Институт времени

Предисловие.

           Прошло уже двадцать лет после окончания самой кровопролитной войны в истории человечества. И самой значимой победы. Да, я говорю об инопланетном вторжении чужаков-бертран.
           Двадцать лет назад огромный боевой Линкор чужаков-бертран начал свое смертоносное путешествие по орбите над планетой Земля, высаживая над крупнейшими городами мира захватнические десанты. Одним из первых городов под удар попала Москва.
          «Раскидав» захватчиков по планете, Линкор совершил посадку посреди Алтая, практически в центре евразийского континента. 
          Конечно, появление новой гигантской почти двадцатикилометровой горы на планете ни к чему хорошему не привело. Природные катаклизмы лишь усугубили ущерб от захватчиков.
          Почти треть человечества «ушла» навсегда.
          Тогда казалось, что чужаки победили. Ведь к началу вторжения народы Земли погрязли в вооружённых конфликтах между собой по всему миру, можно сказать, что уже практически шла мировая война. С одной стороны, все страны - против всех стран, а с другой стороны, союзы разных государств - против других союзов. И эти союзы возникали и распадались чуть ли не ежедневно.
          Но Москва выстояла, став образцом стойкости и мужества её защитников. Выстояли и другие города. Ресурс землян (несмотря на отсталые, по сравнению с бертранскими, технологии) оказался выше. Прежде всего – людской ресурс. На защиту своей планеты, своего Дома (именно Дома с большой буквы!) поднялись все люди, забыв про внутренние противоречия. Это была поистине народная война. Боль от потерь оказалась залогом нашей победы в войне с чужаками. И мы победили!
           Мы защитили свой Дом.
           Поверженный огромный Линкор пришельцев громоздился посреди Алтая, словно гигантская гробница инопланетного разума. Он стал символом человеческой воли, и, конечно, предметом интереса всего человечества. Но Россия, чьи вооруженные силы внесли решающий вклад в захват и уничтожение вражеского корабля, ревниво охраняла от посторонних это «наследие» бертран, этот самый главный «трофей». И единолично пыталась изучать секреты знаний, техники и технологий чужаков.
           Другие страны тоже пытались самостоятельно изучать уже свои трофеи.
           Однако скоро становилось ясно, что ни одна страна в мире не может в одиночку разобраться в столь сложных задачах.
           И вот, ещё не совсем развеялся дым пожарищ над крупнейшими городами мира, ещё уточнялись и корректировались списки жертв той войны, а крупнейшие мировые державы потребовали созвать срочное заседание Генеральной Ассамблеи ООН по вопросам упорядочивания работ над разбросанными по всей Земле «воплощениями» поверженного инопланетного разума.
          И уже спустя чуть больше года после победы Генеральная Ассамблея ООН собралась всё-таки на своё заседание в отделении в Найроби (Кения), которое не успело пострадать от агрессии. По уважительным причинам отсутствовала почти половина делегаций стран-членов ООН. Но это не помешало принять соответствующие резолюцию и решения.
         Согласно этим документам, все трофеи, полученные в войне, объявлялись общемировыми ценностями, т.е. принадлежащим всем людям Земли. Распоряжаться ими самостоятельно без соответствующих разрешений специальных институтов при ООН запрещалось категорически и должно преследоваться по закону. Изучением инопланетных знаний, техники и технологий, их практическим применениям должны заниматься только специальные организации, получившие одобрение со стороны этих институтов. Перечень этих организаций, их учредительные документы должны утверждаться институтами при ООН, а результаты их деятельности (в целях соблюдения прав всех людей на земле) обязательно должны проходить экспертную оценку также в этих институтах. Всем странам предписывалось беспрепятственно предоставлять доступ к результатам собственных самостоятельных исследований и разработок на основании инопланетных знаний. 
            Сотрудничество в освоении инопланетных знаний, а также в их практическом применении в интересах всего человечества – вот ключевой лейтмотив той знаменательной Генеральной Ассамблеи ООН.   
           Результат не заставил себя долго ждать. Уже практически через год под патронатом ООН начались работы по подготовке экспедиции Дмитрия Орлова. Подробно об этой экспедиции изложено в рассказе «Выбор», опубликованном в журнале «КосмоЭксплорер» (номер 32). Хотя об этой экспедиции написано достаточное количество произведений, но именно этот рассказ максимально точно отражает ход событий. В других произведениях авторы давали много излишней свободы своей творческой фантазии.
           Особая роль в исследовании последствий вторжения отводилась Институту Времени, чья работа оказалась критически важной для понимания и освоения доставшихся от инопланетян технологий.

