Невская академия 3. Первые сборы

               «Цикл рассказов «Невская - Академия».
Вячеслав Скиба
«Первые сборы».

     Первый выход на воду, к большому разочарованию всей команды, был даже не на учебной лодке, а на учебном плоту. Плот был прямоугольный 8х2 метра, и рассчитан на десять гребцов с площадкой на корме, для тренера и рулевого. Сидели мы не, друг за другом как в лодке, а плечом к плечу парами как рабы на галере. На нём ходили от клуба против течения в сторону Каменного острова. Далеко не уплыть, а по течению Невы, всегда можно вернуться домой, к боннам клуба. Гребли мы конечно в разнобой. Никто не мог ни чего толком слаженно сделать, старались все, но получалось курам на смех. Вода сопротивлялась, не давала веслу пройти, и лопатки вёсел выскакивали из воды и просто скребли воду поверху, и создавали брызги. Вёсла все были стандартные, спортивные, не для прогулочных лодок, и лопатки соответственно большие, на учебные и спортивные они не делились, поэтому усилия надо было прилагать реальные.  После более часа попыток уплыть от клуба, мы так и стояли недалеко от него, отъехав всего метров на сто. Уже всё ныло, руки, ноги и спина. Ладони и пальцы, все были в кровавых мозолях. Уже не гребя, просто подруливая и помогая вёслами, по течению, мы вернулись обратно, к клубной бонне. 
        Лечение мозолей, было эффективным, но жестоким, и проверено не одним поколением гребцов. Тампон из ваты пропитывали крепким раствором марганцовки. С мозолей осторожно срезали пузыри, старую вздувшуюся отставшую кожу, и тампон с марганцовкой прикладывали к свежей, ещё кровоточащей ткани мозоля. И дубили. Боль была ужасно сильной, можно было кидаться на стены, но терпели. Так я начал привыкать к боли, не показывая, на сколько, она сильная. Это впоследствии в жизни пригодилось. И так за один час ладони и пальцы приводили в порядок. Кожа становилась твердой, дубовой, и не чувствительной, и в дальнейшем не ощущала боли от ручки весла. Но она становилась хрупкой и сухой, быстро и часто трескалась, трещины лечили так же, бескомпромиссно и решительно. Впоследствии мозоли были всегда, и конечно не кровавые, и не так часто, но были, даже уже после того как мы стали мастерами.
     Так мы до первых холодов и заморозков и тренировались. Штанга, ОФП, бег и на воду на плоту.  Даже когда вода уже замерзала, постоянным припоем, вдоль берегов. Просто одевались по теплее, свитера старые, тренировочных по два-три комплекта, и конечно потели. Сгоняли юношеский городской жирок. С каждой тренировки приносили тренировочную одежду домой, привозя с собой, килограмм по четыре-пять пота, в мокрых «тренниках».
Когда лед по берегу уже стал постоянным, напоминая ледяные, ажурные кружева. Мы впервые вышли на воду на учебной четвёрке с тренером. Все выходы на учебных лодках, мы плавали с тренером, он сидел вместо рулевого. Мы уже были более-менее скоординированы, для того чтобы грести в учебной лодке. Правда гребли парами, одна пара гребла, а другая держала баланс, опираясь лопатками вёсел о воду. Первые выходы было страшновато, особенно на двойке. Лодка узкая, не такая конечно, как спортивная или гоночная, учебная, но всё равно очень вёрткая. Перевернуться можно на раз. Мы ещё не знали и не понимали, что пока весло в уключине и выставлено перпендикулярно борту лодки, перевернуть лодку практически невозможно. Только по не знанию, новички, бросая вёсла и хватаясь за борта лодки, не переворачивали её, а сами выпадали из лодки. Потом уже став действительно мастерами, мы могли на воде, вынимать вёсла из уключин и меняться местами в гоночной лодке, шириной всего 35-40 см.  Это когда уже была отточена координация и чувство баланса до полного автоматизма, как в цирке ходьба по канату.                А сейчас мы каждый раз вздрагивали при неожиданных кренах лодки, но упрямо, пытались приложиться к веслу по сильнее, показать себя. Постепенно осваивая технику, мы стали понимать, что сильно иногда только хуже.  Техника придет позже. Сейчас мы просто вламывали как могли, и прикатывались.               
