Трамвай

Заметил, что очень мало произведений о трамваях. Навскидку припомнил два: «Шел трамвай 10-й номер» Михалкова и «Мастер и Маргарита» Булгакова. И что-то еще, кажется, у Зощенко было.

Решил восполнить пробелы в трамвайной тематике коротким рассказом.
Не скажу, что это переворот в мировой литературе, но что-то эпическое в этом есть.

ТРАМВАЙ (рассказ)

От железнодорожного вокзала на другой конец города шёл трамвай. Колёса уныло постукивали, пассажиры безучастно посматривали в окна.

Вдруг вагон плавно остановился между двумя остановками. Передняя дверь вагона открылась. Из кабинки вышел вагоновожатый, посмотрел в салон и сказал:

- А пошли вы все на хер!

Вагоновожатый вышел из трамвая и быстрыми шагами побрёл прочь.

Пассажиры застыли в недоумении, и лишь истерическая женщина, высунувшись в вагонное окно едва ли не на треть, запустила вслед уходящему репликой из какого-то старинного фильма: «Вернись, я все прощу!»

Вагоновожатый, не оборачиваясь, резко сорвал с головы кепку, с силой швырнул её в асфальт и зашагал еще быстрее.

Женщина плюхнулась на сиденье и заливисто расхохоталась. Пассажиры сидели молча, медленно втягивая головы в плечи: всем было жутко от отвратительного ведёрно-металлического смеха женщины и от надвигавшегося ощущения неопределенности.

Минут через пять пассажиры начали выползать из вагона и озираться по сторонам, имитируя активность, в поиске выхода из нестандартной ситуации. Выхода не было. Предложение толкать трамвай отвергли по ряду причин: у кого-то прорезалась спинная грыжа, кто-то становился в позы из принципа.

Подтянулись люди из трамваев, шедших следом. Они требовали немедленно убрать «этот грёбаный утюг с дороги» и дать «нормальным людям проехать». Пассажиры из бесхозного трамвая отнекивались как могли, мол, не мы такие, жизнь такая. Выходило так, что куда не сунься – везде тупик, и поделать с этим ничего нельзя. Люди кричали, скандалили, психовали, угрожали друг другу убийством, размахивали руками, однако изменить что-либо в унылой картине бытия были не в силах. Через час они разошлись и расселись по местам.

Вагоновожатый появился также внезапно, как и исчез. Он окинул салон усталыми глазами, сказал, «Хрен с вами», и полез в кабину. Трамвай тронулся, лошадка жизни продолжила свой неспешный бег…