            
                Институт Времени


                Экскурсия

          - Пап, пап! – радостно встретил меня вечером сын. – А мы завтра идём классом к тебе на работу, на экскурсию!
           -  Что, правда? К нам в Институт? Здорово!
           - А я увижу тебя там?
           - Сынок, боюсь, что нет. Я работаю в таком месте, куда экскурсии не водят.
             Мой сын Никита родился через несколько лет после победы над чужаками-бертранами. Великое счастье!
            Родился, когда последствия той быстрой, но разрушительной войны в основном были ликвидированы. Почти все последствия. Кроме одного. Демографического. Почти треть населения Земли во время войны была уничтожена. И сейчас, несмотря на многочисленные программы повышения рождаемости как в отдельных государствах, так и на межгосударственных уровнях, прирост населения осуществлялся крайне медленно. Поэтому рождение каждого ребёнка было событием не только в семье новорожденного, но и событием для многочисленных государственных органов, сколь либо причастных к вопросам семьи, брака, материнства, отцовства и детства. Государство старалось сделать как можно больше для семей, имеющих детей.
          Наш Институт по праву считается самым передовым во всех смыслах учреждением в мире. Я был горд, что жил во вновь отстроенной после войны Москве и работал в этом институте. А сын, конечно, гордился своим папкой и, понятное дело, хотел, чтобы я встретился ему и его друзьям  по ходу экскурсии в Институте.
          Сынок немного расстроился.
          - Никита, не расстраивайся. Вам будет очень интересно. Я рад, что вы придёте в Институт.
           А теперь я скажу, где работаю. И вы поймёте мою гордость. Итак, это - Федеральный центр «Институт исследования временных процессов Российской академии наук (Институт времени)». Вот такое его полное наименование. А мы его называем просто – Институт. А теперь позвольте представиться и мне лично: доктор физико-математических наук, руководитель Лаборатории временной аналитики и временной динамики Института Андрей Юрьевич Белов.
            И вот, я, с самого утра, напросился на приём к своему руководителю – заместителю директора Института, курирующего, в том числе, и мою Лабораторию – Кириллу Дмитриевичу Скварцеву с «нижайшей» просьбой – выйти из наших «секретных недр» и пообщаться с детишками из экскурсии сына. Всё для детишек! Они же наше будущее!
          - Вы только смотрите внимательно, Андрей Юрьевич, информации давайте не больше, чем в научно-популярных брошюрках о нашем институте, – напутствовал меня Кирилл Дмитриевич. – Я предупрежу нашу безопасность.
            В службе безопасности я выяснил маршрут экскурсии школьников и согласовал, где я их могу встретить и поговорить.
           Радости Никиты, конечно, не было предела, когда он увидел меня, своего папку. Радости и гордости. Вот, мол, какой у меня отец!
          - Папа! - сын подбежал и прильнул ко мне.
          Я погладил Никиту по голове.
           - Здравствуйте, - обратился я девушке-экскурсоводу из нашей пресс-службы и учительнице, сопровождавшей школьников. Представился и сказал, что уполномочен дирекцией немного чуть больше рассказать об Институте.
          - Да-да, меня предупредили из пресс-центра, - согласилась девушка-экскурсовод.
          «Молодец Шеф. Обо всём позаботился», - подумалось мне.
          И я, как мог, в доступной форме поведал ученикам, чем занимаются ученые Института. Конечно, детишкам 11-12 лет я рассказывал более доступным языком. Но примерно получалось так:
          - Наш Институт изучает вопросы, связанные с вроде привычным для нас временем. Это только на первый взгляд кажется, что время – это просто. Идёт себе и идёт. Сегодня – это сегодня, а завтра – это будет завтра после сегодня. Но оказывается, не всё так просто. Это мы поняли после того, как начали изучать научные достижения бертран. Те их достижения, которые помогали им быстро преодолевать огромные космические расстояния за короткие промежутки времени.
          - Что значит, когда мы говорим «наступило завтра»? - продолжал я. – Это не только оказаться в новом отрезке времени, но и в новом пространстве, которое соответствует этому отрезку времени. Которое соответствует этому «завтра». Тогда задача, в общем-то, простая. Чтобы оказаться в нужной точке пространства, нужно быстро переместиться в соответствующий ему момент времени. И наоборот, чтобы оказаться в нужном моменте времени, надо переместиться в нужную точку пространства. Всё это описано в брошюрках о нашем Институте, а также кое-что в учебниках по физике, но уже в старших классах. Изучайте физику, ребята, и больше будете понимать о том, как всё устроено мире.
          - Не только в Москве есть подобные нашему научные центры, которые изучают проблемы времени. В других городах мира тоже есть. Но наш Институт времени считается самым успешным и лучшим. Мало кому «везёт» побывать в стенах Института. Вы – избранные в этом смысле, - сказал я в завершении своей короткой речи.
          - Наверное, это всё, ребята, что я хотел сказать, чтобы не нарушать графика экскурсии. Но если есть вопросы, я попытаюсь ответить.
           Ребятня загалдела.
          - А скажите, значит можно заглянуть в «завтра» и посмотреть, на каких уроках тебя что спросят и подготовиться?
         - Ребята, нет. Так просто это не работает. Да, можно заглянуть и посмотреть, что и где спросят. Но, есть у нас такое понятие – «предопределение». То есть вы посмотрите, можете даже всё выучить (и это будет хорошо), но изменить ничего не сможете. Это будет как в кино. Не в интерактивном кино, а в обычном. Информация к размышлению. Вы меня понимаете? А отсюда какой вывод мы можем сделать? Учиться так, чтобы знать только то, что тебя будут спрашивать - это не получиться, ребята. Чтобы правильно отвечать на вопросы в школе, да и в жизни, нужно знать как можно больше. А настоящий ученый должен вообще владеть огромной базой знаний. Только на таком фундаменте можно строить настоящую науку. Вы понимаете меня?
         - Да, - опять загалдели школьники. – А кем Вы здесь работаете? Чем Вы занимаетесь?
          - Кем я здесь работаю, ребята, это секрет. Я не могу вам сказать этого. А чем занимается наш Институт, вам подробно расскажет наш экскурсовод. Так что, ребята, давайте прощаться, мне уже пора идти. А вам я желаю хорошо учиться, любить учиться, ведь получать новые знания это так интересно. Столько тайн в окружающем нас мире, которые предстоит ещё открыть! И может быть, в будущем, кто-то придёт сюда к нам работать.
         - Никит, - я обратился к сыну, который во время беседы стоял рядом со мной и держался за мою руку. – Иди к своим друзьям. А я прощаюсь с вами.
          Сын с сожалением «отлип» от меня и присоединился к ребятам. Те сразу зашумели, начали тискать Никиту, мол: «Никит, какой у тебя отец «крутой», и ты тоже «крутой»!»
         - Тише, тише, - начала успокаивать их учительница. – Давайте поблагодарим Андрея Юрьевича за интересный рассказ и пожелаем всяческих успехов.
           - Спасибо, - загалдели ребята.
           - Пожалуйста, - ответил я. И помахал рукой.
           Экскурсия отправилась дальше, а Никита всё время оборачивался и смотрел на меня. В глазах его светилась неподдельные радость, гордость и восхищение.