     Осень затянулась. Мы выходили на воду, на учебках, почти до середины ноября. Пока мороз окончательно не превратил берега в твёрдый, жесткий, ледяной припой, а воду не начала покрывать шуга. Начиналась другая жизнь Зимняя.
 Правда, грести мы не переставали, но уже в гребном бассейне. Где больше уделяли вниманию оттачиванию элементов техники гребка, и физической подготовки.  Гребной бассейн - хуже галеры. Воду гонять по кругу бассейна, это чисто рабский труд. Фактически это: не глубокий бассейн, в виде большой восьмёрки, по которой веслами гоняют воду по замкнутому кругу. Очень тяжело, но зато удобно отрабатывать технику гребка в мельчайших деталях и нюансах. А тренеру смотреть и подсказывать. Технику всегда отрабатывали на фоне физической усталости. Это значит, что прежде чем попасть в бассейн следовала пробежка 10-15 км., потом ОФП или штанга, а как правило, и то и другое, и только после этого, через 1,5-2 часа тренировки шли в бассейн. Там было 6 мест для гребцов, рассадка как в лодке. Все места были оборудованы датчиками, и весла то же. К датчикам подключались сигнализаторы. Компьютеров тогда не было. Стояли датчики начала усилия, т.е. просто лампочка. На сиденье и подножке то же просто датчик, срабатывания на усилие, на весле стоял небольшой датчик, который показывал кроме начала и конца гребка, ещё и величину усилия гребка на лопатке в кг.  Техника была очень важна. Потому что, к примеру: в штанге, кто-то делал тягу до груди и в 150 кг., а в бассейне еле, еле на весле показывал тягу в 70 кг., а другой в штанге только 70 кг.  тянул, а в бассейне мог выдать более 100 кг. Вот такая разница за счет техники исполнения гребка. Отрабатывали начало, важно было начать гребок до того, как упрешься ногами в подножку. Иначе лодку на ходу можно просто остановить. Например, лодка спортивная четверка с вёслами весит всего 50-60 кг. А вся команда без лодки 350-400 кг. Гребец в лодке сидит на специальной банке на колёсиках и двигается взад-вперед, чтобы гребок сделать длиннее. И если все подъехав на банке, упрутся в подножку не начав гребка, лодка просто остановиться. Гоночный темп гребли очень высокий 36-44 гребка в минуту. А гребок длинный, больше 3 метров лопатка проходит в воде с усилием под 100 кг. Это в бассейне. А на воде лопатка весла практически стоит на месте, двигается только лодка, и за один технически правильный гребок она может проходить гораздо больше и быстрее. Понятно, что будет, если вся масса гребцов с размаху, сорок раз в минуту, будет упираться въезжая в подножку, лодка будет идти рывками с остановками, а не ровно плыть, набирая скорость и темп. А скорость в гонке может доходить почти до сорока километров в час. Не так просто, как кажется. Не зря считается, что академическая гребля один самых технически сложных видов спорта. Тогда в «совке» далеко не все катера с подвесными моторами могли идти с такой скоростью. А к этой галёрке в бассейне, мы были приписаны, считай пожизненно.  Надо было постоянно совершенствовать мускульную память, моторику рук, ног и спины. При этом ещё следовало разворачивать лопатку весла, чтобы сопротивление воздуха на замахе было минимальным. Учитывалось и это, и не только.
Делая первые шаги, мы встретили новый год, и на каникулы, должны были поехать на первый зимний выездной сбор в г. Подпорожье Ленинградской области. Зима, поэтому ехали тренироваться на лыжах. Это была поездка в зимнюю лесную сказку. Подпорожье одно из старейших поселений на севере Ленобласти, о нём впервые упоминается ещё в 1563 году. Городок стоит на левом берегу реки Свирь. И получил активное развитие после того как построили Свирскую ГЭС.
