение мирного населения. Право вермахта на уничтожение мирных жителей было зафиксировано в целом ряде приказов немецкого командования. В приказе командующего сухопутными войсками фельдмаршала В. фон Браухича «О комиссарах» от 6 мая 1941 г. солдаты вермахта обязывались содействовать в поимке и уничтожении целой группы мирных жителей, попадающих под категорию «политические работники». Другой приказ, подписанный начальником штаба Верховного командования вермахта В. Кейтелем 16 сентября 1941 г., – «О борьбе с партизанами» – наделил вермахт практически безграничными полномочиями по уничтожению мирного населения. В нем говорилось, что войскам на оккупированных территориях для борьбы с любыми проявлениями сопротивления предписывалось «применять самые суровые меры, с тем чтобы поддержать авторитет оккупационных сил». Приказ напоминал: «Нельзя забывать, что в данных странах человеческая жизнь нередко ничего не стоит и в целях запугивания населения мы можем проявлять совершенно необычайную жестокость».

На территории Московской области практически не было фактов единовременного уничтожения многотысячного мирного населения, как в южных, северных и западных областях РСФСР. В Московской области можно увидеть свой алгоритм преступлений нацистов и их пособников. В большинстве случаев эти преступления были связаны с нахождением в зоне боевых действий и реализацией еще одного принципа ведения войны против СССР – оккупированная территория и ее жители должны стать ресурсной базой нацисткой армии, обеспечить ее всем необходимым для продолжения войны. Это выражалось в грабежах, изгнании из жилищ с целью освобождения площади для расквартирования немецких военных частей, варварском использовании принудительного труда на строительстве немецких оборонительных рубежей, выгоне для разминирования дорог, полей и т.д.

Массовым явлением было изгнание мирных жителей из своих домов. В условиях 30- и даже 50-градусного мороза для многих это означало верную смерть. Особенно беззащитными оказались дети и старики, которые замерзали и умирали от обморожения.

Уже с первых дней оккупации нацисты стали угонять население. Причем не только в Германию, но и на принудительные работы по строительству оборонительных сооружений и на рытье окопов. Угоняли подальше от линии фронта, от своих домов, которые были нужны для расквартирования немецких войск. Изучение рассекреченных архивных материалов свидетельствует о малоизвестных фактах преступлений нацистов на оккупированной территории Московской области: создание особых лагерей – резервуаров, в которые сгонялись мирные жители из окрестных сел. Оккупанты принудительно выселяли жителей Подмосковья из домов и отправляли их в особые лагеря, которые размещались в церквях, монастырях, технических постройках, например, овощехранилищах.

На территории Подмосковья в полной мере действовало указание Кейтеля о введении института заложничества: за каждого немецкого солдата, убитого в зоне оккупации, полагалось казнить «50–100 коммунистов» (в данном случае – любых советских граждан). При этом «способы этих казней должны еще увеличивать степень устрашающего воздействия». Выполняя указания, с первых дней оккупации, чтобы подавить растущее сопротивление, гитлеровцы регулярно проводили показательные казни жителей Московской области.

Многие мирные жители погибли, тщетно пытаясь защитить от захватчиков свой дом, свою семью. Очевидцы тех страшных событий часто вспоминали: «Расстрелян был фашистами за то, что вступился в защиту своей семьи». В конце 1941 – начале 1942 г. по немецким войскам, отступающим в ходе контрнаступления Красной армии, прокатилась целая серия приказов об уничтожении населенных пунктов. В деревне Спас-Вилки гражданин Хлебников Иван Дмитриевич стал тушить свой дом, зажженный немецкими солдатами, за что нацисты «стали бить его прикладами, а потом застрелили».

Целая серия преступлений нацистов в Подмосковье связана с уничтожением больных, инвалидов и немощных, в том числе находящихся на излечении в больницах и санаториях. Очевидно, что многих из них просто не успели эвакуировать. Долгие годы под грифом «совершенно секретно» хранились документальные свидетельства жуткого преступления нацистов, которое было совершено осенью 1941 г. в селе Микулино Лотошинского района – было уничтожено 700 пациентов местной психиатрической больницы.

Сначала немцы заперли часть больных в одном из корпусов, герметично закупорив щели. И пустили туда отравляющий газ – окись углерода. В страшных мучениях погибли десятки пациентов. Потом людей травили ядами, слабых запирали в палатах, где они умирали от голода и жажды. Самым же циничным способом убивали больных, бродивших по территории. Оккупанты на лошадях, улюлюкая, гонялись за ними, подстреливая из кустов. Оставшихся в конце октября 260 пациентов отвезли в овраг и расстреливали. После расстрела пациентов прикапывали. Жители окрестных домов с ужасом слышали стоны, доносящиеся из-под земли.

По данным Госплана, в Московской области численность преднамеренно истребленного на месте мирного населения с применением разного рода экзекуций составила 706 000 человек, из них более 15 000 – дети.

Всего в Московской области было разрушено 2280 населенных пунктов, из которых 584 сожжено дотла, уничтожено 43 916 жилых домов, свыше 1000 школ, 700 изб-читален, клубов, театров, 117 библиотек, 400 больниц, 450 детских учреждений.

Немецкие захватчики оставляли за собой безлюдные населенные пункты и жуткие свидетельства своего пребывания.