                Задача

           На рабочем месте меня ждало сообщение, что меня ожидает к себе Кирилл Дмитриевич Скварцев.
           Пусть вас не смущает название «Лаборатория». На самом деле – это настоящий научный центр со своей научно-экспериментальной базой и своим мощным информационно-вычислительным центром. И результаты наших исследований очень важны для коллег из смежных подразделений. Потому что мы изучаем механизмы измерения и оценки времени, его количественные характеристики, а также занимаемся моделированием временных процессов и прогнозами.
           - Как экскурсия? – начал издалека Шеф.
           - Хорошо, детишкам понравилось.
           - Да, детишки, - задумчиво произнес Шеф. – Всё ради них, верно?
           - Ну да. К чему Вы клоните?
           - Вся наша работа, тоже, вообще-то, по большому счёту, ради них. Так?
           - Конечно, ради будущих поколений. Кирилл Дмитриевич, что случилось?
          - Ну, хорошо, - он открыл ящик стола, достал нанофлешку и протянул её мне. – Вот, возьмите, Андрей Юрьевич. Посмотрите вначале, а потом, как будете готовы, приходите ко мне. Поговорим.
            - Что здесь? – спросил я, беря носитель в руки.
           - Вначале посмотрите, потом обсудим.
           - Срок?
           - Положим, завтра к концу дня, - сказал Шеф, беря в руки трубку телефона и показывая всем видом, что разговор закончен.