    Мы ехали на Петрозаводском поезде.  До Подпорожья, это чуть более 100 км., и ехали более 6 часов с остановками на каждом полустанке.  Старый дизельный локомотив еле ехал, медленно тормозил, долго стоял на остановках. Это сейчас на современной электричке за пару часов можно добраться, а тогда это была целая поездка, чуть ли не в другую страну. Поезд то был почтово-багажным. Разгружали и загружали почту письма и посылки. Разгрузившись и медленно разогнавшись километров до 40, он опять начинал тормозить на следующем полустанке. Наконец доехали.  Поселили нас в общежитии местного техникума. Удобства, как всегда в то время, были в конце коридора, хорошо не во дворе, душ там же. Студенты были на каникулах. Питались мы в техникумовской же столовой. Мы не роптали, это было первое командное приключение с выездом из города.
 Первый выход на тренировку. После завтрака в 8.30, Каток собрал нас на улице и разъяснил маршрут лыжной трассы. Она проходила вдоль реки, по просекам ЛЭП от ГЭС.  Мы поехали на лыжах сразу от общаги. Проехали по боковой улочке и метров через двести съехали на трассу. Городок маленький и все городские окраины были рядом. С начала трасса была ровной как стол. А вокруг был вековой лес. Просто, как в сказке. Высокие сосны и ели. Зелёные лапы закрывали стволы до земли, точнее до сугробов. Из далека, казалось, что это зеленый гобелен. С белыми ажурными рисунками из снега, облепившего деревья. Можно было фантазировать какую угодно сказочную картину, лишь бы воображение хватало. Мы окончательно въехали в лес. И тут началось. Дорожка уперлась в крутой подъем, высотой метров двадцать, как многоэтажный дом. На него можно было забраться на лыжах только ёлочкой или лесенкой. Въехать ходом невозможно. Каток нас подстёгивал он тоже шел с нами. Забравшись наверх, мы увидели, что дальше вся трасса до самого горизонта, была именно такой. Пологий спуск метров сто-двести и опять наверх многоэтажки, и так все 15 километров. Это было ужасно, казалось, что это никогда не кончиться, вверх, вниз, вверх-вниз, с напряжением всех сил, покатый спуск короткий отдых и опять вверх. Первый раз казалось, что шли бесконечно по этому коридору бело зеленого уже не сказочного, а адского гобелена. Вернулись к общаге, как казалось, часа через три-четыре, наверное. Были вымотаны до полного физического и морального изнеможения, от этих Карельских горок. А на самом деле прошли 15 километровую трассу чуть более чем за час. Это с непривычки и страха показалось. Хорошо, что вечером была игровая тренировка с ОФП. На второй такой заход на лыжах в первый день мы точно были не готовы.
        За 25 дней сбора мы накатали около 500 км. по этой изматывающей трассе. В день было по три тренировки. Первая легкая, пробежка 5-7 км., вокруг городка, потом ОФП. Вторая на лыжах 15-20 км. И третья после обеда или на лыжах 10 км. , или ОФП с игрой в силовой баскетбол или в снегу в футбол. Занимались в местном спортивном зале или на площадке, на улице. Это было первое крещение ежедневной тренировочной нагрузкой. Выходной был один, воскресенье, но с двумя игровыми занятиями, в зале или во дворе, футбол или баскетбол.                Уже потом на пике своих достижений, мы проводили по три-четыре тренировки в день, и это было нормой. Первая небольшая как говорили разминка, ещё до завтрака, какао с печенежской в фойе и вперед десяточку. Вторая уже серьезная часа на два-три. Третья после обеда то же часа на два-три. Последняя тренировка вечером, перед ужином, еще часа на полтора два, в основном на технику. И ещё обычно уже после ужина обязательно, во что-нибудь играли, футбол или баскетбол. Так мы упорно готовились, даже не мечтая о грядущих победах и наградах.
                Первый сбор на воде.
