Духи

Говорят, в каждом соборе живут духи. Если кто-то в этом сомневается, то уж поверьте мне. Врать не буду. Видел их много раз. И не просто видел, но даже общался. Их не надо бояться; они совершенно безобидные. Может, разве где-то на кладбищах или в брошенных домах пугают людей? Но спрашивается: зачем тревожить мёртвое? А в соборах совсем другое. Здесь жизнь и благочестие. Тут никто никого не обижает и разве духам здесь не найдётся местечка? Им ведь немногое надо.
Так вот я их отчётливо слышу во время исполнения хоралов. Хорошо знаю их любимые. Как только прихожане в унисон с хором начинают петь, сами вслушайтесь… Неужели не слышите? Кто-то называет это ангельским пением, а я думаю, нет. Это идёт из глубины души, здесь вся жизнь, все сердечные муки и переживания, любовь и радость. Ангелочкам такое не под силу и у них голосочки слишком тоненькие.
А что вы думаете, происходит в соборе ночью? Мне ли ночному сторожу не знать?! Вот, у нашего собора своя история. Здесь выступал Ференц Лист. В царской ложе сидели император с императрицей и их маленькие детки. В зале собиралось лучшее столичное общество с академиками, промышленниками, издателями, архитекторами, театралами. Тут такая жизнь была, сейчас даже не представишь! Хотя и сейчас приличная публика, но всё же…
Когда в 1930-х в Москве православный храм Христа Спасителя взорвали и в бассейн превратили, главному лютеранскому собору тоже досталось от безбожников, но не так, чтобы совсем. Его лишь слегка покалечили и превратили в студию «Диафильм». В то время я здесь и устроился на работу. А после того, как все усыпальницы разорили, куда, спрашивается, было бездомным душам податься? Вот неприкаянные сюда и пошли. Мне они не мешали. Я ведь собор от живых охранял, а эти-то «нематериальные» ему вреда никакого причинить не могли. И приходили лишь за успокоением.
Как только сотрудники «Диафильма» расходились по домам, у нас всё как раз начиналось. Тогда-то и родилось духовное пение, которое слышат нынешние прихожане собора. Напоются душевные, а потом садились фильмы смотреть. В соборе, как я сказал, студия была. Что же не посмотреть фильмы, раз уж здесь обретаются? Фильмы здесь больше для детей выпускали, а духи сами, как дети.  Вот и сидели, радовались.
Сейчас, когда собор восстановили им стало легче. Теперь по ночам петь необязательно. Так они на службе среди живых обретаются, и никто друг другу жить не мешает. Лютеране такие, ладить с окружающими умеют, что значит – культурное общество! Но, когда наших милых хористок перепевают, кюстер Вальдемар говорит душевным: «Тише, тише!» И те потихоньку уступают.
Мне пастор наш рассказал, как на прошедшую Пасху царская ложа неожиданно чудесным образом озарилась, а там все они: Николай Александрович с супругой и милые детки тоже. Я пастору верю, да и сам многое здесь повидал за столько времени, что верой служу.
Но старые привычки остаются. По ночам, когда собор закрыт, и нам никто не мешает, садимся тихонько в зале и смотрим любимые диафильмы.
Разве кто-то скажет, что это богохульство?

12 октября 2025.