      Первый сбор на воде был в Кавголово, в июне, совсем не далеко от города, на озере «Хеппо-ярви». Туда можно было добраться на электричке за сорок минут. Мы жили и тренировались на базе СКА. Режим был такой же, только на воду мы выходили 2 раза в день, после завтрака и обеда. Выходили уже не на учебных лодках, а на спортивных, но правда ещё не гоночных лодках. Гоночные лодки берегли, и ухаживали за ними, как за сокровищем. Стоили они даже по тем временам очень дорого. Чуть ли не дороже хорошего «Мерседеса». От десяти тысяч долларов и более, в зависимости от класса лодки. До завтрака забегали на трамплин, надо было вбежать в гору, на высоту почти 200 м. Туда обратно по серпантину 3 км. Трамплин стоял на высоком берегу озера, а база СКА на нижнем. В этом пригороде Ленинграда много озер и все они находятся в ложбинах между сопок. Там же стояло два трамплина, один новый 90-то метровый для соревнований и рядом старенький деревянный метров на 40. Его уже использовали только для тренировок. Места в Кавголово красивейшие. Везде хвойный лес. Все дорожки и тропинки были обсажены рябиной и кустами шиповника. Там, в округе, с до революционных времен было много дач зажиточных обывателей города. Которые и старались принарядить местные дорожки. И осенью, когда начинали вызревать ягоды, то же получался вид цветного гобелена, только рисунки были оранжевые, яркие и сочные, на зелёном.
   Озеро по размерам было не очень большое, в диаметре, где-то полтора километра, оно было овальным не правильной формы, и не очень глубокое. У бонов глубина не превышала 1,5 метра и только, на середине достигала 3-5 метров. Вода чистейшая и прозрачная, летом быстро прогревалась, и мы с удовольствие купались сразу после тренировки. Это было наслаждение, вымотанному, и уставшему после тренировки, сразу с бона нырнуть в прохладный хрусталь озера. Усталость сразу пропадала, мы ещё минут пять дурачились в воде. Потом быстро заносили лодку в эллинг, вытирали её, шли переодеваться, и в столовую. Мозоли, пока по-прежнему преследовали нас. Если на плоту или в учебной лодке трудно было намочить руки, то здесь это было постоянно. Даже при не большой волне, уключины цеплялись за воду, и забрызгивали лодку. Мокрая рукоятка скользила в руках и мозоли появлялись практически мгновенно. Мы уже на это не обращали внимания, дело привычки большая сила, даже если это очень больно. Главное было добиться слаженности работы в лодке. Мы готовились к своим первым гонкам.
     Первые гонки звучит громко. Сначала мы устраивали их между собой. Разделившись на 2-е четверки, мы проходили так называемые контрольные дистанции. И на время, и между собой гонялись. Азарт был большой. Потом всё это обсуждалось в деталях и не один час и не один день. И претензии друг к другу, и кто, какие ошибки сделал, и кто, где и когда сачка даванул. Спорили до хрипоты и до шуточной свалки доходило. Особенно не любили тех, кто пытался под шумок сачкануть. Но, таких правда уже не было, они раньше ушли из клуба.  Поэтому больше спорили о своих ощущениях, кто правильно грёб, а кто ошибался в технике.
       Шла весна 1971 года. Почти каждую весну к нам приезжали родственники из Польши.         Тётя Женя со своими детьми Иркой и Стасом, Эдик уже год не приезжал он поступил на службу в войско Польское офицером, и служил. Они жили в Польше уже с 1956 - 1960 года, тогда разовым порядком разрешили переселение людей из Белоруссии и Украины в Польшу и обратно.  А тётя Женя, сестра моего отца, была жената на поляке, звали его Юзеф.  Тогда они и решили переехать в Польшу на историческую родину Юзефа. Западная Белоруссия до войны входила в состав Польши, и там проживало много поляков.  Переехав туда, они обосновались в малюсеньком городке «Згеж», ближайшем пригороде города Лодзь, текстильного центра Польши, как у нас Иваново. Юзеф и в Белоруссии практически не работал, коров пас, а в Польше тем более, не стал, всё прикидывался инвалидом войны, хотя и ни дня не воевал и в армии не был, а просто говорил всем, что якобы получил инвалидность на войне. А на самом деле, получил он её (якобы) по дурости в Белоруссии, просто пьяным спал на сырой земле, когда коров пас, и хорошо ещё, что её ему по знакомству оформили. В Польше он получал, более или менее, хорошую пенсию. А так просто по большей части пил, в основном спирт, который свободно и дёшево продавался в магазинах Польши.  Тётя Женя с ним вскоре после переезда развелась, но осталась жить в Польше, всё-таки не в деревне в Белоруссии. Получила на детей пособия, небольшую квартирку за счет инвалидности Юзефа, и хоть и бедненько, но как-то устроились.                Они обычно приезжали в середине весны ближе к лету, и привозили на продажу много вещей из летней одежды и обуви. Осенью приезжать им было не резон, зимняя одежда занимала много места, и не так дорого можно было её продать, так что им выгодней было приезжать в Россию по весне. Летние модные, импортные польские вещи, весной в преддверии лета, распродавались на ура нарасхват, как холодный лимонад в 40 градусную жару.  Фактически всё распродавали практически менее чем за одну неделю. Тем более к их приезду мы старались оповестить всех своих знакомых, что скоро будут новые летние вещи из Польши, поэтому с распродажей проблем не было. А остальные две недели они тратили на покупку золотых изделий, электрических бытовых товаров и долларов, как они говорили «доляров», то есть, того что у них в Польше не было и очень дорого стоило. А у нас всё это всегда было, и цены были в три-четыре раза ниже, чем у них. Правда, этим занимались взрослые, а мы в основном в это время отдыхали на даче в «Ропше».
       «Хандлёвщики» - так они называли себя и всех поляков. То есть в переводе на русский просто обыкновенные «спекулянты». Говоря всё это якобы в шутку, в общем, они были правы на все 100%. И выражение — это ещё было дореволюционное немецкое, от слова «хенд» - руки, продавец через руки на рынке, то есть незаконный перекупщик перепродавец. Поэтому немцы издавна не любили и не уважали поляков за это.
    Все дни они бегали по ювелирным магазинам и скупали поштучно золотые кольца, серьги и цепочки. Почему поштучно, да просто, чтобы ни привлекать внимание людей из органов. Я точно помню, что золотое обручальное кольцо 538 пробы, тогда стоило всего «18-25 р.» «Восемнадцать-Двадцать пять рублей», а в Польше это кольцо, легко продавалось почти за 100 рублей, в пересчёте на наши деньги. Впрочем, и электротехника, (электрические инструменты, радиоприёмники и прочее) у них стоило в три раза дороже.  Даже доллары они не скупились и покупали, на чёрном рынке (с рук) по 4 рубля за доллар, хотя можно было, если не торопиться купить их и по 3 рубля. Но их не всегда, не каждый день продавали, да и про осторожность и уголовный кодекс (валютная спекуляция) не следовало забывать. Россия тогда производила практически всё (кроме модной одежды) и отличного качества. Просто этого не хватало на всех.  Вся Российская техника очень ценилась за рубежом абсолютно во всех странах. А вот модной одежды и обуви у нас было очень мало. Доллар у них то же стоил в два-три раза дороже. В Польше он на чёрном рынке стоил более 50 злотых.
 В общем, всё у поляков крутилось вокруг «пенёнзов» - денег в переводе на русский. За счёт безвозменной помощи России они вполне прилично жили. Не голодали это точно, мясные продукты у них были вполне приличные, и сортов колбас у них было раза в три-четыре больше чем в России. Чего за чужой счёт то не жить. А остальное на спекуляции зарабатывали, катаясь по Европе, а в основном в Россию. Поездами вывозили золото из России, у каждого поляка, кто приезжал в Россию, на обратном пути, контрабандой, было не менее 50-100 грамм в золотых изделиях.
     СССР восстановил, и построил им всю промышленность за свой счет, судостроение вообще с нуля, и давал им безвозвратные кредиты и свои госзаказы. Если бы не Россия, то сейчас Польша была бы малоразвитая аграрная страна без выхода к морю. Более неблагодарной нации я не встречал. Внутренне они так и остались нацистами, как до войны при Пилсудском, они же сами в большинстве расправились с польскими евреями. Даже сейчас они сами себя делят на поляков разных сортов, и каждый стремится стать «Паном-шляхтичем». А на самом деле просто жополизы США, и без хозяина жить не могут. Хотя гонору выше крыши, не гордости, а именно гонора, а копнёшь глубже, нижнее бельё грязное и носки рваные, это так образно.  Сейчас понимаешь с высоты прожитых лет, что эта нация в своей основной массе, действительно нация спекулянтов и перепродавцов во всём и всего, с душком предательства и неблагодарности. Это пока их ещё Европа кормит кредитами, но 100 миллиардов скоро надо будет отдавать. Их гордыня с Наполеоновских времён лишило их самостоятельного государства.                Я не говорю про их культурное наследие, оно очевидно и, бесспорно. Но определённые исторические качества их характера, я имею в виду - русофобию, сейчас принимает экстремальный характер, в общем, не свойственный всем полякам, и является их государственной политикой, абсолютно губительной для нации поляков. Они рядами сами идут в мясорубку истории.
Правда, появились ещё одни безголовые, это украинцы - малороссы, «западенцы - бандеровцы». Те же поляки с удовольствие уничтожат всех украинцев за «Волынь», и считают их за «быдло», то есть за молчаливую скотину.
Конечно, есть и боле-менее нормальные не прорусские, а просто разумные поляки, но их осталось так мало!!!! Политическая польская элита откровенные нацисты.
Не понимают, что при начале любой войны Поляки будут уничтожены самыми первыми. Россия то останется, а они исчезнут навсегда, их просто не будет, даже в виде придорожной пыли.
        Гостили они всегда не больше трёх недель. Все угощения конечно за счёт отца. По музеям, театрам и выставкам они конечно не ходили, их это не интересовало, время было такое. По отношению к нам они отделывались дешёвыми подарками, в виде футболки, платья или лёгких брюк.  Или привозили то, что мы заказывали, но уже за деньги, правда, по себестоимости.  Так как заказывали мы для себя в основном хорошие модные и качественные вещи, и они уже стоили дорого, их надо было ещё найти, даже у них.
Мы то же конечно ездили к ним в Польшу, но не так часто, как они, каждый год более 15 лет подряд. С малолетства помню их приезды, и суету с продажей их шмоток.  Родители всего раза три к ним ездили, и я с ними один раз, и потом уже взрослым, когда женился, ещё один раз ездил, и всё. Большей частью мы сами продавали привезённую к ним технику на рынке. И потом ходили по магазинам и покупали одежду и обувь, больше-то не чего покупать, мы просто одевались, и немного вещей покупали на продажу, чтобы для себя купленные вещи, вышли бесплатно, чтобы оправдать, окупить поездку.  В этом был весь смысл, бесплатно помодней приодеться. Но и у них был дефицит на хорошие модные вещи, и за ними приходилось охотиться и стоять в очередях. Так что в сравнении, только одежда была лучше, и её было по больше, а техники у них не было, дефицит ещё хуже, чем в России, а что было, то было плохого качества, да ещё продуктов было побольше и поразнообразней.  Больше ресторанов и кафе разнокалиберных. И у них был разрешён малый, частный семейный бизнес. В общем, при показном благополучии, бедная страна, живущая за счёт СССР, как и все остальные социалистические страны.                Польше сейчас временно повезло, им ЕС дало огромные кредиты, для примера другим странам, как хорошо жить в Европе, но всё хорошее кончается быстро, и кредиты очень скоро (с 2020 года) надо будет отдавать, а их по большей части поляки просто проели. И какой будет результат. Поэтому польской элите нужна война с Россией, чтобы оправдаться перед собственным народом, и списать на неё всё проеденное и украденное.  Война с Россией для них спасение.
   Вроде бы, в общем, и вся разница. Но мы были и остались имперским государством, а они навсегда останутся государством сателлитом, и почему-то с имперскими (ни на чём не обоснованными) амбициями населения. Парадокс, видимо оставшийся ещё со средневековых царских времён. Чем меньше в закромах и в душе имеют, тем больше даже не амбиций, а пустого и никчёмного польского гонора. При том, что это почему то, глубоко сидит в каждом поляке. Видимо с «Речи Посполитой», свою империю тогда им построить не удалось, а Россия им тогда хорошо в ответ физиономии начистила, за Москву.